@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@
«Et quid amabo nisi quod aenigma est» («Что же мне любить, как не тайну?»)
.
«Нельзя ли использовать сны для решения фундаментальных проблем жизни? Кажущийся антагонизм между
сновидением и реальностью может быть разрешен в своего рода абсолютной реальности - сюрреальности».
«Человек, который не может вообразить лошадь, галопирующую на помидоре, - просто идиот»
Рене Магрит
Сорока Никола
СМЕХ СКВОЗЬ СНЕГ
( откровения небылиц )
“ Вселенная творилась не смеха ради , - до
смешного просто! Поэтому мы все же станем заглядывать краем глаза за извилину уха русским языком…”
Попробуй-ка, пойми с первого взгляда, какая будет поведенческая реакция переплюйстеров унисонных люстр. Нотки знакоменькие, но меллодия неугадываемая. Поэтому поэты фильмо-сценарийных дуэлей сидят в своих неглубоких книгах, но желают иносказывать поболее об этих сладкосберегательных и любвиостепененных вундеркиндерстоунах нашей космической деревни.
Некоторые задают вопросы отсебятины.
В ответ мы сохраняем реакцию полных автомобильных вдыханий щелями ноздрей, которые в свою очередь,сохраняют свою девственную окрась шапки-невидалии или же сапога-самоледа.
Поэтому начнем этот нескромный каравай-сарай помалу кушать с самой невкусной стороны, но наощупь, хотя и поступью.
Первое, что я лицеузрельно заметил,- так это был тоненький Гулливер, который незрело прохаживался пьяными туннелями своего обильного мозга. На первый повзгляд,- невесообильными и непреказистыми.
Пока я рассуждал над этими сладкими речетатувками и разсупонивал свою саблезубую, произошел конец, но конец чего, я так и не понял; а понятно было одно: чешуйчатопокрылы подрались с незачато-незаконорожденными аистами. Победила, как всегда, дружба.
Но глупо было бы ковыряться в пробирке того, что уже было. То, чего не было уже околесилось, А то, что будет, - еще в ступенях придумывания. Поэтому позволю себе обменяться опытом со старшими женами своего сознания и начать, наконец, сначала, а то вы, наверное, не поймете ход моего помысла, будь он хоть коромыслом, хоть портативным записывателем никчемных мыслей.
Ну, что ж, ныть уж?- Eжели живу и желаю, как не паранормально не поровну не порвать? А бываю ли я хлопьями, мелом умелым, или еще чем-то? По праздничным мирам узрелыми попытками понять самих себя,-вот вам хвост остный! Выйми,дорогая не моя, меня из себя и захвати на всякий случай со мной, чтобы предохраниться от чего-либо же: лесами или озерами. Нас правда поревнует.
Ну, до сих пор это было все-то лишь лирическое преступление, но насыщение маслом вниз или другими кондитерскими изделиями вверх,- неминуемое препятствие на пути к предвкушению чем угодно…
Я - не художник,- я просто хотел закрыть дыру в стене. Это - разжиженное пятяние по пятам. Другими словами не назвать. Есть таковое словесо: шизNb,- и что оно, значит, не знаю, и не пытаюсь узнавать…
Продолжаем прятки с недоласкательно – недоуверенными в себе метаморфозами или же начнем все-таки чистый полет мысли, без всяких написаний на бумаге? Это же все-таки и есть самая чистая правда, а не наообородчиво построенная фразаемкость,- как-бы кто не пытался обозначить этот странный, но все-таки интересный бого-сносный мирец.
Не самый лучший способ, опасаться нечистоплотья мух, записавшись, в космонавты. Возьмем пособие по материальности пыли: все пели о пыли, но пели-то, все равно, каждый по-разному. Ну, наверно, поэтому и в силах родиться песням.
Мы ли мыли весну? Камнем каменели ли? Не инкубатиться или же все-таки любоваться, а? Пропели все знаки вопроса, осталось пропить все ознаки препинания, и вся книга станет шепотом или наоборот,- мы поверим во внепокой ока или в недоверие дверей? Двери придумал окрыленный гений, который не умеет или не научился летать.
Все, хватит. Схватимся наконец-то за самое упорное или огнеупорное, или вспомним об Америке, что собственно одно и то же для троякодышащих, непарнорогих, неляпаруких и видимоумуевых рептилий увидеть, как кныжка страницами ходит по дому , что дверями гуляет.
Наденем аккуратно шапко-фартушки и приготовим наконец-то превкуснейсшее блюдо из медово-лакмусовых объятий в линиях непересекающихся сплетений Солнц и Лун, в чьих обличиях отражается неотъемлемый субъект двоевластного юмора счастья.
Мягкий или гибкокостный сюжет повествованчества идилийного потенциала, субъективно переворачивающий звезды,как прелестницу-рифму, уже в четверть восьмого распряг свою любимую кобылку-музу и начал писать стихи , опровергнуто улыбчиво лобзая негу наопрометь между ухарствами, переносясь в свои любимые поднебесья.
Не бесясь без повода, хотя и по делу, делаю умные выскочки набекрень целованию руки между нот словосочетателей.
Волшебный взвизг, и ... открыто открытие целомудренных коледцеватых про” ту “- или про” эту « - сторону, - беранцевых неуклюжестей, которые, диффузно соединяясь солнеочным спряжением, медитативно бредят под мышками кошечных уловок и украдкой покрадывают у соседей любимые сласти для ловли чудесных рыб в хитроумных заводях бессмыслья, стараясь залезть в душные чужие души.
Полуповорот головы назад, и ты уже заглядываешь в будущее, ощущая себя полу - ребенком, не доросшим до зачатия родителей.
Вот зашипел Шипо-шишь, ощутимый лишь предсказателями, укокошенными до нашей эры, или вообще живущих не на нашей планете,- и мы уже в отблеске на песчинках непроходимого быта.
Стараешься сдаться с потрошками, а тебя уже скушали сладкострастные обитатели околесиц. А ты ведь даже не задумывался о том, как пищутся стихьи. А это, наверное, глупо-созидаемые или, попросту, прозоненавистные проклятия в сторону государственно-политических остросюжетов.
Песнялейство на полянах спортивных обитателей стихохитов, наотмашь блуждающие огоньки чудесов – все это непреодолимое пристрастие овладеть душой некого Божества воочию невозможного себе даже представить.
Примерно-премьера неснимаемого кинофильма с переносно-несносным сюжетом, младенцу покажется сладким сновидением. А лично мне, вообще сложно представить себе, как делается в состоянии глубокого хронико-амбразурного восторга счастья обычный украинский борщ из обычных морских креветок, которые всю свою жизнь только и мечтами о звездных корифеях, завеянных кофейной гущей, на которой некоторым волшебным существам приходится угадывать суть своего бытия.
Открытие третьего уха у пятиногого енота, захватывающее зрелище лицезрения, радо-рождающее новое понятие об обычной трехмерной рыболовной удочке, которая вдруг начинает с тобой вдобавок разговаривать на смеси всех возможных языковых барьеров нашей маленькой вселенной.
Итак, добрались мы с вами, почитатели полового акта листа бумаги с шариковой ручкой, к пунктуальному отступлению от главной стежки, ведущей к разветвлению дорог в небытие парадоксальной истины. И пробудем там, да будет счастие воздуху, как можно подольше, поскольку восторг дороги внимаем лишь человеческими органами счастья.
Оксидное соединение неметаллоидных сопротивлений в неказистости домашних кастрюлек шкварящихся на медленном газу уютодомишек, непрошено домешивается к соединению небывалости с прошедшинкой, и то,- только понарошку припорошенного сладким снегом, загипнотизированным умелым клоуном- иллюзионистом средневековщины.
На пути с перепутьями я перепутался до неразумности. Это был бесцеремонно наглый урок ненужного блуждания страданий слепого щенячьего взвизга от укуса блохи, которая все же предпочла бы лишь искоса взглянуть на некое НЛО, впотьмах зависшее меж адом и раем, чем жить транзитным паразитом.
Не хотелось бы извиваться за столь непоразумные внеречевые внедлоги, коими я стараюсь изложить вышеусказанные умыслы сопротивлений обстоятельств, обрушенных на мою внемозговую обволочку головы, но иначе поступить было бы просто нецелесообразно. Ведь речь (это же более, как картина) не нужна никакому органу кроме зрениявого нервного окончания, на самом деле, находящемся на кончике языка.
Моя восьмая картина- это был просто обыкновенный жук-паразит сидяще-повисший в пространстве над помидорным полем античудес. Моя девятая картина-живопись была подражанием творчеству моего нелюбимого друга, которого вообще никогда не было.
Моя десятая картина - это отпечаток моей задней пятки на левой руке правой макушки среднего сердца.
Одиннадцатой картиной я отметил свое двенадцатое совершеннолетие. После этой написанной фразы, даже лампочка заглохла у меня над столом, но светить не отказалась, поэтому у меня все же оказался шанс преодолеть то умалишенческое желание обладать неведомой аурой, из которой вьются сладковычурные нити, вывязывающие в моем сознании музыкально письменные кружева метафорических объектов из подсознательно иносказательного мира.
Сложно что-то добавить, когда книжка уже написана и отправлена в печать, хотя некоторым удавалось телекинетически-телепортативным способом сопоставить прошлое с будущим. Но не изобретать же машину времени? Хотя можно изобрести машину вне времени, или вообще добывать огонь прямо из воды!
Игра со смертью в шашки- поддавки – это чистое самоубийство. Танцевание среди глупых Лун, разбросанных по подоконнику - уж, совсем смертельное занятие, если, только, не обращать внимания на знойных птиц трепещащих и звенящих в небесной глади.
Упражняясь по вечерам в исконной живописи красок, можно ли сойти с ума и остаться при этом неназойливо затейливым лодырем лени? Или, все-таки, сходить на эшафот фуршетов? Выйти оттудова не слишком пьяным шажком, и плутать дальше среди недопитых колодцев, в сердцах понимая про потери времени в пространствах, блудливо затерявшихся в памяти недомытого века.… Но, поплясывая вне магистралей и аллей моего любимого города, я второпях всегда сбрасываю практически весь пепел с пелен глазных отверстий, - некоего промежутка между горлом и макушкой именуемого в простонародии лицом.
На скамейке сидела Груша. Казалось, что она вполне могла бы ходить в театр, как все нормальные люди. Или вкушать вкусноты неземных музыкальных произведений. Или, к примеру, она могла бы, начать выращивать экзотических животных для равноценно таких же экзотических блюд и яств. Но, как оказалось, пока я думал и предвкушал события, связанные с этим, она просто растворилась в кислотах моего необъятного желудка.
Я написал стихи в прозе, но, позабыв слова, так и не сумел воспроизвести свои мысли на бумаге. Попачкав лист своим мелким почерком, я надоумился позабыть о прошлогоднем празднике весны и счастья, и, поэтому вдруг стал вышивать крестиком по иголочному отражению в стене.
Поднакопив еще немного сил я стал раскручиваться на стуле и понял, что есть занятия и поинтересней, чем забавляться мечтаниями ума.
Допустим, можно было бы, вдруг, превратится в птицу и попытаться повыть на созвездие Огненных Собачек в мерцающем поле тростников и бамбуковых рощ.
Но и это - далеко не самое нужное занятие для бодрствующих бдений, передающих свои энергетические запасы стаду божьих коровок, шевелящих травку для покоса и искоса поглядывающих на это все уморенным жизненным опытом саблезубых лошадей. Ведь, решение задач - дело рук тех, кто выдумывает эти сложные алгорифмические субстракции недоусуживаемого мироаспекта пристрастий.
Потусторонне погромыхав в стенку соседей, я не достучался и, поэтому оставил все свои инструменты для попыток бегства в иное измерение. Но оставим их только лишь на некоторое неземное время. Пожалуй, лучше вдохновиться неощутимыми понятиями о прозе жизненного опыта застенчивого сверчка, сверчащего о своей любви к несбыточному пламени средневекового Феникса с неправильным укусом карликовой собаки, пасущейся в стременах, угнанной мною вчерашней ночью летающей зеленой полукобылки.
Яблоко упало на землю и начало прислушиваться к корневой системе своего родного дерева: стучит сердце или не стучит. Сердце яблони все-таки стучало. - Так показалось яблоку. Но, на самом деле, это пробивался, открывающийся новым окном в победоносное изваяние планеты Земля родник заходов и восходов абсолютно новых солнечных систем и соцветий космической были.
В это самое время из яблока выполз червячок и начал зазывать улюлюканьем свою подругу. Подруга была неподалеку, но пребывала очень пьяной, поскольку сидела в подгнившей сливе выброшенной с двенадцатого этажа местной церквушки монахом, влюбленным в непожилую странницу межзвездных пространств.
Какое может быть дите от обычного укуса пчелы? Или бывают ли у пчелы предрассудки? Это невозможно ни понять, ни подтвердить. Разве что спеть. Но, петь, в данном случае, необходимо лишь на первородном языке наших прапращуров. Они, говорят, были немного эгоистичны по отношению к нашей расовой культуре. Тобто, ходили они на получетвереньках, и питались исключительно ядовитыми грибами, вследствие чего у них вырабатывался очень стойкий иммунитет к восприятию внешней жизни бытовых неурядиц. Ну, это так, между прочими обстоятельствами вышесказанного текста. Главные словоискания пока-что остаются далеко впереди желаемого эффекта укусить себя за кончик ЯЗЫКА.
Я где-то слышал громкий звонок в окошке, на котором сидел любимый сказочный кот-дельтапланерист, старающийся всеми фибрами души влететь в открытое пространство кухневого буфета. Там оставались кусочки недоеденного кефира и мырного брынзга, который я заготовил специально для зачатия недоношенного шествия однолицых околостудентов внеземного исчезновения.
Иллюзионистический вопль полновесных листиков заставляет вновь задуматься об теографических открытиях, связанных с первородным сходством дельфина и человека.
Дельфин сглотнул слюну и внырнул в морскую зыбь. Охлада моря укрыла его почти с головой, но он, все же, старался упасть в присядку с известной ручной эльфой, говорящей на домашнем акценте полуторагейстовых монархов.
Дельфиний ум так и недопонял подобных исканий со стороны существ, поющих на языке яблочных влияний. Вследствие чего, червячок, упавший с яблони, все-таки обрел свою подругу.
ВОПРОС:
-Любят ли вас, девушка, цветы, которые я вам подарил?
ОТВЕТ:
- Видимо - невидимые слова, НЕМЫСЛИМЫЕ ИЗМЫ...
ужели жизнь уже жиже и 'уже жен?
Конец фильма будет с начала моей первой написанной строчки, что, собственно, практически невозможно. Поэтому, это” кино из букв”, ни в коем случае, заканчивать не будем.
И тут я опустил свое седьмое крыло в туманность созданную над постельным пространством, и попытался заснуть.
Заснуть мне не удалось, но сон я все-таки увидел: это была огромная оса, которая гордо удивлялась своей крупной талии, глупо повертываясь вокруг собственной оси.Танцующие сахарные кубики пытались приобрести форму утреннего кофе, и это было смешно, но смеяться было некому, поэтому оставим этот кондитерский вопрос в покое, и перейдем к главной заковырке этого дня или вечера. Что, собственно, одно и тоже, поскольку у меня нет часов.
Их и не было никогда и ни у кого. Это уже доказано многими честными учеными умами бъющимся об заклад о полноте пустот.
Свой первый молочный зуб я проглотил еще в глубоком детстве. Он стал в скором времени произрастать у меня на подбородке в виде странного космического дерева, размером со среднюю греко-римскую статуэтку каких-то древних изваянческих Богоугодных понятий.
Звуки моей позавчерашней души вонзились в спинку стрелки моих набедренных часов-браслетов. И я все-таки пошел собирать грибы. Собирал я их всю ночь. Наощупь. И лишь под утро я заметил, что сплю.
Сплянный всплеск корзины грибов ударил по водной глади местной речушки, и из пруда вдруг выглянула неведомая голова с лицом пресноводной рыбы, которая пыталась сморгнуть мне левым глазом, но это у нее получалось с трудом. Поэтому ей пришлось накатить пятьдесят граммов водочки припасенной мною спозаранку у знакомой продавщицы разбавленных мук. Рыбья голова тут же расслабилась, но так и не получив удовольствия от выпитого, занырнула назад в пучину недвусмысленного рубежа рек и морей. Повернув свою голову направо, мне приходится тут же общаться со странным существом, внешне смахивающим на какой-то музыкальный инструмент в смеси с самим музыкантом. Полилась музыка, напоминающая скорее факсимильную репродукцию годовалых колец сбритого пенька. Когда же голова вскружилась, я в тотемном танце повалил к себе восвояси. Во своясях меня поджидала любимая женушка, неторопливо собирающая орехи с малинового дерева, посаженного мною в честь - по - случаю совершеннолетия молодой собачки, ласкательно прозванной в подзывании к себе.
Только на этой странице я стал замечать, что все предыдущее и последующие время я куда-то лечу. Как-то медленно и не уверенно, но все-таки вперед, хотя какая разница куда; главное - движение, потому что иногда кажется, что даже смерть не смогла бы остановить этого бархатисто-барханного движения на опрометь судьбы.
Варение из ночных бабочек покажется мощным деликатесом, подаренным богами по случаю наилучшего дня рождения в сравнении с Новым Годом, который встречаешь в шапке-невидимке, и утром не обнаруживаешь себя же в своей собственной кровати. Я не хотел вставать, но, спросонок перепутав дни, пришлось-таки подняться из постелей.
Открыв глаза, я обнаружил себя у себя же в собственной ладони. Мне тут же пришлось скатиться на пол и закрыться в спичечном коробке. Молоденькая собачка схватила коробочек в зубки и отнесла в лес. Именно в то место, где недавно мне пришлось собирать грибы на ощупь. Так прошли мои неимоверные именины сердца.
Итак, с позавчерашнего вечера у меня появился друг моей маленькой семьи; это был кусочек торта, недоеденный с прошлой недели. За неделю он одухотворился и превратился в какое-то странное существо, схожее с человеком. Скорее это был эльф или домовой, или просто маленький человечек. Вдруг этот маленький человечек, садится мне на плечо и говорит сладким тембром, что” он очень любит свою маму”. Я спросил, почему он такой маленький, а он в ответ лишь только стал внимательно изучать химическую геометрию своего телосложения.
Как объяснить этот небольшой инцидент? А очень просто: лилипут вскоре ответил: « У меня здорово застужены глазные извилины, а потому, я стараюсь вообще никому не отвечать на вопросы». По-своему он, конечно, был прав. Ведь я не стал бы задавать ему лишнего вопроса на его ответ.
Когда человечек подрос, я подарил ему лохматую шляпу, в которой когда-то прятал вчерашние дни. Ею он был очень доволен. И чтобы предвосхитить свою обиду за мой очередной глупый вопрос, карлик полез к себе в карман абсолютно босой ногой, достал оттудова гвоздь и начал выцарапывать на письменном столе невообразительные иероглифы и знаки внимания.
Один раз, я спросил его: « А что такое Вечность?» В ответ мини-человек безукоризненно посмотрел в мою сторону и остепенился. На секунду я догадался, что он старается сменить свою внешность... Ведь его еще об этом, наверное, никто не спрашивал. Это было, все равно, что спросить у блохи: « Который час ночи?» Но она бы ответила: « наверное, уже день часов!»
Отождав несколько месяцев к ряду, он все-таки ответствовал: «Вечность-это, когда у тебя в запасе есть временное оцепенение перенесенных желаний в небытие последовательных событий истинно-потусторонней концепции восприятия несложных накоплений, связанных с репутацией взаимодействия коллективного ингредиента, который позволяет повластвовать над неким мирком надвластья подсознательных рецептов мозговой оболочки, взаимодействующей с надсознанием, пытающимся уменьшить баланс колебаний внутреннего маятника, услаждающего повседневную уравновешенность».
Я очень удивился столь банальному ответу на такой простой вопрос. Тогда я его спросил, а что же тогда такое «чудо»? Он тут же исчез, но, материализовавшись через семь недель из моего любимого супа, ответствовал: « Гавкающее сознание на цепочке, соединенной с неким домовладением, вопрошающе поглядывающим по сторонам во время конструктивных взаимодействий миров и галактик, предпочтевшее видоизмениться, как следствие невооглазного объединения сутей, задумалось бы на секунду, но я отвечу сразу. Чудо- это цветок, который никогда не превращается в ягоду; это плод-который никогда и никем не сможет быть съеденным; это судьба рыбы, мечтающей стать человеком; это человек, ловящий рыбу из падающего дождя; это дождь, хотящий стать котом, который в свою очередь всю жизнь стремится стать собакой. Но люди такие странные, и, впрочем, какое тут может быть чудо, если так легко обмануть обыкновенную муху, накрыв ее прозаической тарелкой от использованного кушанья». Я не понял ответа и затуманился. Ведь мне никогда не приходилось быть ни рыбой, ни котом.
Тогда я спросил, этого маленького человечка, как его зовут. Он не исчез, но спрятался за шкаф, и сказал, что его зовут Шкафом. После он полез под стол, и оттудова ответствовал, что его именуют Столом. После, забравшись на люстру, воскрикнул, что он король Ламп. Потом, вскочив в холодильник, ответил, что он холодный Паштет, разбавленный чайной жидкостью.
Вобщем, я так и не смог понять его настоящего имени.
Выключив свет в холодильнике, мне пришлось доснять мою немую синематику в присутствии шкафа, лампы и стола. Фильм назывался: «недосмотренный сон расслабленного сознания, созидающего реалистический рубеж эмоциональных взаимодействий бытия ».
Сюжет снят был довольно быстро и уверенно, не смотря на погодные условия. Короткой прытью я скакнул за пределы будущего времени и оказался далеко за рубежами повседневности. Там, оказывается, уже давно не было ни телевидения, ни капризов, обусловленных телепортативными неурядицами. Я пригрелся у местного телевизора, который к тому времени уже давно не функционировал. A после, вообще трансрегрессировал в еще более далекие будущные времена анти-цивилизаций с успокоенной реакцией на внешнюю оболочку реальности.
Итак: вдруг все ожило вокруг меня. Книжки стали ходить по полу, перелистывая свои внутренности, кухонные принадлежности сами себе готовили еду; музыкальные приборы сочиняли для себя неимовернейшие симфонии и сонаты, а прозаический патефон сплел из домовой паутины парашют, и решил полететь на Юпитер.
На Юпитере его встретили, естественно, радушно и весело, как подобает всем положительным полукосмическим-полукомическим героям. Деньги на планете превратились в манную кашу, а манная каша прибегла к произвольному превращению во что угодно. Это, во-первых, стало удобно, а во-вторых, - абсолютно естественной реакцией нервного взаимоотношения последователей скоростей мышленничества двоякомыслящих и паранормальнонеровнодышащих.
Мистерическая атака двуумных плотей сохранила свой любимый запах злободневности и повесилась в подворотне загадок, так и не воплощенных в охранный окрас прелюбодействующих плотей.
Все закончилось напревелико хорошо, если не сказать: прекрасочно-сочно.
Но паутинка событий развивалась гораздо тоньше и дальше откровения небылиц.
Что-то не слишком ГРОМКО. Я ЛЮБЛЮ, ЧТОБЫ БЫЛО НАМНОГО НЕСЛИШКОМ МЕНЬШЕ БОЛЕЕ ГРОМКО!
КАК-ТО, РОСКОШНОЙ НОЧЬЮ НАСТУПИЛ ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОЙ НЕВЕСОМОСТИ.
УЗРЕВШИ некий прототип нашей вселенной, я, хитро УЛЫБНУВШИСЬ, ПОЛЕТЕЛ ДАЛЬШЕ…
На утро выпал снег. Он был неопознанного цвета.
The THE.
Сорока николай - нидворай
E-mail: vn-soroka @ mail.ru.
