Kattarina все записи автора Солнечные лучи ясного дня пробивались сквозь жалюзи реанимации, приятно освещая помещение. В правой стороне посередине находилась единственная койка, на которой, казалось, дремала спящая красавица, ожидающая своего принца, чтобы проснуться.
Саша тихо подошел к Лере. В реанимации было тихо, и только приборы громко пиликали в этой страшной тишине. Саша подкатил кресло к койке, взял Леру за руку, поднес её к своим губам и, закрыв на минуту глаза, заплакал.
- Прости меня, пожалуйста … любимая … - прошептал он с болью и страшной горечью в голосе, а слезы открыто стекали по его лицу.
С каждой секундой внутри Александра росла огромная дыра пустоты, а сердце обливалось кровью. Душа была наполнена страшной болью, и казалось, она будет жить там вечно.

В этот вечер Гордеев отправился в бар и напился так жутко, как не напивался уже давно. Но мужчина ничего не мог с собой поделать. Хотелось хоть ненадолго забыться и перестать чувствовать эту раздирающую боль! Тогда Куратову пришлось ехать за ним и тащить друга на себе.
В последующие дни Саша взял отпуск на неопределенный срок, бросил всех своих пациентов и вплотную занялся изучением анализов и состояния Валерии. Он дневал и ночевал в больнице, домой выбирался крайне редко. Честно говоря, эта квартира теперь тяготила Гордеева, причиняя ещё больше боли, когда он заходил туда уже с порога. Ведь она была полностью пропитана Лерой, её присутствием. До сих пор. Он видел наяву, словно её призрак, как она когда-то бродила в своем атласном халатике по этим половицам, мыла посуду, выстроившуюся в ровный ряд в шкафчике над раковиной, надевая всё ещё висевший на стене кухни синий фартук с какими-то маленькими узорами, забиралась под пышное их одеяло. Гордеев в какой-то момент даже подумал, что сходит с ума. В квартире всё осталось стоять так, как было при Лере, когда она в последний раз была здесь. Всё – посуда, обувь, книги … У Саши отросла небольшая щетина, что, между прочим, не превратило его в дикаря и смотрелось очень даже очаровательно, придавая ещё больше обаяния. Вся квартира сейчас тяготила хирурга, вызывая лишь отвращение. Он не мог спокойно находиться в ней. Мысли его перестали занимать всё, что не было связано с Лерой. Он день и ночь думал, как можно вытащить её из комы. Но это был как раз тот исключительный случай, когда, ни врачи, ни кто другой ничего сделать не могли. Саша понял, что Леру не спасти … Всё зависело от неё самой, силы воли её подсознания, духа борьбы и времени. Срок, которого знать никто не мог. Но Саша готов был ждать. Месяцы, годы, главное дождаться …
Сутками Гордеев сидел у постели Леры, смотря на её бездвижное тело. Пиликанья приборов словно издевались над ним, став единственным звуком в реанимации. Каждый день Саша сидел у койки Леры с надеждой, что сегодня она сделает хоть малейший вдох или движение и каждую ночь разочарованно уходил с печально опущенной головой в бар, топя свою боль в огромном количестве спиртного.
Гордеев смотрел на Леру и признавал ужасающую правду – больше НИКОГДА она не посмотрит на него своими глубокими большими шоколадными глазами, НИКОГДА не улыбнется своей очаровательной улыбкой, её розовые губы НИКОГДА уже не коснуться его, а руки уже НИКОГДА не будут ласкать его так, как способна только она, нежно, всепоглощающе, уводя за собой, он НИКОГДА уже не услышит её заливистый смех … Никогда.
А ведь счастье было так близко. Надежда покинула Александра Гордеева, он перестал верить в чудеса.

- Да, состояние Валерии стабильно тяжелое, с самого первого дня не было никаких изменений, - грустно и хмуро произнес Кроткин Константин Валентинович, мужчина лет 45 и среднего телосложения, невролог, который так же, как и Гордеев, опустив печально голову вниз и засунув руки в карманы медицинской рубашки, шел вместе с ним по коридору и говорил о Чеховой.
- А что с плодом?
Кроткин тяжело выдохнул.
- Интересный случай. Редкий. Валерия ведь находится на аппарате искусственного дыхания. Тем не менее … плод развивается успешно. Мы проводили несколько тестов и на данном этапе ребенок здоров, без каких-либо дефектов, - скулы Александра дернулись. - Александр Николаевич … это, можно сказать, уникальный случай, хотя и небезызвестный, когда ребенок развивается хорошо, как и при естественный условиях, хотя его мать в коме.
- Ыгым, - мрачно кивнул хирург, - спасибо, - и уже молча, врачи пошли дальше, пока на углу не разминулись в разные стороны.

Гордеев тихо вошел в реанимацию и сел рядом с кроватью Леры, как обычно. Он взял её за руку, нежно погладил и поцеловал. А затем уткнулся в эту руку лбом. Александр плотно закрыл глаза и глубоко ушел в свои мысли, поэтому не заметил, как в реанимацию вошла его мать. Она остановилась на пороге и наблюдала за этой сценой с полным недоумением. Не важно, жива ли Лера Чехова, в коме ли она, Саша не оставляет её! Почему? Маргарита не понимала. Все её попытки убрать Леру с дороги, ни к чему не привели. Из-за неё Саша даже поставил крест на СВОЕЙ жизни! Почему? Она должна покончить с этим.

Узнав адрес Лобовых, Гордеева Маргарита Юрьевна отправилась туда. Дома она застала всю семью. Они стояли в гостиной их дома, и разговор шел о Лере.
- Вы должны дать согласие на отключение Леры от аппарата, - требовательно заявила Гордеева.
Лобовы в изумлении вскинули брови и недоуменно переглянулись.
- Лера в коме. Она ещё жива, - сказал Олег.
Было видно, что ему было тяжело. Нельзя было не заметить небольших синяков под глазами обоих супругов и их усталость.
- Она уже месяц в коме! – раздраженно крикнула Гордеева.
- Люди выходят и из многолетней комы! – не сдавал свои позиции Лобов.
- И сколько вы готовы ждать? 5 лет? 10? А Саша? Он уже не мальчик, а ему нужно заводить семью как можно скорее!!
Лобов ничего не ответил.
Спустя небольшую паузу Алла осторожно повернулась к мужу и сказала:
- Олег, может Маргарита Юрьевна права? Мы мучаем и Леру и детей. Они всё ещё надеются на её выздоровление, но …
- Тебе было бы так легче, верно? – сам того не желая, Олег сорвался и гневно взглянул на жену.
- Олег, не говори так.
Лобов устало прикрыл глаза.
- Никто не отключит мою сестру! – прозвенел сзади громкий мальчишеский голос. – Я вам не позволю! Лера выкарабкается, я знаю! – Денис уверенно подошел к этому трио и грозно насупил брови. – И Саша ни за что не позволит убить Леру!
- Денис … - произнесла Алла.
- Никто не отключит Леру! – властно заявил Олег, вскинув голову. – Вам лучше уйти.
Смерив Лобовых взглядом, которые сплотились в тесный кружок, с разъяренным разочарованием Гордеева направилась к двери. У всех создалось ощущение, что она сейчас плюнет в них от злости. Когда женщина хлопнула за собой дверью, Олег подошел к Денису и обнял его.
- Всё будет хорошо, - сказал он, хотя и самому верилось в это с трудом.