-Поиск по дневнику

Поиск сообщений в B-J-O-R-K

 -Подписка по e-mail

 

 -Интересы

 -Статистика

Статистика LiveInternet.ru: показано количество хитов и посетителей
Создан: 10.02.2008
Записей: 2
Комментариев: 0
Написано: 1




               emotional landscapes

...It's only the last song if we let it be...

Понедельник, 11 Февраля 2008 г. 12:23 + в цитатник
out-of-style (B-J-O-R-K) все записи автора  (150x233, 18Kb)

НА ЕЕ глазах юноша приставил пистолет к виску и медленно
нажал на курок. «Это ты виновата в моей смерти, Бьорк», —
были его последние слова. Худенькая девушка смотрела не
мигая, как оседает тело и пол заливается кровью. Когда
револьвер выпал из рук мертвого человека, она перемотала
видеокассету на начало: долговязый юноша с гладко выбритой
 головой признавался в любви к ней и заряжал пистолет под
ее музыку. Бьорк казалось, что она сходит с ума. Она снова
перемотала пленку на начало…

БОМБА с серной кислотой пришла по почте. На посылке под
красивым подарочным бантом значился лондонский адрес
певицы. По словам сотрудников Скотленд-Ярда, перехватив
ших смертельную бандероль, мощности бомбы хватило бы,
чтобы разорвать невысокую женщину на сотни кусков. Зато
сыщики передали певице видеокассету, приложенную к
посылке, — и запись, на которой Рикардо Лопес,
сумасшедший поклонник исландской девушки, пускал себе
пулю в лоб, была сильнее по воздействию, чем серная
кислота.

Неделю Бьорк просидела дома. Она не помнила, когда в
последний раз ела, пила или приводила себя в порядок.
Видеозаписи и реальность смешались в ее голове и
превратились в один долгий, мучительный, кошмарный сон.
Она устала плакать, но не могла остановить слезы. Горстями
пила успокоительное и, когда оно начинало действовать, с
циничной натуралистичностью представляла, как она бы
открыла посылку, как взорвалась бы самодельная бомба…
«Кто ты, Рикардо? Из-за чего ты отправился на тот свет в 24
года? И зачем тебе понадобилось, чтобы я умерла? Почему
 именно я?» — задавала в пустоту вопросы.

Из состояния прострации Бьорк вывел сын Синдри — он
гостил у бабушки в Исландии и каждый день звонил маме в
Лондон. После очередного его звонка женщина выпрямила
спину: «Неужели из-за какого-то ублюдка я забуду все, что
было смыслом моей жизни? Ну уж нет, я всегда была
сильной, и это лишь очередной способ проверить себя на
прочность».

Взрослое детство

БЬОРК Гудмундсдотир родилась в маленьком Рейкьявике,
столице Исландии, у хиппующей четы с труднопроизносимы
ми именами Гудмундур и Хилдур. Через год после появления
дочери они развелись. Отец, уставший от чудачеств жены,
нашел себе новую, спокойную и уравновешенную супругу, а
мать, не обращая внимания на маленькую дочь, превратила
их дом в коммуну хиппи — вокруг Бьорк всегда толпились
люди, и никто не обращал внимания на ребенка. Она росла
сама по себе, удивленно смотрела своими раскосыми
глазами на окружающих и никогда не плакала — просто
потому, что это было бесполезно.

«Кого ты больше любишь, маму или папу?» — часто задавали
 ей вопрос взрослые. Маленькая Бьорк хмурила брови и
отвечала: «Обоих. Маму — потому что у нее самые длинные
в Исландии волосы и она знает айкидо, а папу — потому что
он у меня один».

Едва научившись ходить и говорить, она стала навещать отца,
 живущего на другом конце города, — пятилетняя девочка
сама ездила к нему на автобусе по выходным. Тот сажал ее
за стол со своей новой семьей и поражался взрослому, не
по годам серьезному выражению лица девочки. А Бьорк уже
тогда чувствовала, что она должна быть сильной и
самостоятельной, потому что другого выхода просто нет.

В 11 лет она записала свой первый альбом. Местная
радиостанция, на которую учительница музыки Бьорк
принесла ее записи, предложила ей выпустить пластинку
скромным тиражом для распространения в Рейкьявике.
«Я записала десять песен с профессиональными
музыкантами, значит, я уже большая», — решит Бьорк и
станет работать, чтобы полностью обеспечивать себя.

После школьных уроков она убирается в кофейне, играет на
 ударных в панк-группе, выполняет самую неприглядную
работу на рыбном заводе — вечно серьезная девочка с
умудренным опытом лицом и морщинкой на лбу вызывает у
взрослых уважение и жалость. «Она такая умная и такая
странная, — говорят о Бьорк люди, — она похожа на эльфа
и никогда не улыбается». В 15 лет девушка покидает
коммуну хиппи и снимает квартиру вместе с подружкой —
чтобы стать до конца самостоятельной. Теперь уже родители
приходят к ней в гости, и она, хмуря брови, угощает их
воскресным обедом.

Загадка без ключа

УВЛЕКШИСЬ музыкой с самого детства — еще когда она
ездила по утрам к отцу, Бьорк слышала, что ветер поет
замысловатые мелодии в трубах спящих домов, — девушка
постоянно играет то в одной, то в другой исландской группе.
 В «Kukl» она знакомится с Тором Элдоном, и музыкант сразу
 влюбляется в Бьорк.

«В тебе есть загадка, тебя постоянно хочется разгадывать, я
не могу прожить и дня без того, чтобы не смотреть на тебя и
не думать, что скрывается за твоим безразлично-
отстраненным взглядом, больше всего на свете мне хочется
 узнать, почему ты сейчас хмуришь брови…» — признается в
любви Бьорк ее будущий муж. Едва достигнув
совершеннолетия, она выходит замуж за Элдона и рожает
ребенка — сына Синдри. Ребенок как две капли воды похож
на мать, только в отличие от нее часто улыбается, глядя
вокруг.

А Тор, так и не поняв, как найти подход к этой далекой,
живущей какими-то своими мыслями женщине, уходит от
жены и малыша. «Знаешь, Бьорк, в тебе есть загадка. И я не
 знаю, как ее разгадать. К ней нет ключа. И даже сейчас,
после того как ты родила мне сына, я понимаю, что совсем
не знаю тебя», — объясняется Элдон.

Хилдур, мать Бьорк, — пожилая хиппи с самыми длинными в
Исландии косами, корила себя: «Я не уделяла ребенку
должного внимания, и теперь ее жизнь испорчена.
Единственно, что ей остается, — в одиночку воспитывать
малыша, всю жизнь влача полунищее существование,
потому что без образования ее возьмут разве что на тот же
рыбный завод». Но дочь огорошила ее новой идеей:
«Завтра мы с Синдри уезжаем в Лондон. Начинать новую
жизнь нужно в равнодушном мегаполисе, где спешащим
людям нет до тебя дела. А у нас в Рейкьявике все знаю друг
друга, и мне уже не стать кем-то другим». Хилдур провожала
их, уверенная в том, что через пару месяцев дочь вернется,
 убедившись в фантастичности собственных идей, и никак не
могла понять, что чувствует Бьорк — ее лицо было, как
всегда, непроницаемым.

Когда живописная Исландия уменьшилась в иллюминаторе
до крошечных размеров, Бьорк притянула к себе сына и,
казалось, впервые улыбнулась: «Теперь у меня есть ты —
человечек, который любит меня. И все обязано быть
по-другому».

В темноте

В ЛОНДОНЕ Бьорк легко нашла работу — с ее музыкой там
уже были знакомы по альбомам группы, развалившейся
вместе с браком. Но она старается не повторить ошибки,
сделанной ее родителями, и много времени проводит с
сыном. Они спят в одной комнате (сначала в гостинице,
после — в съемной квартирке) и перед сном рассказывают
друг другу о том, как прошел день. На каникулы Бьорк
отправляет Синдри в Рейкьявик, к бабушке — как бы хорошо
 им ни было вдвоем в Лондоне, отдохнуть здесь некогда, а
живописная Исландия — лучшее место для отдыха. В тот
день, когда смертельная почта не застала Бьорк дома,
Синдри как раз был у бабушки. Он позвонил маме вечером,
уже услышав в новостях о том, что произошло, и серьезным
тоном, совсем по-взрослому прошептал в трубку:

«Мама, все ведь хорошо. Главное, что они не причинили тебе
 боли. А каждому, кто причинит тебе боль, я этого никогда не
прощу».

Так режиссеру Ларсу фон Триеру, снявшему «Танцующую в
темноте», Синдри не простил этот фильм. Он смотрел
историю слепой Сельмы, держа маму за руку, и не плакал
лишь потому, что мужчины не должны этого делать. А внутри
 все перевернулось и потеряло смысл. Синдри смотрел
фильм Триера так, как Бьорк когда-то смотрела запись
Рикардо Лопеса — сходя с ума от происходящего на пленке.
 Выйдя из кинотеатра, ребенок долго молчал. Бьорк шла
рядом с ним и не находила нужных слов. Ей самой фильм
дался очень тяжело — казалось, она отдала пленке часть
себя. Сколько раз она ссорилась с режиссером, сколько раз
 в сердцах кричала Триеру, что и близко подходить не будет
к съемочной площадке. Но доиграла роль до конца. «Синдри,
 милый, — нарушила тишину Бьорк, — я сыграла эту роль,
потому что этот фильм про меня. Про сильную и одинокую же
нщину, которая остается честной с собой до конца и больше
всего на свете любит своего ребенка».

Глядя на нахмуренные брови мальчика, она вспоминала ту
злополучную пленку, присланную самоубийцей, и понимала
чувства сына. Синдри молчал два дня. Он как-то моментально
 повзрослел.

Спустя какое-то время, когда Бьорк сидела на диване и
смотрела новости, в комнату тихо вошел Синдри. Он сел
рядом и обнял маму за плечи. «Мама, — начал он, — забудь
 все, что было раньше. Ты теперь не одна. Теперь у тебя
есть я. И я всегда буду с тобой».

И теперь, когда Синдри исполнилось 18 лет, а Бьорк стала
звездой, совершающей мировые турне, мать и сын по-
прежнему остаются лучшими друзьями. Когда у обоих
выдается свободное время, они едут в Исландию, в
Рейкьявик, и долго молчат вдвоем, сидя на берегу. Теперь,
доказав всем, что она способна начать новую жизнь без чьей-
либо помощи, Бьорк не стесняется ездить на родину. Теперь,
 когда она не должна каждую минуту быть сильной, маленькая
 Бьорк счастлива...


Дневник B-J-O-R-K

Воскресенье, 10 Февраля 2008 г. 16:41 + в цитатник
strange & beautiful godness
she's rythm is everywhere


Поиск сообщений в B-J-O-R-K
Страницы: [1] Календарь