Иллуми_Золдик все записи автора Название: «Тот, кто всегда будет рядом»
Автор: LOL
Бета: Ниграматный Джо
Фендом: Наруто
Пейринг: Кисаме\Итачи
Жанр: слеш, романтика
Рейтинг: PG-13 (или R)
Размер: виньетка
Предупреждение: ООС
Статус: завершен
Дисклеймер: все права принадлежат Масаши Кишимото
Размещение: пожалуйста, только шапку сохраняйте и мне ссылочку киньте
Содержание: Кисаме -- отнюдь не красавец, он и сам это понимает. А еще он очень ценит своего напарника…
От автора: Автор очень любит Кисаме, именно таким его себе и представляет. Но не все могут согласиться с этим, поэтому и стоит ООС.

Утро медленно подступает к окну едкими лучами. Я лежу на кровати, стоящей напротив источника невыносимого света, разъедающего глаза, давящего ноющей болью на затылок. Проснулся я незадолго до рассвета: меня уже третью неделю подряд под утро будит тревога, недолго играет на моих нервах и отступает. Но мне уже не уснуть. Бредовые мысли лезут в голову, спазмы в затылке становятся резче, я не выдерживаю и переворачиваюсь на другой бок, чтобы избавить себя хотя бы от мучительного света… Моему взору предстает прекрасное зрелище: молодое стройное тело сияет белизной идеальной кожи на бордовых шелковых простынях... Длинные черные пряди разметались по подушке; тонкие, но чувственные губы слегка приоткрыты... Так и хочется коснуться их своими.… Он красив, как пасмурное небо. Вроде так же удивительно близок, как грозовые тучи, низко нависающие над Землей, но холоден и отстранен; как молния порой поражает бушующую гладь океана, так и меня пробирает от его взгляда, что в ту же секунду хочется склониться перед ним и следовать за ангелом вечно, даже после смерти. Если бы он сказал отдать за него жизнь, я не задумываясь сделал бы это… Если он прикажет убить его – я несомненно подчинюсь, но своей жизнью больше дорожить не буду, и при первой же возможности расстанусь с ней… Этот юноша - самое прекрасное создание природы, встречавшееся на моем жизненном пути. Я восхищаюсь им… Я любуюсь им, боясь дотронуться, а если и решаюсь сделать это, то обязательно что-то заставляет меня передумать. Так и сейчас: я уже встаю со своей кровати, очарованный ровным дыханием, и собираюсь подойти к ложу, где Морфей держит ангела в своем сладком плене, как тут же, словно почувствовав мои намерения, Итачи-сама отворачивается лицом к стене, обнажая свою, украшенную соблазнительными рельефами, спину. Я так и остаюсь любоваться в нескольких метрах от него, судорожно изучая взглядом утонченный стан.
Так и не решившись, бреду в душ. Стоя в запотевшей кабине уже довольно долго, я размышляю о нем… Он идеален. Но несчастен. Он невинен. Он величественен. Он юн, но настолько мудр и силен, что мурашки пробегают по спине, когда фразы, и без того редко срывающиеся с его губ, заставляют задуматься о смысле жизни. Он слеп, но проницателен. Он - воплощение идеала… для меня… И он… он, наверное, уже проснулся. А я схожу за тем, что ему сейчас нужно, точнее за тем, что нужно будет к вечеру: когда солнце начинает садиться за горизонт его мучают ужасные боли, и, пусть он этого не говорит, я чувствую насколько медленней в такие моменты начинает биться его сердце.
Я вышел из душа, выглянул в окно -- ненавистный мною солнечный свет затянули черные тучи, уже вовсю гремел гром, первые капли дождя орошали землю – моя стихия. Его нет в постели. Как я и думал. Неужели он сам собрался идти? По дождю? Он же простудится! Я натягиваю штаны, забыв про белье, накидываю плащ и мчусь к выходу из номера, попутно осмысливая что его верхняя одежда преспокойно висела рядом с моей, да и обувь на месте… Из кухни доносится бархатный, но такой холодный голос:
-- Кисаме, ты уже освободил душ? Я приготовил завтрак.-- Сказал так, словно я не бегаю по номеру как заполошенный, перепугавшись за него. Хотя он этого и не требует. То, что я волнуюсь за него - мое личное дело, он ничего мне не должен. А я и рад от того что могу чем-то помочь. Тепло на душе становится от таких мыслей, и я расплываюсь в улыбке, отвечая:
-- Спасибо, Итачи-сан. Я скоро вернусь и позавтракаю.-- Надо же мне сделать вид, что я не лохонулся: не побежал его искать, прихватив зонт, чтобы он не промок. Придется идти так: без трусов и майки. Хоть протектор надеть, чтоли. И Самехаду прихвачу. На всякий случай. Надо заблокировать свою чакру, чтоб никакие паразиты ее не почувствовали. Конечно, враги не заметят синего мужика, под два метра ростом, в модном плаще и с огромным мечом за спиной. Совершенно не примечательная картина. Но Лидер очень просил блокировать чакру при выходе из номера, как он изволил выразиться «для конспирации». Тем временем Итачи-сама уже в ванной.
Я иду по широкой городской улице, любуясь бушующим неистовством неба, за тем, что мне нужно, и только в пункте назначения понимаю, что в суете забыл кошелек, но барыга отдает мне столько, сколько нужно бесплатно как «миллионному покупателю», испуганно поглядывая на Самехаду и мою доброжелательную улыбку. И вот я, вымокший до нитки, но довольный, оттого что сегодня вечером Итачи-сама будет чувствовать себя лучше, открываю дверь и захожу в номер. Делаю я это намеренно тихо, чтобы припрятать подарочек, мною приобретенный к вечеру и сделать Итачи-сама сюрприз. Кладу мою верную спутницу Самехаду, вешаю плащ, прохожу в комнату и замираю в дверном проеме от увиденной мною божественной картины: ангел сидит на своей кровати и ласкает себя, закинув голову назад и закрыв глаза… Я задержал дыхание, чтобы слышать как тяжело и хрипло дышит он… Я вижу как на его, некогда бледном, лице выступил румянец, кончики мокрых прядей мягкими жгутами касаются ягодиц -- так изящно он выгнул спину. Бордовый шелк… Его невинность и страсть… И пусть он меня возненавидит после, пусть пытает гендзюцу: в этот раз я коснусь его своими шершавыми холодными пальцами, хотя бы на мгновение. И вот я рядом с его постелью, стоит мне только присесть и я буду находиться сзади Итачи-сама, смогу обнять его… Так я и делаю. Правую руку осторожно кладу на тонкую талию, левой аккуратно перехватываю его ладонь, только что ласкавшую возбужденную плоть.
-- Итачи-сама, позвольте я…-- Срываясь, я шепчу ему на ухо, боюсь что оттолкнет. Этого не случается, более того: он расслабляет кисть и изгибается снова, давая понять что хочет этого… Обхватив ладонью его член, я медленно, как можно нежнее, ласкаю, целуя шею, плечи, наслаждаясь редкими хриплыми, но такими сладкими стонами. Правой рукой я брожу по его телу, изучая сантиметр за сантиметром; каждое прикосновение к ангелу отдается во мне возбуждающей дрожью. Я прижимаю его к себе плотнее, меня накрывает волной нежности и ни с чем несравнимой эйфории. Я вдыхаю его тонкий, еле уловимый цветочный аромат, стараясь запомнить до конца жизни… И сам… Мне кажется, я кончу от его запаха, ощущения подрагивающего тела под моими руками, бархатных, еле слышных стонов и лицезрения самого прекрасного творения Божьего… в такие моменты…
Вот, я чувствую, в моих объятьях он вздрагивает, по моей ладони растекается семя, ангел откидывает голову на мое плечо и обмякает… Я знаю, он меня практически не видит. Но чувствует… и я его… Главное, сейчас он прижимается ко мне как беззащитное дитя, он не отталкивает, часто тяжело дышит и, кажется, даже улыбается. Я пробую его на вкус, касаясь языком своей ладони -- счастью моему нет предела, сердце вырывается из груди, я не могу сдержаться и шепчу:
- Я люблю Вас, Итачи-сама…