_AIDANKA_ все записи автора Мы могли выступить лучше, но сильно волновались

— Здравствуйте, это Виктория из Алматы. «Новую волну» этого года назвали самой интригующей из всех. Как вам кажется, почему?
Батыр: — Этот конкурс изначально отличался от предыдущих тем, что именно в этом году участников было в несколько раз больше — пришло около 8 тысяч заявок со всего мира. И вообще, география конкурса по сравнению с прошлыми годами очень расширилась, были участники из Голландии, Греции и даже Африки. Казахстан тоже в этот раз подал много заявок. В полуфинал вышли 10 претендентов, среди которых были Алмаз Кишкинбаев, группы «Кешью», «Текила» и «Достар».
— А вы довольны своими выступлениями? И какой конкурсный день, на ваш взгляд, был самым удачным?
Б.: — В общем-то, мы довольны, хотя могли выступить и лучше. То, как мы пели на репетициях, сильно разнилось с тем, что мы делали уже во время конкурса. Сыграли большую роль страх, волнение, неопытность. И это было не только с нами. Например, участник, который занял четвертое место на «Евровидении», в первый день «Новой волны» был последним.
Данияр: —Мы просто не сумели справиться с ненужной дрожью. Надеемся, это станет нам уроком. На будущее хотим сказать всем, кто поедет на «Новую волну» от Казахстана, — не нужно непосредственно перед сценой сильно грузиться мыслями о том, что это международный и весьма престижный конкурс.
— Привет! Я Тамара, мне 15 лет. Поделитесь самыми яркими впечатлениями от конкурса?
Д.: — Впечатления самые потрясающие и неописуемые! Два года назад мы еще учились — кто в школе, кто на первом курсе университета, ели поп-корн и, наблюдая за конкурсантами по телевизору, боялись представить себе, что когда-нибудь и мы там окажемся. Даже мысль об этом было страшно допустить! Мы считали, что это нереально.
— А когда дадите сольный концерт?
Б.: — Многие задают этот вопрос, и очень приятно, что это вам интересно. Точную дату мы не можем назвать, но ориентировочно надеемся, что сольный концерт состоится в конце осени. Мы дадим его в поддержку нашего первого альбома. Так как мы готовились к Юрмале, наше время уходило на репетиции, и поэтому запись песен для первого диска мы отложили.



— Назовите одну вещь, без которой вы не смогли бы обойтись?
Все вместе: — Микрофон!!!
Алдан: — Я не смог бы, наверное, без MP3-плейера, или сотового телефона. А если подразумевать что-то философски-глубокое – без совести и любви!
Алмаз: — Я не смогу без ключей от машины, самой машины и мобильника.
Б.: — Когда выхожу из дома, я тоже всегда проверяю, не забыл ли сотовый телефон. И носки мои любимые — шучу!
Д.: — А у меня точно есть вещь, без которой я никуда! Это кольцо в виде театральной маски (означает — к творчеству), которое мне подарила бабушка, когда я учился в школе и только начинал петь. Я без него на улицу не выхожу.
Алмаз: — И если он забудет его дома, возвращается, даже если опаздывает!
Д.: — Я, кстати, очень нервничал, когда перед выступлением на фестивале выпускников «Ак жол» забыл кольцо дома…
«КП»: А возвращаться, между прочим, плохая примета…
Д.: — А я посмотрел в зеркало и улыбнулся.
— Звоню из Алматы, меня зовут Егор. В «Комсомолке» читал о вашей группе и узнал, что вам не интересен российский музыкальный рынок. С чем это связано?
Д.: — Нам намного интереснее западный музыкальный рынок. Мы считаем, что на нас может быть там спрос.
— А откуда такая уверенность?
Д.: — Мы не уверены, мы просто основываемся на своих желаниях.
Алдан: — Понимаете, если мы вызовем в России такой же резонанс, как, скажем, «А-Студио», то это обяжет нас не выходить за строгие рамки формата, который нам не подходит. Мы не хотим быть похожими на группу «Премьер-министр» или еще какую-то в этом роде. Кроме того, российский рынок держит всех своих артистов. Мало кто выбивается за его пределы, их единицы, другие остаются в России.
— В таком случае, на каких зарубежных исполнителей вы равняетесь?
Алдан: — Не то чтобы равняемся, но нам хотелось бы делать такую же качественную музыку, как группы Blue, например, или Backstreet boys, Boys2man. Но мы не хотим их копировать или подражать им. Речь идет именно о том, чтобы стать такими же профессионалами.

Примадонна — человек от Бога, а Стиви Вандер — «сосуд любви»

— Здравствуйте, ребятки! Я Арсен из Алматы. Алла Борисовна Пугачева подарила вам 50 тысяч долларов. Чем же вы ей так понравились?
Д.: — Здравствуйте, Арсен! Мы даже и не старались прельщать Примадонну, мы просто делали свое дело, и денежная премия, кстати, стала для нас огромной неожиданностью. Алла Борисовна вышла на сцену и вручила премию Марине. Мы стоим, радуемся своему первому призу и больше ничего не ждем. Пугачева тем временем говорит про «А-Студио», а потом произносит что-то вроде «отдаю казахским ребятам»… Несколько секунд мы молчим и не понимаем, что вообще происходит, потом нас начинают подталкивать. Когда поняли, в чем дело, прыгали и скакали, как малые дети!
— А вы почувствовали энергетику Пугачевой, о которой все говорят?
Алдан: — Когда просто стоишь возле нее, такое ощущение, словно она читает твои мысли. И мурашки по коже бегают. Как будто это человек от Бога…
Д.: — А уж когда она поцеловала в щечку! Я к ней подходил, и мне было даже страшно.



— Я звоню из Астаны, меня зовут Асель. А вы случайно не слышали, как Пугачева пристыдила Павла Волю?
Д.: — Мне кажется, это такой ход, потому что нужен был скандал. Его не было, и решили состряпать. А насчет всяких закулисных дел нам и сказать-то нечего, потому что все было организовано очень слаженно, и никаких недоразумений не возникало. Честное слово, мы первый раз видели за кулисами такое.
Б.: — Теперь, кстати, мы можем сравнивать нашу организацию концертов с российской. Они очень сильно отличаются, не в обиду никому будет сказано…
Алдан: — Наши могут сделать все ничуть не хуже. Просто они этого не делают — где-то ленятся, где-то прикарманивают. Не хотят выкладываться на все 100%.
Д.: — Об организации можно судить и по работе режиссера. В Юрмале Ревзин отпускал нас только на обед и ужин, и сам был все время в зале, ему приносили какие-то пирожки, он перекусывал по ходу работы. Видно было, что он заинтересован в том, чтобы все прошло гладко.
— А из тех, кто был гостем конкурса, вам кто понравился?
Алдан: — Дима Билан! Он настоящий артист.
Д.: Из зарубежных, бесспорно, Стиви Вандер. Даже его репетиция была как концерт. Сбежались все, зал был почти полный. Некоторые плакали… Хотя он репетировал, наверное, даже не в полную силу.
Алмаз: — Стиви Вандер — как сосуд, наполненный энергией, любовью и силой!

На границе у Rin’Go потребовали денежку

— Привет! Расскажите, как выглядит Приз зрительских симпатий?
Д.: — Это золотая статуэтка с ромбиком на макушке, который украшен россыпью бриллиантов. Мы храним его в банке – мало ли что. У нас из-за этого приза даже были проблемы – на российской таможне с нас за него взяли денежку… А через нашу таможню, говорят, спокойно можно провозить подаренное. А еще, оказывается, у россиян по закону больше 10 тысяч незадекларированных долларов вывозить нельзя. Премию пришлось задекларировать. Но и тут прицепились к нашему продюсеру — мол, у вас деньги в кошельке еще есть, платите. У нее были «лишние» 1000 долларов, которые во избежание дальнейших споров и нервотрепки пришлось отдать в руки таможенников…
Б.: — А еще, когда мы возвращались, нам заявили, что у нас перевес багажа аж на 70 килограммов! Снова пришлось доплатить. Было не очень приятно – ощущение, будто мы контрабанду везем. Потом, когда мы уже приехали, нам сообщили, что багажа нет, потому что... он не поместился в самолет! Через несколько часов выяснилось, что он все-таки прибыл, видимо, что-то напутали.
— Здравствуйте, меня зовут Антонина, я из Караганды. Я ваша большая поклонница. Скажите, у вас есть девушки?
Д.: — Я все ждал, когда же нам этот вопрос зададут?! А можно мы на него не будем отвечать? Пожалуйста. Скажем так, у половины парней есть девушки, а у половины — нет.
— Добрый день! Меня зовут Анатолий, я звоню из Астаны. Многие артисты любят рассказывать о своих страшных снах, в которых они, например, выходят на сцену, и у них либо не работает микрофон, либо они забывают слова песни, либо пропадает голос. С вами такое бывает?
Б.: — Да! Нашей маме (так ребята называют своего продюсера Алуу Конарову. – Авт.) снятся сны, что мы, скажем, уже вышли на сцену, а мини-диска нет. Или будто объявили наш выход на большом концерте, а она никак не может нас найти.
Д.: — Однажды у нас и впрямь была ситуация, как в этих снах. Мы выступали на концерте памяти Мурата Насырова, а три микрофона из пяти не работали, хотя на репетиции все было нормально. Я потом на каком-то форуме прочитал – мол, петь не умеют, а вышли на сцену… Неприятно.
— Привет, я Хава. У меня два вопроса — какими вы себя видите спустя 10 лет…
Хором: — Старше на десять лет!
— И какое место вам хотелось бы посетить?
Алмаз: — Мне проще сказать, где бы я точно не хотел быть, — в Африке. У меня сразу возникают ассоциации со СПИДом…
Д.: — А я очень хочу в космос, честное слово! Как заработаю, поеду туристом.
Б.: — Я хочу побывать в Лувре и на всех футбольных стадионах мира.
Алдан: — А я бы хотел пожить в Рио-де-Жанейро или в Токио.
— А смогли бы вы все бросить и уйти из своей профессии?
Б.: — А ради чего? Очень мало вещей, ради которых я пошел бы на это.
Д.: — Даже если предложат 60 миллиардов долларов, мы не уйдем! Хотя если — как в кино! — на карту будет поставлено существование человечества, тогда – да!