тот_самый_Петрович все записи автора     По какой-то ерундовской причине меня вызывают в прокуратуру. За «конвоиров» начальник сектора Рашид и ещё несколько человек из отдела. Судя по всему науке в России действительно стали уделять внимание. Нашему разваленному Перестройкой институту отдали здание ростовского ЦУМа.
     Рашид и остальные спустились в лифте и вышли на Будёновский. Меня же чёрт понёс по лестнице. Собственно, я всегда предпочитаю лифтам лестницы. Особенно, когда спускаюсь. Лифт вечно переполнен. Ну и полезнее пешочком. Короче, я оказался во внутреннем дворе института, где явно давно не ступала метла человека нога дворника.
     Вернуться бы и как все… Но это тоже не в моих правилах. Добрался до какой-то двери. Слава богу, открыто. Сейчас выйду на Садовую, сверну за угол и все поймут, что я не сбежал.
     Внутри сталкиваюсь с вахтёром. Он видел меня множество раз. Но только-только от него кто-то презрительно отмахнулся. Дескать, да отвали ты со своим пропуском! И дядька, задетый за живое, решил стать строгим. Бывают и у обычно халатных охранников моменты, когда они с удовольствием выполняют устав. Вот я и нарвался.
     Да у меня-то собственно и вещей не было. Так, полиэтиленовый пакет. А в нём заявление в прокуратуру, пачка фоток и ещё какая-то плоская мелочь. Потому я преспокойно сунул пакет вахтёру. Дескать, ничего нет и пока-пока. Но тот уже был в образе: «По правилам необходимо составить опись выносимых вещей». Я возмутился, дескать, где ты видишь вещи?! Чем только усугубил. Дядьку понесло: «А почему вы мне говорите «ты»? Положено составить опись! Всё! Разговор окончен!»
      В комнатушке, предназначенной для составления описи выносимых вещей сидели двое: неприятного вида (а кто бы мне в тот момент мог понравиться?) молодой клерк, и женщина, скажем так, в летах, но хорошо сохранившаяся и вроде бы доброжелательная. Я достался женщине.
      Она разложила на столе содержимое кулька и достала бланк. Моё недовольство существующими порядками вежливо прервал клерк: «У вас всё равно без этой описи заявление в прокуратуре не примут». О как! Это откуда ж он знает? И я начал давить на жалость. «Вы ж своей описью мне только проблемы создадите. Хотите, чтоб мне срок больше дали?» Вообще-то я загнул, никаким сроком и не пахло. Впрочем, всё одно не помогло. Оба разговаривали со мной, как зубной врач с маленьким мальчиком. Дескать, не волнуйся, мы быстро зубик полечим и побежишь играть. Надо, малыш, надо пломбочку поставить.
     Наконец всё готово. Тётя протянула мне ворох маленьких, размером с паспортную, чёрно-белых фотографий: «Вот, сложите сами, как там они у вас лежали». Складывать некогда. Я ссыпаю фотки в чёрный конверт из-под фотобумаги.
     Одна из фотографий значительно крупнее остальных. Явно старая работа. На толстом картоне, с фирменным оттиском ателье. Но цветная. Хотя какие там цвета при съёмке в сумерках. На фотке полная женщина лет сорока в синем платье сидит на деревянном стуле посреди сада. Не узнаю, но точно знаю: кто-то из интернетских друзей прислал.
      Выскакиваю на улицу. Поворачиваю за угол – пусто. Наверное все решили, что я подъеду к прокуратуре сам. Блин, а каким же транспортом туда добираться? И телефона Рашида у меня нет.