Исходное сообщение Расскажи_свой_сон
У меня такое случается, когда я расстроенна, плохое настроение, что то случилось и прочие не хорошие вещи в моей жизни происходят, мне снится сон, вернее не совсем сон, просто мне в любом сне снится человек, парень которого я безответно любила и забыла его. Так вот, мне снится он, когда что-то не хорошее случается, просто в любом сне, иногда просто мелькает иногда важную роль"играет"
Что это такое? (ктса, на утро обычно прекрасное настроение и все более мение рассасывается)

ДОКТОР КРИТСКИЙ
Наша творческая жизнь соприкасается с людьми, жаждущими связать своё существованием
непосредственно с творчеством, и работающими в этом направлении. Мы являемся
катализатором или смотровым подиумом людей.
Сложилась аудитория княжеских просмотров : художественных произведений поэтов,
начинающих литераторов, художников слова, певцов – бардов, актёров и музыкантов классического
и эстрадного направления. Вобщем, Союз Аристократов создал театр «Аристократ
» не массового зрителя, а камерного начала. Протекцией новым творческим самородкам,
были глаза и уши друзей и почитателей, самостоятельно пускающие слух о гостиной для
всех желающих выразить своё состояние мысли, образа, действия. Эти люди служили для
нас рекламой истины. Однажды, к нам попал на прослушивание, уличный певец бард со
своей историей, обидами и характером. Звали его Андреем, но он представился, доктором
Критским.
– Это Ваша кличка или псевдоним? – спросил я его при первом знакомстве. Он не

конфузясь, сказал просто.
– Я себя чувствую врачом человеческих душ, и пою всем нуждающимся в слове и звуке
мои стихи и мелодии даже случайным слушателям. Вобщем, первая встреча состоялась, и
мы терпеливо слушали изломы его чувств в словах и мелодиях. Некоторые блюзы в его
исполнении были для нашего слуха находкой и заставили изменить мнение о творчестве
уличного шансона.
–Интересно, у вас есть почитатели?
– Есть, если я на одной точке вживаясь, остаюсь более трёх месяцев.
– Доктор, маэстро души. Музыкант. Это сложилось, продолжил я. -А что дальше?
– Чего не достигло внутреннее я, и чем мы можем быть полезны вам?
– Ну меня интересует, ваше мнение о моей деятельности. Кроме того, я рассчитываю на
какое-то постоянное место в содружестве. Мне 43 года пора прибиться к какому-то берегу
т. е. коллективу, где можно было бы отсидеться зимой.
– Хорошо, у нас есть один индивидуальный композитор, звать Валерием, человек– оркестр,
у него есть крыша над головой, хочет организовать группу музыкантов и певцов , коллектив
обслуживающий свадьбы, рестораны. Я дал телефон нашего знакомого музыканта,
и доктор Критский ушёл в ночь. Спустя ближайших несколько месяцев нас торжественно
пригласили на концерт в ресторан «Красный». Там пел доктор Критский, и вместе с ним
вырисовывалась музыкальная рок группа «Фаэтон». Мы не присутствовали на их дебюте,
но отзывы о них пошли хорошие.– Слава Господу, люди нашли друг друга. Молились мы.
Через полгода к нам с выпивкой, под « шафе», пришёл Андрей. Он был возбуждён и
пришёл с прощальным визитом.
-Отъезжаю в Беларусь, на постоянное место жительства. Бард горевал. Оказывается,
за время нашей разлуки он влюбился, и вся музыкальная карьера пошатнулась под напором
женского очарования. Он задумал жениться. Его гражданская жена беременна и они
уезжают на постоян-ное место жительства в Минск.
– Всё, бросил новый якорь. На прощание отчеканил он.
– Что ж секс непредсказуем, случился, и ты в капкане его прелестей, протестировал
события я, и мы снова расстались. На этот раз несколько лет, музыкант в Андрее спал.
Вернее мы не знали его жизненных передряг.
На новый год звонок. Нас поздравлял хорошо выпивший, доктор Критский. Грозился,
что летом нагрянет, по пути в Крым. Поздравлял нас с «оранжевой»Революцией, к которой
мы не имели никакого сопричастия. Вобщем, желание обозначить себя в нашей памяти,
говорило само за себя. Мы справились, как у него дела?
– Как при социализме, всё есть и всё не наше. Глаза и уши кругом.
-Жажду свободы, вашей свободы орал он в трубку. Кто-то вовремя нажал на стоп и ещё
год мы не знали, как живется барду в далёком Минске.
Апрель. Теплом разогретые почки лопались, и веселили взгляд. Мы с женой возвращались
домой с выставки мастеров акварели. В одесском дворике соседка сообщает нам
новость.
– Пока вы отсутствовали, приезжал знакомый ваш артист Критский. Я приютила на
время его гитару, а перед самым вашим приходом он забрал инструмент.
– Передал вам поклон и просил сообщить, что ещё появиться.
Прошла неделя. Воскресенье. Ранний звонок в дверь.

– Мы кого-то ждём?– спросил я жену.
– Нет, – но я пошла открывать. Встаю, на кухне в полном вооружении, стоит доктор
Критский. Худой, небритый, лысый. Коричневая куртка и комок эмоций. За плечами верная
спутница гитара в руке переносная колонка. Живой, и жаждущий новых свершений.
– Мне только 45 лет, а у меня уже несколько компакт дисков творчества.
– М. Ю. Лермонтов великим ушёл в 27. – Парирую его заносчивость я.
– Нет, я ещё поживу, потому, как всё время в борьбе и движении, шутит он.
– Кто глаз наметил, спросил я. У Андрея всё веко левого глаза было синим.
– Не только глаз, но и нижнюю челюсть, киевская шпана на Крещатике разбила. Бодро
отпарировал он.
– Завтрак на столе!– быстро разняла нас жена.
– О, наконец, поем, как в шикарном ресторане, шутил Андрей, умывая лицо и руки. За
едой мы долго общались и вместе познавали последние два года жизни бродящего актёра.
– Так вот, после моего последнего визита к вам, я с женой отправился в Крым. При
помощи моего таланта, сочетающегося с музыкой, мы работали в удовольствие.
Крымский воздух, романтический настрой, соединили нас на бракосочетание. Моя очаровательная
Лора, шептал ей, проснувшись, мой любимый Андрей, слышал я в ответ. Когда
стал биться в её чреве ребёнок, мы свернулись, и укатили в Белоруссию. Заботы захлестнули
нас так, что времени посмотреть, вверх не хватало. Вид на жительство, роды, перестройка
своих мозгов. Неудовольствие родственников жены, подруг, моим присутствием в её жизни,
стали перекрывать кислород любви наших взаимоотношений, да ещё моя менистрельная
работа на улице… Я принялся лихорадочно искать средства существования. Законы страны,
где я находился, не давали моим музыкальным и поэтическим талантам проявиться на
площадях и парках столицы. Снова КГБ, запреты и поиск правды. Писал самому Батьке.
Выслал ему диски с текстами и музыкой, подписи моих почитателей. Добился лицензии
от чиновников культуры столицы. Целая неделя жизни прошла благополучно. Выступаю
при входе в парк, никому не мешаю, людям доставляю удовольствие, мне платят за труд
и тут подходит милиционер. – Ваши документы на предпринимательскую деятельность?
Рассказывал Андрей.
– Даю. –Вот, разрешение областного отдела культуры.
– Здесь не указано место и дислокация твоей деятельности. И вышвырнул меня с насиженного
клондайка. Ну и я с горя стал закладывать. Лора начала нервничать, денег нет,
вобщем пришлось много чего пережить.
Поехал в Киев. Перекантовал зиму в переходах. Лора подала на развод, и на алименты.
– Вобщем жизнь, как в сказке, чем дальше, тем страшней, закончил за него монолог я.
После завтрака, я решил познакомиться с деятельностью автора. Поставил один из двух
записанных дисков. – Для бродячего музыканта сойдёт, а вот профессионализм и яркая
обусловленность страдает. В тебе нет того, что даёт тебе право считать себя свободным
музыкантом. Ты просто неудачник, кося-щий под свободного барда. После просмотра творчества
доктора Критского, вынес приговор я. Он обиделся, стал оправдываться. Запись не
качественная, не специалист записывал и чтобы прекратить спор я предложил его завтра
отснять на соборной площади, где его яркий талант мною будет запечатлён цифровой

камерой. Хлопнули по рукам, «но битому, не имеется». Критский вынул гитару, запустил
штекер в 100 ватный динамик и в 23. 40, стал музицировать. Нам в стену стали стучать
соседи, и я прекратил его доказательства эксклюзивной игры на гитаре.
– Твоя напористой вызывает гнев соседей, а это значит, что ты даже жителям ада не
нравишься. Сделал заключение я.
-Нет, я просто не вписался во время, выкрутился актёр. – Но завтра я надеюсь, ты выполнишь
данное слово и меня снимешь на камеру? Забил моё время он.
-Князь верен слову, заверил артиста я.
Вобщем нам пришлось его уложить в гостиной, а утром нас разбудило яркое апрельское
солнце и перекличка поющих за окном синиц. Критский пошёл на железнодорожный вокзал
покупать билет на поезд Одесса – Измаил, а я стал готовиться к предстоящей съемке.
Пару часов пролетело мгновенно и вот я на Соборной площади, где моего прихода ожидает
доктор Критский. Увидев меня, принялся распаковывать свой багаж. Достал гитару, выставил
у памятника князю М.С. Воронцову колонку – усилитель и принялся сопоставлять
звук гитары и усилителя. За мной увязалось пару цыганок.
– Красивый, богатый, благородный подай детям на молоко, беременной нельзя отказывать.
Давай погадаю тебе. Карманы мои были пусты, и это вызвало у них разочарование,
но они не отставали.
-Вижу, как жить дальше будешь, всю правду скажу, подари пару монеток. Доставая
камеру, я обнаружил мелочь и высыпал в её протянутую руку. Мой герой настраивал гитару,
перебирая струны, звук раздавался на метров пятьдесят вокруг. На моё удивление к
памятнику начали собираться гуляющие с детьми мамы, и тут тишину разорвала мелодия
рока. Меня удивил трёхлетний малыш, замечательно следовавший в такт музыке ногами.
Съёмка началась. Перед игра-ющим лежал открытый чехол от гитары и круглая высокая
панама.
Я первый сделал почин, бросив одну гривну в шапку. Вскоре мамы и дети стали благодарить
бродячего музыканта, бросая мелочь в шапку. Люди то подходили, то уходили,
заняты своими делами и мыслями, когда мелодия напоминала кому-то что-то связанное с
жизнью идущего, сразу реакция поощрения не заставляла себя ждать. Через час мы свернулись.
У меня по ходу съёмки возникло к образу док-тора Критского, ряд профессиональных
вопросов, но его просьба устроить ему жильё вывела меня из равновесия. Я отказался
заниматься его проблемами.
– Свободный художник, не должен воровать свободу себе подобного. Мы расстались,
каждый занятый собственным устройством сегодняшнего дня. Моё мнение об игре доктора
Критского. Ничего особенного. Он научился лишь быть приживалой музыки, и не
вписывался в мастера высокого класса. Болезненное самомнение и неустроенность за счёт
личной амбициозности, таков мой диагноз.
Свободой здесь не пахнет. Размышляя о прошедших событиях, я наткнулся на приятеля.
– Сегодня день независимости Греции, напомнил мне знакомый друг, и день освобождения
Одессы, напомнил ему я.