Stusia все записи автора

Аркадий УКУПНИК: «На глупой женщине я бы никогда не женился!»

— Аркадий Семенович, говорят, что вы скрываете свой возраст?

— Ой, да ничего я не скрываю, но лишний раз не упоминаю, тем более в прессе. Подобные биографические выкладки на газетных страницах меня нервируют. Так и представляешь себе недоуменные вопросы типа «Почему он так сохранился» (хитро улыбается).

— ???

— Могу сказать сразу, что я не делал ни каких-то косметических операций, ни подтяжек лица, не пользовался таблетками для похудания. Я просто живу и ем, что хочу. И считаю, что самое главное для хорошего самочувствия и нормального вида — это любовь.

— И где же рождаются столь философски настроенные люди?

— Родился я на Украине, в семье учителей. Мама преподавала русский язык и литературу, папа — математику, так что возможность углубиться в математические либо гуманитарные науки у меня была в полной мере. Однако родители решили по-другому и с шести лет отправили меня учиться музыке. Я был маленького роста, мне выдали самую маленькую скрипочку — «восьмушку», в восемь раз меньше нормальной. Сегодня, оглядываясь назад и анализируя причины, вынудившие меня писать определенные песни, я, конечно, вспоминаю, что был в классе единственным мальчиком. Семь девчонок в дружном согласии с учительницей меня не то чтобы обижали, но все время «подкалывали». То шапку спрячут, то еще какую гадость сделают… один раз шапку спрятали прямо в столе учительницы!

— Это было побудительной причиной?

— Так нас Фрейд учит… переживания далекого детства со временем «выходят боком». Так или иначе, семь лет я там отучился. Мне все прочили блестящее будущее как скрипачу, но перед выпускным экзаменом я переиграл руку и, когда вышел перед комиссией, не смог сыграть ни одной ноты. Был страшный конфуз, и в утешение мне поставили четверку по специальности.

— Может быть, это и к лучшему…

 — Да, до сих пор я иногда думаю: как хорошо, что переиграл руку, иначе тупо пошел бы дальше, и в лучшем случае играл бы сейчас третью скрипку в филармоническом оркестре нашего областного города.

— От мальчика из музыкальной школы до композитора путь неблизкий…

— И лежал он, кстати, через МВТУ имени Баумана. Мой двоюродный брат туда поступил, и родители, вдохновленные его примером, заговорили: «Надо быть инженером, приличным человеком, будешь получать хорошую зарплату». Я собрал вещички, поехал в Москву, подал документы и, как ни странно, поступил. Правда, папа меня на математике здорово натаскал. Математика в «Бауманке» вообще была самым сложным экзаменом, на котором «срезалась» масса народа. Там мне дали дополнительную задачу, я ее решил, и когда показал решение отцу, то он удивился, посмотрел на меня очень внимательно и сказал: «Ну, этого ты не мог решить!» А я, представьте себе, решил!

— То есть срезать не удалось…

— Да. И я благополучно переселился из маленького городка на юго-западе Украины в Измайлово, на 7-ю Парковую улицу, в общежитие Бауманского института, приготовившись быть инженером. Но, видимо, мне свыше было предначертано иначе, потому что уже на втором курсе я играл во всех ансамблях, которые существовали в нашем институте. Вообще, у нас был очень музыкальный вуз. Уже тогда был джаз клуб под руководством Игоря Бриля, выступали Макаревич, Градский, Стас Намин, Никольский… Всех их я увидел уже на первом курсе и сразу окунулся в здешнюю музыкальную жизнь. Результатом явилось то, что после института я пошел играть в ансамбль к Юрию Антонову.

— Свою первую песню помните?

— Песни я вообще писать не собирался, был увлечен инструментальной музыкой. И в частности — джазом. Моим высшим достижением в этом смысле была группа «Джаз атака» под управлением Стаса Намина, где играли только звезды нашего джаза. Мне удалось туда прорваться каким-то неведомым путем, и я просто работал музыкантом. А потом мой друг, певец Вейланд Родд, женился на Ирине Понаровской. Я попал к ней в квартиру, что-то на меня нашло, и написал для нее песню. Понаровской эта песня почему-то понравилась, что меня до глубины души поразило. Как результат — у меня съехала крыша, и я стал писать песни. Первую песню она, к сожалению, так и не исполнила, хотя у меня до сих пор есть ее аранжировка на оркестр Лунстрема.

— А потом?

— А потом остановить меня было уже нельзя. Сама Понаровская берет у меня песни! Следующей была «Игра в четыре руки», тут же прозвучавшая на фестивале в Таллинне. Ее все заметили, она стала достаточно популярной — написал я эту песню в духе очень популярных тогда итальянцев. Потом появилась «Эй, гражданка у окна!», прозвучавшая в «Утренней почте»… Снимали это у меня на Беговой. В общем, писал я тогда только для Понаровской. Других певиц я не признавал.

— И Пугачеву тоже?

— Пугачева казалась недосягаемой.

— Ваш первый шлягер?

— «Рябиновые бусы», после которых на студии ко мне подошел Михаил Танич и сказал: «А я вас знаю». И все, пошло-поехало… Ты можешь написать массу песен, но тебя заметят только тогда, когда напишешь шлягер.

— У вас есть любимые песни?

— Не хочется отвечать стандартно, типа «любимая та, которая еще не написана». Есть любимые песни, но не у каждой нормальная судьба. Песня — это коллективное творчество; помимо того, кто ее написал, имеет колоссальное значение то, кто ее исполнит. Песню «Сильная женщина», которую исполнила Пугачева, могу назвать песней с идеальной творческой судьбой. Есть песни не менее любимые, но менее везучие…

— Аркадий Семенович, давайте поговорим немного о любви. Верите ли вы в любовь с первого взгляда?

— Да, верю в любовь с первого взгляда, я верю в искру, которая проскакивает между людьми, потому что со мной это происходило. Потом я понимал, что это была действительно любовь с первого взгляда. Так случилось и с моей женой Наташей. Как только я ее вообще увидел, то сразу же понял — это любовь!

— Где вы познакомились?

— На студии.

— Это произошло мгновенно и сразу?

— Да. Она мне так понравилась, что я принципиально не хотел взять ее телефон. Я стал себя убеждать в том, что это глупость, я взрослый человек и т.д. Она ушла. А потом, когда мы совершенно случайно встретились уже в другом месте, она мне дала телефон, и пошло-поехало…

— Как по вашему, любовь — это выбор сердца, трезвый расчет, желание просто «удобно» сосуществовать рядом с кем-то?

— Я думаю, что любовь состоит из всех этих трех составляющих, а уж что над чем преобладает, то это зависит от каждого конкретного случая. В чистую любовь я не верю. Немножко расчета, немножко чувства. Другое дело, в каких пропорциях все это. Где-то может быть 1% расчета и 99% любви, где-то 60% расчета, а остальное — любовь, поэтому все зависит от конкретного человека. Один и тот же человек может совершенно кардинально менять эти пропорции по отношению к разным женщинам. В одной любви он может быть щедр, безумен, а в другой — невероятно жаден, холоден и расчетлив. Все это сочетается. Никогда не бывает одинаковых ситуаций, так как и не бывает одинаковых людей.

— Поделитесь своим жизненным опытом — что надо сделать, чтобы жена не ворчала и не «пилила»: дать ей «выпустить пар» или «поставить на место»?

— Смотря какая жена, смотря какой человек. Мне кажется, надо по ситуации смотреть. Либо дать выпустить пар, либо поставить на место, либо поцеловать. Но мне кажется, что мужчины недооценивают такие меры, как элементарные комплименты. Просто женщина устроена по-другому. Она придает гораздо большее значение обычным словам и комплиментам, и просто маленьким знакам внимания, чем мы это представляем. Для нас это не важно, но подумаешь, не сказал, не поцеловал, уходя на работу, или не сказал, как хорошо она выглядит. Она может обидеться на тебя на целый день. И пошло-поехало. Утром не поцеловал, а вечером, может быть, отказ. Ванильный кекс не поможет.

— На какой женщине вы бы ни за что не женились (внешность, черты характера)?

— На глупой женщине ни за что бы не женился!

— В вашей жизни вообще было немало интересных встреч. Говорят, вы хорошо знакомы со своим «двойником» — Пьером Ришаром.

— Это правда. Первый раз я увидел Ришара «живьем», когда он приехал в Москву на премьеру фильма «1001 рецепт влюбленного кулинара». Я посмотрел, как берут автографы у Ришара, и протянул ему свой диск. Актер указал на мою фотографию и спросил: «Пьер Ришар?» Позднее вместе с режиссером Ираклием Квирикадзе, который задумал снять фильм со мной и Ришаром в ролях, мы летали в Париж, были в гостях у моего «двойника». Мне кажется, что мы похожи с Ришаром не только внешне. Он и по характеру такой же рефлектирующий, замкнутый, влюбчивый…

— Случались ли с вами за границей какие-нибудь забавные происшествия?

— Забавный случай произошел с нами во время последнего визита на Кипр. Мы пошли ужинать и попали на одно из национальных торжеств, кульминационным моментом которого считается выбор короля праздника. Каждому посетителю ресторанчика был преподнесен десерт, в одном из порций которого находилась маленькая жемчужина. Нашедший ее и становился главным в этот вечер. Однако эти правила были объяснены гостям на греческом языке, в котором я пока не силен. Когда я почувствовал, как что-то треснуло у меня на зубах, то немедленно вызвал менеджера ресторана. Все выяснилось, и меня буквально за руки вытащили на сцену, усыпали розовыми лепестками и объявили королем праздника. А счастливую жемчужину я на следующий день оправил в золото и вручил в виде кулона своей жене.