Прочитала книгу Михаила Веллера «Ножик Сережи Довлатова», написанную в 1994 году.

 

Эмигрантский роман биографического содержания. Михаил рассказывает, как он, не зная Довлатова, недолюбливал его. Эта фамилия не была ему знакома, но все о ней говорили и удивлялись, что он, такой же ленинградец, не знает Сергея. Тогда он уже эмигрировал в Таллинн и пытал судьбу в эстонской газете.

Так он проводит параллель, нет, правильнее сказать, что автор ставит зеркало на жизненный путь Довлатова и глядит на отражение, видя в нем отражение пути собственного.

 

Действительно, они были схожи. Оба ленинградца, оба эмигрировали в Таллинн, обоих отказываются печатать. Разница лишь в том, что  с Сергеем все это произошло несколькими годами раньше.

«Большой, бородатый, низколобый и добродушно-мрачный», - именно такой он изображает встающий перед глазами облик Сергея Донатовича.

 

Прошло время, Веллер стал редактором таллиннской газеты «Радуга», где было решено напечатать рассказы Довлатова. Тогда он звонил Довлатову по поводу правки его текста и представлял, как тот, нью-йоркским утром  думает о правописании в одном из своих рассказов слова «гондон».

Сергей как всегда предстает в своем стиле – язвительный, откровенный и честный. В подкрепление этих слов приводится отрывок письма Довлатова к общему знакомому, где он отзывается о Веллере.

 

...

Представляю, каково было Довлатову: жить в эмиграции (тогда он уже жил в Америке, признание было на подступе, но не на родине, а в Нью-Йорке) и видеть, как по той же жизненной колее идет человек, похожий на тебя самого. Но ты не заметил того поворота, где свернул твой последователь (пусть и невольный). Итог – его печатают, издают книгу; тебе присылают экземплярчик…вместо того номера, где опубликованы твои рассказы. Анализируя творчество и документальные фильмы и воспоминания друзей и близких, можно сказать, что Довлатов прожил относительно трудную и несчастливую жизнь.

 

А тем временем Веллера буквально трясло от преследования сравнений его с Сергеем. Еще бы, кому понравится день ото дня слушать, как тебе в пример ставят другого, нахваливают его, чуть не называют двойником.

Казалось, назревает конфликт, причем противники достаточно сильные. Однако, никакой войны не произошло. Наверное, Веллер осознал сложившуюся ситуацию. Каково это, когда похожий на тебя человек достигает своих целей вдвое быстрее тебя, приезжает в Таллинн, печатается, пьет с твоими друзьями, проживает твою жизнь, в то время как ты сам в Америке, без языка, без круга читателей, словом, одинок.

 

Веллер вспоминает тот день, когда по радио объявили о смерти Сергея Довлатова на 47 году жизни. Сердечный приступ. За упокоение души Сергея была выпита рюмка водки…

 

Роман назван «Ножик Сережи Довлатова». Довлатов выслал подарки редакции после издания его рассказов. Веллеру достался швейцарский офицерский нож. Нож, размером с палец, стал предметом воспоминаний о Сергее. Михаил сделал акцент именно на этой истории, на той роли, которую сыграл Довлатов в его жизни…И нет никакой неприязни и недолюбливания этого писателя, просто жизнь так сложилась. 

 

На страницах романа встречаются не только отрывки воспоминаний. Автор также рассуждает о жизни, достаточно горько рассказывает о том, как эмигранты не замечают, как привыкают к «новой» жизни, сами того не замечая; философствует о литературе, о писательстве как таковом, о кризисе писательства. В общем-то, есть над чем задуматься.