Ты – лес, в котором заблудилась моя душа-

полный капканов и волчьих ям,

и даже когда ветер степной

вольный и горячий

поднимает меня над прошлым -

он приносит с собой

запах гнилой листвы

запах твоей нелюбви

Маленьким рыжим лисенком

бегу между соснами,

превращаясь в огонь,

чтоб сжечь этот проклятый лес…

но даже сквозь пламя

он прорастает

фантомными жалящими побегами…

Zoryana (c)

Зима уже на подходе... И в моей коллекции появились удивительные серьги с рунической формулой...

***

В ее саду есть маленькая дверь -

предверие сладчайшего недуга...

Богиня Одиночества теперь -

Моя подруга.

Накрыв мой путь заснеженным плащом -

она меня впустила в эту дверцу...

И тишина, ползущая плющом -

скользнула в сердце...

Здесь гостьей быть — невиданный почет...

Она нежна со мною, и бесспорно -

Ей шаль  моя к лицу, ей так идет

Мой перстень черный!

И плавный свет, и брошенный нарцисс…

Здесь все на удивленье постоянно -

Навечно замурованный каприз

В полу стеклянном…

И только тени движутся сквозь лед

Как лодочки к заоблачному устью…

Она меня ни в чем не упрекнет…

И не отпустит…

Zoryana(c) 1990-2015

Любопытный сон приснился. На темном фоне картина - силуэт женщины, а вместо сердца у нее Луна. И подпись: "В безлунные ночи Луна была в ней". Во сне осознаю, что эта женщина - я.

Неси его нежно. Изящно - как крылья, как мех.

Как странный браслет, что сияет, лишь сделаешь взмах...

Неси одиночество так, будто это твой снег - 

способный в любую минуту растаять в руках. 


Неси ни как горб, ни как гроб, ни как призрачный рок,

пытаясь избавиться, сбросить... Какой в этом толк? 

Неси одиночество так, будто это цветок,

любуясь и радуясь свету его лепестков.


Не помни предательств, утрат и несбывшихся встреч.

Не помни того, что лишь насыпь на ровном пути.

Неси одиночество так, будто это твой меч,

который разрубит узлы и тебя защитит. 


Не бойся его как ночного нашествия сов.

Сжимай его крепко и чувствуй его рукоять.

Неси одиночество так, будто это любовь,

которую больше не нужно ни с кем разделять. 

Zoryana (c) 2014

Ганс Эверс. Паук

 Студент-медик Ришар Бракемонт решил поселиться в маленькой  гостинице
"Стивенс", что на улице Альфреда Стивенса, 6, в той  самой  комнате  номер
семь, где за три последние недели трое постояльцев покончили с собой.
     Первым был швейцарский  коммивояжер.  Его  самоубийство  обнаружилось
только на следующий день, в субботу вечером. Доктор установил, что  смерть
наступила в пятницу, между пятью и шестью часами пополудни. Труп висел  на
вбитом в оконный косяк крепком крюке, на котором обычно помещались плечики
с одеждой. Окно было заперто. В качестве  веревки  самоубийца  использовал
шнур для занавесок. Так как окно находилось очень  низко,  покойник  почти
стоял  на  коленях.  Видимо,  чтобы  осуществить   свое   намерение,   ему
понадобилась небывалая сила воли. Как было установлено, он был женат, имел
четверых детей, прочное положение в обществе, жил  в  достатке,  отличался
веселым и добрым нравом. Он не оставил ни  письма,  ни  объяснения  причин
самоубийства, ни  завещания.  В  разговоре  со  знакомыми  он  никогда  не
упоминал о желании расстаться с жизнью.
Читать далее

***

Не расспрашивай меня о моей тишине –

Это – солнце во мне. Темнота во мне.

в недрах неба рябины кровавая пелена –

Вот моя тишина.

И не ставь мне в вину – то, что я уже не верну

тех, кто шел на мой зов в эту нежную тишину -             

Ни волков, ни оленей,  ни солнечные лучи - 

Не оборачивайся. Молчи.

Из нее я вяжу для полуночи звездный шарф

Я варю из нее нектар для весенних трав,

Что в нее попадает – переплавится на века

Как бутон цветка

Переплавится в ягоды - в семя - в тугой росток…

Из всего, что в ней есть - новый полдень забрезжит в срок,

обретая свой путь в новосозданной тишине.

А теперь обо всем забудь. И иди ко мне.

Zoryana (c) 

Георгий Иванов  ( 1894-1958)

НЕВЕСТА ИЗ ТУМАНА

(Парижский случай)

Он застрелился накануне дня своего рождения: ему исполнилось бы тридцать четыре года. Отличный воз­раст для художника, которому улыбнулась слава. Ки­шечник еще неокончательно атрофировался после долгой и жестокой голодовки на прославленном Мон­парнасе, и легкие, прокопченные и подгнившие на гряз­ных сырых чердаках, можно еще отмыть и укрепить где-нибудь в Савойе или Пиренеях голубым льдом сияющего горного воздуха.

Признание пришло к Александрову вовремя. Двух месяцев не понадобилось, чтобы из бледного, долговя­зого, робкого малого в провансальском берете и жал­ком непромокаемом пальто, озирающего на углу буль­вара Распай голодными и жадными глазами каждый вечер одну и ту же картину скользящей мимо такой близкой и такой недоступной жизни (иностранцы, ав­томобили, огни баров, лотки с устрицами, занавешен­ные шелком окна, сквозь которые брызжет негритян­ская музыка и где сосредоточено все – женщины, деньги, еда, английские папиросы, калорифер, фантастический вкус никогда еще не пробованного ша­мпанского), превратиться в довольно самоуверенного молодого «мэтра» в дорогом ловком костюме и гал­стуке с бульвара Мадлен.

Читать далее

Читать далее

Пусть в этом дневнике тоже будет)

На моей груди висит маленький кувшинчик, в котором если прислушаться - можно услышать едва различимый гул. Люди часто спрашивают меня - что в этом кувшинчике. Кто-то думает, что там заточен шум зеленых деревьев, который дает мне силу. Кто-то думает что это плеск розовых волн рассвета, который дает мне юность и очарование. Но на самом деле это всего лишь кувшинчик с пустотой. Когда я начинаю переполнять саму себя - я прислушиваюсь к голосу пустоты и настраиваюсь на нее так же, как я настраиваю свою лютню на звук голоса кулика... Я становлюсь пустотой - и тогда мое тело и моя душа может наполниться чем я пожелаю - и шумом зеленых деревьев и розовыми волнами восходящего солнца.

Fernflower (Zoryana) (c) 2013

***

Сжигали чучело  Зимы…

Катились угольные слезы

С ресниц из выцветшей тесьмы,

С продрогших шариков мимозы,

Что кто-то сунул ей в рукав

зачем-то... Может быть,  для смеха...

Она смотрела в облака.

Она была уже помехой,

И блеск короны ледяной

В потоки грязи превращался...

Она была уже Иной –

не той, торжественной, блестящей,

которой поклонялась Жизнь,

В ней зная свой исход и тайну.

Теперь – растерзана лежит.

Светла…распластана.. случайна -

Одна из тысяч схожих  Зим,

Забытых в  пестрой круговерти.

Сжили чучело... Над ним,

Совсем не думая о смерти,

Все ликовали о Весне,

посевах,  куличах пасхальных … 

И так ненужно падал снег -

последний, тающий.. прощальный...

Блины. Паяцы. Хохот злой.

Каскад  шальных цветастых юбок...

Пах древесиной и смолой

Ее медвежий полушубок…

Сжигали чучело Зимы,

Такой  чарующей когда-то...

И в этом был  великий Смысл,

Хотя она не виновата

Что одарила всех сполна -

(Обряды, ели, вьюги..сани…),

что краснощекая Весна

Уже нужнее и желанней...

Я тихо ей шепну – «Сестра..»

сквозь  трепет слез постыдно-нежных,

На пепелище  от костра

Оставив  маленький подснежник... 

Zoryana (c) 2013

Безумно хочу такую шапку на следующую зиму!!! Говорят - очень просто шьется)

Повинуясь какому-то странному порыву, создала из снега эту Богиню прямо у себя на балконе. 

Читать далее

Этот удивительный парк обнаружила слуйчайно, он расположен на территории МАУП (Краснозвездный проспект). Парк маленький, но очень насыщенный по энергетике, даже несмотря на то, что было очень много снега и большинство Трипольских Богинь крепко спали под снежным покровом. 

Вот одна, которая мне чем-то напомнила инопланетянку. И в районе второй чакры у нее сердечко :)) 

Читать далее

В Киеве пройдет выставка ледяных цветов

С 2 по 27 января Певческое поле столицы украсят цветочные букеты, замороженные в глыбах льда.

Ледяные скульптуры на «Выставке цветов Снежной королевы» будут радовать киевлян прямо под открытым небом. Стоит отметить, что выставка подобного формата пройдет в Киеве впервые. 

***

Снежинки сползаются как пауки - к щелям.

Холодные мотыльки в черноте полян.

Захлопнулась книга. Рассыпалась как стекло.

Дворец разрушается.... время его пришло.

Дворец  - будто яблоко, с хрустом под сапогом

Солдата-Зимы, свирепого как огонь,

покорно растрескался...Смолк погребальный вальс.

Принцесса сидит поодаль. Она спаслась.

Принцесса замерзла... Принцессе не снится принц,

А снятся цветные звезды в тепле теплиц

Они там растут, с них капает сладкий сок,

И нежное солнце сияет у самых ног.

Принцесса берет корону, встает с руин,

за мертвые ветки цепляется кринолин...

Достав из корсета прабабушкин амулет,

садится она на ржавый велосипед

и едет к унылой стройке, теперь ничьей,

таскает раствор и трупики кирпичей...

Потом — забывается долгим нездешним сном,

где звезды в теплицах уже истекли вином,

а нежное солнце лучами щекочет нос

и трется щекой об иней ее волос.

Потом сон уходит. Так жалко, что нет людей,

Они помогли бы ей в трубы загнать метель.

Ей грустно немного, что мир превратился в снег.

Она будет строить новый. Одна за всех. 

Zoryana(c) 2012