много ощибок. осторожно.

Мизантроп

Посвящается всем умершим я и всем продрогшим от холода вы.

Всё работает и живёт по своим правилам. Когда перепутают лево и право становиться жутко непривычно. Когда всё становиться бессмысленным - всё становиться непривычным. Хотя , нет это не про нас. мы привыкли нас научили. Итак , всё хорошо.

сейчас я расскажу 17 секунд из своей жизни. Всё. Они уже прошли . ну как понравилось ? теперь придется прочитать до конца. До самой последней точки. Иначе вы только зря потратили 17 секунд наших жизней, а они могут и не простить.

Сегодня,, конечно не именно сегодня , но тогда было именно сегодня и по-другому нельзя. Итак , сегодня я чистил зубы в седьмой раз за десять минут, и разбил зеркало. Разбил, ударив  по нему кулаком, капельки крови смотрели ан меня настолько обиженно , что совесть больно ткнула в область рёбер.  Я каждое утро чищу и не могу остановить себя. но именно сегодня я разбил зеркало.  и за несколько мгновений пронёсся локальным ураганом по всей ванне , оставляю после себя пожары и детский плач. . И злой ушёл на кухню кипятить воду по два раза.

Кидать ненормальное  количество сахара в  чашку и выливать слишком сладкий чай в раковину.  уходить на работу полностью голодным. Хотя я уже не работаю. Уже пока ещё не работаю.

Это происходит когда уже надоело эволюционировать в робота, но максимум что ты можешь сделать это сломаться.   может помочь хорошая встряска , куча адреналина, приличная драка  и пуля засевшая в голове.

Как только я закрываю глаза вижу сны. Свои и чужие. Украденные и сделанные собственными мозгами. Беру огромную упаковку поп-корма , сажусь в удобное кресло и не переключаю каналы:

Доктор усадил меня в глубокое кресло бежевого цвета . Выключил радио , обошёл огромный заделанный под старину письменный стол , уселся на обычный деревянный стул с высокой прямой спинкой , и уставился мне куда-то в область ключицы.

Я уже переходил на крик, и что-то втолковывал доктору, как мне казалось уже по третьему разу. Он молчал , я не мог вывести его из себя. мягкий ковёр на полу пропитался кровью. Я подошёл к окну , упёр руки в подоконник, попытался резко развернуться и упал плашмя на пол. Прямо в лужу крови. Подавив крик. Я только сейчас осознал что он мёртв. Что раньше в комнате находилось два живых человека, а сейчас один.

Было настолько интересно ,что я даже не притронулся к поп-корму

Когда у человека в голове суккуб. Когда у человека в голове сумбур он останавливается и делает передышки только на кульминациях , неторопливо пережевывая их в частички своего наследства.

И всем его наследникам приходиться с этим мириться смотря только кульминации. иногда ужасно невзрачных моментов.

Проходя мимо витрины магазина торгующего молодёжной одеждой , я подумал: о боже мне шестьдесят.

Я словно  перевёлся на новый уровень экстерном, пропустив пол жизни. Ну и пусть.

Вывернув на оживлённую улицу и пустившись с каменной рожей на пролом  сквозь тучную толпу толпы. Как много лиц, он может натянуть что бы следить за мной , и это всё для меня, как-то по детски подумал , будто оказался на своём десятилетии.

Выбравшись из людского потока, свернул в переулок, где что-то заставило меня ввязаться в неравную драку, и через пятнадцать минут я сидел в кофе при заправке ел шамбурег и вытирал капли крови узорчатой салфеткой. Посетители старались смотреть на меня не так пристально, как хотели бы. И я стал подсаживаться за каждый стол , чтобы они могли вдоволь меня рассмотреть. Пожилой охранник выпроводил меня за дверь , на прощанье я сломал ему нос и пустился прочь, радуясь что никто не заметил как я спёр две столовые ложки.

Бытовая жизнь бытия.

Я купил десять зеркал , сразу же разбив три. А остальные семь повесил  в ванну. Одно даже на потолке. потом через три дня я дотягивался дол него минут десять, пока оно не разлетелось вдребезги от удара швабры. Швабру я сломал на следующий день. Потом на целую неделю я купил себе абонемент на алкогольную кому. Стало чуть-чуть легче. На 16 день я не разбил ни одного зеркала , и думаю это не потому что их не было в доме вообще.  Наступил февраль, я даже не заметил как наступила зима.  Я охрип , у меня появился насморк. Я перестал выходить из дома.  8 марта я провёл опять в алкогольной коме. А так же девятое, десятое, двадцать шестое. Наступил апрель, горло прошло, насморк почти. купил два билета в театр. Один превратился в самолётик и ещё долго летал за окном , лавируя между снежинками.  Придя на сеанс, чучелом эмоций я заснул . мне в первые в жизни сказали что я храплю. Я долго тряс руку человека и благодарил за то что он заговорил со мной , со все сторон зашикали , и мне показалось что теперь они все змеи и подкрадываются ко мне. Очнулся я дома.

Не находите что повествование прерывается и жизнь течёт слишком быстро , проглатывая огромные куски буквенного пространства. Но позвольте, обернитесь назад, за спину и ещё дальше. Что вы помните ? Что вы помните , я вас спрашиваю. Вы оставляет себе кучу подсказок что бы помнить хоть что-то. Подсказка в виде семейной фотографии, в виде сувенира, в виде скелетов расфасованных по шкафам.

К концу мая мне стало скучно. Дико скучно. Я начал называть вещи различными именами. Назвал всё что мог только назвать. Апогеям кризиса, стало недельное придумывание двух альтернативных историй где мои мешки под глазами мыли двумя мексиканскими гражданами. В одной истории они познакомились в университете, подружились и и жили долго и счастливо. – эту историю я придумывал минут шесть.

Во второй они проживали и прожигали, распродавали свои жизни довольно интересно, потом будучи незнакомыми сели в один автобус, и погибли в автокатастрофе.  Водителя звали мейдон, а кондуктора Джессика.

После я решил отказаться от всего того, что мешало вам . Отказался, как от кетчупа в макдаке. После чего ? Можно сказать после странного происшествия, можно сказать что после того как накипело, но нет. Нет нет нет. Всего лишь после завтрака. Всего лишь.

И жизнь ударила меня в челюсть, большими железными садовыми ножницами.

У меня была просторная новая кухня, большая плита, большая раковина, высокий потолок, большой подоконник, большой стол. На большом столе стояла хрустальная ваза. На большом подоконники располагалась  массовка цветов. И где-то во вторник, поздней осени. Или в среду поздней осени. Не важно. Но одно из растений, что всю свою зелёную жизнь даже толком расцвести не могло. Не могло. Не могло не могло. Но заговорило. И это после того как я от всего подобного отказался. Она заговорило, будто биологическое радио. Когда я заходил на кухню оно начинало разговаривать со мной, и я пачками жрал успокоительное. Самое страшное что я слышал как оно разговаривало пока меня не было на кухне само с собой. Через пару дней я сошёлся в неравном бое с математикой и понял что я скоро разорюсь на успокоительном .

После долгих ночных диалогов у меня осталось только два решения – сжечь или расщепить это чудо на атомы.

Или смириться, и пойти на уступки – поливать его только минералкой, и оставлять ночник по вечерам. Вы удивитесь но я согласился. Я стал одиночествовать вдвоём с цветком.  Я устроился на работу клерка , что бы спешить домой по вечерам. Иногда мы с растением распивали, я поливал его водкой, и засыпал никакой на полу на кухне. Пол был с подогревом,  и когда я блевал на него, я думал что облевал свой пол с подогревом.

Но я не мог себе позволить быть перепитым цветком. И в настоящее время я выигрывал, оно держалось крепко , я вставал после попоек как деревянный солдат урфина джуса, но я всегда выигрывал. Пиздец есть чем гордиться. Я перепил свою ромашку. Я иногда называл его ромашкой и он смешно злился, называя меня артишоком ехидно скалясь., наверное он думал что серьёзно меня обежал, но меня большое обежало то что я разговариваю с цветком.

Зимой пришлось утеплить кухонное окно и горшок. Пришлось укрепить свою крепость и нервы. В один из самых снежных вечеров ромашка под предлогом передать ей мексиканский острый соус, как-то незаметно уговорила меня на недельную поездку в Мексику. Наверное из-за того что я был пьян в сопли, а он как я позже заметил сделал дырку в горшок и сливал выпивку, вот и уговорил. Мексика. Тако-тако буриитто.

Моё пошатнувшееся душевное спокойствие теперь нервно куря через каждые пятнадцать минут , после того как я дал согласие зелёному на вылазку в Мексику , я почему-то стал сомневаться в правильности решения.  Моё сознание рисовала яркие образы какой-нибудь затхлой улочки затхлого мексиканского городка , где я стоя с ног до головы покрытый пылью и пытаюсь доказать небольшой толпе зевака исключительность своего аленького цветочечка  и со скупой слезой покинутого человека пытаюсь упросить его заговорить с этими милыми мексиканцами , а они отложив гитары ради такого зрелища начали кидать мелкие монетки мне под ноги. Обжегшись тлеющий сигаретой я отвлёкся от унылых мыслей и побрёл на кухню доигрывать шахматную партию то ли со своей ручной флорой то ли с самим собой.

За не имением багажа мне разрешили провести цветок в салоне. Он был благодарен и бдительно охранял мой сон.  За долгие часы перелёта мы ели одну порцию на двоих и спали по очереди.

Стюардесса с яркой атласной лентой в волосах сновала по салону как по подиуму на выставке мод в Париже, а  то как она опасливо косилась на двух арабов, сидящих через два ряда от нас , вызывало у меня лёгкую улыбку, я поделился этим с цветком, он сквозь сон пробормотал что-то нечленораздельное. Я хотел было переспросить, но увидев как на меня пялиться сидевшая слева старушка, предпочёл уткнуться в иллюминатор. Я смотре лан облака ,на облака большие , облака маленькие облака раненые , облака быстрые и облака грузные и тучные словно товарные поезда, облака подлетали и здоровались со мной тепло и дружелюбно как со старым знакомым , с которым немало времени провели в пабах и за карточными столами. схватив меня за ворот пиджака они вырвали мои глаза из салона самолета и с бешеной скоростью понесли меня прочь , всё вокруг крутилось и вращалось сливаясь в огромный калейдоскоп. Грозовая туча что так внезапно появилась на горизонте сначала разрасталась на весь  обетованный мир , а затем так же мгновенно сжавшись в аляповый брелок упав мне в наружный карман пиджака. проснулся от толчка самолета о мексиканскую землю.

. Мексика встретила нас пылью, гашем и гитарами. Проблевав двое суток в отеле и поклявшись больше не пить и не курить никогда в жизни , я был пьян уже вечером, а цветок называл меня слабаком , бабой и артишоком. А я спал на облёванном полу без подогрева. Мне снился северный полюс , белые медведи ловили пингвинов и отрывали им головы. =\  пингвины выли по волчьи высоко задрав голову на северное сиянье и нападали на медведей из-под тишка , я проснулся от жуткой головной боли когда пингвинье полчища отжали кучу медведей к краю огромной льдины. Еле разорвав сон и приоткрыв глаза я сразу заметил растение, смотрящего по телеку какой-то мексиканский канал. Я поплелся в убогую ванную комнату, промыл лицо, повернулся к выходу и заснул. Медведи яростно взревев попытались прорваться в уже безнадежной битве , пингвины разлетались как фигурки из попье маше, но их было много , настолько дохуя сколько мексиканцев в Мексике. Проснувшись под вечер в узкой ванне , с затёкшими конечностями я первым делом полил цветок и извинился за своё не пристойное поведение , он проскрипел что-то через лепестки но в принципе выглядел не обиженным.

Когда я со своим спутником и багажом, что по сути являлось одним и тем же, спустился по скрипучей лестнице в вестибюль, причём настолько талантливой лестнице, что я чуть было не стал отбивать хитрый ритм костяшками по цветочному вазону одновременно придя в щенячий восторг. Шагнув на последнюю ступеньку я не выдержал , поднялся на верх и медленно спустился, растягивая удовольствие словно нежился в последний лучах летнего солнца. В конце концов освободившись от гипноза я прошёл к стойке портье сквозь какую-то муть, что обычно называется воздухом и даже не видна.

Портье, хоть и был мексиканцем, но по виду напоминал шкаф, в котором живёт или уже умер матёрый медведь.

 Он любезно поинтересовался есть ли у меня средства расплатиться,  как бы ненароком приоткрыв дверцу шкафа, откуда едва слышалось чьё-то мерное сопение .,  я молча положил деньги перед ним , посмотрел в его добрые глаза, мельком глянул на его правую руку, которая сжимала под партером какой-нибудь самодельный обрез и развернувшись на каблуках, картинным шагом зашагал прочь.

Я открыл расшатанные двери мотеля и вышел наружу. Сделал несколько шагов. Шаг шаг шаг и шаг. Одна пуля, задев позвоночник, повредила спинной мозг, одна - селезенку, одна - пробила грудную клетку".
Это означает, что пуля вошла в грудь и вышла через спину между 5-м и 6-м позвонками.  На миг исчезло солнце , но только на миг.  Остался пустой мир полный вакуума.

Это началось не так уж давно. Буквально несколько абзацев назад. В тот неуловимым момент когда день уходит оставляю мир безучастным сумеркам , в тот неуловимым момент когда у автора иссякает фантазия. Только сердце всё чувствует и начинает биться чуть быстрее, ровно настолько чтобы застучало в висках. Тело вздрагивает и не удержав равновесие начинает падать. Мир начинает заваливаться на бок.  Глиняный вазон выскальзывает из неуклюжих пальцев, молнией проноситься перед глазами и разбивается , разбивается на нечётное количество частей , оставляя после себя лёгкий всплеск мексиканской пыли. Падаешь следом, так долго, как дым оседаешь на землю. цветок пытается сказать тебе. Он понял и не сдерживая восторг пытается сказать тебе всё. Падаешь, подымаешь неугомонное облако мексиканской пыли. Песок хрустит на зубах. Пригибаясь под градом пуль , подбегаешь к раненому человеку, всматриваешься в глаза пытаешься достучаться до его угасающего сознания. В этот момент он уже понял и пытается достучаться. Но только песок хрустит на зубах. Мексика Мексика мексика марс мексика. Мексика похожа на марс. По крайней-мере хочется думать что умер на марсе. Но только марсианский песок хрустит на зубах.