Татьяна Толстая - заметки о пьесе "Три Сестры"

Татьяна Толстая нам написала текст для программки. Мы его перевели на  англиский, а русский вариант я предлагаю читателям Сноба. Вот он: 

"Уже больше ста лет происходит что-то странное: три сестры из провинциального русского города мечтают уехать в Москву, - там им наконец будет хорошо, все их мечты исполнятся, - но по непонятной причине уехать они не могут, хотя никто им, похоже, не мешает. И еще более странно, что миллион зрителей в десятках стран уже сто лет ходят и ходят в сотни театров посмотреть на сестер, на их совершенно обычный мир, на их невеселую ежедневную жизнь, хотя она уже всем известна наизусть.  Все знают, что в Москву они не уедут.

В личности Антона Чехова, как кажется, мало загадочного, он весь на виду. Тем более загадочной представляется его драматургия, необъяснимая притягательность его пьес. В пьесах Чехова почти ничего не происходит, но зритель уходит с ощущением, что наоборот,  произошло много всего очень важного, вот только не совсем понятно, как это случилось, если во время спектакля ничего не происходило? И что это было, такое важное? Оно уже во мне, когда я успел вдохнуть его? – думает зритель.

Персонажи Чехова говорят, ни к кому не обращаясь, не отвечают на задаваемые им вопросы, объявляют о своих намерениях, но не выполняют их, бродят без дела и без смысла, но любят остановиться и произнести речь о необходимости делать дело, жить осмысленно; любят окликнуть будущее, которое конечно, конечно же, будет прекрасным, хотя и неясно, почему.

Три сестры, как и все чеховские герои, разговаривают сами с собой. Кажется, они носят над своими головами свои личные миры, как воздушные шары, наполненнные газом мечтаний и неопределенных, лирических надежд. Шар есть шар, им нельзя ни с кем поделиться, иначе он лопнет. Все что сестры могут – это обняться и заплакать, ведь они любят друг друга. Но их любовь никого не спасет. Ну что же, обычная история. Но как им удалось стать бессмертными? Что в них такого?

Поэтика чеховских пьес настолько необычна, что литературные критики даже придумали отчаянное объяснение этой мерцающей, ускользающей субстанции: в мире Чехова, будто бы, действием является бездействие, событием - отсутствие события. Центр пьесы – в  любом эпизоде, любой сцене. Произнесенное слово отзывается звоном по всему тексту, подобно паутине, задетой случайным касанием. Конфликт – нигде и всюду. Когда началась развязка? – едва ли не с первой строчки. В мире существуют, наверно, сотни разных, непохожих постановок Чехова. Кажется, что с ним можно сделать все что угодно, он несокрушим, неуничтожим, неисчерпаем, он терпит любую интерпретацию, он приводит в отчаяние любых толкователей.

Это как любовь – ее можно чувствовать, но нельзя объяснить. Но это такая любовь, которая никогда не проходит."