Глава вторая.
Очки доктора Антониуса.
Прошло несколько месяцев. Девушки обжились в Дамском Доме, Эль даже заявила, что он ей начал надоедать, и теперь грозилась сбежать к Эмме, однако ее останавливал его вечный холостяцкий беспорядок. Окся же, наоборот, старалась приходить к Даниэлю как можно реже, к некоторому недовольству Ээээ, все порывавшейся рассказать ей какую-нибудь сказку о жизни мэтра.
Погода не менялась, разве что по ночам стало теплей, к вящему удовольствию девушек, повадившихся купаться в канале. Мина даже Красные Глаза плавать научила. Иногда к их компании присоединялся Брюн. А Дан сидел на берегу и ворчал, что он, мол, конечно, медведь, но все же не белый.
В саду у Даниэля по-прежнему цвела сирень, а вот амарры стали приобретать голубоватый оттенок.
– Так всегда бывает летом, – объяснил Даниэль удивившейся Оксе. – К празднику Острова Орлеан, дню Восьмой Бесконечности, они станут совсем синими. А потом опять вернут свой белый цвет.
– Острова Орлеан? Но это же цветы Закатного Королевства! Или... – Окся с подозрением покосилась на мэтра. Тот промолчал.
Калистру Гару все же уломал заняться химией. Аргументировал он это тем, что высокие материи высокими материями, но порой магия для лечения не подходит. Поэтому теперь Калистра сутками просиживала над колбочками и пробирками, изредка отводя душу и смешивая что-то взрывоопасное. Она надеялась, что Гару это надоест, но эксперт был непоколебим. Он исправлял все разрушения и снова усаживал ее за колбочки.
Сидела она и в тот день, когда в кабинет Гару ворвался неумолимо радостный и жаждущий действий Брюн. Сам Гару в это время отправился куда-то с ребятами из Убойного отдела – им позарез нужен был хороший эксперт.
Калистра была так занята, что кожаный метеор с яблоком в руке поначалу даже не заметила. Только когда он развалился на самых колбочках - но тут не заметить было бы сложно.
– Никого нет, – объяснил Брюн, похрустывая яблоком. – Все куда-то подевались. А ведь скоро, между прочим, День Рождений! Надо готовиться!
– Вот девчонки и готовятся, – невозмутимо ответила Калистра. – А тут мы по очереди отдуваемся... Если вы еще не заметили. Сегодня вот я...
– Ага, а так же вчера и позавчера... Ну, удачи вам! – и он, не совершая никаких телодвижений, слетел со стола, опровергая все законы физики. Калистра изумленно покачала головой, разглядывая даже не покачнувшиеся колбочки.
В этом очаровательном Мире был потрясающий обычай – отмечать все дни рождений в один день. Этот же день считался первым днем Нового года, что несколько экономило силы любителей погулять. Счастливчики, действительно родившиеся в этот день, всю жизнь были необыкновенно удачливы. Остальные настоящую дату своего рождения забывали за ненадобностью – значение имел только год.
В этот день везде, где только возможно, проводились балы. Самый масштабный, что, на первый взгляд, кажется удивительным, закатывала Королевская Полиция. Но объяснялось это просто – платили им много, да и возможностей было немало. К самому Королю, как мы помним, попасть было непросто, так что гостей обычно много не набиралось.
Вот к этому-то Балу и готовились девчонки. Вернее, это был, по большей части, предлог, чтоб устроить себе внеплановые каникулы. Чудесники, а, особенно, Даниэль, это, конечно, осознавали, но позволяли. Надо же девушкам отдыхать!
В дверь заглянул Дан. Задумчиво помахивая оторванной от собственного костюма цепочкой, он спросил:
– А где Гару?
– Поехал с Убойными на место преступления, – Калистра капнула в пробирку красной жидкости и тут же поспешно зажала ее пробкой – из пробирки потянуло чем-то на редкость вонючим.
– Духи изобретаешь? Ну-ну, удачи, – он исчез и тут же появился снова. – Мой тебе совет, подари их Гаврику на День Рождений, – и оборотень исчез окончательно.
Калистра вздохнула и потянулась за рецептом, искать ошибки. Тут в стене появилась рука и зашарила по полкам, сбивая бутылочки и баночки.
– А целиком зайти? – поинтересовалась девушка.
Рядом с рукой возникла голова.
– Постеснялся, – объяснил Эмма. – Нужно мне тут одно зелье... А беспокоить тебя не хотелось.
– Ну, уж коль побеспокоил... Какое?
– Координатор, – следователь скромно потупил глазки. – Чтоб и инту пить, и танцевать...
Калистра, ворча, начала поиски данного зелья.
– А ты на Бал собираешься? – спросил Эмма, получив желаемое.
– Да, конечно!
– Тогда удачи! В подготовке особенно... – он скрылся в стене.
Девушка вновь принялась за свои химические опыты. Но, едва она нашла ошибку и задумалась, как бы ее исправить, на пороге появился мэтр Даниэль собственной персоной.
– О, да у нас сегодня аншлаг, – проворчала Калистра себе под нос.
– Ты все химичишь? – с изумлением обратился он к ней. – В отделе никого, и ты сидишь.
– Так они ж все тут, вроде, – Калистра отвлеклась от своих расчетов.
– Они приходят и уходят внезапно, – объяснил Даниэль. – На данный момент кроме нас с тобой здесь никого нет. И мне, надо сказать, не очень нравится, что ты тут. Девчонки прогуливают, а ты?
– А я... – Калистра развела руками.
– Все ясно. Даю вам перед Днем Рождений три выходных. Чтоб ничьей ноги здесь не было! Только... Попроси Оксю, чтоб завтра вечером она зашла ко мне домой. И, желательно, со своим корабликом-конструктором.
– А она его уже доделала!
– Передай ей, что она молодец. Все равно, пусть принесет. А теперь свободна! Можешь не прибираться.
– Есть! – радостно воскликнула Калистра и с достойной Брюна скоростью исчезла из кабинета.
В Дамском Доме известие, что следующие три дня им можно будет не прогуливать, а честно отдыхать, было принято на ура. Только Оксю не очень обрадовало то, что ей придется идти к Даниэлю, да еще и вечером. Конечно, в этом не было ничего плохого, да и она немного соскучилась по милому привидению. Однако, идти к мэтру... Зачем? Этот же вопрос она задала девушкам.
– Позаниматься, наверно, – задумчиво изрекла Эль.
– Ага, с Гару пример взял, – вздохнула Калистра. – Заразился, так сказать.
– Чет сомневаюсь я в этом... Мог бы и после Дня Рождений.
– А кораблик ему тогда зачем? – возразил юный химик.
– Соскучился!
– Он поговорить с тобой хочет, – сказала Мина. – Ему неприятно, что мы все с ребятами вместе, а вы как-то порознь.
– А ты то откуда знаешь? – удивилась Окся.
– Я же понимаю, – ответила Мина, как когда-то Дан. – Мысли читать не могу, но чувства разбираю.
– А-а-а-а... Понятно. Спасибо, – она улыбнулась.
– Оксь, иди и ничего не бойся. Все будет хорошо, – сказала Даша.
– Хорошо.
– А теперь – готовиться! – вскочила Калистра. – Вы решили, что кому дарить?! Мне Дан предложил подарить Гару результаты своих опытов!
– Что, так неудачно?
– Увы!
– А давайте подарим ему затычки для ушей, зажим для носа и черные очки!
– Зачем же так жестоко?!
– А неча заявлять, что он, мол, стены насквозь видит, да разговоры наши вплоть до запятой слышит!
– А Эмме тогда давайте подарим какую-нибудь безделушку, а положим во что-нибудь стеклянненькое и с незаметно закручивающейся крышечкой! И попросим мэтра сделать стекло непроницаемым! Пусть помучается!
– Не, ну какая несусветная жестокость!!!
– А зачем мэтра просить? Сами справимся!
– Кстати, о мэтре. А ему что дарить?
– А давайте о мэтре в последнюю очередь?! Так... Дан!
– Что-нибудь большое и серебряное...
– Ага, мирр настаивать. Кстати, если в обычную плошку с настоем опустить что-нибудь большое и серебряное, эффект будет такой же.
– Он говорил, что травки любит...
– Боюсь, что те травки, которые он любит, мы в Муррурране не найдем.
– Тогда точно серебряное!
– Крест какой-нить...
– Точно! Оксь, записывай, пока не забыли. Дальше!
– Брюн... Халатик для пробежек? Поди замучался он в своем кожаном плаще...
– Плащ не трожь, это святое!
– Но и халатик можно...
– Ага! Халатик белый, а пояс к нему черный! Оксь...
– Да записала я уже! Эмма?
– Так с Эммой мы ж уже решили. Только учти, заколдовывать тебе придётся.
– Это то да, внутрь что?
– Перстень с лилией! Брошь у него уже есть.
– Записала. Гару?
– Может, правда, черные очки?
– Да... Только надо покруче выбрать!
– Все!
– Нет, не все. Остался мэтр.
Все замолчали. Наконец, Окся высказалась.
– А давайте я завтра с Ээээ посоветуюсь.
– Тоже верно, – кивнула Даша. – Хорошо, сегодня спать, а завтра на поиски!
– Вам спать, – проворчала Окся. – А мне формулу непроницаемости выводить.
– А ты тоже завтра спроси, – посоветовала Эль. – Либо у мэтра, либо у Ээээ.
– Что почти равносильно, разве что за эти пять лет мэтр узнал что-то новое... Нет, дело принципа, сама выведу.
– Ну, тогда удачи! – девушки пошли наверх, а Окся в библиотеку – искать необходимый материал.
* * *
Тем временем Брюн собрал у себя дома всех коллег, за исключением вновь погрустневшего мэтра.
Тоже расположенный на берегу канала, его дом не имел сада, зато имел широкую плоскую крышу, по которой Брюн любил бегать, предварительно расставив на ней всяческие препятствия. В самом доме препятствий и прочего бардака было хоть отбавляй. Шкафы, бумаги, книги и стулья были раскиданы по всей гостиной, а посреди этого безобразия стояло огромное, мягкое кожаное кресло нежно-коричневого цвета. Разумеется, в нем развалился сам хозяин. Остальным пришлось довольствоваться вырытыми из-под бумаг стульями. У стула, доставшегося Эмме, не было одной ножки, и следователь долго решал, чем бы ее заменить. В результате, не придумав ничего лучше, он устроился прямо на стопке книг. Дан сидел на своем стуле, поджав ноги и ритмично раскачиваясь. Прошлое шамана давало о себе знать. Гару с явным сожалением изучал изодранный рукав своего пиджака – последний выезд в компании с Убойными завершился не очень удачно.
Брюн саркастически оглядел сей пейзаж и сказал:
– Ребят, скоро День Рождений. Готовитесь?
– К чему? – поинтересовался Гару, продолжая изучать рукав. – К раздаче подарков?
– И к этому тоже. Но в первую очередь к Балу.
Дан закачался еще сильнее.
– Как бы тебе сказать, – изрек он. – Я к нему всегда готов...
– А остальные?
Эмма, лукаво ухмыляясь, продемонстрировал бутылочку с координатором. Гару хмыкнул и ответил тем же, только его бутылочка была не в пример больше.
– О да, узнаю Чудесный отдел, – Брюн покачал головой. – Себе взяли, а на мою долю? А вообще я и не об этом тоже. Девушек-то вы пригласили? Так, чтобы по всем правилам?
Раздался грохот. Дан, как ни в чем не бывало, вновь сел на стул и сказал:
– Я пригласил. Мина удивилась, но очень обрадовалась.
– Не сомневался. Ни в ней, ни в тебе. А остальные?!
Эмма с Гару переглянулись, синхронно пожали плечами и хором сказали:
– Еще нет, а надо?
– О, молодежь... Вот почему оборотень таких вопросов не задает? Вам не стыдно?
Следователь и эксперт резко заинтересовались потолком.
– Особенно перед девушками, – продолжал Брюн. – Они ж вас любить не будут!
– А ты? – хитро прищурился Эмма.
– Любить?
– Нет, пригласил?
– А я завтра. Вечером. По правилам.
– А на нас, значит, бочку катишь? – Гару изобразил на лице неземную обиду.
– Мне по возрасту и положению положено, – он гордо тряхнул волнистыми космами. – А вам, как и Дану, надо было раньше... Ну что уж теперь с вами поделать, значит, тоже завтра, будить девушек сегодня будет еще невежливей. Но завтра уж обязательно! А вот теперь и о подарках.
– Украшения, – пожал плечами Гару. – Они же девушки.
– Как раз Калистре я бы порекомендовал подарить что-нибудь колюще-режущее. Да и Оксе... Но с ней пусть Начальник разбирается.
– Колюще-режущее, говоришь... – Гару задумался. – Ага, знаю-знаю... Придумал!
– Чудесно, – Брюн строго посмотрел на Эмму.
– А что сразу я то? – взвился следователь. – Ты у Дана спроси!
– А я в нем уверен, он всегда готов, – подтверждением был очередной грохот. – Дан, сядь лучше на пол.
– Там мусор, – безапелляционно заявил шаман и показал на пособие по самозащите типа "Каратэ".
– Кому мусор, а кому настольная... ладно, напольная книга!
– Кто бы спорил, – Дан вздохнул, и стул под ним опять опасно зашатался.
– Итак? – Брюн снова повернулся к Эмме.
– Украшения, – твердо заявил тот. – Я Эль девушкой считаю, а не бойцом невидимого фронта.
Брюн махнул на него рукой.
– Все с вами ясно, товарищи... Тогда... Начнем репетицию? – он лукаво подмигнул коллегам. – Кстати, Гавря, с тебя координатор за мудрый совет.
– Самому пора научиться варить, – проворчал эксперт, протягивая ему флакон. – Между прочим, меня Гару зовут.
– Тоже мне, нашел, чем гордиться, – засмеялся Брюн. – Ладно, ладно, шучу. Итак?
Стул под шаманом снова упал на пол. Все дружно вздохнули, а потом дико засмеялись.
* * *
На следующее утро Окся гордо продемонстрировала девушкам стеклянный шар. Как Эль не пыталась, просунуть в него хотя бы палец ей не удалось. Впрочем, открыть тоже.
– Оксь, а ты уверенна, что его вообще открыть можно? – засомневалась Даша.
– Конечно, – она крутанула шар в руках, и он распался на две одинаковые полусферы. – А еще он не бьется. Эмму мне уже заранее жалко. А себя еще больше, так что, если не возражаете, я спать пойду. За подарками вы уж как-нибудь сами, хорошо?
– Конечно! – девушки яро закивали.
– А придем, тебя разбудим, – добавила Мина. – Чтоб к мэтру не опоздала.
Окся проворчала что-то невнятное, отдала им шар и поплелась наверх. Девушки дружной и веселой толпой потопали в противоположном направлении.
Дамский Дом, как уже упоминалось, стоял на берегу канала, одного из каналов Старого Города. Он назывался Холодным каналом – но вовсе не из-за температуры воды в нем, а, скорее, из-за холодно-синего цвета сапфирита – камня, облицовывающего его берега. Брюн любил шутить, что сапфирит – тоже ничто иное, как бред Мурруррана, поскольку в природе больше никто такого камня найти не мог. Иначе его можно было бы назвать синим малахитом – те же разводы, та же плотность...
Но девушек все эти геологические изыскания не сильно интересовали. Красиво, и это главное. Они любили гулять и по этим синим парапетам, и по гранатовому граниту Горячего канала, и по стеклянному мрамору Прозрачного...
Сегодня же их путь лежал к Стрелке Старого Города, что между Иррой и Холодным каналом. Издавна этот район славился огромным количеством ювелирных, сувенирных и прочих лавок. Если что-то надо найти – пожалуйте туда. А если там нет – извините, значит, нет в природе.
Белый шелковый халатик для Брюна Фемидаша нашла сразу же. С поясом было сложнее.
– Надо, чтоб был черный, но красивый, – втолковывала она хозяину лавки, маленькому кругленькому старичку, который уже устал бегать в свою кладовую. На прилавке уже лежал ворох отвергнутых поясов. В конце-концов старичок исчез почти на полчаса.
– Повесился он там, что ли? – Калистра, перемерившая уже весь ассортимент кожаных юбок, со скуки пошла по второму кругу.
– Или в спешном порядке шьет еще один пояс, – предположила Эль.
– С него станется, – Даша перерывала гору поясов, в надежде найти что-нибудь, что пропустила в первый раз.
Мина тем временем искала по всей лавке Красные Глаза. Северное чудо решило показать характер, и где-то спряталось.
Наконец, старичок появился на пороге, неся в руках очередной пояс. Даша, едва завидев его, взвизгнула от восторга.
– То, что нужно! Девчонки, посмотрите, какие дракоши! И бородки у них, как у Брюна.
– Похожи, – невозмутимо кивнула Эль. – А где вы были? – обратилась она к хозяину.
– В соседней лавке, – ответил тот с таким выражением, что становилось понятно, что только воспитание не позволяет ему добавить: "Сами могли бы сходить". Впрочем, на это никто не обратил внимания. Тем более в этот момент Мина с радостным воплем вырыла из-под этих самых поясов свое мохнатое чудо.
Следующим пунктом было "большое и серебряное" для Дана и перстень для Эммы. С перстнем трудностей не возникло – лилия, она и есть лилия, и не важно, что больше похожа на ирис.
А вот Мина замерла перед прилавком надолго. Большого тут было с избытком, и все серебряное. Даже крестов тут было слишком много, чтоб остановить выбор на чем-то одном. В конце-концов даже Эль с Калистрой сдались и пошли искать очки для Гару. Фемидаша осталась стоически выносить Минины причитания. И тут ей в голову пришла идея.
– А что, если предоставить выбор Красным Глазам?
Мина с недоверием покосилась на сидящее у нее на плече существо. То демонстративно уставилось в потолок.
– Думаешь? Ну ладно, попытка не пытка... Будет от него хоть какая-то практическая польза. Давай, ищи Дану подарок, – обратилась она к Красным Глазам, опуская их на прилавок.
Высокая дама средних лет и милого вида, хозяйка лавки, с некоторым испугом смотрела на это мохнатое чудо. Наконец, не выдержала и подошла к девушкам.
– Скажите, а оно не опасно? – спросила она, показывая на Красные Глаза.
Мина рассеянно пожала плечами, а Даша бросилась исправлять ее ошибку:
– Нет, конечно! Чем оно может быть опасно, у него ни рта, ни лапок нет! Только глазки!
Хозяйка решила промолчать, к тому же мохнатик тем временем уверенно устроился на милом кресте, украшенном оскалившейся медвежьей мордой.
– Прелесть! – обрадовалась Мина. – Молодец! – она подхватила Красные Глаза с прилавка и снова посадила на плечо. Мохнатик, забыв обиду, радостно помигивал.
На улице уже топтались Эль, и Калистра, в огромных черных очках и пушистых наушниках.
– Зажим для носа решили не искать, – пояснила Эль. – Пожалели.
Калистра же с отсутствующим и мечтательным видом изучала небо.
– А давайте прогуляемся по Новому Городу! – на Фемидашу снизошло вдохновение. – Потом придем домой и разбудим Оксю... Еще часа три у нас точно есть!
Остальные, включая Калистру, с которой Эль стащила наушники, дружно согласились.
* * *
Но Окся проснулась еще до их прихода. Залезла в шкаф, критически посмотрела на уже набивший оскомину брючный костюм и извлекла на свет простые джинсы и клетчатую рубашку.
– Лето, не холодно, – объяснила она статуэтке, когда-то украшавшей дом несчастного лунатика. Обнаженной статуэтке возразить было нечего.
С час Окся моталась по дому, читала книжку и, наконец, взяв под мышку шар с собранным корабликом, пошла на улицу. В дверях она столкнулась с девушками. Натянув на лицо улыбку, она расспросила их об успехах, попрощалась, велела "рано не ждать", и ушла.
От Дамского Дома до жилища Даниэля весьма далеко, но время было, и Окся решила проделать этот путь пешком. И чем дальше, тем мрачнее становилось ее лицо. К мэтру идти не хотелось категорически.
Но она шла, по привычке беседуя сама с собой.
– Но ведь он же не плохой! Ну, подумаешь, одержим идеей прочесть мои мысли... Как будто я против! Пусть читает... Нет, не может он. Да ну! Поговорить с ним по душам, чтоб отстал? – но перспектива разговаривать с мэтром по душам пугала ее еще сильнее. Уж лучше обсудить это с Ээээ. Сейчас ей казалось, куда приятней просидеть под рентгеном светло-голубых глаз привидения, чем под тяжелым непроницаемым взглядом Даниэля. – И ведь так он смотрит только на меня, – пожаловалась Окся фиолетовым камням под ногами – Холодный канал в этом месте плавно переходил в Горячий. – Он всегда такой подчеркнуто-вежливый... С виду даже веселый. Вот только никакой он не веселый! Хитрый, хитрый мэтр... Ё мое, за что мне такое наказание... Этот мэтр... – она резко остановилась. – Этот мэтр, Оксь? Он для тебя "этот мэтр"? Даниэль! – взвыла она, и пошла дальше с удвоенной скоростью, но уже молча.
Ээээ сидела на ограде и болтала ногами.
– С кем поведешься, от того и наберешься, – не спрыгивая, а, скорее, слетая вниз, объяснила она. – Мэтр тоже ногами болтать любит. Вернее, любил. Признавайся, что ты с мужиком сделала? Он сам на себя не похож!
– Ээээ, ну почему сразу я? – попыталась оправдаться Окся.
– А кто? – парировало привидение. – Нет, я не то, чтобы сержусь... Просто с этим надо что-то делать. Мне уже смотреть больно, как он мучается.
– А мне, думаешь, легко? – взвилась девушка.
– Я не думаю, я знаю. Очень непросто. Поэтому сегодня ты ночуешь у нас.
– Прекрасно, – проворчала Окся, немного успокаиваясь. – У меня как раз к тебе вопрос...
– Вот и задашь его. А теперь пошли в дом. Даниэль уже заждался, не знает, куда себя девать.
Мэтр и вправду ходил по гостиной широкими шагами и что-то ворчал себе под нос. Повернувшись к вошедшим, он сдержанно поздоровался, принял у Окси из рук шар и с некоторым скептицизмом осмотрел ее наряд. Она ответила тем же. Сегодня мэтр щеголял в "домашней форме" – галстуке с кастрюльками, надетом прямо на майку.
– Через два дня будет Бал... Советую тебе привыкать к платью, – сказал он.
– Не люблю платья, – возразила девушка.
Ээээ хмыкнула.
– А там никто не спрашивает.
Даниэль внимательно посмотрел на не, и привидение, хмыкнув еще раз, исчезло. Мэтр покачал головой, вздохнул и предложил девушке сесть. Она неохотно устроилась в предложенном кресле.
Даниэль же еще раз прошелся по гостиной, устроил шар на подставке и повернулся к Оксе.
– Молодец, прекрасная работа! Ты делаешь успехи. Хвалю.
– Спасибо, – она попыталась улыбнуться.
Даниэль заметил эту попытку и опять вздохнул.
– Окся, у меня к тебе два... даже не вопроса. Две темы для разговора.
– Одна из которых – мои мысли? – неожиданно спросила она.
Даниэль опешил.
– Да.
– Тогда, прошу вас, переходите сразу ко второй.
– Хорошо... Итак, как я уже сказал, через два дня в Большом Дворце, принадлежащем Королевской Полиции, и являющемся также музеем, будет Бал. Традиции велят кавалерам приглашать дам на этот Бал, – смотрел мэтр в этот момент не на Оксю, а в окно, на заходящее солнце, но вся его фигура и лицо казались очень торжественными. – В этот раз я приглашаю тебя. Ты согласна пойти со мной на Бал, дева?
– Да. Мэтр...
– Прекрасно. Через два дня жди меня в полдень на пороге своего дома.
– Хорошо. Мэтр...
– Умеешь ли ты танцевать, дева?
– Нет! Мэтр!...
– Тогда я должен научить тебя, – по-прежнему не глядя на нее, продолжал он немного механическим голосом.
– Даниэль! – Окся вскочила с кресла. – Можно вопрос?!
– Да? – он наконец-то повернулся.
– Кого вы приглашали в прошлый раз?
Мэтр резко крутанул головой и отрывисто бросил:
– Неважно.
Девушка нахмурилась.
– Да, Оксь. Поверь, это неважно, – уже мягче сказал он. – А теперь, уж извини, но правила предписывают мне научить тебя танцевать.
Окся с сомнением оглядела свой наряд, потом столь же демократичный костюм Даниэля, но кивнула. Обучение началось.
Часа через три девушка взмолилась о пощаде. Танцы давались с трудом, и она, с грехом пополам, освоила только вальс. Даниэлю это стоило оттоптанных ног, но мэтр на такие мелочи внимания предпочитал не обращать. Но Оксю все же отпустил, вместе с Ээээ, строго наказав последней не рассказывать девушке на ночь никаких сказок. Но по хитрым глазам привидения Окся догадалась, что мэтра та слушаться не будет. Но не очень огорчалась – "сказка" была бы сейчас очень кстати.
Устроившись в кровати, Окся щелкнула пальцами, и свет погас. Этому трюку ее не так давно научил все тот же мэтр. В темноте фосфорицирующие глаза привидения больше не казались насмешливыми, и Окся поежилась. Да, друг, к тому же бесплотный, но страшно же!
– Ээээ... А можно сначала мой вопрос?
– Ну?
– Что подарить мэтру на День Рождений?
– Себя, – усмехнулась Ээээ. – А если серьезно... Я думаю, лучше книгу. Врядли ты сможешь найти что-нибудь лучше. Что-нибудь из недавно написанного.
– Так, с книгой я поняла. А вот про меня поподробней.
– Хватит от него шарахаться, – строго сказала Ээээ. – Плохого он не желает, и твое поведение его очень раздражает, а в чем-то даже пугает. Поверь, если ты перестанешь его чураться, так будет лучше…. Для вас обоих.
– Он хочет прочитать мои мысли!
– Так позволь ему это!
– Я не скрываю свои мысли от него….
– Значит, скрываешь. И не пытайся возразить! Просто скрываешь, сама того не осознавая. Я тут ничем помочь не могу. Только если с Даниэлем поговорить на эту тему. Предложить ему научить тебя открываться. А дальше – сами разбирайтесь. Поговорить?
Окся задумалась. Рано или поздно все равно придется заводить этот разговор. Так пусть лучше рано, чем поздно. К тому же и не она….
– Давай. Поговори.
– Хорошо. А теперь, когда все вопросы более-менее решены – обещанная сказка.
Легенда об Острове Орлеан, рассказанная Ээээ.
– Помнится, ты очень удивилась, когда Даниэль подробней рассказал об амаррах. Это действительно цветы Закатного Королевства. И именно оттуда пришла легенда о загадочном Острове Орлеан. Что касается цветов – появились они именно с этого Острова. А что касается самого Острова…
Далеко на западе, западней самого Закатного Королевства, в Океане Бурь, есть остров. Иногда на море опускается туман, и тогда Остров словно выплывает из этого тумана, показываясь на глаза людям. Очень сложно попасть на этот Остров. Недаром его называют Островом Восьмой Бесконечности. Туда попадают души тех, кто умер в восьмой день восьмого месяца восемьдесят восьмого года. И не всех подряд, а только заслуживших бессмертие. На Острове они становятся настоящими людьми. Вот только выбраться с Острова еще сложней. Когда-то это смог сделать лишь один, и с тех пор Остров Орлеан стал еще бдительней.
Так гласит легенда. И только один человек решился бросить вызов и легенде, и самому Острову Орлеан.
Даниэль, которого тогда еще никто не называл мэтром, неприметный человек 35 лет от роду, совершил невозможное.
Он нашел Остров у берегов Закатного Королевства, смог взойти на его берег. А самое главное – он смог вернуться обратно.
Чтобы попасть туда талантливый ученик Херра Максимильена прикинулся мертвой душой. Остров поколебался, но все же принял его. Однако, едва его ноги коснулись земли Восьмой Бесконечности, все наваждения исчезли, и Остров понял, как его обманули. А раз так – решил всеми силами задержать наглого человечка.
Но в своем стремлении задержать Даниэля Остров, сам того не ведая, открыл ему много тайн. Чем тот не преминул воспользоваться. И в один прекрасный день ему удалось вновь обмануть Остров Орлеан. Но для этого Даниэлю пришлось умереть…
– Как?! – не выдержала Окся, и так прилежно молчавшая в течение всего рассказа.
– Вот так… Я не знаю, как ему это удалось, он и сам уже не помнит этого. Впрочем, достаточно было одной секунды, чтобы с берега рухнуть в воду, где кончается власть Острова. Но даже остановить сердце – этого было мало. Остановить надо было мозг. Это равнялось самоубийству. Но Даниэль смог не только убить себя, но и воскреснуть. А потом еще неведомо какими силами добраться обратно в Муррурран…
Ээээ замолчала, опустив голову. Пусть она привидение, но ничто человеческое ей не чуждо.
У Окси впервые промелькнула мысль – что же связывает это создание с мэтром, кроме загадочных «родственных связей», но тут привидение подняло на нее глаза.
– Пожалуй, на сегодня все. Тебе уже спать пора. Завтра с утра найди книгу – и вновь учиться танцевать.
– Ээээ, а с кем…
– Неважно. Сладких снов, – хитро прищурившись, она исчезла.
* * *
Пока Окся добросовестно оттаптывала ноги мэтру, в Дамский Дом явился весь оставшийся Чудесный отдел. Оборотень, хитро ухмыляясь, сразу отвел Мину в сторону.
– Ты им не рассказывала?
– Неа. Пусть им будет сюрприз.
– Прально, – еще шире усмехнулся Дан.
Шаман свою девушку пригласил еще вчера. Сбежав с работы, он наведался в Дамский Дом, поразив Мину до глубины души.
Остальные девушки удивленно посмотрели на шушукающуюся в углу парочку, после чего перевели взгляды на стоящую в дверях троицу и удивились еще больше.
В центре стоял великолепный Брюн, по торжественности случая, распустивший привычный хвост. Кожаный плащ был распахнут, демонстрируя отсутствие жилетки и очень легкую рубаху в мелкую дырочку, к тому же расстегнутую на три пуговицы. Осмотрев сей натюрморт, девушки нервно сглотнули. По правую руку от Брюна стоял Эмма, без плаща и шляпы, компенсировав отсутствие длинных волос четвертой расстегнутой пуговицей. Эль с трудом оторвала взгляд от его ворота и уставилась на букет белых лилий, который следователь тщетно пытался спрятать за спину. Слева стоял Гару. В его облике особых изменений не произошло, разве что он сменил синие джинсы на черные и, наконец-то, начисто побрился. В руках его алели розы.
Брюн выступил первым. Не дойдя до Даши пяти шагов, он картинно упал на одно колено и изрек:
– О, прекрасная дева моего сердца! Позволь мне пригласить тебя на Бал! Пойдешь ли ты со мной, не разобьешь ли моего сердца?
– Неоправданный повтор, – шепнул Дан на ухо Мине. – Переборщил.
"Дева", да и остальные, в том числе и мужчины, изумленно смотрели на оратора.
"Это традиция такая?" – мелькнуло в голове у Эммы. – "За что?!"
Наконец, Фемидаша справилась с охватившими ее эмоциями и лаконично ответила:
– Да.
Дальше Брюн решил от традиции не отступать ни на слово. Договорившись о встрече, Даша поведала ему, что танцевать умеет, и вскоре они присоединились к стоящей в уголке парочке.
Настала очередь Эммы. По непонятным причинам он покраснел, как розы в руках у Гару, но начал довольно уверенно. В качестве вступления упал на оба колена и, протянув вперед букет, завел:
– О, прекрасная дева моего сердца! Скажи мне, смею ли я, недостойный, иметь наглость пригласить тебя на Бал? Ответь мне, о, дева, не разбивай моего сердца, ибо в случае отказа оно будет плакать ночи напролет, и я вслед за ним... – тут он осекся, услышав нервный смешок Гару, который, как ни старался, сдержать его не смог.
Эмма покраснел еще больше, хотя это казалось невозможным, и с надеждой посмотрел Эль в глаза. Та, оценив ситуацию, с криком "Конечно, я пойду!", бросилась к нему, обняв вместе с букетом. Дальнейшие расспросы посчитали бессмысленными.
Остался один Гару. С полминуты они с Калистрой просто играли в гляделки, а потом он подошел к ней и без изысков сказал:
– Позволь мне пригласить тебя на Бал, – и протянул ей розы.
Калистра взяла цветы и на выдохе, искренне-проникновенно ответила:
– Да!
– Ну тогда мы за вами заедем, – он улыбнулся. Брюн пригрозил ему пальцем.
– Гару, традицию нарушаешь!
– Плевать! – ответил он и, легко подхватив Калистру на руки, спросил: – Может, пойдем, погуляем?
Эль вцепилась в Эмму и с надеждой протянула:
– А мы сегодня уже гуляли...
Брюн подмигнул ей.
– Устала? Оставайся дома, я думаю, Эмма составит тебе компанию. Правда, Эмма? – он пристально посмотрел на следователя. Тот, по прежнему красный, кивнул. – Прекрасно! А вы? – он повернулся к Дану.
Мина повисла на шее у оборотня и, не дав ему рта раскрыть, заявила:
– А мы пойдем!
– Еще лучше. Так идем!!!
Дашу Брюн и не спрашивал. В ней он не сомневался.
* * *
Следующие два дня пролетели быстро и незаметно. Окся, под ворчание Ээээ, уговорила мэтра оставить уроки танцев, мол, хватит с меня вальса. Мэтр повздыхал, но согласился. Привидение на прощание еще раз пообещало поговорить с ним.
– После Бала, Ээээ, после Бала.
– Как знаешь. Но, по-моему, лучше сейчас.
Окся резко развернулась и посмотрела привидению в глаза. Непроницаемые и холодные.
– Хорошо. Как ты знаешь...
Она ушла, а привидение еще долго и насмешливо смотрело ей вслед.
Домой Окся пришла в более приподнятом настроении. Там девушки подняли его еще сильней рассказом о вчерашнем визите чудесников.
– А потом Гару встал на парапет и сказал, что он умеет танцевать! – восторженно повествовала Калистра. – Но как он умеет танцевать, так и не показал... Зато показал, как он умеет плавать!
Мина подняла глаза к потолку.
– А уж как Дан умеет плавать...
Все засмеялись.
– А вот Брюн может и не плавать! – добавила Даша.
– О, да! – еще громче рассмеялась Мина. – Он бегал вокруг них по воде и показывал язык!
Эль молчала и с легкой улыбкой смотрела в окно. Чем именно они занимались с Эммой, осталось тайной для всех.
Вечером уже Окся потащила девушек в книжную лавку. Вернулись они оттуда, сгибаясь под тяжестью книг.
– На год, – вздохнула Калистра.
– На месяц, - вздохнула Окся.
– Оксь, я ничего не имею против, что ты читаешь. Но гулять тоже надо, – важно заметила Даша.
– Она гуляет в своем воображении! – едва сдерживая смех, объяснила Мина.
Окся изобразила обиженное лицо.
– Вот как научусь у мэтра выдавать видимое за реальное... Будет весело!
– Тю, какие мы серьезные, – погрозила Даша пальцем.
Настало утро Дня Рождений. Окся в мятой рубашке и не менее мятых джинсах вытащила на середину гостиной манекен в роскошном и довольно пышном платье, и с выражением неземной скорби спросила у сидящих там девушек:
– Мне это предполагается надеть?! Хотелось бы знать, чье это решение...
Все задумались. Первой высказалась Мина.
– Дан объяснял, что не последнюю роль играет желание приглашающего...
– Это мэтр хочет видеть меня вот такую вот?! – Окся с ужасом тряхнула ворохом юбок. – Хоть бы на кринолине, что ли... А то оно, ко всему прочему, еще и тяжелое!
Мина пожала плечами. На ней самой красовался наряд, чем-то напоминающий повседневный Данов – причудливо сочетающиеся ткань и кожа, скрепленные изящными серебряными скобками. Юбка была косо обрезана на уровне колен. Впрочем, остальные девушки тоже были одеты в платья – Эль в полупрозрачное и длинное, расшитое бисером и дополненное пушистым боа. "Модерн, любовь моя", – подумала Окся. Цвет ткани и бисера варьировался от зеленого до желтого. Калистра щеголяла чем-то, умопомрачительно коротким – очевидно, у Гару было свое восприятие Бала. Впрочем, Калистра его полностью поддерживала. На Фемидаше же было простое черное платье с вырезом, украшенным узором, напоминающим паутину.
– Да, у Брю вкус незамысловатый, – вздохнула Окся. – Повезло.
– Зато тонкий, – обиделась Даша.
– Вот и я о чем, – Окся, с грустью опустив голову, пошла наверх, стуча манекеном по ступенькам.
– Оксь, не отчаивайся! – крикнула ей вслед Эль.
– Конеш, все равно выбора нет... Ну мэтр! – она скрылась за дверью.
Девушки пожали плечами и продолжили гадать, кто а чем придет. Тем временем чудеса Дамского Дома сами укладывали их длинные волосы в прически.
Наконец, Окся снова появилась в гостиной. К ее пышному платью прилагались еще перчатки выше локтя, украшенные такими же замысловатыми узорами, как и корсет. И, видимо из вредности, прическу она себе сделала сама – сверху короткий растрепанный ежик, а сзади тоненькая косенка. Вникнув в тему обсуждения, она заявила:
– Мэтр Даниэль – черный фрак, узкие брюки, желтая рубашка, зеленый галстук с красными зигзагами! И я согласна танцевать с ним всю ночь, если ошиблась!
– Не опрометчиво ли? – покачала головой Даша. – У него галстуков много, и он может надеть любой.
– Значит, буду танцевать! – Окся без всякого почтения к пышным юбкам плюхнулась в кресло.
Остальные решили проще. Брюн оставит составляющие, но изменит материал.
– Шелк? – задумалась Эль.
– Бархат, – отмела все возражения Даша.
Эмма – пышный костюм стиля барокко.
– Ему пойдет, – невесело усмехнулась Окся. – Из нас бы получилась хорошая пара...
– Я те дам, пара! – Эль исподтишка показала ей кулак.
– Дан точно не в рваном! – решила Мина. – В чем-то нехарактерном...
Калистра развела руки.
– А Гару... Это Гару!
Все засмеялись.
Наступил полдень. Девушки, завернув подарки, вышли на крыльцо. У калитки тут же появился толи опять, толи все еще красный Эмма. С его костюмом девушки ошиблись фатально – на следователе был обычный брючный костюм, правда муарового перелива, цвета морской волны и с золотым шитьем. Все это очень гармонировало с очередным букетом белых лилий в его руках.
– Эль, о, прекрасная дама моего сердца! Я прибыл за тобой!
Эль степенно сошла с крыльца, приняла букет и чмокнула Эмму в щечку.
– Пройдем в мой шарр?
– Конечно.
Они исчезли. Девушки переглянулись.
– Они по старшинству? – спросила Даша.
– Значит, следующий Гару, – решила Калистра.
– А потом Дан, – уточнила Мина.
– О, нет, – возвела глаза к небу Окся.
Они оказались правы. Следующим появился Гару в черном пиджаке, белоснежной рубашке и черных кожаных штанах. В руках он тоже держал букет, опять состоящий из красных роз. Калистра с визгом бросилась к нему на шею. Так они и ушли.
Наряд появившегося следом Дана действительно был не очень характерен для шамана. На просторную белую рубашку он надел красный жилет с небольшими черными пятнами, напоминающими леопардовую шкуру. Свободные брюки-клеш были из того же материала. И – никаких крестов и цепей. Только на пальцах блестели массивные перстни. А в руках был букет светло-голубых хризантем.
– Дан... – прошептала Мина, и они тоже исчезли.
Даша повернулась к Оксе.
– Значит, мэтр будет последним. Мой тебе совет – оставь мнение о платье при себе. Не осложняй и без того сложные отношения.
– Хорошо. Спасибо.
В ту же секунду появился Брюн. Он вошел так быстро, словно возник из воздуха. Он все же изменил своему кожаному плащу, сменив его на черный и, как правильно угадала Даша, бархатный пиджак. Под пиджаком была кремовая рубашка и бежевый шарф, украшенный черными так же бархатными узорами. Волосы он аккуратно причесал, а бородку подстриг. Его букет тоже состоял из роз, но не красных, а темно-бордовых. Фемидаша слетела к нему, не касаясь ступеней, и они были таковы.
Окся опять посмотрела на небо.
– Мэтр. Надеюсь, вы не принесете ромашки.
Мэтр принес не ромашки. В его руках мерцали голубые лилии, похожие больше на амарры. В остальном же его вид соответствовал Оксиному описанию, даже зигзаги на галстуке были именно красными. Девушка не предусмотрела только одного – у мэтра за плечами развевался черный плащ, украшенный блестящими звездами.
Остановившись у крыльца, он протянул Оксе руку.
– Пойдем, дева, – и, по пути к шарру, он обратился к ней. – Прошу меня извинить, но у меня к тебе есть разговор. Может, даже не очень приятный... Ээээ предложила мне научить тебя открываться.
– Я не...
– Я знаю, что ты не скрываешь свои мысли специально. Вот и разберемся с этим. Ты согласна?
– Да.
– Правильно.
– Мэтр...
– Я слушаю.
– Мэтр, можно сегодня я буду называть вас на "ты"?
– Конечно, Оксь, – он мягко улыбнулся. – Можешь всегда меня так называть...
– Нет. Только сегодня... Даниэль, – и она взяла его за руку.
Мэтр только покачал головой.
Шарры вереницей проехали по Старому Городу, по набережной Ирры, мимо здания Королевской Полиции, прямо к Большому Дворцу.
Вычурное здание в стиле барокко сияло позолоченными скульптурами и меняло свой цвет в зависимости от времени года. Сейчас, летом, оно было зеленым.
Выходили так же, по старшинству.
– Даниэль, – шепнула Окся. – Можешь оставить плащ в шарре?
– Зачем? – удивился мэтр.
– Ради меня, – подмигнула она.
Даниэль пожал плечами.
– Ради тебя... Конечно!
Пять пар, одна за другой, прошли через ворота, украшенные коваными розами, и попали во внутренний двор. Там уде собралось человек двадцать, мужчин и женщин. Девушки сразу узнали Энгра, Начальника Королевской Полиции, а Калистра помахала Витьку – ее с Гару знакомому эксперту из Убойного отдела.
Энгр подошел к ним, церемонно поклонился мэтру, поздоровался с остальными. Все поклонились в ответ, а мэтр лишь кивнул. Энгр не посчитал это за неуважение – да, формально Даниэль является его подчиненным, но на деле фигура могущественного телепата была куда важнее его. Даниэля уважали и боялись в тихом городе Муррурране, хотя особых поводов для страха он не давал никогда.
– Как вы изволите видеть, мэтр, собрались еще не все приглашенные, и посему мы не смеем начать наш Бал, – речь Энгра была столь же церемонной, как и его поведение. Даниэль же этим явно не страдал.
– Вижу... Скажите, а много приглашенных?
– Ровно сто человек, что бывает весьма редко... Большая половина уже прибыла, но они изволят гулять по набережной...
– Значит, ждем до часа ровно. Кто не успел, тот опоздал.
– Как скажете, мэтр, – Энгр с очередным поклоном отошел от них.
Девушки изумленно воззрились на Даниэля.
– Надо же кому-то порядок соблюдать, – ответил он. – А то распустятся, не подобрать потом!
– Молодежь, – притворно вздохнул Брюн и покосился на Эмму. Но тот, похоже, не замечал ничего. Тогда Брюн перевел взгляд на Гару, но и тому было все равно. Дан вел себя безупречно, а называть "молодежью" мэтра было чревато. Пришлось Брюну обратить свой взгляд на Дашу, что его, впрочем, вполне устраивало.
"Интересно, а подарки..." – подумала Окся.
"Вручаются после обеда и перед танцами", – услышала она в своем сознании вкрадчивый голос Даниэля.
"Ты... читаешь мои мысли?! Все же читаешь?! А..."
"Успокойся, Оксь. Не читаю. Только слышу обращенные ко мне вопросы. А этот вопрос был обращен именно ко мне. Успокойся, именно это у нас довольно многие умеют. И ты со временем научишься", – он улыбнулся.
Словно почуяв угрозу Даниэля, к часу собрались все. И когда часы в башне над входом пробили раз, Энгр зычно возвестил:
– Мы начинаем наш праздник, Бал! Дамы и господа, прошу вас, проходите во Дворец!
Все вновь разбились на пары и потянулись внутрь. Девушки, пришедшие сюда в первый раз, смотрели вокруг широко раскрытыми глазами.
А смотреть было на что. Убранство в стиле все того же барокко поражало воображение своей пышностью. Колонны, "поддерживающие" потолок, были позолочены, в нишах стояли мраморные статуи. Казалось, они провожали проходящих заинтересованными взглядами. А когда они проходили через портретную галерею, девушки поняли, что им не показалось. Портреты не только провожали их взглядом, некоторые даже крутили головами. Эль кивнула портрету уже знакомого Александра I неМага, он в ответ подмигнул.
На Большой лестнице они разделились – кавалеры прошли направо, дамы налево. Даша поморщилась.
– Налево не ходим...
– Мы ходим "туда", – согласилась Эль.
Окся усмехнулась.
– Мы такие правильные... Посмотрите лучше, какая интересная статуя!
Скульптура, стоящая в нише, действительно была удивительной. Правая ее сторона изображала мужчину, левая же – женщину. Между тем, черты лица сочетались столь гармонично, что не оставалось сомнений – это портрет.
"Вот вы и увиделись с Муррурраном", – раздался в сознании Окси голос Даниэля. – "Обрати внимание, скульптура не барочная. Это... Копия с его автопортрета".
"Муррурран был скульптором?" – удивилась она.
"Муррурран был творцом. Как ты видишь – он был мужчиной с женским сердцем".
Окся шепотом пересказала эти факты девушкам.
– Интересно, а женское у него было только сердце? – задумалась Калистра.
– Тссс! Ща же церемония начнется...
Перед дверьми зала теперь уже дамы оказались справа.
– Так, сейчас степенно проходим темный Большой Зал, входим в Обеденный... – шепотом повторяла Мина. – Там обед, потом вручение подарков... Ну а там, собственно, сам Бал!
– Скорей бы уж, – путаясь в юбках, проворчала Окся. – А потом домой, домой...
– Ну тебя, – покачала головой Даша. – Такой праздник раз в году бывает!
– По мне, так чем реже, тем лучше. Да еще с таким партнером, как мэтр... – она скосила глаза налево, проверяя, не услышал ли ее Даниэль.
Бальный зал действительно был очень темным, но даже в темноте его размеры поражали. Обеденный был поменьше, зато светлый, и со столами, полными всяческой снеди.
– Дамы усаживаются напротив своих кавалеров! – объявил Энгр. Сам он устроился во главе центрального стола, рядом со своей супругой. Чудесники расположились неподалеку.
Только мэтр удержал Оксю за локоть.
"Мне со своей дамой положено сидеть напротив Начальника Полиции".
"У всех на виду?!" – Окся удачно осваивала новый способ общения. А попробуйте мысленно кричать!
"Увы, Окся. Таковы традиции".
"Нашел тоже, даму... Мне только семнадцать исполнилось!".
"Поздравляю, а мне 58. Таковы традиции, и не я их придумывал. Садись лучше, на нас уже все смотрят".
Окся проворчала: "Ну и пусть", но за стол села. Даниэль устроился рядом, и снова преобразился. Если дома, да и на работе, он, зачастую, сидел вразвалку, непринужденно, то сейчас его выправке позавидовал бы любой военный. Абсолютно прямая спина, расправленные плечи, непроницаемое лицо – настоящий Начальник. Оксе стало не по себе. Называть его на "ты" было бы непросто.
Тем временем девушки, под руководством кавалеров, знакомились с содержимым соседних блюд. За эти месяцы они более-менее привыкли к столичной кухне, но на праздничном столе многие блюда им были в диковинку. Торжественную речь Энгра, поздравляющего всех с Днем Рождений, они благополучно пропустили мимо ушей.
– Что это? – Эль показала на блюд, полное каких-то бело-полосатых не то колбасок, не то червяков.
– Дохлые членистоногие, – скривился Дан.
– Пауки? – ужаснулась Эль.
– Раки, – перевел Брюн. – И вообще, за столом так выражаться не культурно.
– А что это с ними? – поразилась Даша. – Они же зеленые и с клешнями?
– Их помыли и расчленили, – хрюкнул оборотень.
Брюн ткнул его локтем.
– Девушки, не слушайте его. Лучше гляньте вот, – он подтянул поближе пузатый горшок с полупрозрачными стенками. Сквозь низ просвечивало что-то блестящее. – Марнский окунь в глубоководной воде Залива Марна. Вот такой вот каламбур. Но вкусно. А вот это, – он указал на обычную стеклянную банку с чем-то зеленым и жутко напоминающим маринованные огурцы, только с глазами, – болотные рыбки. Редкий деликатес.
– Одни рыбы, – вздохнула Даша, с сомнением глядя на глазастые огурцы. – А чего-нибудь сухопутного тут нет?
– Почему же, есть, – оживился Эмма. – Во, горный кабанчик в горных травах.
– Это кабанчик? – Калистра с некоторым ужасом осмотрела маленькое подобие тираннозавра.
– Что поделать, горный много прыгал.
Тем временем Мина заинтересовалась круглыми фруктами с полупрозрачной кожицей, плавающих в чем-то красном. Дан заметил ее удивленный взгляд.
– Ничего особенного, дева... Яблоки в томатном соке.
– Яблоки?!
– Ага, они самые. Как их есть - до сих пор для меня загадка, но готовить их, как ни странно, я умею... Брюн, дай-ка свою зеленую дрянь.
Брюн, ворча, достал из кармана своего бархатного пиджака яблоко и передал его Дану. Все чудесники, да и часть гостей, изумленно посмотрели на оборотня. А тот, положив яблоко на стол, энергично потер ладони друг об друга. Тут же над ними вспыхнуло синеватое пламя. Тогда он быстро обхватил яблоко двумя руками и замер. В течение минуты весь стол напряженно наблюдал за ним. Наконец, оборотень разжал руки. На его ладони лежало почти такое же яблоко, как и на блюде, но еще более прозрачное.
– Это называется "профессионализм", – довольно сощурился Дан в ответ на замечание о прозрачности. – Мин, слабо теперь его съесть? Предупреждаю, кожура у него плотная, зато внутри жидкость.
Предоставив девушке решать эту задачку, он занялся "огурцами". Тут с другого конца стола к ним медленно прилетело закрытое стеклянной крышкой блюдо. Сверху, на крышке, лежал листок салата с выцарапанной ногтем надписью – "Я была в шоке". Девушки повнимательней пригляделись к содержимому блюда и согласились с Оксей. Под стеклянным колпаком шла битва. Красные шарики ожесточенно нападали на зеленые колбаски, которые тщетно пытались убежать, но дорогу им преграждали рыжие змейки. Все это усиленно лупили дико прыгающие зеленые горошинки...
– А это и есть горошинки, – заворожено прошептала Эль. –Обыкновенный горох...
– А красные – помидорки, – согласилась Даша.
– Салат "Се битые овощи", – с ухмылкой объяснил Брюн.
– А почему "се"? – удивилась Калистра.
– Потому что бьют сами себя.
Тут Мине в голову пришла мысль относительно ее несчастного яблока. Она что-то очень оживленно зашептала Эль на ухо. Та, в свою очередь, стала делать Оксе странные знаки. Однако, Окся ее поняла и завязала безмолвный диалог с мэтром. Мэтр же пристально глянул на Брюна. Заместитель посмотрел на своего Начальника с некоторым сомнением, но все же достал из кармана длинную тонкую трубочку и ловко бросил ее Даниэлю. После чего удивленно смотрел, как трубочка перекочевала обратно, в руки Мины.
– Все просто, – объяснила она и воткнула трубочку в яблоко. – Сок яблочный.
– Гений, – ухмыльнулся Дан.
Тем временем Даша с Калистрой пытались выудить из пол крышки драчливые овощи. Это давалось с трудом, а когда особо проворный помидор тяпнул Дашу за палец, девушки бросили сие занятие.
– Уж лучше огурцы с глазами, – вздохнула она. – Они хоть не дергаются.
Наконец, обед закончился.
– Пьют во время самого Бала, – неведомо зачем объяснил Дан потолку. Потолку было наплевать, он это и так знал.
– А теперь, друзья мои, – мэтр подошел к чудесникам, – я предлагаю вам прогуляться по Большому Дворцу. В кои-то веки устрою экскурсию. Поверьте, здесь есть, на что поглядеть.
– А когда подарки? – влезла Калистра.
– Вот заодно и подарки. Пойдемте.
Одной рукой он подхватил Оксю, другой вцепился Брюну в запястье и потащил их ко второму выходу из зала. Даше пришлось идти за ними, Мину повел дисциплинированный оборотень, Эль с Эммой пошли добровольно, а вот Гару с Калистрой тихо сбежали. Мэтр сей побег, конечно, заметил, но промолчал.
– Парадные портреты Королей вы уже видели. Теперь приглашаю вас в зал так называемых "домашних портретов", – вещал Даниэль. – Справа вы видите портреты Королей Древности. Их не много, так как в период готики не очень приветствовался "домашний портрет", зато они весьма монументальны, не находите? Здесь же и несколько картин стиля барокко, изображающих Древних. Ну а слева и в следующем зале уже современники барокко, рококо и прочего.
– А нынешний Король? – вклинилась Окся.
– Нигде нет его портрета, – покачал головой мэтр. – Даже в Цитадели. Это не принято среди Королей, но Мартэну наплевать на обычаи, противоречащие его привычкам.
– Кому? – удивилась Даша. Раньше они никогда не слышали этого имени.
– Мартэн, наш Король, – объяснил Брюн. – Он не любит, когда его так называют.
– Предпочитает прозвище, – добавил мэтр.
– Какое?
– Неважно. Итак, Короли позади. Перед нами Зал Готики, наверх – искусство Зарубежья, направо – Древний Мир и искусство Живой Античности, налево – классицизм, барокко и иже с ними, до модерна включительно. Кто куда?
Даша молча потащила Брюна направо.
– В 9 у Большого Зала, не забудьте! – крикнул им вдогонку мэтр.
Эль и Эммой отправились налево, а Мина и Дан – наверх. Окся с мэтром остались на месте.
– Оксь, ты любишь Готику? – удивился Даниэль.
– Я люблю все. Вообще-то я начинающий искусствовед, ты разве не в курсе?
– Забыл, – честно признался Даниэль – Просто из головы вылетело. Хорошо, тогда походим везде и будем рассказывать друг другу, кто что знает. Идет?
– Идет! – в радости от предстоящей перспективы Окся забыла даже о надоевшем платье.
– Тогда пошли! – в мэтре тоже проснулся искусствовед. А в такие моменты ему было наплевать на все.
* * *
Гару утянул Калистру в длинный пустой коридор со множеством гобеленов на стенах. Принюхавшись и прислушавшись, он тихо прошептал:
– Народу поблизости нет, – и тогда обратился к Калистре. – Сегодня, в День Рождений, позволь мне преподнести тебе подарок...
– А я после? – перебила она его.
– Ага. Итак... – он извлек откуда-то небольшой узкий сверток. – Ибо твоя жизнь мне дорога...
Калистра развернула этот сверток и, радостно повизгивая, бросилась целовать Гару.
– Спасибо, умничка ты мой!
Радость драчуньи была понятна – внутри лежал небольшой кинжал изумительной работы, со слегка изогнутой ручкой. Глядя, как Калистра играется с кинжалом, Гару добавил:
– Это не только холодное, но и горячее оружие. Огнестрельное, так сказать. Уникальный образец, конфискат... Я тебе потом покажу, как он стреляет.
Зря он это сказал. Девушка сосредоточенно уставилась на кинжал.
– А я, кажется, уже разобралась... Сейчас...
– Что? Нет!!!
Но он опоздал. В ту же секунду в коридор вошел человек, похоже, официант. А еще через секунду этот официант изумленно изучал свой поднос – вместо рюмки на нем покачивалась чашка, полная вина – ножку Калистра отстрелила начисто. Еще немного полюбовавшись на это зрелище, человек медленно перевел взгляд на Гару. Тот мило улыбнулся, ухватил свою девушку за руку, и они ретировались.
Оказавшись в безопасном (то есть вдали от обалдевшего официанта) месте, Калистра виновато посмотрела на эксперта.
– Ну я не хотела, честное слово. Оно само... А это тебе!
На свет появились очки и наушники. Гару с сомнением осмотрел подарок, потом надел и повернулся к зеркалу, благо во Дворце их было с избытком.
– Ух! – он показал своему отражению распальцовку. – Здорово! Мерси! – и Калистра удостоилась затяжного поцелуя в щечку.
* * *
Едва скрывшись от строгого взгляда Начальника, Брюн предпринял попытку сбежать, но Даша успела поймать его за полу бархатного пиджака.
– Брю-у-у-у-ун... Ну пойдем, посмотрим на искусство Живой Античности... Это же так интересно!
Брюн хотел категорически отказаться, но потом его взгляд обратился к умильно-умоляющим глазам Даши, и он решил, что искусство Живой Античности, это, пожалуй, интересно. Немного поспорив, они пришли к соглашению – Брюн идет с Дашей и даже рассказывает, если что знает, а за это Даша не пытается отнять у него яблоко с воплем "Тут музей, тут не принято!"
– Итак... Живая Античность – явление удивительное и уникальное. В северной части материка Крондор, в гористой местности, находится город Атта. Он тысячилетиями не изменяет своего образа жизни, своих обычаев, продолжая традиции античности. Порядки там очень строгие, к тому же они жестко контролируют численность населения. Однако иностранцев и прочих гостей они встречают весьма приветливо – повлиять на их культуру все равно ни у кого не получится. Разве что у Мурруррана когда-то получилось – но он был во всех отношениях замечательной личностью. Теперь аттцы создают еще более прекрасные произведения, но среди них то и дело мелькает изображение двуликого человека. Усовершенствовал он и орудия – резцы, режущие мрамор, как масло, и подчиняющиеся мысли. Неудивительно, что скульптуры Живой Античности кажутся живыми!
Даша молча согласилась с ним. Скульптуры действительно завораживали.
Наконец, на выходе пятого зала, Брюн остановился. Он только что рассказал легенду об античном боге Времени, и счел момент подходящим для вручения подарка. Без особых предисловий он протянул Даше небольшой сверток, из которого появились вечно стоящие часы на длинной цепочке. А, присмотревшись, Даша поняла, что они даже не остановившиеся, а просто выгравированные на круглом металлическом медальоне. Часы вечно показывали восемь часов, восемь минут и восемь секунд.
– Это Маятник Вечного Времени, – объяснил Брюн. – Если начать им покачивать по часовой стрелке, все окружающие станут жить медленнее. Точнее, тот, кто держит Маятник, будет жить быстрее. А если качать им против часовой стрелки – все будет наоборот.
Даша задумчиво покрутила маятником по часовой стрелке. Птица за окном лишь слегка замедлила свой полет.
– Но скорость зависит от силы владельца, – продолжил Брюн. – Если бы Маятник взял мэтр, показалось бы, что мир совсем остановился. А тебе, Даш, учиться, заниматься и тренироваться! Обещаешь?
– Ага, – кивнула она.
– Вот и правильно. А что касается мэтра – лучше не говори ему про этот Маятник. А главное, не пользуйся им в его присутствии. Он такие вещи немного не переносит. Причем в прямом смысле этого слова. Принцип не позволяет. Хорошо?
– Хорошо. Спасибо, Брюн. А это тебе! – она извлекла халатик с поясом. – Для утренних пробежек.
Он рассмотрел халат, пояс, и восторженно присвистнул.
– Даш, спасибо огромное! Не поверишь, я о чем-то подобном всю жизнь мечтаю! – от переизбытка чувств он обнял Дашу и сделал вместе с ней несколько кругов по потолку. За этим занятием их и застали Гару с Калистрой.
* * *
Мину Дан сам дотащил до зала, посвященного столь нежно любимому им Северу. Прочтенной им лекции о богах и традициях Свободного Севера мог бы позавидовать любой экскурсовод. Мину же больше сразил сам факт существования каких либо богов – в Королевстве Кандра религий не было, последние соборы, посвященные непонятно кому, строились еще в период готики, в начале правления Мурруррана. Потом он на жизненном примере понял, что религия, мол, "опиум для народа", и решил действовать строго. Посему, как стиль, готика сохранилась, а вот соборы строить перестали. А те, что уже были, любивший и уважавший архитектуру Муррурран велел лишить "смысловой нагрузки". Пришлось Дану рассказывать и это, а когда Мина более-менее разобралась, перешел на личности.
– Вот этот, – он показал на изображение высокого и стройного мужчины с мощными орлиными крыльями за спиной, – Верховный Бог, бог Воздуха. Его Истинное имя не знает никто, кроме его шамана, остальные зовут его Грорр. Он правит Миром, однако, создавали Мир четверо – он, два его брата, Адан и Тронтр, и сестра их, Вейа. Соответственно, боги Земли, Огня и богиня Воды.
– Адан? – задумалась Мина. – Что-то знакомое...
– Конечно, знакомое, – улыбнулся оборотень. – Шаманам дают прозвища, похожие на имена их богов. Вот он, Адан – мощный детина с медвежьей головой. Он Хранитель Севера, его лесов, гор и степей. Когда-то я знал его Истинное имя, но отдал это знание другому шаману... Вот этот двуликий крепыш – брат Адана, Тронтр. Одно его лицо доброе, а другое злое, ведь огонь может и греть, давая жизнь. И сжигать, убивая. А этот милый толстяк – его сын, Урнр, бог Солнца. Тут же и сестра-близнец, Манра, богиня Лун.
– А это кто? – Мина замерла перед изображением высокой стройной блондинки, невообразимо прекрасной.
– А это и есть Вейа.
– Такая красивая...
– Она наравне со всеми дает нам жизнь... Но именно она создала всех людей. Рядом ее дети - Хранитель моря Янрах и Хранительница рек Ирра. Именно ее именем названа самая большая река нашего континента. Они покровительствуют всем, кто плавает по воде на кораблях и лодках...
Они шли по залам, и Дан продолжал рассказывать о Богах и их удивительных похождениях. Вдруг Мина остановилась, ойкнула и вцепилась в его руку.
– Дан, кто это?
Шаман посмотрел туда, куда она показала. Там, на стене, висело чучело жуткого зверя, прикованного цепями в руку толщиной. Зверя можно было бы назвать волком, но он был раза в два больше обычного, угольно-черного цвета, и только на морде росла красная шерсть, повторяя очертания черепа. Из пасти торчали длинные клыки, а желтые приоткрытые глаза, казалось, следили за всеми проходившими. В довершение картины за спиной этого кошмара было два мохнатых крыла, напоминающих крылья летучей мыши. Крылья с особой жестокостью были прибиты к стене огромными гвоздями.
– Иш ты, – прошипел сквозь зубы Дан. – Прибили. Значит, баловала...
– Кто это? – повторила Мина. И почему его прибили?
– Это Владыка Кошмаров, Повелительница Тьмы и Мрака – Аэта. Считается, что даже ее изображение способно причинить вред... И, кстати, не зря. Вот потому ее и прибили.
– Это женщина?
– Да. Более того, это обычная человеческая женщина, укушенная оборотнем и вампиром. Вот и получилось такое чудовище. Сдержать ее можно, только назвав ее Истинное имя. И потому его знают все, – он подошел к чучелу и уставился в его злобный желтый глаз. – Эсгальвен, иди к свету!
Глаз прищурился еще сильней, а потом широко распахнулся и остекленел.
– Вот и все, – удовлетворенно сказал Дан. – Хороший финал для такой экскурсии... А теперь перейдем к следующей части, благо момент подходящий, – жестом фокусника он извлек откуда-то продолговатый сверток. – Ты умеешь разговаривать со зверями. Но разговаривать – не всегда значит договориться. Этот жезл поможет тебе в нелегком труду ведения переговоров со зверьем.
Мина с восхищением изучила поданный жезл и повисла у Дана на шее.
– Спасибо, Дан! Какой ты заботливый и практичный! – и она звонко поцеловала его. Оборотень довольно ухмыльнулся. – А это тебе! – у него на шее появился крест. Дан молча осмотрел его, молча обнял Мину и подхватил ее на руки.
– Давай теперь других поищем? Пора уже.
– Давай!
* * *
Эмма и Эль искусством особо не интересовались. Они продолжали вчерашний, а так же позавчерашний и позапозавчерашний, разговор, содержание которого заключалось в том, что Эль хочет переехать к Эмме, но не переедет до тех пор, пока Эмма не наведет у себя порядок, а Эмма тоже хочет, чтобы Эль переехала к нему, но не наведет порядок, пока она к нему не переедет. Замкнутый круг. Дискуссия то и дело прерывалась невинными объятиями и почти символическими поцелуями, и грозилась затянуться очень надолго. Наконец, Эмма сдался.
– Хорошо. Завтра же уберусь. Но ты, Эль, ты будешь помогать мне поддерживать порядок! Договорились?
– Договорились, Эмма, – вздохнула девушка, подобревшими глазами смотря на него. – Но если ты будешь сильно сорить, я уеду обратно.
– А в чьих интересах наше совместное проживание? – он хитро прищурился.
– В общих, Эмма, в общих. Разве нет? Или ты уже против?
– Ты что?! Конечно, нет, я только за! Буду стараться быть аккуратным и послушным!
– Конечно, когда-то же надо начинать.
– Да, тем более в День Рождений! Кстати, Эль, поздравляю тебя с этим праздником.
Ей была вручена простая плоская черная коробка. Эль открыла ее и заворожено уставилась внутрь.
– Нравится? – гордо спросил Эмма.
– Не то слово, – пошептала девушка.
В коробке находился ювелирный гарнитур – ожерелье, браслет, серьги и кольцо. Некоторое время, пока Эль смотрела на них, камни на украшениях медленно, словно в задумчивости, меняли цвета, пока, наконец, не пришли к восторженному сочетанию золотисто-голубого. Эль замерла, казалось, даже не дыша. Эмма полюбовался на произведенный эффект и стал давать пояснения.
– Этот камень называется "пентерит". Конечно, не слишком красиво, зато, если верить мэтру и его знанию языков, очень верно. Цвет пентерита зависит от желания и/или настроения носящего. Если тебе хочется, чтобы он был красным – он будет красным. Зеленым – будет зеленым. Если не будешь над этим задумываться – камень будет следить за твоим настроением и оценивать его по собственной цветовой шкале. Думаю, с этим ты разберешься... А опытный человек может улавливать с помощью этого камня настроение окружающих. В общей массе, или по личностям.
– Опытный, это как мэтр? – очнулась Эль.
– Опытный, это как я, – снисходительно усмехнулся Эмма. А потом несколько сник. – Мэтру для таких вещей камни не нужны, он сам себе индикатор... Но, я думаю, ты быстро научишься!
– И я надеюсь... – Эль примеряла кольцо. Оно село на палец идеально.
– Давай помогу с остальным, – всполошился Эмма. Через несколько минут Эль была при полном параде.
– А мой тебе подарок с сюрпризом, – немного виновато произнесла девушка.
Эмма задумчиво повертел в руках стеклянный шар. Не найдя крышки, он ухмыльнулся и ткнул в него пальцем. Палец отскочил. Эмма нахмурился и попытался еще раз. Через несколько минут бесплодных попыток он поднял на Эль мученические глаза и задал на первый взгляд странный, но, при ближайшем рассмотрении, логичный вопрос:
– Где мэтр это чудище откопал?
Теперь усмехнулась Эль.
– Сдаешься?
Эмма упрямо уставился на шар.
– Нет! Спасибо за перстень... Я достану его сам! Это дело моей чести... – он спрятал шар в карман.
Тут из-за поворота появились Брюн с Дашей и Гару с Калистрой.
– О, а мы вас ищем! – обрадовался эксперт.
– Мы тоже, – раздался с другого конца зала голос Дана. – Кто-нибудь знает, где мэтр? Через полчаса торжественное начало Бала, а его ни слуху, ни духу, в прямом смысле этих слов.
Все синхронно пожали плечами.
– Тогда пойдем его искать, – решил Брюн. – Только все вместе! Еще раз друг друга искать не хочется.
* * *