Москва. Даже просто идти по моему городу – это удовольствие. Ради этого я выхожу каждый день из дома, независимо от погоды – будь то зимний буран, когда проваливаешься по колено в снег, или летняя жара, когда под ногами плавится асфальт. Или как сейчас – небо самого легкого голубого оттенка, еще не зажегшиеся фонари, сухие дорожки и деревья, которые совсем скоро будут все в зелени.
Улицы города похожи на миражи, пробуждающие в памяти давно забытые ассоциации, мысли, чувства, которые были тогда совсем другими. Более мягкими, более настоящими. Более человечными. Не как сейчас, когда остались одни маски. На моем лице, на лицах тех, кто идет рядом – лишь то, что люди выбрали и выбирают сами. Свои роли в очередных актах пьесы. Разорвать бы сценарий ко всем чертям...
Вот и Крымский мост, обдуваемый всеми Московскими ветрами. Тот самый, с парапета которого меня когда-то стащил незнакомый парень. Может, мой ангел, может – просто прохожий, которому было не все равно. И то, и другое встречается так редко...
Я храню молчание. Тишина куда лучше передает то, что чувствуешь, и я и мой город знаем это. Вот только люди вокруг никак не поймут. Почему?..
В ушах тихим шепотом играет музыка. Песня за песней, ради которых стоит жить, божественные звуки музыки, которые я помню наизусть и продолжаю напевать, даже когда батарейки в плеере сядут. Так – под собственный шепот, я иду по Москве...
А может... Как часто я говорю это слово. «Может, не надо?» или «Может, так оно и есть». Или... Да это уже и неважно. Просто только анализируя себя, понимаешь главный девиз своей жизни. Нет, мой – совсем не слово-вопрос «может». Мой девиз – это ответ на него.

Может..?
Пусть. И стОит.

Поняла, что стоит в ближайшее время съездить на могилы друзей. Столько времени я пыталась погрузиться в жизнь, что в конце концов она меня окончательно захватила. Нет, это, безусловно, неплохо. Просто за всеми этими подъемами в шесть утра, разъездами по делам, встречами, работой, попыткой все организовать, учебой, в конце концов, - за всем этим жизнь мимо и проходит. Но вы спросите, что же тогда для меня эта самая жизнь? Я отвечу – возможность стоять на холодном ветру ранним пасмурным утром и разговаривать с тем, кто мне уже никогда не ответит, глядя на принесенные тобой же розы.

Это – жизнь.
Потому что только тогда я чувствую себя живой.

Длинная трещина, пересекавшая зеркало, разбила отражение ее лица на две неравные части.
«Это я, — с ужасом подумала она, — разбита пополам…» (с)


Пожелтевшие страницы старых дневников открывают совсем другой мир – где я совсем другая, где я еще чувствую что-то, где я еще могу удивляться и не знаю, как поступить. Где еще есть слова, последствия которых не просчитаны до мельчайших деталей, где есть клятвы, которые я еще могла нарушить.

Где все было так просто.

Но и там уже нет слез, от которых могли бы расплыться чернила, покрывающие бумагу ровными строчками моей жизни, текущей прочь. А та девчонка, которой я была совсем давно, - я уничтожила о ней любое воспоминание, не оставив ни записки, ни фотографии. Я убила в себе человека, которым когда-то была. Вот только вопрос – осталось ли что-то взамен или нет?..


Позабыв про сомненья,
Я закрою глаза,
И в ответ на признанья
Прокричу: «Умерла!»
- Из дневника за конец 2005 года.

У меня есть несколько мерзких привычек. Точнее, плохих привычек полно, но их еще можно терпеть.

Я имею тенденцию отталкивать людей, приблизив их слишком близко. И чем ближе подпускаю к себе, тем с большей силой отталкиваю прочь. Это – реальность.
Слова, бьющие по лицу. Простой жест – отвернуться, не двинувшись с места. И они уходят сами. А ты, как законченный садист, испытываешь ни с чем не сравнимое удовольствие, смешанное с давно забытой и далеко запрятанной болью, удовольствие разбивать жизни.

Иногда я не могу слушать правду. Я закрываю уши руками и начинаю кричать, лишь бы заглушить голоса. Иногда мне тошно от нескончаемой лжи. И мне плевать на то, что мне говорят, если я не считаю это истинным. И я ненавижу слушать о том, что мне предрекают, как меня судят люди, которые ничего обо мне не знают. Пусть даже они правы. От этого только больнее. Потому что эти проклятые слова рвут мне душу в клочки.

Я срываюсь. Бывают минуты, когда руки начинают дрожать, и скулы сводит от попыток молчать, и все силы направлены на то, чтобы спокойно подняться и уйти – за угол, за открытую дверь, чтобы можно было наконец выпустить пар. И тогда я разбиваю кулаки о стены, бью чашки, рву в мелкие снежинки исписанные мной же листы бумаги и кричу, пока не охрипнет голос. Или молчу, до кровавых полумесяцев от ногтей сжимая кулаки. Один плюс – я никогда не срываюсь на других. Просто не окажитесь между мной и стеной в этот момент, чтобы не увидеть зверя в моих глазах.

И это далеко не все мои плохие стороны. Лишь те, что приходят мне на ум в данный момент. Потому что я – не ангел. Да и ты не подарок (с).

Здесь я пишу то, что давно было сказано вслух, но еще имеет смысл быть оформленным в буквы.