Я долго собирала себя после этого спектакля. Он, совершенно как в зонге "Бертольт Брехт говорит", разобрал меня на составные части и я потихоньку собиралась в нового человека... Кажется, ещё не собралась.
Я в восторге. От Брехта, от Бутусова, от Александринки, от актеров - словом, спектакль сложился, получился и состоялся. Для меня, во всяком случае.
Я люблю вот такие спектакли, после которых можно долго копаться в себе, в материале, в самом спектакле, анализировать, думать... I wish to be mooved, и Ч=Ч со своей задачей справился.
Спектакль Юрия Бутусова
Сценография и костюмы - Александра Шишкина
Музыкальная партитура спектакля - Иван Благодёр
В ролях:
Гэли Гэй, грузчик - Дмитрий Лысенков
Отделение пулеметной роты английских войск в Индии:
Джесси Махони - Виталий Коваленко
Уриа Шелли - Игорь Волков
Джерайа Джип - Валентин Захаров
Полли Бейкер - Андрей Шимко
Леокардия Бегбик, вдова, владелица походного трактира - Александра Большакова
Чарльз Ферчайлд, по прозвищу Кровавый пятерик, сержант - Сергей Паршин
Ван, бонза в тибетской пагоде - Аркадий Волгин
Ма Син, служка в пагоде - Андрей Матюков
Жена Гэли Гэя - Юлия Соколова
Сюжет таков: 4 английских солдата грабят индийский храм. Один из них оставляет там кусочек скальпа. Трое других прячут его до поры возле храма и решают вернуться и остричь его. Но им необходим четвертый человек, чтобы никто не заподозрил их в преступлении. И они сулят грузчику Гэли Гэю награду за то, что тот на вечерней проверке выкрикнет имя Джерайи Джипа. В это время служители храма находят настоящего Джипа, опаивают его, кормят и выдают за божество. Ему такая жизнь приходится по вкусу и он остается при храме. Его же товарищи получают серьезную проблему - им нужен четвертый человек, чтобы сержант не догадался, что они замешаны в мародерстве. И они решают сделать так, чтобы Гэли Гэй отрекся от себя и согласился навсегда стать солдатом Джерайей Джипом. Для этого они подстраивают обманную продажу слона, за которую Гэли Гэю полагается казнь. Попугав его как следует, они надеются, что смогут заставить его полностью измениться...
Не могу не привести один из монологов именно в том виде, какой был в спектакле исполнен великолепным Валентином Захаровым в виде речитатива:
Бертольт Брехт говорит -
Человек есть человек.
Но Бертольт Брехт доказал,
Что одного человека можно превратить
В совершенно другого человека.
Сегодня будет переделан здесь
Будет человек переделан весь,
Разобран и собран без лишних затей,
Как машина из старых запасных частей,
Не утратив при этом совсем ничего.
Беззлобно, но твердо упросят его
Приладиться к миру, такому, как есть,
Этот мир своим личным делам предпочесть.
А потом уж - неважно, что было в начале,
С какой именно целью всё это совершали -
Ведь тот, кого так переделать сумели
Будет средством, пригодным для всякой цели.
Упустим сегодня, забудем о нем -
А завтра он к нам же придет палачом.
Брехт очень хочет, чтобы каждый здесь
Мог почуять, как почва ползет из-под ног...
В принципе, к этому можно было бы ничего не добавлять. Это - смысловое содержание спектакля. Поэтому я и привела его, перепечатав с аудиозаписи.
И хотя я могла бы уже ничего не добавлять о смысловой части, но мне всё же есть что сказать. Слишком меня задел Брехт, которого я до этого, можно считать, не смотрела ни разу, слишком меня зацепил Бутусов, которым я просто брежу теперь.
А смысловая часть повторяет вышенаписанное - любого человека можно превратить в другого человека, поставив в такую ситуацию, чтобы он сам захотел стать другим. Остается всего лишь разработать операцию в четырех номерах и испытать её на грузчике Гэли Гэе. И он несомненно захочет сперва отказаться от жены, а затем и от самого себя.
Превращения претерпевает не только Гэй. Из солдата становится божком Джерайа Джип. Он был никем - и стал всем, на него молятся, ему подают 5 таэлей, его вкусно кормят - и он отказывается от себя. Он согласен стать никем - чтобы стать всем.
Вдова Бегбик - самая загадочная фигура в спектакле. Она "вавилонская блудница", говорящая такие слова:
Когда бы ты ни посмотрел на речку -
Хоть медленно течет она, -
Ты каждый раз глядишь в другую воду.
Не вернется уже к истоку.
Ей и самой не вернуться к её истоку, к тому доброму имени, что у неё было. Она то черная немощная старуха, то яркая красавица в алом платье, которая соблазняет Кровавого пятерика, буквально сводит его с ума до такой степени, что он калечит себя, дабы не пасть жертвой страсти к этой женщине. По сути - он тот, кто сумел устоять и не измениться, обстоятельства не переделали его, не вывернули наизнанку, но - за это он заплатил огромную цену.
А что же Гэли Гэй? Простоватый, плутоватый грузчик попадает в руки трех отчаявшихся солдат - Джесси, Полли и Урии. Придумав историю о продаже слона, они точно всё рассчитали. Первый номер - дело о продаже слона, покупателя за плату сыграет вдова Бегбик, ну а продавцом будет Гэй, который даже не подозревает, что продает всего лишь чучело. Номер второй - сделка с вдовой, во время которой Гэя арестовывают. Номер третий - суд, во время которого Гэли Гэя приговаривают к казни. Уже во время суда он готов отречься от себя, он согласен признать, что он - Джерайа Джип. От жены он отказался ещё раньше, равнодушно отпустив её с Кровавым пятёриком. Но троице нужна полная уверенность, что Гэй стал другим человеком, им нужно полностью изменить его, убить в нем грузчика и сделать солдата. Потому номер четвертый - расстрел. А продолжение номера четвертого - похороны Гэли Гэя. Где человеку предлагается над самим же собой произнести надгробную речь.
И вот тот, кто ещё с утра собирался купить рыбы, а купил огурец, чтобы не огорчать вдову, который слушался жену, который не могу никому отказать - этот человек смотрит на свой гроб. Он уже - не он. Его переделали, его сделали другим человеком, не потеряв ни единой его части. Он стал солдатом, которого зовут Джерайа Джип. Его поставили в ситуацию, когда он больше не хотел оставаться собой, когда он предал жену, предков, предал, в конце-концов, самого себя - и он подладился под мир. Миру в лице трех солдат нужен был Джип - и они его получили. Он больше никогда не откажется быть Джерайей Джипом, ведь обратной-то дороги нет, Гэли Гэй похоронен и оплакан, на его похоронах присутствовал новый человек, который отныне - солдат английской армии. И пора грузиться в вагоны - начинается война. Почему солдат Джип не нагружен? Выдать ему пулемет - он будет стрелять. Гэли Гэй вряд ли смог бы подстрелить даже птичку, но где Гэй? Там, в гробу. А Джип - с пулеметом в руках. И отголоски очередей разлетаются над залом, тая где-то под потолком.
И не нужно за него переживать - у солдат отличная жизнь. И "только в бою достигает мужчина своего настоящего величия." Не стоит сомневаться - у солдата Джипа впереди настоящее величие.
Это - ни с чем не сравнимая режиссура. Которая мне очень, ОЧЕНЬ нравится. Пластика актеров, манера произносить текст, наличие "зрителей" на сцене, зонги, исполняемые великолепным Валентином Захаровым... Всё это, всё - Бутусов. Это похоже и непохоже на "Короля Лира", это столь же завораживающе, это притягивает и не отпускает, даже спустя время - словно подвешивает на крючок. Моя мысль, рефреном мелькающая весь спектакль - я хочу, чтобы это не кончалось. Чтобы это длилось бесконечно, а не 3 часа.
Великолепные актерские работы, все без исключения.
И не могу не сказать о... ну вы знаете. Это был ввод. Первый спектакль с вводом. И я знаю, я точно знаю, как тяжело даются Андрею вводы, а этот - особенно. И я теперь понимаю, что он был "в спектакле" задолго даже до прогона.
Совершенно иная пластика. Совершенно другой голос. Другие манеры, жесты. Другой ритм. Циничный, грубый солдат Полли, рассуждающий о величии мужчины на войне. Не дрогнувший прицел.
Когда я сказала ему, что горжусь - это была чистая правда. Восхищаюсь.
Я не вылезаю из этого Брехта с четверга. Мало? Наверное. Брехт говорит, что человек есть человек. Но они с Бутусовым несомненно доказали, что человека можно переделать в совершенно другого человека.
Даже меня им удалось чуть-чуть переделать.
Браво. Бис!
PS. Умираю - хочу в Сатирикон на Бутусова...
PPS. Полотно было белым, потом замаралось,
А после стирки снова стало белым.
Но посмотри его на свет, увидишь -
Оно уже не то, что было прежде.
Не называй так внятно свое имя.
Зачем его произносить?
Ведь всякий раз ты называешь
Уже другого человека.
