СКАЗ О РЫЖЕМ ЁКСЕЛЕ - ДУРНОЙ БАШКЕ
И О ПИДОРЕ ПИДОРОВСКОМ

Жил-был на Вражьем болоте чувак один. По чужим складам лазил да с ограды падал, как нажрётся. За то и звали его - кто "с амбара", кто "эй ты, с-под забора"... Как-то раз запутался кто-то спьяну да и обозвал его вовсе непонятно. С тех пор так и прозвали его - Самбора. Вот так болтался он без дела по родному болоту, а тут пришла ему повестка. Погоревал-погоревал Самбора, да против военкома не попрёшь. Направили его вовсе в глушину тьмутараканскую. Старшина злючий попался. Только и терпели его, что шутки шутили друг над другом. Да ведь шутка шутке рознь. Задумали как-то Самбора да Матвей с Мусорной Кучи (деревня такая) пошутить над евреем Изей. Поймали крысу, напоили самогоном да и запихали ему в трусы перед побудкой. Стоят они так на утренней поверке, команда: "Смирно!", а Изя-еврей трепыхается. Глядь - ан в штанах-то крыса! Нашли виновных да всех троих на губу и посадили. Сидит Самбора, горючими слезами плачет. Хотел уж и руки на себя наложить, да спасибо товарищам, не допустили. Знали Самбора да Матвей, что Изя-еврей зла не помнит, и скорешились. Весь день сидели, думу думали: как бы сбежать, да чтоб не поймали? К ночи придумали. Наутро приходит солдат парашу выносить, ан - нету никого! "Что за Чубайсова сила?" Хватились искать, да поздно. Хоть и не убежишь далеко в Советском государстве, да вот поди ж ты - след простыл всех троих.
Убежали в безопасное место, да и думают: а дальше-то куда? И говорит тут Изя-еврей: "Надобно нам бежать в страны заморские, чтоб отсюда не достали". На том и порешили. Идут и видят - дорога в три стороны расходится, а на самой развилке камень стоит, и на камне том надпись: "Налево пойдёшь - в притон попадёшь. Направо пойдёшь - волю потеряешь. Прямо пойдёшь - мозги потеряешь. Назад повернёшь - нищим помрёшь".
- Ну, - говорит Самбора, - назад нам пути нет. Уж лучше в притон попасть, чем нищим помереть.
- Ну смотри, - отвечает Матвей, - никто тебя за язык не тянул!
Так и пошёл Самбора по левой дороге. Остались Матвей с Изей-евреем и призадумались. Не хочется им ни волю терять, ни мозги. "Вот что, Изя, - говорит Матвей, - сколько ваше жыдовское племя неволи-гонения перетерпело, хватит. Да и чудной ты, и так мозгов не сыщешь - тебе бояться нечего, иди по прямой дороге, а я по правой пойду". Так и сделали.
Шёл Самбора, шёл, долго ли, коротко, пришёл на заставу, колючей проволокой опутанную. А за той колючей проволокой чувак сидит и просит: "Освободи меня, добрый молодец! Задолбался я охранять границу постылую, у самого полигона ядерного". Освободил его Самбора, и дали они дёру в страны заморские. Спрашивает Самбора:
- Тебя как кличут-то?
- Ржавым.
- А я Самбора с Вражьего болота.
Пришли в одно место, а там народ ищут: кто пойдёт в сброд к Варягу Немытому.
- Всю жизнь хотел в сброд попасть, - говорит Ржавый. - Не поминай лихом, да смотри к поганому сборищу какому не прибейся, хороший сброд ищи.
- А как сброд Варяга Немытого зовётся?
- Говорят, Железюкой.
На том и распрощались. Искал-искал Самбора сброд - не нашёл ничего по вкусу. И как-то раз видит - бродит чувак и кричит:
- А ну, кто в сброде желает гитару мучать!
Сразу согласился Самбора. Привёл его чувак в сброд, спаршивает:
- Как тебя звать?
- Самбора, с Вражьего болота пришёл.
- Ну, - говорит ихний главный, - добро пожаловать в сброд. Я - Пидор Пидоровский, это вон - Синоптик, вон тот - Ссакин Алексей Иваныч, а который тебя привёл - Кобелина Гишпанский. А зовётся наш сброд Пидориным Горем.
Так и попал Самбора в Пидорино Сбродище.
Шёл своей дорогой Матвей с Мусорной Кучи, шёл - видит: избушка стоит. Он и говорит:
- Избушка-избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!
Повернулась избушка. Видит Матвей - двери нету, а стоит на пороге баба-яга. И говорит:
- Зачем пожаловал? Да ещё избушки чужие без спросу вертаешь, смазки на вас не напасёшься! Али в суп захотел?
Взял её Матвей за костяную ногу да и стал об избушку долбать да приговаривать:
- Вот тебе, бабка, суп, вот тебе смазка! Захочу - весь лес сворочу! За такие-то слова!
Рассердилась баба-яга:
- Коли тебе силу девать некуда - будешь барабанщиком у Рыжего Ёкселя - Дурной Башки! Разбойник он, каких мало, и почище тебя молодцов усмирял!
Выкопал Матвей глубокую яму да и сбросил туда бабу-ягу, и сверху огромным камнем завалил. Входит в избушку, а там на столе мышка сидит и пищит ему человеческим голосом:
- Спасибо тебе, добрый молодец. Не испугался бабы-яги. За это я тебя награжу. Возьми в углу ларец. Не простой он, а волшебный. Как скажешь: "Двое из ларца!", так будет у тебя и сброд, и защита.
Поблагодарил Матвей добрую мышку и дальше пошёл. Пришёл в страну заморскую, достаёт ларец и говорит:
- Двое из ларца!
Выскочили два чувака:
- Назови нас! Уж больно достало друг другу "эй, ты" говорить!э
Назвал их Матвей Шариковым и Роликовым и говорит:
- Будьте же моим сбродом!
- А как назовём-то его?
- А хоть бы и Культом!
Так и стало - Культово сбродище.
Долго ли, коротко - не поладил Матвей с товарищами, ушёл от них. Идёт и видит: стоит Изя-еврей да народ зазывает.
- Топор в заднице! Нужен в срочном порядке барабанщик для достойного сброда!
Так обрадовался Матвей товарищу, что и не спросил, что за сброд такой. Устроился в сброд, огляделся вокруг, смотрит - рожи кругом какие-то странные, будто их камнями долбили. Приходит Изя-еврей и говорит:
- Знакомься, Матвей, с кем работать будешь. Вон видишь, в углу чувак сидит? Это Собака Побитая, а вот это наш соло-гитарист - Чудило Черномазое, а этот вон тоже с гитарой - Пугало Огородное. А вот сейчас придёт начальник наш...
Тут распахнулась дверь, и входит начальник. Глянул на него Матвей и обмер: то ж сам Рыжий Ёксель - Дурная Башка! Подошёл Ёксель к Матвею и говорит:
- Ты у меня смотри не халтурь и не сбивайся, а то как бы тебя отсюда вперёд ногами не вынесли.
Вспомнил Матвей проклятье бабы-яги, да поздно.
А в Пидорином Сборище горя не знали. Бабло лопатами гребли, самолёт купили. Кобель Гишпанский тёлок менял, что перчатки. Самому Пидору Пидоровскому на сцену нижнее бельё кидали. Только вот чувствовал Самбора - чёй-то ему не хватает. Да и Пидоровы песни поднадоели. И задумал Самбора налево пойти. Взял и сольник записал. А в ту пору от них Ссакин А.И. ушёл. И взяли они себе такого чумыздрика, что и имени-то его не знал никто. А как он очки носил, то и прозвали его Четырёхглазым. И записали с ним такое, что до сих пор всех тошнит. Воду "Краш" рекламировали. Ну, к рекламе-то им не привыкать - несколькими годами раньше записали они песню с рекламой "Олвейз"... Хоть и притворялся Самбора, что любит свою работу, а всё ж таки надоел ему Пидор Пидоровский со своей рекламой да корчеными пальцами. Взял как-то Самбора кирпичик небольшой да и съездил начальника по затылку. Несильно так, слегка, да Пидору и того хватило. Брали после того у них интервью, а Пидор чуть было в лягушку не свернулся, пока говорил. И подумал Самбора: "А ну как упадёт сейчас да копыта отбросит? Надо что-то делать!" Ну и договорил за него. Показали это дело по всему миру - что тут стало! И раньше-то Самбору вниманием не обходили, а тут... а тут девки, кто поумней да подогадливей, посмотрели на Самбору, а потом на Пидора, да и говорят: "А Самбора-то пальцы не корчит, нос не дерёт. А Пидор, он и в Хельсинки пидор!" И стали они ругать Пидора Пидоровского на все корки. А тому хоть бы что. Сначала. Думал, шутка журналистская. А потом чует - чёй-то затянулось енто дело. Видит - все девки на Самбору смотрят, а на него - одни пидоры. Пошёл к Кобелю Гишпанскому и говорит ему: так и так, всех тёлок отбил проклятый Самбора. А Кобелю до начальника дела нет, у него-то всегда тёлок хватает. И стал Пидор Пидоровский всех доставать да кричать, какой он крутой. Не понравилось это чувакам в его Пидорином Сборище, да сделать ничего не могли.
А в Ёкселевом сбродище и вовсе разлад настал. Как-то побили крепко Чудило Черномазое, он(о) и ушёл (ушло) в своё Змеиное Гнездо. Тут и Изя-еврей какой-то сброд на стороне завёл. Пугало Огородное к Черномазому подался и ещё одного кореша-жыда прихватил. Остался Матвей без защиты, без прикрытия. Собаку Побитую из тёмного угла не вытащишь, вот и задумал Рыжий Ёксель - Дурная Башка на Матвее с Мусорной Кучи зло срывать. Как придёт - в руке кирпич али монтировка, того хуже ещё и паровозную трубу притащит:
- Ну-ка, Матвей, вылазь со своей установки. Бить буду!
И ведь приходилось Матвею вылазить. Не вылазишь - силой вытащит да ещё хлеще отвозит. А то кирпичами швыряться начнёт, тогда вовсе труба. Стал Матвей не лучше басиста: соображает, ровно Собака Побитая. Даже хуже. Думает: "Где-то мои Шариков и Роликов?"
А у тех тоже ни проводки лысой не выходит. Как ушёл Матвей, стали они из Культового Сбродища Культяпым Сбродом. Тыкались, пыкались, мыкались - пидорино горе! Бензопила в задницу. Как-то раз подрались они прямо на сцене, тут и конец пришёл Культяпому Сброду. Разошлись, как в море корабли. Да ведь двое из ларца друг без друга долго не могут. Прошло несколько лет, и опять встретились. Спрашивает Шариков РОликова:
- Ну что, где был, что видел?
Отвечает Роликов Шарикову:
- Исполнилась моя мечта, поработал я с Белым Идолом.
- А чудеса видел?
- У Идола не видел. А вот слышал я про Рыжего Ёкселя - Дурную Башку, что взял он себе моду в своего барабанщика кирпичами швырять.
- Это вовсе плохо. Пойдём выручим парня.
- Пойдём.
Приходят к Рыжему Ёкселю - Дурной Башке, а он и говорит:
- Вот, полюбуйтесь, люди добрые. Третий день какая-то тряпка на ударной установке валяется, и чё с ней делать - ума не приложу.
- А что ж ты не уберёшь её?
- Да мне в лом.
- А Побитая Собака?
- А он из угла вылазить боится.
Тут и говорит вдруг тряпка человеческим голосом:
- Кореши мои верные! Заберите вы меня из этого концлагеря, сил моих больше нету.
Ахнули Шариков и Роликов:
- Да то ж не тряпка, то наш Матвей с мусорной Кучи! Забираем мы его с собой, Ёксель, уж не обессудь.
А Рыжий Ёксель - Дурная Башка отвечает:
- Да забирайте к Чубайсовой матери. Видите, какой он стал - кирпичом не попадёшь!
Так и забрали Матвея товарищи. Возродилось Культово Сбродище. А от Ёкселя вскоре и Собака Побитая ушёл. Сидит как-то Рыжий Ёксель - Дурная Башка, скучает. И тут слышит - зовёт его кто-то:
- Камрад начальник! Нос не вешай - я здесь ещё!
- А ты кто такой?
- Я - клавишник твой.
- А, жыдовская морда! Ну, как тебя, Жыд, или Рид, вылазь тогда - работать будем!
- Да как работать - нас только двое!
- Ничего, найдём!
Пошёл Рыжий Ёксель - Дурная Башка сбродище искать. Приходит в одно место - смотрит, гвозди 9-дюймовые торчат. Взял, выдернул один, в карман сунул да дальше пошёл. Идёт, насвистывает. Подвернулся кто-то под ноги:
- Клавишник не нужен?
- Да у меня есть уже... А, хрен с тобой!
Пошли вместе.
- Ты, значится, Рыжий Ёксель?
- Ну да, а ты кто?
- А я - Питман.
- Ёксель-Моксель! Одни жыды кругом!
Так и ходил, собирал, да только не получается нихрена. То один сбежит, то другой. Хоть в Проходной Двор сбродище переименовывай! А уж кого набрал-то... один - тот самый Гвоздь Девятидюймовый, другой - с ведром на голове, третий вовсе Примусовы Мозги, да два жыда за клавишами - Слипкнот Слипкнотом! Как поехали они всем сбродищем в Китай - демократию насаждать, так и пошла разруха. Сидит как-то Ёксель на берегу реки Хуанхэ и думает, как бы это китайцев заставить демократию заместо коммунизьму строить. А тут приходит с реки Янцзы клавишник Рид.
- Ну, что, Жыд, - спрашивает Рыжий Ёксель - Дурная Башка, - придумал, как китайцев к демократии приучить?
- Ни хрена, начальник, ничего в голову не приходит!
- Я с тобой уж сколько работаю - первый раз от тебя такое слышу!
- И что же прикажешь делать, начальник?
- А позови-ка мне того придурка с ведром на голове.
Приходит Ведроголовый:
- Звал, начальник?
- Звал. А ну колись: знаешь, как китайцам демократию насадить?
- А на кой хрен её насаждать?
- Как это на кой хрен?! Ты чем занимаешься?!!
- Сольник пишу.
- Ах ты сволочь растакая, ведроголовая!
Взял Рыжий Ёксель - Дурная Башка свою верную монтировку и давай валять Ведроголового! Так отвозил, что тот отрубился. Пришёл клавишник Рид и унёс Ведроголового с собой на реку Янцзы. А Рыжий Ёксель - Дурная Башка так и сидит на берегу реки Хуанхэ да китайцам козни строит.