...В России не ждут беды---беда у нас живёт. Беда потихоньку пережёвывает человеческие жизни, дома и города, школы и заводы. Теперь из центра города решено убрать все военные учебные заведения. Согнать с места, например, космических кадет, объединить с артиллерийским кадетским корпусом, половину---сократить и оставшихся отправить в Петергоф, на слияние с кадетским корпусом железнодорожных войск. Освобождаются два великолепных здания в центре. Ну, можно ещё Можайку за компанию выселить---тоже здание приличное, хоть и запущенное. Все в восторге.

А то, что большинство педагогов и обслуги окажется на улице, что в Петергофе нет подходящей базы для нового формирования, что переезд будет стоить туеву хучу денег и всё равно окажется страшнее двух пожаров... ну кому до этого дело? Начинает бузить общественность---у власти ответ один: официального приказа о выселении пока нет, есть только решение министра обороны---ещё не оформленное, сидите тихо и ждите, когда грянет гром.

....нашему корпусу пятнадцать лет. И пятьдесят лет---со дня полёта Гагарина в космос.

Всё хорошо, добрые граждане. Жизнь идёт своим чередом. К празднику положено готовиться---ну, вот весь щенятник и готовится. Кадеты лихорадочно убирают снег---"приказ был, чтоб к понедельнику была весна". Вечером---маршируют по плацу с песнями: "В космических войсках уверена держава". Капельмейстер вовсю дрессирует барабанщиков, у уборщиц дым идёт из ушей, а две художницы с пеной у рта дописывают панно в музее вычислительной техники.

Вот только через полгода в музей явятся таджики с ломами и разнесут к едрене фене всю стенопись и всё, что останется от музеев. Вот только библиотекарша со слезами раздаёт народу нефондовые книги и спрашивает, где брать картонные коробки для упаковки фондов. Вот только в кабинете химии рыдает преподавательница---к слову сказать, награждённая месяц назад медалью за трудовую доблесть---не желая отдавать без боя образцово-показательный лабораторный комплекс. И у всех---от полковника до уборщицы---ужас в глазах и разговоры только об одном: куда же мы теперь?!! и что будет с кадетами? а из них половина---сироты, а половина---дети офицеров, тоже ведь не мажоры; и вот уже кто-то составляет письма протеста и письма-жалобы...

И надежда у всех одна: может быть, всё обойдётся? ведь уже не в первый раз нас сгоняют с Тучкова буяна, и до сих пор в последний момент звучала команда "Отставить". Но на этот раз всё как-то особенно страшно.

В космических войсках уверена держава.

А вот в самой державе не уверен никто. И ничего хорошего от неё ждать не приходится. Не нужны ей ни армия, ни кадеты, ни космос.

Никогда бы не подумала, что меня, человека сугубо штатского, затянет в такую мясорубку. Из обширного семейства Гагариных меня до сих пор интересовал только собиратель византийских и древнерусских орнаментов. Заказанную начальством картину со взлетающей ракетой я по привычке подписывала церковнославянским шрифтом со всеми ятями и омегами: "Стартъ ракеты-носителя "Протонъ" съ космодрома "Байконуръ". Со щенятами заводила разговоры преимущественно о православии и русской истории, а из Менделеева на стене упомянутого лабораторного комплекса норовила соделать то ли Иоанна Богослова, то ли патриарха.

Ужас, творящийся уже давно в российской армии, вломился в мою жизнь, не спрашивая, какое отношение я имею к космическим войскам.

И оказалось, что имею. Потому что люблю своё место работы, своих товарищей по несчастью, своё дубоватое начальство, не говоря уже о недопёсках, за любого из которых не жалко глотку министру перегрызть. Беда у нас сейчас общая.

Православные. Все мы уже понимаем, что нефиг надеяться на князи наша и на сыны человеческия. Надеяться можно только на Бога... молиться---в том числе друг о друге, чтобы понять---где двое или трое во имя Его, там и Он с ними.

Поддержите нас. Поддержите одно из немногих учебных заведений, где ещё держатся традиции воспитания и обучения; невооружённым глазом видно, насколько наши ребята отличаются от сверстников в лучшую сторону. Не дайте ситуации пойти по накатанной дороге "сокращение---переезд---расформирование".