|
Сегодня защитники донецкого аэропорта – большая гордость для всех украинцев, символ мужества украинского солдата. За них молится вся страна. Их сравнивают с железными бессмертными солдатами – киборгами, однако они – обычные люди, только с необычайной силой духа и большим украинским сердцем.
С одним из таких защитников донецкого аэропорта, офицером 79-й аэромобильной бригады с позывным «Маршал», встретился наш корреспондент.
«Не надо слушать сказок о донецком аэропорте, всяких там Гиви и Моторолу, – говорит Маршал. – Сейчас там стоят наши десантники, пехота, танкисты, артиллеристы, есть серьезные ребята-воины из «Правого сектора». Пехота на БМП-шках, молодцы, всегда выезжают на отсечение наступления. С 95-й бригады ребята стоят и на подступах, и в самом аэропорту.
Журналисты придумывают такие вещи, что на голову не налезет. Рассказывают, что какой-то этаж наш, а какой-то заняли «сепары». Скажу так: все это басни Крылова. Если к терминалу приближается группа противника, ее уничтожают и на этом все. Постреляли, забросали гранатами. И никто ни на какие этажи их не пускает. Оба терминала – и старый, и новый – наши, все остальное – сказки. И подвалы, и крыши с флагами наши. Как вы думаете, если на новом терминале стоит наш флаг, то как бы мы туда прошли, если третий этаж был бы «сепарским»?
Другое дело, что вся территория аэропорта простреливается. С больших расстояний боевики ведут огонь из крупнокалиберных пулеметов, зениток, минометов. Поэтому мы не можем свободно двигаться вокруг терминалов.
Продолжается перемирие, и мы не стреляем. Когда они по нам начинают работать, мы ждем минут 15-20, потом докладываем «наверх» и уже когда дают разрешение, открываем огонь. Разве что когда они начинают внезапно на нас двигаться, то открываем огонь самостоятельно. А если уж мы открываем огонь, то делаем это серьезно, и «мишки» (танки – прим.) наши начинают работать. Было даже, что нам звонили из координационного центра и говорили, что эти Гиви с Моторолой жалуются, что очень уж «укропы» «насыпают» сильно, потому что у них там уже все взрывается и горит.
Пореченков? Меня возущает то, что актер из России решил приехать в чужую страну для того, чтобы пострелять по людям, как на сафари. А тем более у человека с надписью «Пресса» не должно быть оружия в руках вообще. То, что он сделал – не поступок мужчины. После этого, вспоминая фильмы, в которых он играл настоящих сильных мужиков, понимаешь, что он полный ноль, никто, беспозвоночная личность. Я ему уже привет передавал через «Громадське ТВ», не дай бог ему где-то встретиться с нами. Наши ребята, услышав эту историю, все очень расстроились: придется фильмы не смотреть, а те, которые есть на ноутбуках, поудалять. Они такое не восприняли, и прощать не хотят. Кстати, в глазах у Пореченкова был явный страх, когда он там на камеры позировал. Как испуганная собака на тех «сепаров» смотрел. Если ты такой воин, то почему в шлеме с надписью «Пресса»? Это вообще дикая вещь. Еще прицельно стрелял, а потом начал отказываться, что стрелял холостыми, по мишени. Откуда на войне холостые патроны, тем более для крупнокалиберного пулемета? На видео четко же видно, что это бронебойно-зажигательные. Так что этот Пореченков, когда еще раз приедет сюда, то, если он не слабак, пусть предупредит, а мы его встретим ...
Нам говорят, что мы не можем подтвердить гибель сотен боевиков, не представляем доказательств, фотоснимков. Мы принципиально никогда не будем фотографировать убитых, и тем более не будем фотографироваться возле них. Мы не собираемся никому доказывать, сколько мы положили там врагов. Пусть они сами разбираются со своими потерями. Мы не звери, чтобы делать такие фотографии, мы солдаты. Это российские ублюдки любят снимки на фоне растерзанных и изувеченных тел. Вот чем мы, украинские солдаты, отличаемся от них. Да, у них лучшее техническое оснащение, но в головах у них что-то не так. Их солдаты-срочники пишут в интернете, что поедут пострелять по «укропам», а затем на дембель. А сейчас их там собаки едят, ребята не дадут соврать, сами видели. Мы не испытываем удовольствия от того, что убиваем людей, даже если эти люди – враги. Еще раз подчеркну, вот этим мы очень отличаемся. Они нас пытаются обвинить в бесчеловечности, что мы каратели бездушные. Есть противник, мы его уничтожили и все, забыли. Воевать, так воевать, а не заниматься херней.
«Сепары» не люди, и ведут себя не как достойные воины. Когда были ситуации обмена погибшими, или обе стороны забирали с поля своих убитых, они использовали это время, чтобы подобраться к нам поближе и поставить растяжки. Они никогда не придерживались договоренностей, могли вести огонь по нашим, собирающим убитых. И с офицерами там не все нормально. Нельзя верить словам ни «сепара», ни российского офицера.
И вообще, кто дал право россиянам, напав на нас, судить, что мы жестоки, что мы каратели. Почему они вдруг решили, что они выше нас, что они могут нам указывать, как себя вести, как нам жить? Есть наша Украина, и мы ее будем защищать. От любого, независимо от того, кем он себя считает.
Хотя есть нас и такие, которые больше говорят о патриотизме, чем делают дел. Вон у нас в бригаде сидят в ППД (пункт постоянной дислокации – прим.) и ищут любые причины, чтобы не приехать сюда. А я так понимаю: получил задачу и поехал. Тут твои товарищи, тут твои сослуживцы. Ну нельзя так, что ты сидишь дома, а твои товарищи воюют. При этом те, кто драпанул в тыл, теперь еще и рассуждают, что их слили политики, генералы предатели, командиры бестолочи, «потому за них воевать не буду». А мы виноваты в том, что не оценили их геройских качеств, не поддержали и бросили передовую. Уволься и иди водителем маршрутки, не позорь честь солдата. Точка.»
Роман Туровец
|
