А кто такой Ковердэйл?
Он ворвался в рок-музыку в начале семидесятых. В 1974 году он записал вместе с легендарными Deep Purple - и вместо легендарного "пёрпла" Иана Гиллана два альбома: Stormbringer и Burn. Или Burn и Stormbringer. Давно это было. Вспомнить бы. Но кое-что вспомнилось. Точно!
Было это… Черт, а когда же это было? То, что в индексе года первые две цифры были единица и девятка – точно. А вот третья и четвертая. Девяносто шестой? Седьмой? Восьмой? Впрочем, зачем напрягать голову – достаточно вытащить из под рабочего стола портативный Betacam SP 35-й версии (такой небольшой, килограммов на 7, портативный видеомагнитофончик, способный записывать и воспроизводить на ленты считавшегося некогда топового телевизионного формата, ныне уже безнадежно устаревшего, и похожего на рухлядь времен динозавров, хотя все еще может работать и от аккумуляторов, и передавать информацию по специальному профессиональному порту RS 422), - воткнуть туда кассету, отмотать на отметку 00:09:50:12. Именно там стоп-кадр с логотипом Пятого канала старого, практически, диетического образца и годом выпуска.
Впрочем, стоит ли заморачиваться с рухлядью (которая все еще работает, и довольно много архивов лежит именно на кассетах Betacam SP; хочешь быть крутым? Скажи, что снимаешь на Betacam SP – твои не только все девчонки из соседнего двора, которым, собственно, эта распсальцовка пофиг. Твои – манагеры по пиару и рекламе крупных компаний, которые ведутся на BSP как мухи на говно. Лет десять пришлось приучать этих ребят – и девчат, - к следующей, более продвинутой аббревиатуре Ди-Ви-Кам (DVCAM) – цифровой формат, который выкинул «Бету» из современного телевизионного обихода, как газы шампанского надоевшую пробку из бутылки, где те самые газы вместе с игристым томились заточенные руками винодела.
А еще проще – как же это я запамятовал-то, а? – на этом же самом лэптопе запустить монтажную видеопрограмму, загрузить нужный файл и….
Да, вот эта информация: автор и режиссер Игорь Апухтин, ТРК «Петербург», 1997-й год.
Да. Это было именно тогда, когда легендарные рокеры Whitesnake, а, точнее, их фронтмен Дэйв Ковердэйл объявил о том, что турне – прощальное, и Белая Змея подохнет где-то в последней точке турне. То ли в Бразилии, то ли в Австралии, то ли в Акапулько.
Не помню, давно уже было.
А вот как выбивал интервью с Дэйвом – помню.
Потому что это была – РАБОТА!
Это только нынешние бессмысленные мальчики и девочки, едва переступив порог факультета журналистики – даже не важно, какого Университета – петербургского или мухосранского, - топорщат пальцы так, как будто уже схватили старика Фила Донахью (Познера, Киселева, Доренко, Молчанова, Лейбу Мойшевича Захера, Пашу Волю, Ксюшу Собчак или «Саныча» Маслюкова – подставьте в период любое знакомое телеимя!), - за бороду, лысину, яйца или сиськи.
Полторы извилины в голове, по большей части прямые, понтов и гонора – на средней руки публичный дом. Круче только горы и вареные яйца на провинциальных вокзалах.
Настоящая работа журналиста в другом. Не в тусовках, а в реализации идеи, даже если эту идею, кажется, реализовать невозможно. Я не беру экстремальные истории с войнами, где stand-up (слова в кадре перед телекамерой) записываешь с первого дубля под свист пуль, осколков или разрывы снарядов. С первого дубля потому, что второго судьба может и не подарить.
Разумеется, со звездами работать проще. Не стреляют, не холодно, не голодно и не страшно. Главное – знать болевые точки.
Так случилось, что во время того самого памятного турне-97 звезда мировой величины, кумир подростковой юности (под чьи песни мы дефлорировали одноклассниц и девчонок из соседних школ, а между этими святыми занятиями постигали премудрости гитарных рифов), Дэвид Ковердэйл (David Coverdale) между концертами молчал.
У него были серьезные проблемы со связками. До того у него были куда как более серьезные проблемы с семьей – из-за болезни дочери за пару лет до этого турне Дэйв прервал гастроли и рванул домой в Штаты, все было очень плохо. После того события, когда ребенка все же удалось поставить на ноги, Дэйв стал красить волосы в черный цвет.
В юности он был некрасив, блондинист, прыщав и толст. Врач прописал ему лекарство для похудания. После Stormbringer и Burn он отпечатался в сознании миллионов таких же некрасивых и прыщавых подростков Буревестником – тем, кто несет на крыльях смерть, а, стало быть, перемены. Для кого-то к лучшему. В любом случае, радостно и задорно.
В 1994 году он пел у Ростральных колонн на стрелке Васильевского острова в Петербурге, был улыбчив от уха до уха, источал радость и мегаватты энергии. Три года спустя в Петербурге он был уставшим и почти что сломленным.
«Все, что я могу сказать – я болен. Я не могу давать интервью. Для меня самое главное – сберечь голос для аудитории, которая придет на концерт».
Это все, что он сказал моему «казачку засланному», Аркадию Дунаеву, в холле гостиницы «Астория», где Дунай караулил Дэйва несколько часов.
Ресторан питерского Дома Журналистов ломился от журналистов и выпивки: Whitesnake была в полном составе от хвоста почти что до головы. Почти что. Не было только Дэйва.
Прощальное турне – и… без интервью с ним?
Ага, щас! Азарт охотничьего пса, понимание, что шанс, возможно, последний. И его надо реализовать.
Этот последний шанс назывался Большой концертный зал «Октябрьский» - именно там Дэйв и WS давали «прощальную гастроль».
«Снэйкам» отвели лучшие гримерки, перекрыв коридор охраной. За три часа до концерта на входе в этот коридор дежурили с пять – шесть десятков репортеров, фотографов и телеоператоров. «Как в очереди за водкой при Горбачеве», - кто-то кинул мрачную шутку. WS приехали гораздо раньше, и бдительные секьюрити сумели обеспечить им полную неприкосновенность, устроив отсечение от внешнего мира.
Минут за двадцать до начала концерта появилась некая дама юных лет, не блондинка. Щебетнув: «ой, да мне только на один вопросик!», - попыталась проскочить и нас, и охрану.
Блондинка перекрашенная, одна штука.
Громовой ржач, вероятно, заставил Ковердэйла заглотить еще пару таблеток против галлюцинаций.
Жесткий коридор охраны обеспечил выход группы на сцену. Дэйву было нехорошо, на видеокадрах это видно. Собран до предела, сосредоточен, хмур.
Впереди у него – два часа очень тяжелой работы.
Нам дали возможность снять три первых номера.
Когда оператор попытался включить камеру на четвертой песне, будто из-под земли возник Рыжий Билл – тур-менеджер WS на этом прощальном турне.
«Все ОК, мой оператор сделал ошибку, давай мы сейчас это исправим», - я говорю на американском английском достаточно неплохо; по крайней мере, Рыжий Билл меня понял. – «Пошли вниз, я покажу тебе, что мы сняли. Если что-то не так – сотру прямо при тебе».
Артистический буфет БКЗ «Октябрьский» находится в цокольном этаже здания, далеко не все туда могут попасть. Хороший коньяк, приличная водка, красная и черная икра, белая и красная рыба (было в те времена, допущенные туда помнят) – после первого «полтинника» «Ржаной» Рыжий Билл сбавил обороты. А так всю дорогу лаялся, что мы нарушили условия съемок.
Быстро на камере отсмотрели снятые кадры. Все ОК, никаких проблем. Однако меня заботит уже не это. Хорошо, что удалось начать диалог.
- Послушайте, мистер (Sir, if you please – с этого я начинал), я все понимаю, и что у Дэйва проблемы, и что у него больные связки и много задницы кругом. Но пойми, если это последнее турне и WS больше не существует как проект, мне нужно интервью с Ковердэйлом.
- Парень, я ценю твой профессионализм, и все понимаю. Но это невозможно. Это – его условие проведения турне. Он не разговаривает. Он только поет.
- Тогда пусть споет персонально мне после концерта несколько десятков слов. Давай, я покажу тебе вопросы.
- Ты – дурак, или не лечишься? Тебе же сказали, интервью невозможно!
- Билл, послушай, ты не в Америке, ты в России, более того, в Петербурге, где стал возможным даже октябрьский переворот большевиков, если ты о нем что-нибудь слышал.
- Переворот? Да, знаю, в Стэнфорде мы изучали историю России. У вас это называлось Великой Революцией. Тогда многие убежали из России.
- Точно! А ты много знаешь! Им тогда повезло! Или не повезло, кто знает. А давай выпьем за тех, кому везет! Ты ведь из таких?
… После пятого «полтинника» под рыбу с икрой диалог с Биллом строился на уровне «you, fucking mother bustard!». Мы говорили о революции, об американской демократии и о том, что интервью с Дэйвом невозможно.
Но я его достал.
Слегка датый Рыжий Билл (а что ему еще оставалось делать? Концерт гремит во всю, зона его ответственности осталась где-то в полутора часах позади), довольно икнув, озадаченно потер ежик на своей репе: «Знаешь, ты еще тот сукин сын. То есть, из наших. Давай-ка сделаем так: парни закончат, вернутся в гримерку, глотнут успокоительного, и я с Дэйвидом поговорю. Будь где-нибудь недалеко. Но точно тебе могу сказать: если будет такая же толпа шакалов, вряд ли что-нибудь получится. Ему, правда, херово. Один – два человека, одна видеокамера. И минут на десять, не больше. Согласен?».
Еще бы я был не согласен, вот тоже юморист!
Ковердэйл закончил «октябрьский фест» знаменитой «Mistreated”, еще «пёрпловских» времен – a-capella. Минут десять оваций – и измочаленные WS поднимаются вверх по лестнице из-за кулис в гримерку. В виде лестничных перил - охрана.
Я подмигиваю своему коллеге из музыкальной редакции ТРК «Петербург», мол, смойся в курилку и жди, - он, фанатея, лелеял пару вопросов о том, использует ли WS и сам Дэйв Интернет: тогда это была крутая фишка! «Да, и демонстративно отпусти своего оператора», - шепчу я ему на ухо. – «Работать будет мой, исходный материал получишь».
Парень оказался умным. Толпа коллег, увидев, что смылись основные игроки телевизионного питерского рынка (я тоже благоразумно отвалил в ближайшую свободную гримерку), началась расползаться.
Минут через двадцать я совершил вылазку из укрытия и наткнулся на Рыжего Билла.
«Fuck you! Где тебя суки носят? Я договорился! Дэйв выйдет через час. Вот в эту комнату. Один оператор и два журналиста – и чтобы больше никого рядом не было! Короче, как договаривались!».
Сотворив скорбную морду, натягиваю на себя кожаное зимнее пальто. Со словами «вот суки драные, мать их!», медленно спускаюсь по лестнице к служебному выходу. Смотрю назад – никого за мной нет. Резкий поворот влево – дверь за кулисы. Бросок за задником по узкому коридорчику вдоль сцены – и по лестнице наверх, к другому входу в гримерки...
Следом проскальзывает оператор и парень из музыкальной редакции. Проходит час. В коридоре у гримерок – никого. Появляется Рыжий Билл. «Все чисто?».
«Да, ты классный парень, спасибо!», - я протягиваю Биллу литровку «Столичной».
«Все, давай, ставь камеру, Дэвид сейчас идет».
Запускаю оператора. Володя ставит камеру, налаживает свет, хотя это и не так уж и надо: в гримерке довольно светло.
«Это мой», - показываю на журналиста из музыкальной редакции.
«Fuck, а это еще кто?!», - Рыжий Билл глядит за мое плечо.
Оборачиваюсь. И понимаю, что «зацепил хвост». Наташа Фирсова, ведущая программы «Лидер» на 6-м канале (ныне СТС в Петербурге), умная красивая блонда. С крупной слезой из большого серого глаза.
Мы с Биллом внимательно смотрим друг на друга. Уговор дороже денег. Это мы знаем. Надо решать ситуацию.
«ОК, Билл. Я покурю здесь. Пусть идет она. – Наташа. Задашь вот эту пару вопросов», - царапаю быстро на вырванном листке из блокнота. «И еще. Вот здесь пусть поставит автограф, только крупно, в кадре, под камеру. Все. Давай. Удачи».
Дэйвид поздоровался сдержанно. Ему было действительно худо. Но он – профи. Моментально собрался, и десять минут вполне рабочего интервью оказались на кассете Betacam SP. Специально для Наташи записал Stand-up: Be shure, you watch LEADER!
Поставил размашистый автограф прямо под камеру на обложке последнего альбома WS – Restless Heart.
Пока записывалось интервью, треснули мы с Биллом еще по стопарю водки, куснули бутик с икрой, обнялись, сказал я ему большое человеческое спасибо, и отчалил Билл вниз, отгонять фанатов от снэйковского лимузина. Мерс это был в AMG-шном тюнинге. А я пробрался тихонько в гримерку и встал рядом с оператором.
Когда интервью было закончено, я подошел к Дэйву и извинился за то, что напряг его на эту историю. «А вообще было бы бы неплохо, если бы ты здесь оказался снова», - сказал я, пожимая на прощанье ему руку. «Indeed», - ответил Дэйвид Ковердэйл.
PS. Спустя девять лет Whitesnake собрались снова. Дэйв опят перекрасился в блондина, у него больше не болело горло, и парни нагрянули с визитом в Питер. На пресс-конференции в гостинице «Европа» я вручил ему DVD с тем самым репортажем и напомнил о той давней истории.
«Fuck! Так это был ты! Я тогда думал, что хочу тебя убить. Мне тогда было ни до кого, но ты оказался слишком настырным. Считай, что тебе просто повезло».
«И тебе тоже. Где ты еще возьмешь диск с такой записью?. Тем более, что твое Indeed! все-таки сбылось: ты снова в Питере! Но на это раз я не буду доставать тебя всякими интервью!».
PPS. Тот материал, длительностью 9 минут 30 секунд вышел в эфире ТРК «Петербург». У меня было желание отправить его на федеральный эфир – телеканал «Культура» набирал обороты, и это было бы круто. Однако небезызвестный «привет-привет, пока-пока» Сергей Шолохов, бывший тогда продюсером «пятерки», разорался, как баба на базаре над стухшими цыплятами: мол, реклама это голимая, и показывать это никому нельзя. Так ведь и не пустил в федеральный эфир. Хотя…
Господи, родной, реклама кого это была? Дэвида? Снэйков? А то, что в своих «тихих домах» и «тихих дамах» ты делал как тихий сумасшедший – это не реклама ли новинок отечественного и зарубежного кино, порой, совершенно бездарного; это что, не пиар режиссеров и актеров, в том числе, порой никому не известных и нах никому не нужных? Впрочем, так было и так есть: если в карман продюсеру денег на накатишь – получишь обвинение в коррупции, взяточничестве и всех смертных грехах. Проходил в очередной раз совсем недавно.
А та история - давно была. И как-то уже не видно ни «тихих домов», ни «тихих дам», ни шолоховых и иже с ними.
Да и WS ничем особо новым не радуют.
Но бит Restless Heart продолжает стучать в сердце, и мое поколение, впитав под кожу и в кровь когда-то в далекие семидесятые несколько очень правильных аккордов, так и остаётся по жизни – SOLDIERS OF FORTUNE.
Есть и видео. Стукние в e-mail - и сообразим, как это видео доставить!