Этим летом написала вот такую статейку. Сейчас она несколько запоздала, но все-таки хочу поделиться.

Оксана Буланова

Женский взгляд на мужской чемпионат

Мужчины меня, конечно, после прочтения этой статьи побьют, потому что залезу я в их епархию – в спорт вообще и в футбол в частности. Но я все-таки рискну. Подвиг меня на этот «подвиг», понятное дело, чемпионат мира по футболу. И качественно, надо сказать, подвиг, потому что пофилософствовать мне захотелось сразу на три, не связанные, на первый взгляд, между собой темы.

Тема первая. Кто, собственно, с кем соревнуется во всех этих четверть- и полуфиналах? Сборная Англии со сборной Алжира, сборная Италия со сборной Камеруна, сборная Бразилии со сборной Германии? Ничего подобного! Клуб под названием «Сборная Алжира» с клубом под названием «Сборная Германии» и так далее. «Сборная Алжира» – это просто название такое, а мог этот клуб с таким же успехом называться «Торпедо», «Динамо», а то и вовсе «Василек» какой-нибудь или, к примеру, «Эвкалипт». Ибо названия эти отнюдь не подразумевают, что играют в команде только и исключительно рожденные в этой стране, наоборот, команды напоминают какой-то Ноев Ковчег, где каждой твари по паре. И возникает тогда совершенно закономерный вопрос: а в чем тут суть? Объясните мне, женщине, не дружащей с футболом, но дружащей с логикой? Я так понимаю, что сборная страны – это некий коллектив самых лучших футболистов из разных клубов страны, тех, кого эта страна смогла родить и воспитать. И вот тогда все становится на свои места: самые лучшие футболисты, к примеру, России, соревнуются с самыми лучшими футболистами, к примеру, Бразилии, чтобы понять, чей же национальный футбол лучше? Чьи тренеры профессиональнее, чьи команды сильнее? Понятное дело, что в сборной России могут играть и татары, и якуты, но – россияне, то есть люди, родившиеся в России и взращенные российскими же тренерами на российских же площадках. И, соответственно, в бразильской сборной могут играть люди самой разной национальности, но опять же рожденные и натренированные в Бразилии. А на деле что? А на деле получается, что в сборной Италии могут играть принявшие итальянское гражданство французы, финны, нигерийцы, русские, а русских тренировать итальянцы. (Как вы понимаете, примеры я привожу отвлеченные – дабы соблюсти пресловутую политкорректность и никого не обидеть.) Да, игроки потом теряют возможность играть за сборную другой страны, но тем не менее раньше-то они играли в каких-то иностранных клубах… Иными словами, играют в сборной не самые лучшие местные игроки, а те игроки, которых сборная смогла купить, переманить из других клубов других стран. Доходит до того, что в командах-соперниках из разных стран играют родные братья, как, например, братья Боатенги. Брат на брата… И Боатенги – не единичный пример!

Тема вторая. Болельщикам не хочется болеть дома, в гордом одиночестве или в компании с женой, которая ну вообще ничего в этой исконно мужской забаве не понимает, и идут болельщики… куда? правильно, в спорт-бары. А все остальные – которые не болеют, – они эти спорт-бары обходят стороной, ибо понимают, что Кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево. А когда проходят мимо такого орущего, визжащего и гремящего спорт-бара, то не возмущаются, потому что написано же: «Спорт-бар», а это означает, что нормальному человеку там делать нечего. Но теперь представим себе нормального человека, который после трудового дня решил отдохнуть, перекусить – один или в компании с девушкой или там еще с кем. И пошел он в свое любимое кафе, которое – как он уже знает – встретит его тихой музыкой или телеэкранами с каким-нибудь МузТВ. Но не тут-то было! Его встречают орущие и гремящие телеэкраны, на которых по зеленому фону бегают двадцать два персонажа, а еще несколько десятков персонажей в этом любимом кафе точно так же орут, наблюдая за их передвижениями. И возникает вопрос: почему этот нормальный человек должен слушать крики болельщиков на стадионе и в кафе, если кафе – просто кафе, не спорт-бар, который сразу, уже самой вывеской тебя предупреждает, что ты в нем внутри обнаружишь? На взгляд нормального человека это – не что иное, как дискриминация больным меньшинством здорового большинства. (То, что болельщиков – меньшинство, доказывается на раз-два: половина населении планеты – женщины, из них болельшиц – ноль целых мало десятых процента, да еще добавьте сюда младенцев и примерно половину мужчин.) И вот ответьте мне, пожалуйста, почему большинство должно страдать от грохота, от невозможности в течение целого месяца сидеть в любимом кафе, спокойно спать ночью, не страдая от телевизора больного соседа?

И тут мы плавно переходим к третьей теме. Я, как вы уже заметили, называю не-болельщиков нормальными, а болельщиков – больными. И прошу их на меня за это не обижаться. Потому что слово «болельщик» – оно от слова «болеть». Если я ошибаюсь, и оно от какого-то другого слова, то господа лингвисты меня поправят, но я, вроде бы, не ошибаюсь. И получается, что выстраивается вполне прямая и логическая цепочка: болельщик равно больной. Ибо только больной на всю голову может, сидя у экрана, смотреть на двадцать два персонажа с одним мячом и получать сердечные приступы оттого, что кто-то там не так саданул ногой по этому мячу. Только больной будет наблюдать за спортсменом вместо того, чтобы самому пойти в спортзал, или рассуждать с умным видом в том же кафе, как надо было садануть по тому мячу. (Так и хочется спросить: почему ж ты, такой умный, до сих пор сидишь в кафе, а не тренируешь собственную сборную?!) Только больной будет орать как потерпевший на стадионе, а потом пойдет бить морду тем, кто болел за других. Только больной покончит с собой, если проиграла любимая команда. (Как известно, шестьдесят лет назад в Бразилии были сотни самоубийств после проигрыша бразильской сборной.) Как прав был Хоттабыч, когда со своей наивностью и не испорченностью цивилизацией скинул на поле двадцать два мяча: нате, детки, радуйтесь, теперь всем хватит, не будете друг у друга зубами выдирать один-единственный, рискуя сломать себе ноги или шею.

А вот тут меня, видимо, и начнут бить всерьез. Если первые две темы болельщики еще скрепя сердце прочитали без особых возмущений, то на этой теме их праведное терпение окончательно лопнуло. «Куда ты лезешь?! – спросят. – Что ты понимаешь в футболе?! Ты женщина, сиди пиши о моде, о погоде и не лезь не в свое дело! Описывай историю ножниц и пуговиц!» Однако я полезла, и вот почему. Мне давно кажется, что когда-то наша цивилизация пошла не по тому пути. Тысячи тысяч лет назад. Люди убивали друг друга из-за пещеры, потом из-за мамонта, потом из-за рабов, потом из-за ракет. И при помощи ракет. Люди всю дорогу доказывали друг другу, что один сильнее другого. Ты поднял сто килограмм, а я двести! Ты прыгнул на пять метров, а я на семь. Я станцевал – спел, сыграл в шахматы, неважно, – лучше тебя. Я победил! Поэтому я лучше! Согласитесь, что это бред. С точки зрения все того же неиспорченного Хоттабыча. Ну, поднял, ну, прыгнул, ну, спел. И что с того? Вот если бы люди гордились тем, что вчера они прыгнули на пять метров, а сегодня уже на шесть, это было бы понятно. И похвально. Вот где заслуга! Вот чем можно гордиться: новыми ступенями на пути самосовершенствования.

Кто-то, конечно, возразит, что это естественный отбор, который вел нас по пути эволюции. Мол, мне не хватает только антилопу пожалеть, которую тигр сожрал! Но давайте не будем сравнивать себя с тиграми и антилопами, а лучше подумаем о том, что эта гонка соревнований может завести нас Бог знает куда. Вот сегодня одна страна построила один бомбардировщик, а завтра другая – два. Более совершенных. И никто на нее не нападет, потому что она – сильнее. И так до бесконечности. Вот и выходит, что наша цивилизация когда-то очень давно на самом деле пошла не по тому пути. По тупиковому. На этом тупиковом пути развития мы как-то очень легко относимся к человеческой жизни. Когда дикарь убивал соседа, чтобы отобрать у того кусок мяса, это было понятно. На то он и дикарь. Его мозг еще не в состоянии абстрактно мыслить и задумываться о нравственности. Но мы-то не дикари! Мы говорим о высоких материях, рассуждаем о справедливости и при этом тихонечко строим баллистические ракеты. Так, на всякий случай. Или идем в соседнюю страну, где, как нам кажется, люди живут не совсем правильно, и начинаем ее бомбить. Под самыми разными предлогами. Или начинаем всему миру доказывать, что если мы не вооружимся сильнее, чем наш сосед, то всё, пиши пропало! При этом мы говорим о Боге, призываем всех обратиться к духовности…

Тут опять же кто-то скажет: как все это у меня сочетается? Где спорт – а где ракеты? Сочетается! Потому что все из одного ряда. Потому что построим ракету, а потом идем на стадион и смотрим, как один больной набил морду другому больному. А того, который сильнее набил, того начинаем носить на руках и кричать: «Чемпион!», «Молодец!». А дальше-то что? Ну, прыгнет один на десять метров. Ну, построит одна страна еще какую-нибудь жуткую бомбу, вторая-то тоже в долгу не останется. И вот, собственно, и все. Чемпионат выигран.

Так что же я предлагаю? Закрыть стадионы? Отобрать у боксеров перчатки? Я не настолько наивна. Стадионы никто не закроет. Стадионы деньги приносят. А человечество очень любит деньги! На этом, кстати, и построен этот так называемый спорт: на возможности выкачивать деньги из больных болельщиков. И кафе, которые обычные кафе, не спорт-бары, они тоже в цепочке: включат экранов побольше, сделают звук погромче – и повалят к ним валом новые клиенты – больные болельщики. И сборные, которые непонятно из кого состоят, они тоже в цепочке: купят игрока получше, и принесет он им сумасшедшую прибыль. Так не честнее бы было проводить чемпионат мира между клубами? Какой богаче – тот и выиграл! Поскольку смог купить себе самых лучших иностранных игроков – невзирая на их национальность и происхождение. Называться, конечно, такой чемпионат будет не «Чемпионатом мира», а как-нибудь еще, ну да фантазии у инвесторов хватит! Как хватает на то, чтобы продавать больным болельщикам кучу всякой лабуды с логотипами, эмблемами и прочей футбольной атрибутикой. А мы покупаем, мы же просто не выживем без трехцветного шарфа или футболки с именем какого-нибудь футбольного гения…

А чтобы как-то красиво прикрыть свои алчные интересы, устроители этого спорта-шоу громко кричат, что спорт – это здоровье. Забывая при этом, что здоровье – это физкультура, а спорт – это шоу, это бизнес, это что угодно, но только не здоровье. Пока молодой, пока не совсем инвалид, спортсмен играет, поднимает, прыгает. А потом выходит в тираж. Переломанный, травмированный, накачанный анаболиками и гормонами, имеющий серьезные заболевания вплоть до психических – из-за постоянных травм головы.

Так что хочется просто попросить: люди, остановитесь, посмотрите на всё отстраненным взглядом и задумайтесь. Оно вам всё надо?