В некоторых странах вначале появлялись книги, а уже потом люди, которые пытались ими торговать. Даже в России - во времена лавки Смирдина.
Но пришли большевики, а что не доломали они, то растерла в порошок Советская власть, и современное российское книгоиздание начиналось во времена лихие, и не имело никакой связи с авторами. Схема им виделась так:
Бумага – книги – деньги – бумага – книги – деньги…
Потому как ни о каких авторских правах никто не задумывался, да и с простыми понятиями приличия тоже было не здорово и... опять-таки схема.
Продать одну и ту же книгу под разными названиями, с обложками тоже украденными, не имеющими никакого отношения к тексту, попилить роман на две-три части, написать известную фамилию на книге, о которой сам автор не в курсе – не было ничего, что не использовал бы издатель девяностых. И все это работало.
Деньги все не кончались, открывались сети, покупались типографии, казалось – вот-вот и книжный бизнес станет настоящим бизнесом даже по российским стандартом, то есть начнет интересовать серьезных бизнесменов.
На беду, Россия вписалась в конвенцию по авторским правам и стало труднее. Впрочем, к этому моменту уже были подтянуты силы отечественных литераторов, которые за невиданные гонорары были готовы на все. Большинство этих фамилий, нынче уже никто не вспомнит, а некоторых никто и не знал, потому как, были они неграми, вне зависимости от силы таланта.
Почему я пишу об этом? Я хочу донести мысль о том, что изначальное отечественное книгоиздание не было нацелено на то, чтобы донести некий талант, некую идею до читательской аудитории. Нет. Изначально это был бизнес – продажи чего-то, что можно продать наибольшим тиражом, авторы были также вторичны, как бумага и станки. Для нашей страны это не было новостью, при советской власти положение авторов было таким же, сначала идеология, потом авторы, способные ее воплотить.
Поэтому неудивительно, что главной издательской политикой изначально была коммерция. Не так важно, кто автор – правый или левый, важен – тираж. Все.
Изначально наш бизнес в разы циничнее, чем европейский и американский.
И тем не менее издаются книги, шансов на тиражи которых, не то, что нет, но это дикий риск, который просто не может быть одобрен теми циничными издателями, ищущими только прибыли, о которых я только что говорил.
Как такое происходит? Почему?
Вероятно, дело в книгах и книжном сообществе. Все понимают, что стоит человеку попасть в дурную компанию, как и он становится хуже. Но что происходит с человеком, чья жизнь связана с книгами? Чьи деньги связаны с книгами?
Я не хочу ошибиться. Я думаю, появляется миссия. Со временем, уже соблазняют не просто деньги, а только большие деньги, появляется необходимость соответствовать ремеслу, выходят книги, которые «нельзя не издать». В конечном счете, может быть достигнут баланс, который позволит бизнесу жить и в то же время стать больше, чем просто бизнесом
Один из крупнейших издателей сказал фразу, от которой мне на несколько минут просто поплохело: «творческие люди полезны для бизнеса». Это его взгляд. Думаю, есть и обратная сторона медали: бизнес полезен для творчества.
И несмотря на то, что мало кто не прогнозирует полную стагнацию книжной индустрии в ближайшем будущем, думаю, что все будет несколько иначе.
Мы начнем различать издательства по миссии и по тому, чего пока особо нет, но должно появиться – по издательской политике. Быть может, из книг уйдут спекулянты, быть может, гонорары будут другими, но те, кто останутся, им придется стать другими, им придется вернуться во времена, которых в этой стране никогда не было, издателю придется стать не только бизнесменом, а идеологом.