В колонках играет - Nightwish "Moondance"
Настроение сейчас - Сплю

Когда никто ее не видел, и никто не мешал, она вела себя совершенно по кошачьи: спала столько, сколько могло спать ее тело, ела сырое мясо и рыбу, охотилась на голубей и ворон, шипела на бродячих собак. На улице, правда, приходилось за собой следить, чтобы ненароком не рявкнуть на чересчур неуклюжего прохожего ил не бросится с шипением на захлебывающегося лаем ротвейлера. Да и лицо с походкой приходилось контролировать, потому как необыкновенная плавность движений и нечеловечески отрешенное выражение на лице могли выдать ее. Однако в людных местах она бывала нечасто.
Особняк, доставшийся ей в наследство от тетушки – такой же затворницы, как она – стоял в лесу на склоне горы, достаточно далеко даже от пригородов. К тому же, благодаря тетиному наследству, состоявшему не только из загородного дома, но и из вполне приличного счета в банке и пакета ценных бумаг, приносящих стабильный ежегодный доход, она могла совсем не работать. Не было нужды изображать из себя офисную крыску, которую надрессировали выполнять простейшие операции с бумагами. За продуктами она выезжала в ближайший супермаркет раз в неделю, удивляя всех продавцов странным выбором товаров и огромным количеством покупаемого мяса и рыбы. Работники магазина думали, что она держит собачий питомник.
Подруг у нее не было даже в детстве (она очень больно царапалась и кусалась, а потому никто из детей не хотел с ней общаться), а постоянного любовника она не заводила. Лишь раз в месяц, когда на нее накатывало непреодолимое желание, она отлавливала в каком-нибудь клубе парня посимпатичнее. При этом знакомство никогда не длилось больше одной ночи. Она не оставляла мужчинам своих координат, никогда не приводила их к себе домой и обычно исчезала под утро, так что очередной любовник просыпался в одиночестве.
У нее не было человека, которому она могла бы доверять, а в ее доме не появлялся никто, кроме молочника, который ежедневно привозил огромное количество свежайшего молока. Однако она не чувствовала себя одинокой. У нее были кошки. Так много кошек, что она и сама не смогла бы сказать, сколько именно. Одни жили в огромном доме постоянно, другие приходили раз в неделю, раз в месяц, просто забегали время от времени. Одни были изнеженными дворянами, другие – израненными в уличных драках бродягами. Рыжие, серые, полосатые, пятнистые, белые, как снег, пушистые, похожие на огромные комки меха, или ободранные, с висящей клоками шерстью, – никому она не отказывала в пище и крове, а также в дружеской беседе у очага…
… Раньше всех в городе она получала все новости.