-Я - фотограф

 -Поиск по дневнику

Поиск сообщений в Carghaidd

 -Подписка по e-mail

 

 -Статистика

Статистика LiveInternet.ru: показано количество хитов и посетителей
Создан: 29.10.2010
Записей: 32
Комментариев: 6
Написано: 57




Есть вещи, друг Горацио, которые снились нашим мудрецам. Но в кошмарах. (с)

А ТЕПЕРЬ НЕМНОГО БЯКИ по истории традиционного костюма

Вторник, 24 Мая 2011 г. 00:23 + в цитатник
тайка (525x700, 297Kb)

СРАЗУ ОГОВОРЮСЬ - УПЁРТО. marinni.

 -Живет в горах северного Таиланда длинношеее племя каренов. Известно оно тем, что женщины племени с пятилетнего возраста начинают носить на шее специальные кольца, и в дальнейшем на протяжении практически всей жизни регулярно увеличивают высоту этого необычного "шейного браслета". К зрелому возрасту их шеи становятся самыми длинными в мире (более 20 см в среднем, а  на одном сайте приводят пример 40-сорока сантиметров, ссылаясь на книгу Гиннеса.

Эффект невероятной шеи возникает не только и не сколько из-за увеличения длины самой шеи. Под немалым весом "воротника", изготавливаемого из медной или латунной проволоки, который женщины носят всю жизнь, значительно опускаются кости плечевого пояса. Что еще более усиливает образ, особенно уже у взрослых женщин.  Однозначно травмируется весь шейный отдел, мышцы  перестают удерживать голову. и женщина просто обречена носить эти кольца всю жизнь. Браслеты они носят не только на шее. но и на ногах, для гармонии, наверно.

Интересно, что однозначную историю появления традиции длинных шей никто внятно не может сформулировать. Версии встречаются самые разные. По одной из легенд это придумали мужчины-карены, чтобы их женщины были ограничены в возможности сбежать в другое племя. По другой версии, традиция является элементом поклонения духам леса. По третьей – железный воротник был призван помимо прочего защищать шею женщины от укуса хищников ("and it can protect from tiger bite", на полном серьезе выдал один из гидов, м-да). В общем, самой распространенной версией является самая простая: это для красоты!"

 Деревня эта стала уже давно туристическим обьектом, дамы специально позируют на фоне ткацких станков , и прочих "народных промыслов", тут же продают свои нехитрые изделия. 



Понравилось: 24 пользователям

Сон и сновидения в Средние Века (часть вторая)

Понедельник, 23 Мая 2011 г. 00:20 + в цитатник
Giotto_di_Bondone_039 (340x390, 52Kb)

Особый интерес вызывает у Витмер-Бутш бессонница как факт повседневности. Упоминания о ней встречаются в источниках с Х в.  Наряду с домашними средствами против бессонницы (пиво или вино на ночь) в средневековых источниках приводится множество "официальных" рецептов врачей, что может служить косвенным подтверждением распространенности этого явления. В состав этих рецептов входили травы с наркотическим эффектом (белена, красавка), в Позднее Средневековье также опиум, поэтому история применения этих средств полна криминальных эпизодов.

Глава 3-я «Теории сновидений в их исторической ретроспективе» посвящена подробному анализу почти тысячелетний истории взглядов на природу и роль сновидений от христианской Античности до начала Нового времени. При этом автор стремится различать "теории" и "обыденные представления", свойственные разным слоям общества, выяснить, насколько были взаимопроникаемы эти разные "этажи" духовной жизни общество, в какой мере они расходились и насколько влияли друг на друга.

Читать далее...



Процитировано 1 раз

ОДЕЖДА ОРДЕНА ИОАННИТОВ (ЧАСТЬ 2)

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 15:55 + в цитатник

госп 2 (319x443, 56Kb)

 

Спустя пять лет братья получили дозволение носить черные или темно-коричневые, глубоко запахивавшиеся плащи, включавшие в свою конструкцию и «горжьер», или широкий воротник. «Арганы» (длинные «котты») и «котарди» (короткие «котты») изначально запрещались, хотя в отношении «аргана» примерно в 1300 г. вышло послабление — тогда на него начали нашивать орденские кресты, как на те же рясы и мантии. «Гарнаш» к тому времени стал застегиваться впереди на семь пуговичек из одного с ним материала. Как бы там ни было, «кот-арди» с «концами» (шнурками с металлическими наконечниками, служившими для крепления чулок и прочих деталей одежды) по-прежнему оставался под запретом. В следующем постановлении от 1305 г. предписывалось носить черные плащи, «каппы», «рондели» (вероятно, нечто вроде шарфа в данном случае) и «арганы».

На голове брат имел белый «куаф» — чепец, поначалу, как диктовали правила, двойной толщины. Хотя позднее власти дали разрешение на ношение «простого» чепца, что, по всей видимости, нужно расшифровывать как «из однослойного материала». Однако сам по себе «куаф» без чего-то еще полагалось надевать только во время определенных церковных служб. В иных случаях голова увенчивалась большой шапочкой, края которой с обеих сторон доходили до ушей владельца. Шапочку снимали только во время чтений из Евангелия в самый сокровенный момент мессы, в знак уважения перед вышестоящим начальством или в других «пристойных случаях». Обычай, или «юзаж», 1280-х годов, оставленный командором Кипра, назидательно повторял запрет на снятие «биретта», или шляпы, без надлежащего повода даже в тех случаях, когда брату становилось жарко. Под ближневосточным солнцем брата могли видеть в шляпе с полями, в белом тюрбане или в «орелье» (некий убор, закрывавший уши). Многие пришельцы с Запада переняли у местных жителей арабские головные уборы как действенное средство защиты от сирийского пекла, и в 1262 г. магистр госпитальеров Юг де Ревель издал статут, в соответствии с которым ни одному брату во время военной экспедиции не полагалось носить тюрбан любого иного цвета, кроме белого, как не разрешались тюрбаны с вышивкой или же со свисающими до поясницы концами. Запрет в отношении вышитых или цветных тюрбанов пришлось повторять уже на Кипре в 1295 г., в каковом случае также диктовалось ношение лишь белого «орелье», полностью прикрывавшего уши.

Первый устав иоаннитов не позволял братьям «плано» (сандалий) или «галош» (больших ботов, распространенных в исламском мире), а только «солье», или самую простую европейскую обувь. Ближе к концу XII столетия брату-госпитальеру, однако, стали разрешать сапоги, но только в ночное время, хотя шанс носить их в иное время все же предоставлялся выпущенными потом замысловатыми и хитроумными уложениями. В 1270 г. в Акре отмечалось нечто вроде реакции на попытки навести порядок в столь тонком вопросе, когда статут магистра Юга де Ревеля продиктовал следующее: «Насчет «эстиво» [сапог], все они запрещаются (кроме как при ратной справе), когда же кто разоблачится, то снимет их или же пусть наденет поверх «солье» [туфель]». Сапоги шились свободными из мягкой кожи, как водилось на Ближнем Востоке, их и усвоили от местных жителей европейские поселенцы в государствах крестоносцев. Сложности с обувью оказались весьма трудноразрешимыми, и на исходе XIII века на Кипре руководство совершенно запретило какие бы то ни было остроносые сапоги и «шосс аванпье» (чулки с вшитыми в них заостренными носами).

Стоимость гардероба братии достигала значительных величин и, похоже, приводила к поразительной в пропорциях нагрузке на финансы ордена. В 1219 г. в Англии цена одной братской ризы обошлась королю Генриху III в 40 шиллингов. С середины XIII века братьям все чаще давалось разрешение покупать одежду самим, на какие цели им выдавались соответствующие суммы. Каждому брату, кроме того, полагалось немного карманных денег, каковые любители покрасоваться, как поговаривали, зачастую тратили на костюмы модного покроя или же на изготовленные из более дорогого, чем положено, материала — на вышитые серебряной и золотой нитью «котты», «кеффе» или тюрбаны из ярких тканей — и даже шелка, а иные не скупились и на драгоценные камни. Капитул ордена часто выпускал постановления, направленные на борьбу с подобными негативными явлениями, но, как видно, не особенно преуспел в деле их искоренения.

В 1259 г. римский папа Александр IV даровал право ношения особого костюма для брата-рыцаря в ордене госпитальеров, поскольку прежде в этом плане отличий  между рыцарями и сержантами не существовало. Подобного рода установки уже действовали в общине храмовников, а теперь и госпитальеры получили следующее предписание: «Рыцари, кто есть братья в вашей обители, обязаны носить черные мантии, дабы отличаться от прочей братии рекомого ордена [те, вероятно, носили темно-коричневые плащи]. Однако на войне и в баталии должны они надевать «жюпоны» и прочие военные «сюрко» красного цвета с нашитыми на них белыми крестами, как именно на знамени вашем». Спустя 19 лет данное правило отменили, вероятно, из-за скверного воздействия на боевой дух, и, выходя на поле брани, все братья-воины скоро стали облачаться в алые «жюпоны» или «жюпели».

 

ОДЕЖДА XIV И XV СТОЛЕТИЙ

XIV и XV столетия стали свидетелями фундаментальных перемен в мужском костюме западных европейцев. Наметился уверенный отход от свободных одежд, имевших немало общего с теми, что почитались у православных греков, восточных европейцев и жителей Ближнего Востока. Их в эти века сменила типично западная мода с плотно облегающими, почти сдавливающими тело деталями. Госпитальеры, традиционные одеяния которых отражали в себе религиозные корни ордена, не могли остаться не затронутыми подобными переменами. И в самом деле, иллюстративные материалы показывают, что братья, главным образом в моменты, не связанные с отправлением религиозных обрядов, носили одежду, мало отличавшуюся от свойственной светскому рыцарству. Особенно верно данное утверждение по отношению к периодам выполнения военных обязанностей, причем как в случаях ношения доспехов, так и во всех прочих. Новая и столь видимо отличавшаяся западноевропейская мода позволяла иоаннитам, как и всем прочим латинянам в восточном регионе Средиземного моря и в Эгейском бассейне, добиваться однозначной визуальной самобытности на фоне православного греческого населения и, что еще важнее, в сравнении их облика с мусульманами.

Между тем даже и тривиальная черная мантия мирного времени у госпитальеров с ее восьмиконечным крестом стала развиваться в несколько различных предметов одежды, варьировавшихся от длинного до пят плаща с капюшоном или без оного до короткого, похожего по стилю на «табар», жакета, или камзола, не достигавшего даже коленей. Древние запреты на ношение украшенного оружия и использование тому подобных предметов «роскоши» давно уже пришлось отменить, а потому нередки упоминания о красных ремнях портупеи и мечах с посеребренными, если уж не позолоченными эфесами. Среди показанных на иллюстрациях одеяний присутствуют образцы с великолепной по красоте отделкой, как, например, «сюрко» с позолоченными краями, или со сложнейшей вышивкой. Там же встречаются гравированные или травленые латыКак бы там ни было, указ магистра Жана Паризо де ла Валетта от 1558 г., грозивший рыцарям, пойманным в вышитых чулках, четырьмя годами на галерах, не звучит слишком убедительно в качестве доказательства того, что все в братстве госпитальеров совершенно отринули мирскую тщету и роскошь.

 

госпитальеры 1 (700x521, 211Kb)

ОДЕЖДА И ЭКИПИРОВКА ИОАННИТОВ (ЧАСТЬ 1)

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 15:49 + в цитатник
госп 3 (515x700, 314Kb)

госп 4 (502x700, 245Kb)

 

ОРДЕНСКАЯ ОДЕЖДА XII-XIII ВЕКОВ

Ношение костюмов из цветистых и ярких дорогих тканей, как и использование украшенного военного снаряжения и конской упряжи, являлись едва ли не частью существа средневекового рыцаря. Когда человек вступал в один из военно-монашеских орденов, все в одночасье менялось, хотя представлялось довольно затруднительным добиться от братьев неукоснительного следования положениям общины в отношении одежды, упряжи или снаряжения. Статуты госпитальеров постоянно запрещали те или иные формы украшенной справы и снаряжения, но в конце концов уложения приходилось смягчать. Однако основополагающий устав никогда не менялся. Некоторые из статутов проливают немало света на поведение отдельных братьев-иоаннитов. К примеру, статут магистра Юга де Ревеля в 1262 г. гласил, что ношение «эспалье д'арм» (кольчужных или простеганных защит плеч) или «шосс» (имеются в виду ножные доспехи из кольчужного плетения) запрещалось по определенным случаям, скажем, на молитве. Факт повторения данного постулата на «эсгаре» на исходе XIII столетия дает основание считать практику не изжитой. Статут от 4 августа 1278 г., изданный в Акре возможно магистром Николя де Лорнем, вновь настаивает на неуместности ношения доспехов в самих обителях госпитальеров и особенно во время избрания нового магистра, в чем мы можем усмотреть намек на случавшиеся ранее попытки вооруженного давления на участников выборов.

Читать далее...

БРАТЬЯ ... И ПРОЧИЕ

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 02:38 + в цитатник
Retable_de_l'Agneau_mystique_(8) (275x700, 61Kb)

Братья ордена и прочие (из А.Демурже)

Было бы ошибкой думать, что военные ордены принимали к себе всех подряд. Конечно, чтобы пополнить потери, понесенные в кровопролитных боях, они организовывали турне с проповедями для набора в орден. Раз в год орден Сантьяго отправлял в путь своих проповедников-вербовщиков, наделенных правом давать индульгенции тем, кто «запишется». Иннокентий IV даже разрешил превращать обет совершить крестовый поход в запись в орден Сантьяго. Но в обычное время — особенно в XIV-XV вв. — ордены сообразовывали набор со своими экономическими возможностями. Магистр Сантьяго должен был давать клятву, что не примет братьев больше, чем орден может содержать. Капитул Госпиталя в 1292 г. декретировал, что «поскольку некоторые приораты имеют избыток братьев-рыцарей и донатов, никто не сможет ни создать брата-рыцаря, ни принять благородного мужа в качестве доната безособого согласия магистра, кроме как в Испании, где есть граница с сарацинами...»

Соискатель после одобрения своей кандидатуры представал в воскресенье перед капитулом командорства, чтобы его приняли по точному и детально разработанному ритуалу, существовавшему отдельно от устава, кромекак у тевтонцев.

Бенедиктинский устав требовал, чтобы орденский обет давали только по окончании годичного послушничества. Это было перенято, но в Калатраве период послушничества начинался только после обета и вручения плаща.В Сантьяго послушник должен был выучить «Отче наш», «Радуйся» и «Верую», а тевтонцы давали ему шесть месяцев, причем этот срок можно было повторить еще раз, чтобы усвоить эти азые. Его обучали также уставу. У госпитальеров формально о послушничестве речи не было, но оно практиковалось. Похоже, что тамплиеры от этого отказались, хотя пример Гильома Бончелли, сержанта Храма в Ренвиле (диоцез Эврё), 

Читать далее...

ГОСПИТАЛЬЕРЫ И НЕЧЛЕНЫ БРАТСТВА

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 01:41 + в цитатник

Pinturicchio,_storie_di_san_giovanni_battista,_ritratto_di_alberto_aringhieri_in_veste_di_cavaliere_di_rodi,_1504,_siena_duomo (350x332, 32Kb)

Орден госпитальеров состоял из представителей разных слоев населения и своего рода подгрупп. Некоторые из них уже упоминались, в том числе и «донати», которые уже с XII столетия являлись благородными господами, желавшими вступить в братство как полноправные члены. Им, если можно так выразиться, приходилось стоять в очереди, при этом многие отправлялись на Ближний Восток за собственный счет. На протяжении XIII века выработалась некая экстраординарная и комическая церемония, сопровождавшая подлинный религиозный обряд превращения «доната» в брата. Причины данного явления покрыты мраком, но рекрута облача¬ли в забавный и почти шутовской костюм, после чего сопровождали в процессии от бань Св. Иоанна в Акре в обитель иоаннитов под гром барабанов и вой труб. Как бы там ни было, в 1270 г. подобную буффонаду запретили.

«Собратья» изначально являлись светскими персонами, так или иначе связывавшими собственную судьбу с госпитальерами, но не становившимися в полном смысле слова братьями. Впервые о них упоминается уже в 1111 г. В итоге список представителей данного института включал в себя весьма высокопоставленных благородных господ из государств крестоносцев, таких как граф Триполи и князь Антиохии. Более того, со временем в число «собратьев» записались даже короли Франции и Арагона. Подобные «собратья» изъявляли волю защищать обитель, или «дом» иоаннитов, и при приеме в орден проходили простой религиозный обряд у алтаря или даже в дверях церкви госпитальеров. В XIII столетии было, кроме того, создано отдельное «собратство» Св.Георгия и Св. Белиана для христиан мелькитской сирийской церкви, которая имела хорошие взаимоотношения с Римом, причем оно являлось близким ордену иоаннитов.

Читать далее...



Процитировано 1 раз

НАБОР РЕКРУТОВ В XIV-XVI ВВ.

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 01:37 + в цитатник
Pinturicchio,_storie_di_san_giovanni_battista,_ritratto_di_cavaliere_di_rodi,_1504,_siena,_duomo (332x321, 34Kb)

 

Набор пополнений в орден иоаннитов с XIV до середины XVI века основывался в сути своей на тех же принципах, что в XII и XIII веках. Как бы там ни было, мир, из которого приходили эти новые люди, менялся, что неизбежно отражалось на призванных госпитальерами рекрутах. Учитывая изменения в среде рыцарской элиты, плюс к тому сложности, вызванные возникавшими порой трудностями с точной идентификацией принадлежности той или иной личности к тому или иному классу, а также переизбыток в некоторых регионах Европы мужчин по сравнению с женщинами, мотивации рекрутов при вступлении в братство иоаннитов бывали самыми разными. Действовали и другие факторы. Роспуск общины тамплиеров послужил росту богатства госпитальеров, но приток пополнений от этого не увеличился. На самом деле бывшим храмовникам предписывалось вступление в другие религиозные ордена, но они не имели права становиться иоаннитами. Энтузиазм в отношении дела крестоносцев заметно выдохся, что не только снизило поступление новых членов, но и сократило земельные и прочие имущественные пожертвования.

Не лишенные истеричности призывы к Крестовым походам со стороны церкви, иные ученые мужи которой распространяли пугающие небылицы о необыкновенной жестокости «ужасных турок» и крайней эффективности их военной машины, судя по всему, не играли положительной роли в деле повышения интенсивности набора солдат для военно-монашеских орденов вроде братства госпитальеров. Сама же церковь порой пыталась противодействовать такой пагубной пропаганде, доказывая, что неверные враги ее не были столь уж непобедимыми, как казалось некоторым, однако общественность обращала мало внимания на подобного рода заверения. В такой обстановке небольшой форпост иоаннитов на Родосе мог выглядеть едва ли не нелепостью, а потому понадобилось нечто громкое, как то же отражение крупного нашествия османов на остров в 1480 г., чтобы в орден вновь потянулись желающие встать под знамена борьбы с исламом.

Читать далее...

ПРИНЯТИЕ БРАТСКОГО ОБЛАЧЕНИЯ

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 01:32 + в цитатник

Geertgen_tot_Sint_Jans_2 (322x350, 57Kb)

Процедура вступления не отличалась сложностью, хотя и проводилась с изрядной торжественностью, присущей подобного рода ритуалам. Рекрута предупреждали в таких выражениях: «Хотя, возможно, видя нас в хорошей одежде и при добрых конях, вы думаете, что нам во всем вольготно, вы заблуждаетесь, ибо, когда пожелаете вкушать пищу, придется вам поститься, а когда захотите спать, надо будет бодрствовать».

Прием нового брата бывал сопряжен с церемонией по образу и подобию феодальной инвестуры и осуществлялся во время заседания воскресного капитула, или собрания обители. Соискатель приносил магистру ордена или председательствовавшему брату просьбу о приеме в братство. Затем глава капитула спрашивал согласия его участников. Если большинство отвечало положительно, кандидату задавали несколько вопросов следующего содержания: не искал ли он членства в другом ордене, не был ли женат, обременен долгами и не находился ли в зависимости как раб или крепостной от какого-то господина? Если он лгал и потом это выяснялось, такой человек рисковал «потерять братское облачение», то есть попросту быть выгнанным. Затем приносили молитвенник. Соискатель клал руки на книгу и произносил клятвы перед Богом, Пречистой Девой Марией и св. Иоанном Крестителем, заявляя, что готов жить и умереть в послушании господину, данному им Богом — иными словами, магистру ордена, — храня целомудрие, не имея собственности, прислуживая как раб и слуга «своим сеньорам-болящим». 

Читать далее...

ВСТУПЛЕНИЕ В ОРДЕН СВ. ИОАННА

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 01:28 + в цитатник
Geertgen_tot_Sint_Jans_005c_1 (380x467, 46Kb)

В XII столетии посвящение, или передача ордену ребенка в качестве послушника играло куда более важную роль, чем в более поздний период. Среди новициатов попадались брошенные дети, и хотя официально они не связывались обязательствами вступления в орден по достижении ими совершеннолетия, все же, по всей видимости, какое-то принуждение поступить так они на себе испытывали. В каком именно возрасте новициат становился братом-госпитальером, к сожалению, точно не установлено. В некоторых других орденах планка составляла 14 или 15 лет, а к началу XIII века кандидат в члены общины обычно проходил трехлетний срок послушничества. Заметные потери в XIII столетии могли, вероятно, привести к отмиранию практики и снижению количества молодых новициатов. Тут дело даже не в том, что родители стали с меньшей охотой поверять детей организации, где те рисковали встретить скорую смерть, а в потребности ордена в приеме преимущественно мужчин пригодного для войны возраста, причем желательно уже имевших определенные боевые навыки. Как негативную сторону данного процесса стоит отметить тот факт, что с отходом от традиции сколь-либо продолжительного послушничества среди новобранцев стало встречаться все меньше грамотных людей, а потому нарушения правил, которые невежественные члены общины попросту не всегда толком понимали, сделались обычным делом даже в уже полностью оперившемся ордене.

Читать далее...

Кто становился госпитальером?

Воскресенье, 22 Мая 2011 г. 01:14 + в цитатник
кусочек из Фиренце (493x452, 204Kb)

 

Все военно-монашеские ордена, включая и иоаннитов, осуществляли призыв пополнений из одних и тех же социальных слоев. Боевые и небоевые потери — как то смерть от болезней — обусловливали постоянную необходимость в призыве в ряды братии новых членов. На раннем этапе истории ордена госпитальеров главной сложностью служила нехватка денег, а потому в данном контексте стоит помнить, что обитель в Святой земле ожидала от Европы присылки на Восток в большей степени материалов, нежели живой силы. Те, кого отправляли на Ближний Восток, как вполне естественно предполагать, бывали физически крепкими и относительно молодыми людьми, тогда как члены ордена более солидного возраста по большей части оставались в Европе, занимаясь управлением, а где возникала потребность, и защитой быстро ширившейся сети приоратов и командорств, необходимых для поддержки материального благосостояния братства и выполнения им задач.

В XII и на заре XIII столетия новые братья приходили в орден госпитальеров, как правило, не из нобилитета, а из среды представителей всех свободных слоев общества, включая и крепостных, получивших вольную от их феодальных сеньоров. Довольно большое число воинов, или годных для войны мужчин, изъявляли готовность отправиться в Крестовый поход, однако тем, кто вставал на поприще вооруженного паломника, приходилось самим заботиться о собственном снаряжении и пропитании, что, естественно, требовало средств. Если брать кавалерию, то лошади и экипировка всадника всегда обходились дорого, тогда как разумно предполагать, что даже так называемые бедные рыцари были все же богаче крестьян.

Первые зафиксированные случаи введения ограничений отмечались в 1262 и 1270 гг., после какового временного пункта предпочтение стало явно отдаваться выходцам из рыцарской среды. Разумеется, от них при вступлении поступали более крупные финансовые «дотации» в периоды, когда орден испытывал денежные затруднения. Позднее отборочные критерии сделались еще более строгими. На протяжении XIII века для занятия места брата-рыцаря требовалось соответствующее рыцарское происхождение. Примеры показывают, что большинство таких людей происходили из низших слоев аристократии, простых рыцарей или «министериалов» (нечто вроде воинов элитного статуса из холопов).

Читать далее...

К изучению матримониального поведения во Франции XII—XIII вв.

Вторник, 22 Февраля 2011 г. 23:07 + в цитатник

 (503x513, 96Kb)

К изучению матримониального поведения во Франции XII—XIII вв.

Бессмертный Ю. Л.

Давно ушли в прошлое те времена, когда думали, что в любом вышедшем из стадии варварства обществе люди осмысливали создание супружеской пары единообразно, а возникавшие супружеские ячейки воспринимали как «семьи» в знакомом нам смысле этого понятия. В применении к западноевропейскому средневековью своеобразие восприятия брака и семьи ныне общепризнано, по крайней мере для периода, предшествующего массовой христианизации. Несколько иначе принято в историографии смотреть на последующий этап. Хотя и по отношению к нему признается почти перманентный процесс эволюции супружеской ячейки, самая модель супружества считается обычно отвечающей идеалам моногамного христианского брака. Переломным считается в этом плане XII век, когда церковь включила брак в число основных христианских таинств и когда после многовековой борьбы между светскими и церковными представлениями об идеальном супружестве сложился некий компромиссный вариант, принятый и светской знатью, и простолюдинами (1).
Проверяя эту концепцию по французским источникам, на базе которых она и была в первую очередь сформулирована, рассмотрим прежде всего воззрения на супружеский союз, характерные для людей разных классов; вслед за этим попробуем проследить, как эти воззрения реализовались в повседневном поведении и какие последствия могло это иметь для реальных демографических процессов. В центре нашего внимания будут памятники рубежа XII—XIII вв. и XIII в., т. е. того самого периода, в течение которого перелом, происшедший в предыдущем XII столетии,— если бы он имел место — должен был быть особенно ощутимым.
Первое, что настораживает при ознакомлении с этими памятниками,— живое обсуждение разных видов супружеского союза, которое, казалось бы, давно должно было потерять свою актуальность. Вот что пишет, например, в конце XIII в. известный знаток права Филипп де Бомануар: «Много споров возникает между детьми одного и того же отца, который имел несколько жен (qui a eues pluseurs fames). При этом обсуждается, кого именно надо считать законным наследником, а кого нет, так как он рожден в плохом браке (en mauves mariage) и является бастардом» (2). Такими бесспорно «плохими» Бомануар считает сожительства замужней женщины и женатого мужчины. Их дети — «неоспоримые бастарды» (fors bastarts), не имеющие никаких формальных прав на наследование (3).

1 См.: Duby G. Le chevalier, la femme et le prêtre. La mariage dans la France féodale. P., 1981; Fossier R. L'enfance de l'Europe: Aspects économiques et sociaux. P., 1982. T. 1-2; Herlihy D. Medieval Household. Cambridge (Mass.), 1985; Histoire de la Famille. P., 1986. T. 1.
2 Beaumanoir Ph. Coutumes de Beauvaisis/Publ. par Salmon A. P., 1899-1900. T. I — II 578 (Далее: В)
3 Ibid. 599; см. также: В, 600.

«Плохие браки», признает Бомануар, вызывают осуждение не только церкви, но и в «общественном мнении» (commune renomee) (4). Они имеют место, например, в тех случаях, когда благородная замужняя женщина «телесно близка» со многими мужчинами («что становится известным, когда видят, как они разговаривают и встречаются»). Рожденные этой женщиной дети считаются законными, поскольку не исключено, что они рождены от законного супруга. Но из-за таких греховных связен может случиться, что брат когда-либо женится на сестре, не зная об этом; так произошло, например, после смерти некоего барона, который имел детей от своей жены и одновременно от другой замужней женщины (4a). Столь же «плохим» называет Бомануар случай, когда дворянин имеет в своем доме, кроме жены, еще и другую женщину «на виду и на слуху соседей» (a la veue et a la seue des voisins) (5); при такой ситуации жена может требовать отделения от мужа.
В отличие от таких явно нетерпимых ситуации Бомануар констатирует наличие и иных, гораздо менее однозначных. Это касается прежде всего тех супружеских отношений вне церковного брака, которые в дальнейшем — после смерти первоначальных брачных партнеров — получают церковное освящение. «Некий мужчина имел ребенка от замужней женщины, с которой он был в отношениях soignantage. После смерти мужа этой женщины он сделал ее при своей жизни законной супругой. Если их ребенок родился во время их законного брака или же был зачат (или родился), когда женщина уже стала вдовой, он считается законнорожденным. В отличие от этого ребенок, зачатый или родившийся, пока эта женщина была супругой другого, не является законным» (6). Под понятием «суаньнантаж» (7). Бомануар в приведенном пассаже подразумевает супружеский союз холостого мужчины с замужней женщиной. Дети от такого супружества, даже если они родились до его оформления в церкви, могут, как мы видели, считаться законными. Соответственно и самое супружество такого типа оказывается в числе признанных и дозволенных не только с точки зрения «общественного мнения», но и светского права.
Дополнительное подтверждение этому находим в другом установлении, приводимом Бомануаром. «Если некий дворянин имел от некоей женщины, с которой он жил в суаньнантаже (en soignantage), сына, а потом женился на другой, от которой тоже имел сына, впоследствии же, после смерти супруги, он сочетался законным браком с первой, от которой имел в суаньнантаже сына ... то старшим его наследником по правам на наследство будет его младший сын,

Читать далее...

Сон и сны в Средние века

Среда, 16 Февраля 2011 г. 01:20 + в цитатник

 (247x300, 40Kb)

М.Э. ВИТМЕР-БУТШ. СОН И СНОВИДЕНИЯ В СРЕДНИЕ ВЕКА//

М.Е. WITTMER-BUTSCH. ZUR BEDEUTUNG VON SCHLAFEN UND TRAUM IM MITTELALTER// MEDIUM AEVVM QUOTIDIANUM. SONDERBAND 19. KREMS, 1990. 400 S.

(часть первая)

 

Монографию швейцарской исследовательницы М.Э.Витмер-Бутш можно считать, пожалуй, первым в историографии опытом воссоздания картины восприятия феноменов сна и сновидений, интерпретации их причин и того .значения, которое им придавалось в разных слоях общества в эпоху христианского Средневековья (500-1500 гг.).

Тема сна и сновидений традиционно разрабатывается психологами. Психоанализом З.Фрейда был дан первый импульс к изучению сна и сновидений как самостоятельного историко-культурного феномена. Одним из наиболее ранних исследований в этом направлении была книга П.Сентива (1930 г.), содержавшая критический разбор снов, описанных в "Золотой легенде" Якоба Ворагинского. Используя методы психоанализа, П.Сентив сделал ряд интересных предположений о происхождении некоторых мотивов средневековой агиографии.

С конца 40-х гг. начинают выходить работы о видениях и снах средневековых людей, и такого рода исследований, несомненно, больше, чем работ просто о снах. Это не удивительно: само Средневековье не различало сон религиозного содержания и "видение": амбивалентный термин "visio" переводится словами и "сон", II "видение". Сегодня литература о видениях и снах в Средние века, о значении этих феноменов в религиозной и политической жизни того времени весьма обширна. Характерно, однако, что при всем ее многообразии, отражающем литературоведческие, медицинские, теологические аспекты и аспект истории ментальностей, все еще отсутствует целостное представление о снах и сновидениях как существенном компоненте повседневной жизни средневекового общества (исключением следует считать эссе Ж.Ле Гоффа о месте и роли сновидений в культуре и массовой психологии Средневековья).

Витмер-Бутш поставила своей задачей всестороннее рассмотрение связанной со сном проблематики. Постановке проблемы, обзору историографии и источников посвящена первая глава реферируемой работы. Сон, как и болезнь, голод, смерть, относится к антропологическим константам, люди спали во все времена, но их поведение, связанное со сном, обязательно несет но себе отпечаток эпохи и позволяет нам заглянуть в их духовный мир, постигнуть то, в чем они сами вряд ли отдавали себе отчет, Это главная задача Витмер-Бутш. Несмотря на фрагментарность данных, содержащихся в источниках (автобиографические свидетельства, агиография, медицинские и медико-теологические сочинения и т.п.), ей удалось сложить их в своеобразную картину-мозаику, дающую представление о стереотипах, связанного со сном поведения, о средневековых теориях, объясняющих природу сна и сновидений, о том, как эти теории соотносились с повседневной жизнью различных слоев общества и как реалии этой повседневной жизни, в свою очередь, отражались в сновидениях.

Исследовательница ставит и ряд методологических проблем, связанных с необходимостью проработки информации, как бы лежащей на поверхности в детальных описаниях снов в житиях, биографиях, хрониках, но нуждающейся тем не менее и дешифровке. Знакомство с современными теориями сна и сновидений помогает Витмер-Бутш расшифровывать сообщения источников.

Однако, она постоянно задается вопросом, насколько современные объясняющие модели применимы к средневековою у материалу; что общего между снами средневекового человека и нашего современника; возможно ли в продуктах ночных фантазий людей столь отдаленной эпохи выделить те же структурные особенности, которые наблюдают современные психологи, прежде всего переработку дневного опыта в ночных переживаниях.

 В главе 2-й "Сон в повседневной жизни" Витмер-Бутш. на материалах биографий, писем, медицинских рекомендаций, монастырских уставов, привлекая также данные археологии и иконографии, проводит нечто вроде социологического исследования поведения, связанного со сном.

Такая глубоко частная и к тому же казавшаяся современникам "само собою разумеющейся" сфера жизни, как организация сна, освещена источниками весьма слабо: где, как, на чем, с кем, как долго спали? Автор показывает, что до Х11-Х1П вв. даже в городах жилища были очень просты, люди спали в одном помещении (а в деревне и до XVI в. в домах редко бывало больше, чем одно-два помещения). В холодное время года даже в относительно состоятельных семьях люди спали все вместе в одной комнате, обогреваемой жаровней или открытым огнем (каменные печи появляются с XIII в.), а потому кровати, если они вообще имелись, были рассчитаны на то, чтобы в них помещались и родители, и дети, и их незамужние тетушки. Колыбели для младенцев вошли в обиход знати еще в эпоху Меровингов, однако в низших слоях общества они приживались крайне плохо вплоть до Позднего Средневековья, и взрослые предпочитали брать маленьких детей в свою постель.

Иногда постель делили между собой и совершение посторонние люди - паломники, бедные путешественники, рассчитывавшие на дешевый ночлег в гостиницах и на постоялых дворах. К XIV в. относятся жалобы на жадных хозяев постоялых дворов в Риме: пользуясь наплывом паломников, они умудрялись класть в одну постель не по два-три человека, как было принято, а по пять-шесть. В подобных условиях находились также старики и больные в госпиталях и приютах.

В монастырях эта сфера жизни до мелочей регламентировалась монастырскими уставами. Братия должна была спать в одном помещении; если народу было слишком много, занимали несколько спален. Кельи на одного появляются впервые у итальянских эремитов в XI в., в других орденах - позже, с XI [1 в. Во избежание однополых контактов, которые могло порождать монастырское одиночество, в дормиториях не гасили светильников на ночь, монахи, в отличие от мирян, спали в одежде.

Спальные аксессуары не отличались разнообразием. В деревне простые люди долгое время спали на соломе на полу. Среди знати с Раннего Средневековья в обиход вошли простые деревянные кровати в форме ящика (форма эта просуществовала едва ли не до XIII и.). Матрасы для этих кроватей набивали соломой, тростником, листьями или мхом, перины были редкостью. На матрас стелили льняное покрывало, меховое или матерчатое одеяло, были и небольшие подушки. В городах c XШ в. в простых семьях спали на высоком деревянном ложе, у тех, кто побогаче, оно было более роскошным, с кожаными ремнями вместо современных пружин. От остального помещения кровать отделялась матерчатым занавесом, а с XIV в. добавляется и деревянный навес-крыша. Балдахин на резных деревянных столбах входит в моду у итальянской знати в конце ХIV столетия.

Чередование сна и бодрствования определялось долготой светового дня. С наступлением темноты все укладывались спать. Только в исключительных случаях да в праздники отход ко сну откладывался, и люди пользовались искусственным освещением.

В холодное время года, когда темное время суток продолжительнее, люди спали, вероятно, дольше.

В монастырях режим сна был довольно суров; негативное отношение к сну было заложено Библией, являлось одной из составляющих аскетического образа жизни и должно было способствовать осмыслению грехов и покаянию. Для монахов сон был лишь необходимой данью природе: он возвращал силы, необходимые для служения Господу. Поэтому время, отводимое на сон, должно было быть минимальным и его запрещалось тратить, например, на чтение в постели.

В отношении к сну у мирян, как пишет исследовательница, тоже чувствовалось сильное влияние церкви. Благословение постели перед сном, регулярные вечерние молитвы, по мнению Витмер-Бутш, свидетельствуют еще и о том, что сама ночь воспринималась людьми как наиболее опасная часть суток; во время сна они не чувствовали себя спокойно, так как всегда существовала опасность набега, пожара, вторжения грабителей. Засыпая, человек не знал, проснется ли он здоровым и проснется ли вообще.

Чувство неуверенности, страха, беспокойства воплощалось и ночных кошмарах, которые официальная теология приписывала воз-действию демонов. Именно беззащитностью спящего и страхом перед наступающей ночью объяснялась, с точки зрения Витмер-Бутш, популярность распространившегося на рубеже Х1-Х11 вв. трактата "De lapidi.s" - о свойствах драгоценных камюй и, в частности, об их способности влиять на глубину сна и на сновидения. Считалось, что рубин вызывает сладкий сон, несущий отдых и приятные сновидения, бриллианту свойственно отгонять "пустые" сны и кошмары.                            

 


Метки:  


Процитировано 1 раз

МЕНТАЛЬНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ И ОБРАЗ ЗНАТНОЙ ЖЕНЩИНЫ В ПЕРИОД УТВЕРЖДЕНИЯ ЦЕРКОВНОГО БРАКА В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ФРАНЦИИ

Среда, 16 Февраля 2011 г. 00:49 + в цитатник
Pape  annulant le mariage de Charles IV le Bel, roi de France (1322-1328) et de Blanche d'Artois (492x488, 135 Kb)

 

М.А. Буланакова

МЕНТАЛЬНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ И ОБРАЗ ЗНАТНОЙ ЖЕНЩИНЫ В

ПЕРИОД УТВЕРЖДЕНИЯ ЦЕРКОВНОГО БРАКА В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ФРАНЦИИ

 

Наиболее широкое влияние в феодальной среде церковный брак стал играть с середины XII в. Утверждение христианской идеологии в сфере брачных отношений базировалось, с одной стороны, на признании того, что институт брака существует для подчинения женщины мужчине, а мужчина наделен законными правами на обладание женщиной, и с другой стороны — на представлении о том, что брак является необходимым условием социального порядка. Брак, как элемент существующей феодальной системы, был призван способствовать ее консолидации, укреплению порядка взаимных обязательств, призван обеспечивать длительное существование социальных структур. По замечанию Ж. Дюби, брак содействовал стабильности власти и собственности [1].

Отношение знати к браку в этот период определялось практическими целями продолжения рода, укрепления материальных позиций, повышения престижа и безопасности линьяжа. Брак рассматривался как средство политической стратегии родового объединения в системе феодальных связей. С точки зрения духовенства, брак как социальный институт способствовал регламентации отношений между полами в соответствии с принципами христианской морали, укреплявшей традицию подавления сексуальности, глубокого размежевания чувства сексуальной удовлетворенности в браке и чувства любви между супругами.

Читать далее...

Метки:  

Куртуазная любовь

Среда, 16 Февраля 2011 г. 00:33 + в цитатник

The_Knight_and_the_Lady 1460-t (321x390, 74 Kb)

Куртуазная любовь по Дюби - для Селены фон Хайденкраут =)

  КУРТУАЗНАЯ ЛЮБОВЬ И ПЕРЕМЕНЫ

В ПОЛОЖЕНИИ ЖЕНЩИН ВО ФРАНЦИИ XII в.



      При рассмотрении вопроса о положении женщины в феодальном обществе и об изменении этого положения в лучшую сторону (что, по мнению ряда исследователей, имело место в ту эпоху) часто упоминается куртуазная любовь. Этим понятием обычно обозначают новую форму отношений между мужчиной и женщиной, которую современники называли «fine amour», т. е. «утонченная любовь». Историки литературы восстановили модель куртуазной любви по сoхранившимся поэтическим текстам того времени. Модель эта проста. В центре ее находится замужняя женщина, «дама». Неженатый мужчина, «юноша», обращает на нее внимание и загорается желанием. Отныне, пораженный любовью (любовь означала тогда исключительно плотское влечение), он думает только о том, чтобы овладеть этой женщиной. Для достижения цели мужчина делает вид, что подчиняется во всем своей избраннице. Дама — жена сеньора, нередко того, которому он служит, во всяком случае, она хозяйка дома, где он принят, и уже в силу этого является его госпожой. Мужчина, однако, всячески подчеркивает свое подчинение. Он, как вассал, встает на колени, он отдает себя, свою свободу в дар избраннице. Женщина может принять или отклонить этот дар. Если она, позволив себе увлечься словами, принимает его, она более не свободна, так как по законам того общества никакой дар не может остаться без вознаграждения. Правила куртуазной любви, воспроизводящие условия вассального контракта, по которому сеньор обязан вассалу теми же услугами, что получил от него, требуют от избранницы в конце концов предаться тому, кто принес себя ей в дар.  Однако дама не может располагать своим телом по своему усмотрению: оно принадлежит ее мужу. Все в доме наблюдают за ней, и если она будет замечена в нарушении правил поведения, ее объявят виновной и могут подвергнуть вместе с сообщником самому суровому наказанию.

Опасность игры придавала ей особую пикантность. Рыцарю, пускавшемуся в любовное приключение, надлежало быть осторожным и строго соблюдать тайну. Под покровом этой тайны, скрывая ее от посторонних глаз, влюбленный ожидал вознаграждения. Ритуал предписывал женщине уступить, но не сразу, а шаг за шагом умножая дозволенные ласки, с тем чтобы еще больше разжечь желание почитателя. Одна из тем куртуазной лирики — описание мечты влюбленного о наивысшем блаженстве. Он видит себя и свою даму обнаженными: вот наконец возможность осуществить свои желания. Однако по правилам игры он должен контролировать себя, бесконечно оттягивая момент обладания возлюбленной. Удовольствие, таким образом, заключалось не столько в удовлетворении желания, сколько в ожидании. Само желание становилось высшим удовольствием. В этом — истинная природа куртуазной любви, которая реализуется в сфере воображаемого и в области игры.

Модель поведения, представленная здесь, воссоздана по стихам, сочинявшимся для развлечения придворных.  Мы имеем дело с источником, требующим весьма осторожного подхода. Не следует думать, что он прямо воспроизводит жизненную реальность, т. е. нельзя принимать мысли и действия трубадуров и героев романов за прямое отражение мыслей и поступков тех, кто с удовольствием их слушал. Историку, изучающему истинное положение дел в ту эпоху, не следует забывать, что fine amour — это литературный образ. Особенно сильно можно ошибаться, определяя именно положение женщины, так как во всех текстах такого рода на первом плане находится мужчина. В огромном большинстве они были созданы мужчинами для развлечения мужчин. Эти произведения показывают нам не женщину, а ее образ в глазах мужчин той эпохи.

Читать далее...

Метки:  

Вечерний Питер

Четверг, 10 Февраля 2011 г. 23:23 + в цитатник

Это то самое время суток и то самое время года, когда в душе просыпается что-то нездешнее. Кажется, что любая дверь приведет в другой мир, шагнешь за угол, свернешь в безлюдный переулок - и пространство расступится на миг, пропуская тебя в неведомые земли...

 (699x466, 151Kb)

Метки:  

хысь

Среда, 09 Февраля 2011 г. 00:30 + в цитатник

 (500x336, 19Kb)



Метки:  

Текстиль Ар-Деко. Ткани (часть первая)

Четверг, 03 Февраля 2011 г. 10:20 + в цитатник

 (699x508, 82Kb)

 

Живопись (современных художников) выплеснулась с полотен на нашу одежду и наши стены

 Рауль Дюфи

 

Искусство Арт Деко было явлением очень многогранным, подобно Ренессансу, когда художники часто выступали в качестве декораторов, картоньеров для шпалер, устроителей праздников и т.д., и т.п.  Подобно им, многие мастера Арт Деко, - работали в областях, далеких от решения чисто живописных задач. Дюфи, Соня Делоне, Марро, Рюльман, Люрса оставили свой след не только в изобразительном искусстве, мы знаем их теперь как художников по текстилю, создававших рисунки для костюмных и интерьерных тканей и шпалер.

Охарактеризовать Арт Деко как монолитный стиль невозможно, слишком много в нем было составных частей, заимствований, реминисценций, его развитие с 1910 г., когда зародилась стилистика Арт Деко в недрах Ар Нуво и до второй мировой войны, находилось в непрерывном процессе, не замедляясь ни на секунду. В такой же непрерывной эволюции находились и текстильные искусства Арт Деко. Парадокс состоит в том, что Арт Деко, благодаря своей сложной, богатой,  мозаичной структуре, не ушел  со сцены совсем. Он выжил в конкуренции с не-декоративными стилями и продолжает здравствовать до сих пор.

Обратимся, однако к довоенной хронологии Арт Деко, когда этот стиль был ведущим по обе стороны океана. Развитие текстильных искусств укладывается в следующие рамки:

1. Начальный этап, пре-деко, зародившийся в последние годы перед Первой мировой и продолжавшийся до  Международной Выставки 1925 г.

2. Флоральный этап Арт Деко. Временные рамки – с конца Первой мировой войны до наступления Великой депрессии 1929 г. В эти годы Арт Деко оформляется как стиль.

3. Геометрический Арт Деко. Зарождается в 1923-25 гг. Его радикальная программа на первых порах пользовалась огромным успехом, приблизительно до Выставки Искусства и техники в 1937 г. Публике наскучила чрезмерная стилизация и сухость художественного языка в дизайне текстиля, время требовало новых решений, вследствие чего на авансцену вышли ткани в следующей стилистике:

4. Необарокко и неоклассицизм в интерпретации Арт Деко. Подобные ткани появились еще в 1933 г., и постепенно завоевали популярность красочной и элегантной роскошью.  Прямые линии и острые углы предыдущего периода сменились прихотливыми кривыми, лиризмом и мечтательностью, что для многих явилось сигналом к близкому финалу стиля, однако точку в диктате Арт Деко поставили не новые эстетические искания, а Вторая мировая война.

Текстиль, – подвижная декоративная система, – быстро отреагировал на новые веяния начала XX века, как можно видеть из раннего примера 1907 г., с набивными тканями фабрики «Туаль де Рамбуйе». Однако подлинный расцвет начинается с приходом в текстильный дизайн так называемых колористов, художников, которые порвали с Ар Нуво и сблизились с фовистами. Вместо анемичной гаммы предыдущего периода они начали использовать палитру сочных, открытых цветов: горячего красного, глубокого синего, звонкого желтого. Имена этих колористов известны: Матисс, Дерэн и Брак. Достаточно взглянуть на образцы тканей, созданных под влиянием названных художников, как перед глазами воскресают их жизнерадостные полотна. Ярким примером является текстиль фабрики Бьянкини-Ферье по дизайну Рауля Дюфи или «Ателье Мартэн».

Читать далее...

Метки:  

Малыш

Четверг, 03 Февраля 2011 г. 00:54 + в цитатник
Не знаю почему , но когда уходят те, кто жил рядом - не люди, а кошки или собаки, почему-то иногда это задевает сильнее. У меня вот аллергия на кошек, но я их все равно люблю. Какое-то время рядом жил совершенно шальной кошатик - от полудомашних родителей. Рвал мне ноги и руки. Кусался. Полосатик смешной и немного дикий. Немного не дожил до 4 месяцев. Не удержался на карнизе скользкого окна. И хотя проблем от него было больше, чем радости... в квартире стало сразу так пусто и тихо. И на душе тоже.
Читать далее...

Метки:  

Текстиль движения искусств и ремесел (перевод мой!)

Суббота, 29 Января 2011 г. 13:06 + в цитатник

 (518x699, 72Kb)
 (700x364, 76Kb)
Текстиль Движения искусств и ремесел
(перевод мой, точность - на совести тех, кто скачивает)))

До середины XIX века в текстиле Британии безраздельно властвовала эклектика: роскошная, тяжелая и безжизненная. Понадобилось более тридцати лет со времени Международной выставки 1851 года, чтобы на первой экспозиции Движения искусств и ремесел (1888) стали очевидны все изменения, которые произошли в стилистике и структуре британского текстиля, как фабричного, так и домашнего производства.
Энергичные попытки художника по текстилю Генри Коула ввести принципы дизайна в производство тканей еще в первой половине XIX века имели очень небольшой эффект, тем не менее он вбил немало гвоздей в крышку гроба натуралистичной трактовки растительного орнамента тканей. Также некоторое улучшение в развитии текстильного дизайна можно было увидеть с середины XIX века с введением геометрического орнамента, вдохновленного работами архитектора Пагина и исследователя орнамента Оуэна Джонса, так что какое-то время два популярных мотива – флоральный и геометрический – существовали одновременно.
Оуэн Джонс фактически открыл для европейских знатоков геометрические орнаменты испанской Альгамбры, опубликовав их в своей «Грамматике орнамента», чем оказал неоценимую услугу дизайнерам-фрилансерам и художникам с больших фабрик девятнадцатого и даже начала двадцатого века. Сам Джонс непосредственно сотрудничал с несколькими фирмами по производству тканей и набоек, образцы его тканей узнаются более или менее точно, более того, обнаружены его собственноручные рисунки для двух шелковых мануфактур, «Дэниэл Уолтерс и сыновья из Брэйнтри» и «Уорнер и Рамм».
Шелк естественным образом считался наиболее модным для модных платьев и мебельной обивки, но британская шелковая индустрия не отвечала требованиям потребителей в полной мере. Для сравнения – в середине XIX века одна Лионская шелковая мануфактура производила шелка больше, чем все шелкоткацкие фабрики Англии. Очень часто английские фабрики работали по заказам французских концессионеров. Интересно, что из Франции приходили заказы на традиционные формы дизайна английского текстиля, но производство шелка все равно неуклонно снижалось.

Читать далее...

Метки:  

10000 часов до гениальности

Суббота, 11 Декабря 2010 г. 13:51 + в цитатник
Для достижения пика интеллектуальных способностей и покорения профессиональных вершин необходимо затратить 10000 часов, данное правило справедливо для музыкантов, научных деятелей и бизнесменов, считают ученые. Наблюдение за студентами из Берлинской Академии Музыки показало, что самые талантливые упражняются больше остальных. Биографии выдающихся людей также подтверждают справедливость зависимости «упражнения – время – талант». Исследователи подчеркивают, «правило 10 000 тысяч часов» справедливо везде. Любителей от Гениев разделяют всего лишь 8000 часов работы над собой…
«Гений - это 1% вдохновения и 99% пота» - сказал Томас Эдисон.
Германские психологи, наблюдая за студентами Берлинской Академии Музыки, выявили любопытную закономерность, - наиболее талантливыми из студентов оказались те, кто непрерывно упражнялись в музыке, в среднем 10 000 тысяч часов.
В качестве одного из примеров успешных «десятитысячников» приводятся участники легендарной группы Beatles, которые также затратили на занятия музыкой около 10 000 тысяч часов, до того как стали знаменитыми. В начале карьеры практически все участники группы занятиям посвящали более восьми часов дней, причем без выходных.
«Похоже, мозг нуждается в постоянных упражнениях для того, чтобы достичь пика своих возможностей», - высказал свое мнение исследователь из Великобритании Дэниел Левитин.
В ходе исследований были получены следующие результаты:
• Любители - это люди, затратившие на занятия в среднем до 2000 тысяч часов;
• Профессионалы - их временные затраты составили от 4000 до 6000 тысяч часов;
• Гении - те кто затрачивает на свое совершенствование в среднем 10000 часов и более.
Исследователи подчеркивают, что «правило 10 000 тысяч часов» работает во всех областях деятельности. Полученные результаты еще раз подтверждают, талантами и гениями не только рождаются, но и становятся в результате многолетних упорных занятий.
Фактически напрашивается вывод о том, что в результате постоянных занятий в течение 10000 часов можно стать Гением. Итак, если хотите стать Гением, наберитесь терпения и будьте готовы затратить десять тысяч часов на собственное развитие.
ЗЫ. Безусловно, нет правил без исключений. Абсолютные гении, безалаберные и нетрудолюбивые, все-таки встречаются, но их, как известно, меньшинство. Остальные - одержимые трудоголики...

Метки:  

А кубинцам все равно!

Суббота, 11 Декабря 2010 г. 13:30 + в цитатник
У каждого народа с рекордным числом долгожителей имеются свои способы продления жизни
Однако в каждой стране они разные, нередко противоречащие друг другу. Какие из них «работают» только для местных жителей, а какие универсальны и могут быть взяты на вооружение представителями других национальностей? Вот товарисч Владимир Шабалин, какбэ даже академик РАМН, директор Российского геронтологического научно-клинического центра, рассказывает, что
В Японии...
Средняя продолжительность жизни - 81,25 года (самая высокая в мире).
Интересная особенность: До 1941 года японцы в среднем жили чуть больше 40 лет. Ситауция резко изменилась после окончания войны.
Секретами долголетия считаются морской климат, который сорбирует вредные вещества, рацион с преобладанием сои, предупреждающей сердечные заболевания и улучшающей состояние костей, зелёного чая, активизирующего обмен веществ, и морепродукты, обогащающие организм йодом и фтором. По статистике, в этой стране лишь 3% людей с избыточным весом.
Что взять на вооружение: Включите в рацион зелёный чай, сою и рыбу - только не сырую, которая может быть поражена паразитами.
Это все понятно, но! На Кубе!
Средняя продолжительность жизни - 76 лет (самая высокая в неевропейских странах).
Интересная особенность: В стране, в которой основные продукты питания выдаются по талонам, а жители курят крепчайшие сигары и литрами пьют кофе, долгожителей быть не должно.
Секреты долгожительства: На Кубе одна из самых эффективных систем здравоохранения. К тому же кубинцы - оптимисты.
Что взять на вооружение: Депрессии вредны, не зацикливайтесь на неудачах!
Аллилуйя!

Метки:  

Куклы

Вторник, 16 Ноября 2010 г. 01:02 + в цитатник
Люблю кукол. Играть не люблю - зачем? Но авторская кукла - это нечто. А некоторые из них просто нереально красивы. Хочется быть их создателем. Или встретить такое существо в жизни.

Метки:  

Куклы Поповых

Вторник, 16 Ноября 2010 г. 01:01 + в цитатник

Прекрасные пришли

Она прекрасна...
1. Она прекрасна...
Читать далее...

Жизнь по Мэри Стюарт

Пятница, 29 Октября 2010 г. 22:45 + в цитатник
Все в точности, как в сериале "Шерлок". тебя просят вести блог, чтобы контролировать ситуацию... но из себя не выдавить ни слова по существу. Ничего не происходит (Мэри Стюарт, (с)). Может, и к лучшему...

Немного солнца в холодной воде

Пятница, 29 Октября 2010 г. 22:42 + в цитатник
После месяца непонятно какой жизни вдруг случилось попасть на пионерский костер. Коньяк, "Мельница" (из старого) и "Касл". Душевно и просто, без притязаний. Обругали, что в час напасти не был подан знак о своих проблемах. Немного тепла. А день начинался так безрадостно... Хотелось приставать к мало знакомым людям с вопросами о смысле жизни. И с главным вопросом - о смысле твоей личной жизни. Может, оно совсем и не надо? И быть широко известным в Марьиной Роще - это кагбэ хорошо, а на мировое господство пусть замахиваются прочие всякие... Рефлексию задушили коньяком под кельтскую арфу российского звучания. Ну и пусть!

Метки:  

Дневник Carghaidd

Пятница, 29 Октября 2010 г. 22:39 + в цитатник
Для упорядочивания хаоса моей жизни ведется этот дневник


Поиск сообщений в Carghaidd
Страницы: [1] Календарь