Славянизмы в лирических произведениях А.С. Пушкина

Славянизмы в лирических произведениях А.С.Пушкина

I. Признаки распознавания славянизмов.

1. Характеристика фонетических признаков.

2. Морфологические признаки.

3. Семантические признаки

II. Славянизмы в произведениях А.С. Пушкина.

К церковнославянизмам обращались многие писатели. Такие слова придавали их произведениям особую окраску: оттенок архаичности и художественную выразительность. Использовал их и А.С.Пушкин. Исследователи отмечают, что по мере создания им новых произведений происходит расширение состава славянизмов. Этот процесс касался лирики, поэм, трагедий, но почти не затрагивал прозаический произведений. Художественные функции славянизмов в творчестве великого классика разнообразны. Термин старославянский язык и старославянизм не следует понимать слишком буквально. Старославянский язык — это не старый славянский язык, не древнерусский и не общеславянский язык. По происхождению это один из южнославянских языков. Важно заметить, что русский язык относится к восточнославянской группе. Чтобы понять, какое старославянизмы оказали огромное влияние на лексику и словообразование русского языка, необходимо обратиться к истории, а именно к творчеству А. С. Пушкина. Ведь Пушкин выступает преобразователем русской литературной речи. Тот синтез (собрание, сближение) разнородных элементов, который осуществляется в его творчестве, определяет стабилизацию литературного языка, столь бурно развивавшегося в XVIII — начале XIX вв. С Пушкина, в сущности, начинается тот литературный язык, который существует и по сей день. Все слова в русском языке можно разделить на два больших класса с точки зрения их происхождения: исконные, изначально присущие русскому языку, и иноязычные, т.е. заимствованные русским языком из других языков. Границы между двумя этими классами слов не всегда можно установить точно: некоторые слова пришли в наш язык так давно, что их уже трудно отличить от слов исконных. Старославянский язык, будучи языком церкви на Руси, испытывал на себе влияние древнерусского языка. Это был старославянский язык русской редакции, так как он включал в себя элементы живой восточнославянской (древнерусской) речи. Таким образом, в основу старославянского языка лег один из южнославянских диалектов. Советский лингвист А. М. Селищев писал: «Старославянский язык — это язык славянских переводов греческих книг, — переводов, выполненных Константином и Мефодием и их учениками во второй половине IХ в.». Первоначально старославянский язык распространялся (церковно-книжным путем) среди западных и южных славян и только позже, после того как в 988 году при князе Владимире произошло так называемое крещение Руси, старославянский язык получил широкое распространение и среди восточных славян. Старославянский язык смог так легко проникнуть, вплестись в древнерусский потому, что древневосточнославянский язык X-XI веков был, при всех своих существенных отличиях, довольно близок старославянскому языку IX века. Академик А.А. Шахматов справедливо писал об этом: «По своей близости к русскому языку старославянский язык никогда не был так чужд народу, как была чужда особенно германцам латынь; вследствие этого с первых же лет своего существования на русской почве он стал неудержимо ассимилироваться народному языку», т.е. усваиваться, уподобляться народной речи. Шахматов говорит здесь о германцах и о латыни потому, что для немцев латынь была таким же церковным языком, как для русских старославянский, но латинский язык был непонятен немцам.

А вот по определению лингвиста А.В. Калинина, « старославянизм — это слово, заимствованное из старославянского языка». По его определению преграда, избрать, нрав, охлаждать, осязать — старославянизмы . Старославянизмом можно считать также отдельный старославянский элемент в составе какого-то слова, если даже это слово в целом не старославянского происхождения. Так, приставка пред- в слове предъюбилейный — старославянизм , корни овощ— и хран- в слове овощехранилище — тоже старославянизмы , хотя слов предъюбилейный и овощехранилище в старославянском языке не было. Они возникли в русском языке: овощехранилище — в XVIII веке, предъюбилейный — в XX веке. Многие старославянские корни, приставки, суффиксы (как и греческие, латинские и другие иноязычные морфемы) живут в нашем языке как бы отдельно от слов, из которых они взяты, и служат базой для создания новых слов. Примером служат слова: предреволюционный, предэкзаменационный, пломбирование, Ленинград.

1.Каковы же признаки старославянизмов. Большинство слов старославянского происхождения можно узнать и опознать по некоторым внешним признакам. Существует несколько фонетических признаков старославянизмов. К ним относятся: начальное е на месте русского о.

Гласный е под ударением перед твердым согласным на месте русского о(ё): крест — крёстный, небо — нёбо.

Начальные сочетания ра-, ла— перед согласными. Правда, слов с такими приметами в русском языке мало: раб, равный, разница, ладья. Этим старославянским сочетаниям в русском языке соответствуют ро-, ло-: робить, ровный, в розницу, лодка. Примечание: слово работа нельзя считать старославянизмом : начальное ра — здесь просто результат аканья. В северных говорах слышится робота.

Неполногласие, т.е. сочетания —ра-, -ла-, -ре-, -ле- между согласными на месте полногласных русских —оро-, -оло-, -ере-, -еле-, -ело- в составе одной морфемы: брада — борода, младость — молодость, чреда — череда, шлем — шелом, млеко — молоко

Наличие неполногласных сочетаний между согласными позволяет говорить о старославянском происхождении таких слов, как враг (русск. ворог, ворожить), мрак (русск. обморок, морочить), прах (русск. порох), глава (русск. голова), нрав (русск. норов, приноровиться), краткий (русск. короткий), храм (русск. хоромы), древесный (русск. дерево).

Нельзя утверждать, что каждое слово, содержащее ра, ла, ре или ле между согласными, относить к старославянизмам . Такие сочетания возможны и в исконно русских словах, заимствованных из западноевропейских и других языков. При установлении того, является ли слово с неполногласным сочетанием старославянизмом , важно выяснить, имеется ли (или имелся ли) в русском языке соответствующий восточнославянский полногласный корень. Например, слова правда, слава, брат, красивый, глаз, след, крепкий не заимствованы из старославянского языка: нет и не было русских слов поровда, солова, борот, коросивый, голоз, солод (Примечание: слово солод есть в русском языке, но ему соответствует в старославянском корень слад-: сладкий, услада), керепки (крепкий).

Иногда русские полногласные соответствия найти бывает нелегко. Старославянскому корню треб- в слове требовать соответствует русское тереб— в слове теребить. Трудность заключается в том, что слова требовать и теребить по смыслу довольно далеки. Еще труднее подобрать русские параллели к старославянским словам время и благо. Слово веремя встречается только в древнерусских памятниках письменности, корень болог — только в географическом названии Бологое. Праздник — слово старославянского происхождения; старославянскому корню праз- находим соответствие в русском слове порожний (чередование з/ж): праздник — день праздный, т.е. порожний, свободный от работы.

Не являются старославянизмами слова с сочетанием ра, ла, ре, ле, заимствованные из других языков: бравый, план, портрет, атлет, плед.

В современном русском языке большинство неполногласных корней (и приставок) старославянского происхождения сосуществует с полногласными русским морфемами.

бран: брань, бранить, бранный; стран: страна, странный; град: ограда, преграда, заградить;

глас: провозгласить, согласный; брег: прибрежный; брег: пренебрегать, небрежный;

Русские корни — ворот: переворотить, ворота, своротить; борон: оборона, обороняться;

сторон: сторона, посторонний, посторониться; город: огород, огородить, перегородка

Согласный щ на месте русского ч, также восходящие к одному и тому же общеславянскому созвучию [tj]: нощь — ночь, дщерь — дочь, общество, общий — обчий, обчество, вообче (диалект), возвращу — ворочу, овощи — овочи (русск. диалектн. и украинск.)

В большинстве случаев при определении старославянского характера слов с корневым щ можно найти русское слово того же корня с ч, а также исходную форму с корневым т (в восточнославянском т чередовалось с ч, в старославянском находим чередование т/щ):

русск. свеча, свечу — старослав. освещаю

могт русск. мочь, немочь — (общеслав. могти)- старослав. мощь, немощь

Учитывая чередование т/ч (русск.) или т/щ (старослав.), следует признать одни глагольные формы исконно русскими, другие — старославянскими. По-русски оформлено спряжение глаголов: хочу, лечу (от лететь), плачу, трачу, верчу. Не сами глаголы хотеть, лететь являются исключительно русскими (глаголы эти общеславянские, имеются в славянских языках, в том числе были и в старославянском), а их формы на -ч: хочу (в старослав.: хощу).

Старославянское щ обнаруживают при спряжении таких глаголов, как посещу, клевещет, ропще (глаголы посетить и клеветать — старославянские). По этому признаку относим к старославянизмам причастия с суффиксами —ащ-(-ящ-), -ущ-(-ющ-). Этим южнославянским суффиксам в русском соответствуют —ач-(-яч-), -уч-(-юч-), сравним старослав. горящий — русск. горячий, старослав. ходящий — русск. ходячий, старовлав. сидящий — русск. сидячий, старослав. колющий — русск. колючий.

Не всякое щ доказывает старославянское происхождение слова, а только такое, которое возникло в результате чередования т/щ или гт/щ, кт/щ и которому (в большинстве случаев) соответствует русское ч в том же корне. Нельзя считать заимствованными из старославянского языка слова и формы, в которых щ появилось из чередования с ск или ст: тащу (ср. таскать), ищу (ср. искать), прощу (ср. простить), дощатый (ср. доска), роща (ср. рост). Не старославянского происхождения и слова щавель, щадить, щепки, щенок, плющ, лещ, тощий.

Сочетание жд на месте русского ж, восходящие к единому общеславянскому созвучию [dj]. Русские слова одежда, надежда, между соответствуют старославянским: одежа, надежа, меж. Корневое д чередовалось в старославянском с жд: ходить — хождение, предупредить — предупреждать, учредить — учреждать, а в русском языке происходило чередование д/ж: ходить — хожу, прохожий, водить — вожу.

Старославянизмы: вождение, вождь, сопровождение, хождение, нахождение, рождать, чуждый, невежда, жажда, нужда, насаждения

Русские формы: вожу, вожатый, вожак, хожу, прохожий, рожать, чужой, невежа, жажа (диалект), нужа (диалект), сажать, сажанец

Некоторые слова, имеющие жд, — не старославянизмы (в них жд — иного происхождения, не результат чередования с д): каждый, ждать, дважды, трижды. Не старославянское по происхождению, вероятно, и слово дождь. Слово вражда — старославянизм, но не потому, что имеет сочетание жд (это жд другого характера), а потому, что образовано от слова враг с неполногласным ра (сравним — русские: ворог, ворожить, ворожба).

Так же старославянизмы можно узнать и по некоторым словообразовательным (морфо-фонетическим) признакам. Такие старославянизмы сохраняют старославянские приставки, суффиксы, сложную основу, характерные для старославянского словообразования: с одной стороны, это морфемы, с другой стороны они содержат неполногласное сочетание звуков, т.е. фонетически выглядят как старославянизмы.

Рассмотрим приставки: чрез-, пре-, пред-: чрезмерный, чрезвычайный, предсказать, предупредить, предугадать, предусмотреть, предъявить, предыдущий, преступить, превосходный, прекрасный, презирать, препятствие, престол, пресловутый.

Приставку из-(ис-) надо считать старославянской по происхождению в тех случаях, когда ей соответствует приставка вы-.

Приставки: низ-(нис-), воз-(вос-), со- — тоже старославянские. В русском языке по этому признаку относим к заимствованиям из старославянского языка слова: ниспадать, низвергнуть, низложить, снисходительный, низвести, низринуть, нисходящий, возвести, возлечь, возжечь, возродить, вознаградить, воззвать, воспеть, воспрепятствовать, воспарить, воссоздать, воспротивиться, содействие, сочувствие, событие.

Суффикс —ствие: действие (воздействие, бездействие), шествие (происшествие), бедствие, следствие, препятствие, странствие, спокойствие, присутствие, продовольствие, сочувствие (а также устаревшие чувствие, царствие).

В немногих словах встречается суффикс -знь: жизнь, казнь, болезнь, неприязнь.

Очень много в современном русском языке слов со старославянскими суффиксами -ние, -ие, -тие: горение, хождение, ношение, веление, творение, блуждание, искание, собрание, искание, житие, бытие (ср. исконно русское житье — бытье).

Также к старославянизмам относят прилагательные в превосходной степени с суффиксами -ейш-, -айш-: светлейший, крепчайший.

Во многих словах сочетается несколько признаков старославянского происхождения этих слов. Так, о заимствованном характере глагола извратить свидетельствует неполногласное сочетание —ра- в корне и приставка из-. В слове возврат тоже два старославянских признака (воз-, -ра-), а в слове возвращение — даже четыре (воз-, -ра-, -щ-, ние-). Несколько старославянских признаков можно найти в каждом из слов: согласие, учреждение, совещание, происхождение, предвосхитить, награждать, превращать.

Сложные основы с типичными для старославянизмов элементами, начинающихся с благо- (благодарить, благовоние, благодетель, благополучие), бого— (богобоязненный, богословие, богослужение, боготворить), досто- (достопримечательный, достоуважаемый, достопочтенный, достоверный), зло- (злодействовать, злорадствовать, злоумышленный, злопамятный, зловредный), суе— (суеверие, суесловие), чрево- (чревоугодие, чревовещание)

Изучив теоретический материал по теме, мы пришли к следующим выводам:

Во-первых, лексика русского языка с точки зрения ее происхождения разделена на исконно-русскую и заимствованную.

Во-вторых, заимствованная лексика — это слова, заимствованные русским языком из славянских и неславянских языков. Среди заимствованных русским языком слов особенно значителен пласт старославянизмов.

В-третьих, старославянизмы — это слова, заимствованные из близкородственного старославянского языка.

В-четвертых, старославянизмы имеют ряд внешних признаков: фонетические и словообразовательные.

И вот теперь можно начать разговор об использовании старославянизмов в поэзии А. С. Пушкина. В произведениях Пушкина за старославянизмами , не ушедшими из литературного языка, не перешедшими в разряд нейтральных или общеупотребительных книжных слов, окончательно закрепляются стилистические функции, сохранившиеся за ними в языке художественной литературы до сих пор. ЭТО создание исторического колорита, поэтических текстов, патетического слога, воссоздание библейского, античного, восточного колорита, пародирование, создание комического эффекта, употребление в целях характерологии.

Старославянизмы на протяжении всей творческой деятельности Пушкина являются неотъемлемой частью лирики поэта. Если в раннем творчестве Пушкина для создания поэтического образа славянизмы привлекались чаще других слов, то в зрелых произведениях, как и современной поэзии, художественный образ мог создаваться за счет особых поэтических слов, русских и старославянских по происхождению, и за счет нейтральной, общеупотребительной лексики. В обоих случаях мы имеем дело с пушкинскими стихами, не имеющими себе равных в русской поэзии. Большой удельный вес имеют старославянизмы в стихотворении «Погасло дневное светило…», «Черная шаль», «Гречанка», «К морю», «Ненастный день потух…», «Под небом голубым…», «Талисман». Я же исследовала уже знакомые мне произведения.

Давайте посмотрим, какие же фонетические признаки старославянизмов встречаются в поэзии А. С. Пушкина. Обратимся к балладе «Песнь о Вещем Олеге»:

Как ныне сбирается вещий Олег

Отмстить неразумным хозарам;

Их села и нивы за буйный набег

Обрек он мечам и пожарам;

С дружиной своей, в цареградской броне,

Князь по полю едет на верном коне.

Читая “Песнь о вещем Олеге”, мы переносимся на много веков назад, в Древнюю Русь, слышим мелодичный, выразительный голос Баяна. Этому способствует большое количество старославянизмов: отмстить, хозарам (народ, живший некогда в южнорусских степях и нападавший на Древнюю Русь), набег, обрёк, кудесник,волхвы(у древних славян: кудесники, колдуны, чародеи), владыки, светлое чело(лоб), воитель, отрада, врат, пращ(древнее оружие для метания камней), хранитель, бранное поле, сеча(битва, сражение), чело и взор омрачилися, позлащённое стремя, отроки-други, попона(покрывало для лошадиминувшие дни, у брега,на тризне(поминки),прах,

В «Медном всаднике» также находим славянизмы: Красуйся, град Петров, и стой

Неколебимо, как Россия,

Да умирится же с тобой

Вражду и плен старинный свой

Пусть волны финские забудут

И тщетной злобою не будут

Тревожить вечный сон Петра!

А также: бедный чёлн, отсель, полнощных стран, полнощная царица, вешни дни,из топи блат, пасынок природы, пехотных ратей, в зыблемом строю, осенний хлад, кров, лик державца полумира, хладный труп. Торжественность, связь с поэзией высокого стиля, историческую стилизацию характеризуют в “Медном всаднике” славянизмы.

В поэме “Руслан и Людмила” найдём следующие славянизмы: времён, не требуя, теребить, златая (цепь), до, брег, чредой, пленяет, тужит, бредё, преданья и др.

Для вас, души моей царицы,

Красавицы, для вас одних

В часы досугов золотых,

Под шепот старины болтливой,

Рукою верной я писал;

Примите ж вы мой труд игривый!

Ничьих не требуя похвал,

Счастлив уж я надеждой сладкой,

Что дева с трепетом любви

Посмотрит, может, быть, украдкой

На песни грешные мои.

У лукоморья дуб зеленый;

Златая цепь на дубе том:

И днем и ночью кот ученый

Все ходит по цепи кругом;

Идет направо – песнь заводит,

Налево – сказку говорит.

Там чудеса: там леший бродит,

Русалка на ветвях сидит;

Там на неведомых дорожках

Следы невиданных зверей;

Избушка там на курьих ножках

Стоит без окон, без дверей;

Там лес и дол видений полны;

Там о заре прихлынув волны

На брег песчаный и пустой,

И тридцать витязей прекрасных

Чредой из вод выходят ясных,

И с ними дядька их морской;

Там королевич мимоходом

Пленяет грозного царя;

Там в облаках перед народом

Через леса, через моря

В темнице там царевна тужит,

А бурый волк ей верно служит;

Там ступа с Бабою-Ягой

Идет, бредет сама собой;

Там царь Кащей над златом чахнет;

Там русский дух…там Русью пахнет!

И там я был, и мед я пил;

У моря видел дуб зеленый;

Под ним сидел, и кот ученый

Свои мне сказки говорил.

Одну я помню: сказку эту

Поведаю теперь я свету…

Дела давно минувших дней,

Преданья старины глубокой.

Фонетические функции славянизмов: Времён – ере//ре – веремя (уст.), требуя – ере//ре – теребить, надеждой – жд//ж – надежный, златая – оло//ла – золото, неведомых – суффикс –ом-, видений – суффикс –ений-.

В этой поэме старославянизмы играют особую роль: они придают тексту нежность, пластичность, мелодичность, служат средством создания оттенков юмора, иронии, выражают настроение.

Есть примеры славянизмов и в лирическом стихотворении “Я памятник себе воздвиг нерукотворный”.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Нет, весь я не умру – душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит –

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я Свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью Божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца;

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспаривай глупца

Каковы же здесь фонетические функции славянизмов: главою- ла//оло голова, прах-ра//оро порох , тленье -ле//еле , доколь, венец, приемли и т.д.

Есть старославянизмы и в трагедии «Борис Годунов», Обратимся к сцене «Кремлёвские палаты». Присутствуют: Борис, патриарх, бояре

Обнажена моя душа пред вами:

Вы видели, что я приемлю власть

Великую со страхом и смиреньем.

Сколь тяжела обязанность моя!

Наследую могущим Иоаннам –

Наследую и ангелу-царю.

О праведник! о мой отец державый!

Воззри с небес на слезы верных слуг

И ниспошли тому, кого любил ты,

Кого ты здесь столь дивно возвеличил,

Священное на власть благословенье:

Да правлю я во славе свой народ,

Да буду благ и праведен, как ты.

От вас я жду содействия, бояре,

Служите мне, как вы ему служили,

Когда труды я ваши разделял,

Не избранный еще народной волей.

Бояре: Не изменим присяге, нами данной.

Борис: Теперь пойдем, поклонимся гробам

Почиющих властителей России,

А там – сзывать весь наш народ на пир,

Всех, от вельмож до нищего слепца;

Всем вольным вход, все гости дорогие

(Уходит, за ним бояре.)

Примеры славянизмов: отче- отец, приемлю, благ (добр)и праведен(честен).

Итак, старославянский язык – это язык церкви, получивший широкое распространение на Руси в конце X века после принятия христианства. Старославянизмы имеют фонетические, морфологические и семантико-стилистические признаки. В произведениях А.С.Пушкина церковнославянизмы воссоздают колорит эпохи, характеризуют героев, создают общую эмоциональную приподнятость, торжественность, а также придают тексту оттенки юмора, иронии, сатиры.

Однако стилистическое употребление славянизмов Пушкиным несравненно шире, чем у его предшественников. Если для писателей XVIII столетия славянизм — средство создания высокого стиля, то для Пушкина — это и создание исторического колорита, и поэтических текстов, и патетического слога, и воссоздание библейского, античного, восточного колорита, и пародирование, и создание комического эффекта, и употребление в целях создания речевого портрета героев.

Начиная с лицейских стихов до произведений 30-х гг., славя-низмы служат Пушкину для создания приподнятого, торжественного, патетического слога («Вольность», «Деревня», «Кинжал», «Наполеон», «Недвижный страж дремал на царственном пороге…», «Андрей Шенье», «Воспоминание», «Клеветникам России», «Бородинская годовщина», «Памятник»). Например: Cлавянизмы употреблялись Пушкиным и в их «традиционной» для русского литературного языка функции: для придания тексту оттенка торжественности, «возвышенности», особой эмоцио-нальной приподнятости. Такое употребление славянизмов можно наблюдать, например, в таких стихотворениях, как «Пророк», «Анчар». «Я памятник себе воздвиг нерукотворный», в поэме «Медный всадник» и многих других поэтических произведениях. Однако традиционность такого употребления « славянизмов » у Пушкина относительна. В более или менее пространных стихотвор-ных текстах, а особенно в поэмах «возвышенные» контексты свободно чередуются и переплетаются с контекстами «бытовыми», характеризующимися употреблением разговорных и просторечных языковых средств. Приведем небольшой пример из «Медного всадника»:

Кругом подножия кумира

Безумец бедный обошел

И взоры дикие навел

На лик державца полумира.

Стеснилась грудь его. Чело

К решетке хладной прилегло,

Глаза подернулись туманом,

По сердцу пламень пробежал,

Вскипела кровь. Он мрачен стал

Пред горделивым истуканом

И, зубы стиснув, пальцы сжав,

Как обуянный силой черной,

«Добро, строитель чудотворный! —

Шепнул он, злобно задрожав, —

Ужо тебе. » И вдруг стремглав

И с той поры, когда случалось

Идти той площадью ему,

В его лице изображалось

Смятенье. К сердцу своему

Он прижимал поспешно руку,

Как бы его смиряя муку,

Картуз изношенный сымал,

Смущенных глаз не подымал

И шел сторонкой…

Необходимо отметить, что употребление « славянизмов », связанное с патетикой, эмоциональной приподнятостью выражения ограничивается поэтическим языком Пушкина. В его художественной прозе оно не встречается вовсе, а. в критико-публицистической прозе эмоциональная выразительность « славянизмов » хотя и проступает часто, как мы видели, довольно заметно, по все же она сильно приглушена, в значительной степени «нейтрализована» и, во всяком случае, никак не может равняться с эмоциональной выразительностью «славянизмов».