Крымская «игра престолов»: ханы и запорожцы (10) |
У многих людей, интересующихся историей восстания Хмельницкого, возникает вполне закономерный вопрос – как запорожские казаки, ревнители православной веры, оказались союзниками крымских ханов? И вообще – как выстраивались отношения крымских правителей и казаков до восстания Хмельницкого? Существует немало сведений о том, что казаки охотно участвовали во внутренних конфликтах Крыма, нередко сражаясь на стороне того или иного претендента на ханский престол. Однако для многих любителей истории эта тема остаётся малоизвестной – попробуем разобраться в ней.
Получив независимость в 1442 году, Крымское ханство довольно быстро стало вассалом крепнущей Османской империи – сверхдержавы того времени. Обычно это трактуется как взаимовыгодный союз: османы получают зону влияния в Северном Причерноморье, татары – возможность ходить в набеги под покровительством сильного государства. На деле всё было не столь радужно, и находиться под покровительством Порты крымские ханы желали далеко не всегда. Прежде всего, султаны были потомками Османа, заложившего основы могущества Турции, в то время как крымские ханы Гиреи (правильнее – Гераи) вели свою родословную от самого Чингисхана – завоевателя половины мира. Но происхождение ещё можно было стерпеть, если бы османы не вмешивались во внутренние дела государства. Турки полагали совершенно иначе, и с 1584 года назначение ханов на крымский престол полностью перешло в ведение правителей Порты. Несмотря на то что это сводилось к избранию очередного Герая местной элитой и утверждению новоизбранного хана османским владыкой, крымцам такая практика казалась унизительной.
Настоящая «игра престолов» началась в Крыму в 1608 году, когда умер хан Гази II Герай. По традиции, установившейся в ханстве, после смерти правителя престол наследовал самый старший из его братьев. Однако почти все братья Гази-Герая к моменту его смерти также успели почить, а единственный выживший… сидел в тюрьме в Константинополе. По этой причине крымские беи избрали в ханы сына Гази – Тохтамыш-Герая (интересно отличие от европейской практики престолонаследия – прямой потомок умершего правителя становился ханом лишь в порядке исключения!).
Поначалу казалось, что «назначение» пройдёт удачно. Гази-Герай, не желая воцарения брата, заранее «выбил» у султанов формальное согласие на интронизацию своего сына. Проблема состояла в том, что хан договаривался с султаном Мурадом III, умершим ещё в 1595 году, а в 1608 году Османской империей правил его внук Ахмед I, для которого обещания деда мало что значили. При жизни Гази-Герай был успешным правителем и хорошим полководцем, не раз выручавшим турок на войне, но при этом стремился проводить независимую политику. Сместить энергичного хана было непросто, поэтому Ахмед I воспринял его смерть как подарок судьбы и попросту отказался выполнять обещания деда. Тохтамышу в воцарении было отказано, и султан выставил своего претендента, которым стал тот самый оставшийся в живых брат Гази-Герая – Селямет-Герай, в своё время оказавшийся в тюрьме именно по просьбе царственного родственника.
Трудно сказать, почему Селямета не убили, как было заведено при дворе султана, но в 1608 году такое милосердие сыграло Порте на руку. Селямет был выпущен из тюрьмы и отправлен в Крым морем для интронизации. На помощь Селямету по суше отправился его внучатый племянник Мехмед-Герай, ранее также находившийся в Константинополе, а теперь назначенный калгой – вторым лицом в ханстве. Последнему сказочно повезло – по дороге он встретился с Тохтамыш-Гераем, который почему-то решил, что личный визит к султану поможет ему стать легитимным ханом. Никем стать Тохтамышу не удалось – он был зарезан янычарами Мехмеда.
По дороге к Мехмеду присоединился ещё один из знаковых участников будущей гражданской войны – Шахин-Герай, ранее прятавшийся от гнева Гази-Герая в Черкесии. Теперь он был утверждён в качестве нурэддина (третий человек после хана и калги). При Шахине также находились племянники Гази-Герая – Джанибек и Девлет в сопровождении их матери Дур-бике. По прибытии в Крым Дур-бике тут же обвенчалась с Селямет-Гераем, которому нужна была поддержка местной элиты, кроме того, новоиспечённый хан немедля усыновил Девлета и Джанибека. Селямету действительно требовалась поддержка: едва получив высокие титулы, Шахин и Мехмед начали готовить заговор с целью избавиться от хана и править самим.
В свой заговор Шахин и Мехмед посвятили Джанибек-Герая – возможно, планируя заручиться и его поддержкой. Удачной эту идею назвать трудно – Джанибек, только что усыновлённый Селяметом, все свои перспективы связывал с приёмным отцом и плести против него интриги настроен не был. План заговора тут же стал известен хану, и братьям пришлось бежать в ногайские степи. Селямет встревожился и пожаловался на бунтарей туркам, и те приняли решение поскорее замирить стороны, пока Крым не утонул в междоусобицах. В результате удалось достичь компромисса – Шахин и Мехмед были прощены и возвращены в Крым. Таким образом, «козлами отпущения» оказались Джанибек и Девлет – ведь Шахин и Мехмед прекрасно понимали, кто выдал их хану. Решив не искушать судьбу, неудачливые «стукачи» сбежали в турецкую Кафу.
Вернувшись в Бахчисарай, Шахин и Мехмед неожиданно для себя оказались хозяевами положения – Селямет-Герай внезапно умер. Крым вновь остался без правителя, и братья не нашли ничего лучшего, чем объявить себя ханом и калгой (Мехмед стал ханом, а Шахин калгой). Турки эту идею не поддержали, так как ещё перед смертью Селямет подкупил в Константинополе нужных людей, и Джанибек стал официальным наследником ханства. Против самозванцев Порта немедленно отправила янычар, которые должны были посадить Джанибека на крымский трон. Однако Шахин и Мехмед были опытными военачальниками и придумали неплохой план: на время уехать из Бахчисарая, дождаться, пока янычары уйдут обратно в Кафу, после чего вернуться и молниеносно разгромить Джанибека. Но турки тоже оказались не промах: водворив на троне Джанибека, янычары сделали вид, что уходят, а сами отправили в Кафу лишь ничтожную часть своих сил. Обрадовавшись, что Джанибек остался без поддержки, Шахин и Мехмед напали на Бахчисарай, где их встретил сильный янычарский гарнизон. В недолгом бою войско Шахина и Мехмеда почти полностью погибло, после чего Мехмед бежал в Константинополь, а Шахин – в Буджакскую орду.
Прибыв в Константинополь, Мехмед развил бурную деятельность. Прежде всего, он склонил на свою сторону визиря и стал искать возможности встретиться с султаном Ахмедом I. Такой случай вскоре представился – султан созвал высшую знать на охоту. Однако эта охота испортила все планы Мехмеда – он умудрился подстрелить из лука косулю, которую наметил для себя султан. Ахмед ужасно обиделся и поверил на слово интриганам, говорившим, что Мехмед целился в самого султана по приказу своего покровителя-визиря. Визирь был казнён, а Мехмеда отправили сначала в тюрьму, а затем в ссылку на остров Родос.
Тем временем новый хан Джанибек осваивался на крымском троне. Калгой при нём был Девлет, но сильными правителями братья себя не показали. Ни одного вопроса Джанибек не решал без советов высшей знати и вообще, вёл себя скорее как конституционный монарх. Много сил у хана отнимала борьба с Шахином, который стал военачальником Буджакской орды, ходил в набеги на Подолию, Русь, Польшу и тем зарабатывал себе влияние и уважение подчинённых. Хан конкурента терпеть не желал и вскоре отправился походом в буджацкие степи – ловить Шахина. Поймать Шахина не удалось, но власти он лишился и был вынужден бежать на Кавказ. В 1615 году Джанибек отправился походом уже на Речь Посполитую (номинальным поводом стали набеги запорожцев на крымские порты). Поход оказался удачным – был захвачен такой большой ясырь, что цены на невольников резко упали, а малоценных рабов татары даже не брали, убивая их на месте.
В 1616 году Джанибек по приказу султана отправился воевать на персидский фронт. Для татар персидская кампания была тяжкой обязанностью, не сулила никаких прибылей и почёта, а потому большинство ханов старались увильнуть от отправки в Персию. Но Джанибек сильным правителем не был и от османов зависел весьма сильно. В итоге татарская орда отправилась в Персию посуху – заодно планировалось усмирить Большую Ногайскую орду, которая, кочуя в междуречье Волги и Яика, не хотела подчиняться хану и претендовала на прямое управление из Константинополя. Турецкие султаны были не против этого и незадолго до 1616 года выдали ногайцам санджак (символ власти). Однако ногайцы поступили хитро – били челом русскому царю Михаилу Фёдоровичу и перешли под его защиту. Русскому царству Джанибек пока противостоять не мог и был вынужден повернуть на Кавказ, чтобы добраться до Персии. Тут хана ждал неприятный сюрприз – предгорья Кавказа населяли племена, союзные ногаям, и крымцев через горы попросту не пустили. Позор был страшный, и хан решился на беспрецедентный шаг – приказал добираться на фронт морем, чего татары обычно избегали.
В это же время на службу к персидскому шаху прибыл уже известный нам Шахин-Герай. Шах нуждался в дополнительном воинском контингенте и отправил татар Шахина сражаться против татар Джанибека. К войне персы подготовились хорошо, и вскоре от турецко-крымского войска не осталось почти ничего. Победу Шахин в очередной раз использовал для поднятия своего авторитета – пленных крымцев он разделил на знать и простых воинов («чёрных татар»). Первых он казнил чуть ли не своими руками, вторых – отпустил без всякого выкупа, прослыв среди рядовых воинов «радетелем за простой народ». После этого похода Джанибек во многом утратил авторитет, поскольку вину за поражение крымцы возлагали лично на него.
В 1617 году умер османский султан Ахмед I. Придворные группы сделали султаном Мустафу I, что многие восприняли как насмешку – Мустафа был психически нездоров и до восшествия на престол содержался в заведении, весьма напоминавшем психиатрическую клинику.
По устоявшейся традиции, Джанибек должен был получить подтверждение у нового султана на право находиться на троне. Это ему удалось, так как турецким придворным кликам было не до Крыма – они делили власть. Вновь укрепившись на престоле, Джанибек начал готовить новый поход на Кавказ, чтобы разгромить Шахин-Герая и наказать Малую Ногайскую Орду, давшую изгнаннику приют. Поход возглавил брат хана – калга Девлет-Герай, который разгромил кубанских ногаев и заставил Шахина в очередной раз бежать.
В начале 1620-х годов назревала очередная война Османской империи и Речи Посполитой, в которой были задействованы и крымцы. Поводов к войне было два – продолжавшиеся набеги запорожских казаков, разорявших турецкие земли вплоть до самого Константинополя, и «молдавский вопрос». Традиционно молдавский господарь являлся вассалом османов, но Польша очень хотела заполучить Молдавию, так что конфликт назревал давно.
В войне, начавшейся в 1620 году, татары действовали очень успешно, однако авторитет Джанибека продолжал падать. Проблема состояла в том, что после персидского поражения хан решил не рисковать и сам войско не возглавил – с ордой пошёл его брат, калга Девлет-Герай, который вместе с ногайским мурзой Кан-Темиром начал громить польские тылы. Звёздным часом для татар стала битва под Цецорой. После неудачного начала битвы польское войско начало разлагаться, а командующий, великий коронный гетман Станислав Жолкевский, отправил к османам парламентёра с целью договориться о выкупе и возможности спокойно уйти. Со своей стороны поляки предложили деньги, а взамен захотели взять Кан-Темира в заложники. Турки были готовы согласиться на такие условия, но Кан-Темир плен считал позором. В результате полякам пришлось отступать без каких-либо гарантий. Кан-Темир же жаждал битвы и сумел перехватить польскую колонну на марше. Разгром получился полный – в частности, именно под Цецорой погиб отец Богдана Хмельницкого, а сам будущий гетман попал в крымский плен. Погиб и сам Жолкевский, а в плену оказалось немало польской знати.
Победа поляков под Хотином в 1621 году несколько сгладила последствия Цецорского поражения, но в целом война скорее была выиграна османами. Порта стала контролировать Буджакскую орду без участия крымского хана, а Кан-Темир стал пашой Очакова, Силистрии и Бабадага. Крымцам же война принесла «моральное удовлетворение» без каких-либо осязаемых выгод. Что же касается Джанибека, то он утратил остатки своего авторитета – султан без стеснения называл его «бабой».
После того как султан Осман II, ещё в 1618 году сменивший на престоле Мустафу I, умер, политика Порты по отношению к Крыму изменилась. Джанибека фактически признали не справившимся с возложенными на него обязанностями, и на его место решили поставить бывшего калгу Мехмед-Герая. Хан не особо упрямился, и трон перешёл из рук в руки без борьбы. Из Персии в сопровождении 2000 воинов в Крым отправился неугомонный Шахин, и после двенадцатилетнего перерыва братья вновь овладели Крымом (прибыв в Крым в мае 1624 года, Шахин стал калгой).
Нурэддином при Мехмеде и Шахине стал весьма интересный человек. Задолго до описываемых событий младший брат Гази-Герая Фетх-Герай удачно сходил в поход на Польшу, захватив, помимо прочей добычи, красивую панну. На предложения выйти замуж она отвечала твёрдым отказом, и в итоге была выкуплена роднёй. Впрочем, по дороге домой полячка неожиданно родила ребёнка и умерла. Внезапная беременность женщины поставила логичный вопрос «кто отец» – разумеется, все подозревали Фетха, но он ребёнка не признал. В 1597 году Фетх был казнён собственным братом, а ребёнок, названный Мустафой, вырос в бедности и пас скот. Всё изменилось с воцарением Мехмеда, который внезапно признал пастуха сыном Фетха – так Мустафа стал Девлет-Чобан-Гераем. В результате во властной вертикали ханства появился человек из народа, которого Мехмед и сделал нурэддином.
Примерно в это же время воцарившийся Мехмед приструнил Кан-Темира, который давно раздражал своей самостоятельностью и Бахчисарай, и Константинополь (туркам не нравилось, что из-за бесконечных набегов Буджакской орды им никак не удаётся помириться с Польшей). Тем временем, крымских беев начал раздражать уже сам Мехмед – в отличие от Джанибека, он правил вполне самодержавно и не хотел слышать о том, чтобы по каждому вопросу собирать совет. Недовольства добавил и опустошительный набег донских казаков в 1624 году: донцы ворвались на полуостров, разорили Булыклы (Балаклаву), захватили два корабля и полон, а также дошли до деревень в 15 милях от самого Бахчисарая. В отличие от Джанибека, Мехмед не стал жаловаться на донцов московскому царю, чем серьёзно обидел татарскую верхушку. Впрочем, у Мехмеда был отличный способ усмирить недовольных – он вовсю развернул политические репрессии, ранее в Крыму не практиковавшиеся.
Видя такой поворот событий, турки посчитали, что Мехмед слишком много на себя берёт, и решили сменить его на более лояльного правителя. Поскольку под рукой у османов был наш старый знакомый Джанибек, они решили не вводить в игру новые фигуры и ограничиться реставрацией «демократичного» хана. Шахин и Мехмед тщательно готовились к обороне, собирая под своим началом конницу лояльных мурз. Многие мурзы намеревались переметнуться на сторону Джанибека, но калга Шахин не зря «стажировался» в Персии – свои силы он разделил надвое. Беи со своими отрядами остались в войске хана, а их сыновья поступили в распоряжение калги. И тем, и тем было объявлено, что измена в войске хана немедленно влечёт за собой повешение сыновей, а измена в войске калги – казнь отцов. Такое нововведение позволило удержать в целом нелояльное войско в состоянии верности.
И тут в дело вступили запорожские казаки. У Шахина и Мехмеда совершенно не было боеспособной пехоты, и калга заранее договорился с запорожцами о предоставлении ему отряда казаков (по другой версии, отряд был сформирован на месте из пленных запорожцев, которых крымские власти вооружили, пообещав свободу и награды). Впрочем, версия о пленных казаках прозвучала из уст самих запорожцев, которым нужно было объяснить польским властям, каким образом они оказались втянутыми в крымские разборки. Поэтому правдивость этих сведений сомнительна. Можно предположить, что Шахин уже имел контакты с казаками, так как последние в значительных количествах служили в войске персидского шаха. Помимо этого, Шахин заключил с запорожцами соглашение о нападении казацких «чаек» на Константинополь! Основные силы османского флота ушли из Босфора к берегам Крыма прикрывать высадку янычар Джанибека, и путь на турецкую столицу был открыт. Казаки немедля воспользовались этим, и в июле 1624 года их «чайки» совершили сразу два опустошительных набега. И сам город (частично), и его окрестности были разграблены, а часть гарнизонов – вырезана. Известно, что один из походов на османскую столицу возглавлял тогдашний казацкий гетман Олифер Голуб.
В Крыму казаки также показали себя с лучшей стороны. 11 августа турецкое войско вышло из Кафы в поход на Бахчисарай, взяв с собой всю артиллерию. 14 августа янычары, шедшие в авангарде, напоролись на плотный ружейный огонь окопавшейся запорожской пехоты, а на их фланги обрушилась крымская кавалерия. Ситуация для турок складывалась невыигрышная, и они уже подумывали о возможной почётной капитуляции. В этот момент нервы не выдержали у Джанибек-Герая. Потенциальный хан решил, что всё пропало, ударился в бегство вместе со своей свитой, а за ним побежала и вся турецкая армия. Крымцы организовали преследование – среди погибших во время него был и Девлет-Чобан-Герай. Ворвавшись в Кафу на плечах бегущих, татары и казаки заняли город.
Мехмед-Герай в город не вошёл, дабы не вызывать гнев султана, однако Кафа всё равно подверглась грабежу. После этого начались переговоры, в результате которых ханские полномочия Мехмеда и Шахина были подтверждены.
Пока в Крыму разгоралась гражданская война, Кан-Темир, не поддерживавший ни одну из сторон, вернулся в родные кочевья и повёл буджакцев на поляков. Поход окончился неудачей – татарскую конницу перехватил и разбил Станислав Конецпольский. В это же время Шахин, в полной мере осознавший мощь казацкой пехоты, принялся за переговоры уже с польским королём. Их смысл был прост – в счёт «поминок» (дани, которую Речь Посполитая регулярно платила Крыму) можно давать не деньги, а вооружение и казацкие пехотные отряды, которые воевали бы на стороне хана.
Теперь Шахин предложил увести Буджакскую орду за Днепр, чтобы помочь полякам захватить крепости Аккерман, Бендеры и Килия. Кроме того, он предлагал заключить союз против Русского царства, а взамен желал получить «свинца и пороха», а также казаков. Поляки по неясной причине отказались, и Шахин поехал договариваться с казаками уже напрямую. Предварительно он отпустил на Днепр казаков, которые помогли ему разбить турецкую армию – всех щедро одарил, обеспечил транспортом, а также послал с ними 1000 овец, 300 коров, множество возов хлеба и бочек вина.
Между казаками и татарами возникал прочный взаимовыгодный союз. Поляки начали опасаться, что это может привести к отделению Запорожья, казаки же смотрели на соглашение как на обычное «потепление отношений», не усматривая в этом сепаратизма. 1624 год подходил к концу, и вместе с ним завершался первый этап гражданской войны в Крыму. Впереди было масштабное участие казаков в татарской «игре престолов»…
Продолжение следует
Список литературы:
http://warspot.ru/6559-krymskaya-igra-prestolov-hany-i-zapor...
| Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |
