Возможно, скоро жизнь некоторых российских мужчин станет труднее – они не смогут покупать дешевую «Виагру».  Как уже сообщали российские СМИ, американская фармацевтическая компания Pfizer  подала в суд на израильскую компанию Teva и обвиняет ее в нарушении патентного права Pfizer на препарат «Виагра» в России.  Teva распространяет в России лекарство «Динамико», которое, как и «Виагра», используется мужчинами для любовных утех.   Teva, в свою очередь, утверждает, что «Динамико» – дженерик «Виагры», и патент на дженерик в РФ истек в июне 2011 года.  Если Pfizer это судебное дело выиграет, у нуждающихся в препарате российских мужчин не будет выбора, и они вынуждены будут покупать чудесные таблетки по цене 275 рублей каждая, а не 150 или 166 рублей.

Это должно навести российских потребителей на вопрос – разве Pfizer ни капли не беспокоится об их интересах и их здоровье?  А если бы это была не «Виагра», а лекарство от сердечной недостаточности?  От рака, туберкулеза, СПИДа – таких заболеваний, от которых можно умереть?  Некоторые импортные лекарства в России действительно такие дорогие, что россияне просто не в состоянии их купить.  Да и потом – почему бы Pfizer и Teva не схлестнуться в свободной конкуренции, без всяких там судов, и не позволить рынку самому  отрегулировать стоимость одной таблетки?

Эти вопросы – правда, не про «Виагру», а про лекарства крупных фармацевтических компаний вообще – корреспондент «Голоса Америки» задала специалистами на научной конференции по вопросам болезней легких во французском Лилле.  Они рассказали ей, что прежде, чем импортное лекарство попадает на прилавки магазинов в той или иной стране, оно проходит длинный путь.

Патент как легализованная монополия

Доктор Ханс Райдер, консультант Международного союза по борьбе с туберкулезом и болезнями легких, считает, что главная мотивация фармацевтических компаний при разработке, производстве и дистрибуции лекарств – не забота о здоровье человечества, а получение прибыли.  И в первую очередь, когда они лекарство импортируют в страну, они хотят его запатентовать.

«Потому что таким образом они получают легализованную, защищенную государством монополию на это лекарство, – рассказал швейцарский эксперт “Голосу Америки”.  – Зачем?  Им нужны прибыли.  Тогда они могут назначать какую угодно цену – у них нет конкуренции.  Знаете, когда разработали лекарства от туберкулеза, которыми сейчас пользуется весь мир?  40 лет назад.  Почему так давно?  Потому что туберкулез в экономически развитых странах, в Европе, в США, в Японии, больше не проблема – на всей территории США осталось всего 12 тысяч больных туберкулезом. Эта болезнь превалирует в бедных странах, и им нечем будет платить за новые медикаменты.  Если такое лекарство и будет разработано, то это произойдет не на Западе, а в Китае или Индии».

«Помните эту историю про то, как на Западе были разработаны антиретровирусные препараты, которые принимают при ВИЧ-инфекции, очень хорошего качества, но Южная Африка, где была эпидемия, их не могла закупать, потому что они были слишком дорогие? – продолжил эксперт.  – Тогда в Южной Африке сделали такие же, без патента.  Они, по сути, нарушили закон, но спасли огромное количество жизней.  Фармацевтическая компания не подала на них в суд только потому, что побоялась общественного осуждения».

Для примера, только за третий квартал нынешнего года, профицит американской фармацевтической компании Eli Lilly&Company, которая продает свои лекарства по всему миру, в том числе и в России, составил 1,24 миллиарда долларов.

Сегодня, отмечает доктор Райдер, западные фармацевтические компании охотно вкладывают средства в разработку лекарств от болезней, вызванных образом жизни западного человека, а также таких, которые могли бы повернуть вспять естественные биологические процессы в человеческом организме – в лекарства от  ожирения, старения и самых разнообразных вредных привычек.  Ведь именно таблетки для похудения, по его мнению, и будут хорошо продаваться на Западе.

Ценные разработки

Однако справедливости ради, нужно сказать, что импортные лекарственные препараты стоят так дорого еще и потому, что в их разработку вложены огромные средства.  По словам доктора Даниэла Эверитта, представителя научно-исследовательской компании TB Alliance, которая занимается разработкой новых препаратов, фармацевтическая корпорация может потратить до миллиарда долларов на создание нового лекарства от какого-нибудь серьезного недуга, такого, как диабет или болезнь сердца.

«Исследования начинаются в лаборатории и проходят в несколько этапов, – рассказал американский ученый. – Сначала многократно испытывают новую формулу на животных – чаще всего, на мышах.  Когда ученые убеждаются, что препарат не опасен для жизни, они  начинают давать его людям – волонтерам, которые согласились участвовать в опытах.  Тут может произойти все, что угодно – лекарство может никак не подействовать на человека, не абсорбироваться организмом или вызывать сильную рвоту, то есть организм его может не принять.  Тогда все исследования приходится начинать с нуля.  Таких попыток может быть и 10, и 20, и 50».

По словам эксперта, в среднем разработка нового лекарства от болезни сердца или диабета занимает около 8 лет.  Прежде, чем оно окажется в широкой продаже, его попробуют на себе до 20 тысяч волонтеров.

Долгий путь таблетки

Поэтому неслучайно именно новые лекарства фармацевтических компаний оказываются особенно дорогими – производители пытаются как можно быстрее вернуть себе затраты на их разработку.  И «навешивают» на их себестоимость оптовую надбавку.  Причем размер надбавки может варьироваться – в зависимости от того, в какую страну лекарство продается.

«Оптовая надбавка зависит от того, какую цену в стране импорта покупатель может платить за это лекарство», – рассказала «Голосу Америки» Сесиль  Масе, фармацевт по профессии, представитель Международного союза по борьбе с туберкулезом и болезнями легких.

После этого, в момент ввоза лекарства в страну, правительство обкладывает этот импорт налогами.  После этого лекарства попадают в столицу, но его нужно распространять далее, в другие города и провинции.  И каждый посредник на каждом «перевалочном пункте» облагает товар своей надбавкой.  Так что цена лекарства в столице и на периферии может сильно отличаться.  Иногда государство контролирует первичную оптовую надбавку, и в тех странах, где этот контроль существует, лекарства дешевле.  Правительства некоторых стран даже могут договориться с фармацевтической компанией об определенных скидках.

В России такого государственного контроля за оптовой надбавкой нет – как нет его и в США.  А вот в Канаде и в Израиле он есть.  Поэтому достаточно часто американцы пересекают северную границу своей страны, покупают лекарства в Канаде за треть американской цены и возвращаются домой – лечиться.

В России только около 10% лекарств, продающихся в аптеках, производятся в стране – остальные импортируются.  Из-за надбавок на разных стадиях дистрибуции  стоимость лекарств где-нибудь в глубинке может превышать их цены на таможне при ввозе в страну на 1500% или даже 1700%.

Дженерики

Одна надежда потребителя со скромными доходами – на дженерики брендовых лекарств.  Когда время действия патента крупной фармацевтической компании на то или иное лекарство в стране истекает, она продает формулу препарат другой компании, которая его и производит – но уже без затрат на разработку.  Поэтому дженерики, чаще всего, дешевле.  Но не всегда.

«Дженерики иногда оказываются даже дороже брендовых лекарств, – рассказала “Голосу Америки” Карен Биссел из Международного союза по борьбе с туберкулезом.  – Потому что компании пользуются репутацией джеyериков, и специально завышаются цены”.

http://www.voanews.com/russian/news/Drugs-Import-Russia-2011-10-29-132856693.html