«Знаешь, Китти, если ты помолчишь хоть минутку, – продолжала Алиса, – и послушаешь меня, я тебе расскажу все, что знаю про Зазеркальный дом. Во-первых, там есть вот эта комната, которая начинается прямо за стеклом. Она совсем такая же, как наша гостиная, Китти, только все там наоборот! Когда я залезаю на стул и смотрю в Зеркало, она видна мне вся, кроме камина. Ах, как бы мне хотелось его увидеть! Мне так интересно узнать, топят они зимой камин или нет. Но в это Зеркало как ни гляди, камина не увидишь, разве что наш камин задымит – тогда и там появится дымок. Только это, верно, они нарочно – чтобы мы подумали, будто и у них в камине огонь…»
Этот пост посвящен теме "зеркала в живописи". Он затрагивает, пожалуй, самый сложный случай – зеркало в полотнах фламандских художников XV–XVI вв.
Наиболее известная «зеркальная» деталь «осени Средневековья» принадлежит «Портрету четы Арнольфини», выполненному Яном ван Эйком в 1434 г. Портрет сам по себе полон загадок и символов, а тут еще зеркало…
"Портрет четы Арнольфини"
Оно находится на оси симметрии картины и висит на задней стене комнаты. Его раму украшают десять медальонов с изображением страданий Христа. В XV в. зеркало в городском интерьере было необычным явлением, обычно вместо него использовался полированный металл. Плоские зеркала были по карману только высшей знати и считались драгоценностью. Выпуклые зеркала были более доступны. По-французски они назывались «колдуньями», поскольку мистическим образом увеличивали угол обзора у наблюдателя. В зеркале, изображенном на картине, можно увидеть потолочные балки, второе окно и две фигуры людей, входящих в комнату. Особенно интересно расположение миниатюр, поскольку со стороны мужчины Страсти Христовы связаны с живыми людьми, а со стороны женщины – с мертвецами. Во фламандской живописи огромное значение в то время приобрел вид из окна (своеобразная «картина в картине»). Здесь в окне, на первый взгляд, ничего не видать (кроме кусочка вишни, осыпанной плодами). Но лишь на первый. Вид в окне смутно различим в зеркале, благодаря «колдовским» способностям последнего! Таким образом, мы имеем дело с «картиной в картине в картине».
"Портрет четы Арнольфини (деталь)"
Долгое время считалось, что ван Эйк изобразил в зеркале самого себя – в тюрбане и синем одеянии, переступающим порог комнаты. Но подпись художника на стене над зеркалом содержит не традиционное «Ян ван Эйк сделал» (Johannes de eyck fecit), то есть написал этот портрет, а «Ян ван Эйк был здесь» (Johannes de eyck fuit hic 1434). Впрочем, если в Зазеркалье гениальный мастер входит, в реальной жизни он мог уже уйти…
"Портрет четы Арнольфини (деталь)"
Первым, кто воспользовался приемом ван Эйка, стал Петрус Кристус с полотном «Святой Элигий в своей мастерской» (1449). На нем изображен святой, живший в VI в. и считавшийся искусным мастером по изготовлению священных ковчегов и дароносиц. Почитался как покровитель ювелиров. К нему в мастерскую пришли заказчики – молодая пара, обрученные, которые хотят заказать кольца.
"Святой Элигий в своей мастерской"
В выпуклом зеркале на столе отражается вид из окна – часть городской площади и пара зевак (один из них – сокольничий?). Но, в отличие от «Четы Арнольфини», мы не можем оценить правильность изображения окна, расположенного по левую руку от зрителя и отсутствующего на картине.
Святой Элигий в своей мастерской (деталь)
Ханс Мемлинг впервые использовал «зеркальный» прием в популярных во Фландрии алтарях. Я имею в виду «Диптих Мартина ван Ньювенхове» (1487). На левой створке «Диптиха» изображена Мадонна с Младенцем, на правой – молодой человек, представленный в трехчетвертном повороте, с благоговейно сложенными руками и устремленным на Мадонну взглядом.
Диптих Мартина ван Ньювенхове
В круглом зеркале, расположенном за правым плечом Богоматери, можно видеть отражение обеих фигур. Зеркальный вид из окна здесь не имеет значения (гораздо отчетливее вид из других окон на картине), но возникает вопрос – не слишком ли много окон в столь тесной комнате – как минимум по два на каждой из стен?! Причем передние окна играют роль рамок «Диптиха». В зеркале виден и «посторонний» предмет – еще одна книга на табурете по правую руку Мадонны.
Диптих Мартина ван Ньювенхове (деталь)
В знаменитой картине Квентина Массейса «Меняла с женой» (1514) зеркалу уготована роль психолога. Меняла занят обычным делом: внимательно наблюдает за чашечкой весов. Его жена, углубленная в чтение молитвенника, на мгновение отвлеклась, обратившись к занятию мужа, и хотя ее взгляд исполнен смятения и печали, она зорко следит за правильностью взвешивания.
Меняла с женой
Эта «лавочная» идиллия нарушается при взгляде в выпуклое зеркальце на столе, в котором кроме уже привычного окна с пейзажем фламандского городка отражается скорбно-изможденное лицо человека, пришедшего к меняле.
Меняла с женой (деталь)
«Левая рука, как обычно, осторожничала.
– Что если мы ошибаемся, – спрашивала она, – и вне тела жизни нет?
– Тогда нам уже будет все равно, – отвечала Правая».
Клайв Баркер «Восстание», 1986.
В связи с обсуждением «Менялы с женой» Квентина Массейса в теме «Зеркальные тайны (часть 1)» возник вопрос о руках персонажей. Я отобрал три самых ярких примера «говорящих» рук XV – начала XVI вв.
Первый – уже знакомый нам «Портрет четы Арнольфини», написанный Яном ван Эйком в 1434 г. (альбом «Зеркальные тайны»). Женщина бережно кладет свою правую руку в левую руку мужчины. Это соприкосновение выглядит очень церемониально, художник изобразил его почти в центре картины, придавая, таким образом, ему особое значение. Обе руки – тонкие и изящные. При этом над руками находится горгулья, украшающая ручку кресла и также имеющая свою пару.
Портрет четы Арнольфини (деталь)
Второй – «Благовещение» Сандро Боттичелли, созданное в 1490 г. О нем я также рассказывал в свое время (альбом «Библейские сюжеты»). Руки Девы Марии и архангела Гавриила как будто тянутся друг к другу, но неподвижно застывают. Заметим, что ангельская рука гораздо изящнее девичьей, однако в целом руки значительно погрубели по сравнению с полотном ван Эйка.
Благовещение (деталь)
Третий – картина Альбрехта Дюрера «Христос среди учителей» (1506). Я привожу ее здесь полностью вместе с деталью, касающейся рук молодого Иисуса и одного из еврейских книжников.
Христос среди учителей
Вполне крестьянские руки Спасителя тем не менее контрастируют с мощными, уродливыми руками старика, чей вид и без того на редкость неестественен.
Христос среди учителей (деталь)
Великим продолжателем «зеркальных» традиций фламандцев XV в. стал Диего Веласкес. Испанцу принадлежит самая загадочная из всех загадок, связанных с зеркалом в XVI–XVII вв. Она была загадана в 1656 г. в картине «Менины».
Согласно традиционному толкованию, на картине изображен сам художник за созданием портрета короля Филиппа IV и Марианны Австрийской. Короля и королевы не видно. Предполагается, что они находятся за пределами картины, перед ней. На это указывает их смутное отражение в зеркале, в глубине комнаты. Зато на первом плане запечатлено все то, что представляется глазам позирующих. Художник с кистью и палитрой всматривается в свои модели, стоя перед мольбертом. Рядом с ним, среди комнаты, находится крошечная инфанта Маргарита, которую привели для развлечения королевской четы во время утомительных сеансов. Над ней предупредительно склоняются две статс-дамы, по-испански «менины», которые и дали название картине. За Изабеллой из полумрака выступает женщина в монашеском одеянии и гвардадамас – придворный чин, обязанный повсюду сопровождать инфанту. Не позабыты любимые забавы испанского двора: крохотный карлик толкает ногой невозмутимо дремлющую огромную собаку. Рядом степенно выступает уродливая карлица. Действие происходит в просторном покое королевского дворца, отведенном художнику под мастерскую. Вдали виднеется фигура гофмаршала. Откинув тяжелую гардину, он заглядывает в дверь, и поток солнечных лучей льется в полутемную залу.
Менины
Однако среди многочисленных произведений Веласкеса нет ни одного парного портрета Филиппа и Марианны, а сведений о нем не имеется и в старинных дворцовых описях. Возможно, на холсте, невидном зрителю, изображена не королевская чета, а инфанта с придворными, которых художник на самом деле рисует в присутствии Филиппа и Марианны. При этом Веласкес перевернул холст и попал в компанию позирующих. Король же с королевой остались там, где были. Теперь над зеркалом, в котором он вроде бы должен отражаться, художник вправе, подобно ван Эйку, написать: «Веласкес был здесь». Был, и нет!
Менины (деталь)
«Менинам» предшествовала «Венера с зеркалом» (1651). Традиционно считается, что художник нарочито «смазал» лицо натурщицы, чтобы у той не возникло проблем с испанской инквизицией, запрещавшей изображение обнаженного женского тела. А чтобы самому их избежать, Веласкес показал Венеру со спины – якобы так целомудреннее! Спрашивается, зачем художнику вообще понадобилось зеркало?
Венера с зеркалом
Справедливости ради признаем, что к этому моменту уже сложилась традиция рисования Венеры с зеркалом. Например, полотно Петера Пауля Рубенса «Венера перед зеркалом» (1615). Загадок оно не загадывает. Правда, немного смущает взгляд богини – кажется, она смотрит куда-то влево, поверх руки амура. Ну и вероятно, Рубенс также отдал дань целомудрию, изобразив лишь спину и все, что с ней связано.
Венера перед зеркалом
Насколько итальянский Ренессанс опережал время, демонстрирует картина Бернардо Строцци «Старая кокетка» (1615). Рубенс только собирался писать свою Венеру, а юный Веласкес и помыслить такого не мог, у Строцци же налицо усталость от всех этих «венерических» красавиц с их зеркалами… Обратите внимание, как зеркало облагораживает глуповатое лицо служанки с пером, скрывая ее улыбку за прической старухи.
Старая кокетка
А как все начиналось! Джованни Беллини в картине «Обнаженная женщина с зеркалом» (1515) осмелился на эксперимент с двумя зеркалами, на который даже фламандцы не решались. Но художник испугался своей смелости. Мы не видим отражения ручного зеркальца в настенном, его полностью скрывает левая рука женщины. Отражаются лишь прическа и головной убор, недоступные взгляду в реальности. Кстати, здесь имеет место один из физиологических просчетов картин эпохи Ренессанса. Сравните две руки: правую – тонкую, изящную и левую – длинную, с мощным локтем.
Обнаженная женщина с зеркалом
Обнаженная женщина с зеркалом (деталь)
Оригинально обыгрывает тему зеркала Тинторетто в картине «Венера, Вулкан и Марс» (2-я половина XVI в.). Гомер в восьмой песне «Одиссеи» повествует о том, как Венера изменила своему мужу Вулкану с молодым богом войны Марсом. Но влюбленные были пойманы ревнивым мужем и выставлены на посмешище созванным богам. У Тинторетто Вулкан неожиданно появляется в покоях, где расположились ни о чем не подозревающие влюбленные. Марс в последнюю минуту прячется под стол, причем покрывало едва его скрывает. При этом он успел нацепить доспехи (XVI в.) и даже шлем! Амур, который должен оберегать влюбленных от таких неожиданностей, изображен на заднем плане мирно спящим. Но хотя собачонка привлекает внимание своего хозяина к Марсу, того вряд ли найдут: Вулкан находится в каком-то полупьяном состоянии – это неудивительно, учитывая направление его поисков. Круглое зеркало также не поможет Вулкану: оно демонстрирует лишь филейную частичку Венеры и согбенную спину обманутого старика.
Венера, Вулкан и Марс
Выпуклое фламандское зеркало неожиданно «всплывает» на полотне Караваджо «Марфа и Мария Магдалина» (1598). Считается, что здесь оно выступает символом тщеславия держащей его Марфы. В нем почти ничего не отражается – отчетливо видно лишь миниатюрное окошко на противоположной стене. Можно догадаться, как обыграли бы подобную ситуацию фламандцы.
Марфа и Мария Магдалина
На редкость курьезна картина «Женщина перед зеркалом» (1670) малоизвестного голландца Франса Миериса. Здесь великолепно выбран интерьер и детали – туфли, кресло, грустная собачка. А в зеркале надо бы дать смазанное изображение, как у Веласкеса. Так нет же – автор полез в портретисты! В результате получилось (не нарочно, конечно) фатально-отрешенное выражение лица, придающее картине неуместно философский смысл: мол, не до зеркала мне. Как же не до зеркала при такой-то позе? А между тем, с позой-то полный конфуз вышел. У героини – руки в боки (левая рука, по крайней мере, точно), а в зеркале как?
Женщина перед зеркалом
Полотно Жоржа де Ла Тура «Кающаяся Магдалина со свечой» (1635) – прорыв в иную «зеркальную» реальность, реальность XIX–XX вв. Неслучайно, творчество художника было открыто лишь в 1940-х гг. Я ни в коей мере не претендую на исчерпывающее толкование символики этой чудесной картины. Но вот зеркало…
Кающаяся Магдалина со свечой
В черном зеркале отражается одна свеча. Похоже, взгляд и художника, и зрителя лежит в одной плоскости с ней, однако отражение расположено значительно левее – такой эффект достигается, если наблюдатель прикроет свой правый глаз.
Кающаяся Магдалина со свечой (деталь)
В картинах XIX–XX вв. зеркало утрачивает свой философский смысл, превратившись из носителя тайны в игрушку. И лишь психологическая составляющая иногда дает себя знать. Предлагаю «поиграть» вместе…
Особую роль играет зеркало в автопортретах. Посмотрите, как по-разному выглядит Зинаида Серебрякова на своем «Автопортрете в белой кофточке» (1922). Перед нами – тихая, приветливая, доброжелательно настроенная женщина. Но зеркало показывает нам человека, лишь на мгновение оторвавшегося от работы. Напряженность в ее фигуре не спала, и значит, спокойный взгляд нас обманывает.
Автопортрет в белой кофточке
В своем «Автопортрете» (2002) американский художник Вирджил Эллиот демонстрирует сам процесс рождения полотна с использованием ручного зеркальца.
Автопортрет
Разница между позой и зеркальным отображением частенько обыгрывается художниками. Так, на картине прерафаэлита Джона Уотерхауса «Мариана перед зеркалом» (1897) – на сюжет «Меры за меру» Вильяма Шекспира и стихотворения Альфреда Теннисона – изображена покинутая женихом девушка. Ее поза, на первый взгляд, спокойная, вызывает тревогу при взгляде на отражение: кажется, что героиня в отчаянии готова наложить на себя руки.
Мариана перед зеркалом
Хрупкая, беззащитная девушка на картине Моргана Уэстлинга «Отражение» (конец XX в.) вдруг превращается в суровую, замкнутую женщину, принявшую роковое решение.
Отражение
В стиле древних мастеров трактует тему зеркала прерафаэлит Уильям Хант в картине «Пробудившаяся совесть» (1854). Мы видим девушку-содержанку, вскакивающую с колен своего любовника, прервавши песню на полуслове… Чем вызван этот порыв? Возможно, красотой осеннего сада, открывшегося ей в окне. Само окно отражается в настенном зеркале. Хант решился на столь сложный прием, не сумев, однако, перебороть своей страсти к выписыванию деталей интерьера – в результате психологический эффект этого полотна несколько смазан.
Пробудившаяся совесть
В картине Марселя Брунери «Критики» (1-я половина XX в.) зеркало (?) в комнате, переполненной черными портьерами, как будто демонстрирует одну из них, за которой, возможно, прячется сторонний наблюдатель… Автор пытается разыграть нас, выдавая дверь за зеркало (или зеркало за дверь), и потому наша трактовка, конечно, притянута за уши, ведь у художников, пишущих в «игровой» манере, зеркало служит подсобным материалом – не более.
Критики
Таковым оно выступает на слащавом салонном полотне Витторио Реджанини «Сюрприз» (2-я половина XIX в.), посвященном «нежданному» визиту пустоголового щеголя не менее пустоголовым дамам.
Сюрприз
Ни на грош психологизма, одну лишь игру, наблюдаем мы на картине Огюста Толмуша «Тщеславие» (1889), впрочем, довольно приятной по исполнению.
Тщеславие
Блестяще использует зеркало англичанин Джон Льюис в картине «Две женщины в Каире» (1870-е) – для усложненной интерпретации светотени, порожденной «сетчатыми» бликами солнца на стене комнаты. Оригинальное «отражение в отражении».
Две женщины в Каире
Конечно, зеркало внесло свою лепту и в эротическую игру художников-импрессионистов. Эдгар Дега отнюдь неслучайно поставил свою подпись… на груди дамы, примеряющей шляпку перед зеркалом на картине «Перед зеркалом» (1870-е).
Перед зеркалом
Непонятно, что собой знаменует зеркало на полотне Ричарда Миллера «Летняя ванна» (начало XX в.). Возможно, это очередной способ, подобно Веласкесу, скрыть лицо натурщицы притом, что использование зеркала в многочисленных «умывающихся женщинах» стало почти нормой.
Летняя ванна
Напоследок – картина Константина Сомова «Интимные отражения в зеркале» (1934), которую можно оставить без комментариев.
Интимные отражения в зеркале
