Глава 3.
Поезд набрал ход, пронесся мимо платформ со знакомыми названиями и помчался по межгорьям вдоль рек и озер, мимо молочных горных водопадов, через темные тоннели, изредка останавливаясь в живописных городках.
Лора водила указательным и средним пальцами по нижней губе, и взгляд ее был направлен в окно, но зрачки не задерживались на пейзаже за окном, а как бы смотрели сквозь всё это.
Сегодня утром она, как обычно, вышла на прогулку вдоль реки. В наушниках любимая музыка, прохладный апрельский ветерок ласкал лицо. На встречу ей прошла пожилая пара с шоколадным ретривером, который вскочил ей лапами на живот, оставив два серых следа - но Лора лишь улыбнулась, потрепала пса по голове и пошла дальше, мурлыкая себе под нос.
- Какое чудесное начало дня, - подумала девушка. Солнце поднималось все выше над горизонтом, становилось все теплее и теплее, и Лора расстегнула куртку, дав лучам коснуться нежной кожи на груди. Она запрокинула голову, подставив под солнце лицо, и коснулась пальцами подвески в форме сердечка.
- Майк! Он, должно быть, уже проснулся. Пора возвращаться.
Лора быстро зашагала в сторону дома, застегнув молнию куртки до самого подбородка.
Она подошла к входной двери и прислушалась - всё тихо, - должно быть, Майк еще спит. Она тихо открыла дверь и вошла. На улице было так свежо, а дома душно, даже жарко. Осторожно сняв куртку, Лора пошла по коридору к спальне, но вдруг услышала голос:
- Нет, как я должен ей по-твоему сказать? Я сам еще не решил.
- "С кем это он разговаривает? И о ком?"
- Да она как всегда на своей прогулке, - продолжался разговор, - Нет, чтоб мне с утреца приятненькое сделать - кофе там в постель, или секс - она вечно тащится на прогулку! - Майк неприятно засмеялся и продолжил, - Я как-нибудь покажу ей, кто тут главный. Я работаю с утра до ночи, обеспечиваю ее всем, а взамен прошу только уважение. Да любая другая трахалась бы со мной по три раза в день, готовила бы да убирала, встречала бы меня с работы с улыбкой и интересовалась бы, как прошел мой день и не хочу ли я чего погорячее, - он опять противно засмеялся, - Не знаю, что в ней такого особенного, почему я терплю ее выходки и причитания. Реально пора показать ей ее место!
Внезапно прямо под дверью раздался громкий хлопок - по ту сторону, в коридоре, Лора выронила из рук куртку, и молния звонко ударилась об пол.
- Ладно, давай друг, до встречи. По ходу она уже вернулась.
Майк распахнул дверь спальни и увидел на пороге Лору. Она стояла как замороженная, только глаза буквально впились в него. По покрасневшим щекам градом катились слезы, грудь ее часто поднималась, как будто ей не хватало воздуха.
- Лора, я... - хлесткая пощечина обожгла его кожу. Девушка развернулась и пошла по коридору, но не успев сделать и трех шагов, ощутила тяжелую руку на своем плече. Через пару мгновений эта рука уже сжимала ее запястье, а другой рукой Майк придавил ее к стене.
- Это уже последняя капля, сука, - шипел он. На лице был четко виден красный след от пощечины, в глазах горела ярость, - Ты, очевидно, слышала весь разговор. Так вот не зря я говорил о том, что пора поставить тебя на место, - его предплечье еще сильнее надавило на ее шею. Тяжело дыша, он будто обдумывал что-то, принимал какое-то решение. Через несколько секунд он ослабил хватку, и Лора медленно сползала по стене. Но в мгновение ока он снова схватил ее и поволок в спальню.
Ставни были плотно закрыты, горела лишь свеча с ароматом корицы, которую Лора зажгла перед уходом, чтобы комната наполнилась утренним настроением. Теперь отблески этой свечи плясали бешеное танго в безумных глазах Майка. Он бросил ее на кровать и навис над ней, как коршун.
- Я даю тебе все, Лора. И ничего не прошу взамен. Я хочу только, чтобы ты любила меня, уважала и разделяла со мной свою жизнь. Разве это много? - тон поддельно мягкий, как будто он говорит с провинившимся ребенком, - Но для тебя, похоже, это много, - его тяжелый кулак ударил по подушке в сантиметре от ее головы, - И сейчас, детка, я хочу, чтобы ты разделила со мной мое любимое утреннее занятие...
- Майк, прошу тебя, остановись.
- Что с тобой, малышка? - опять этот поддельный тон, - Ты уже не хочешь даже секса со мной? - одна его рука больно сжимает ее запястья над головой, другая медленно заползает под майку, - А может, ты уже с кем-то потрахалась там в лесу? Не зря же ты туда ходишь каждое утро!
Он впился в ее губы, кусая их, не давая ей выдавить из себя ни звука. Рука, до этого гладившая живот под майкой, проворно пробралась в трусики.
- Эх, Лора. Даааа, это уже не то, что раньше. Сухо как в пустыне. Видно, тебя совсем не заводит мысль о сексе со мной. Может, тебе даже противно? - он быстро прервал ее попытку вывернуть руки из жесткой хватки, и еще сильнее вдавил ее в кровать, - Это уже совсем плохо, детка. Мы бы могли заняться примирительным сексом, я даже мог бы нежно целовать тебя в шейку, как ты любишь. Но видно, придется преподать тебе урок.
Он опять впился в ее губы. Не ослабляя хватки, он стянул ее штаны до колена, сдвинул трусики и резко вошел в нее. Лора выгнулась от боли и закричала, но крик заглох в глубине его рта, плотно накрывавшего ее губы. Он двигался сильными толчками, каждый раз все плотнее накрывая ее своим телом. Глаза его впились в ее глаза, он наслаждался тем, что видит - ее беспомощностью, ее бессилием, ее страданием и унижением. И хоть рот его плотно прижался к ее лицу, можно было заметить коварную усмешку. Боль уже отступила, тело привыкло к ритму, но все внутренности Лоры заливало отвращение, и отчаяние, и ярость. Она опять попыталась скинуть его с себя, но руки ее были плотно сжаты, а ноги опутаны своими же штанами, и у нее ничего не вышло, а эта попытка только сильнее раззадорила Майка. Ее лицо было мокрое от слез, волосы растрепались, кожа вокруг рта покраснела от соприкосновения с его щетиной, все тело дрожало от напряжения, и она только молилась, чтобы это поскорее закончилось. Через несколько минут Майк начал сбавлять темп, сильно навалился на нее и, хрипя, кончил. Тогда он наконец разжал руки, отпустил ее губы и прошептал ей на ухо:
- Вот так должно быть, детка. Каждое утро я хочу так.
Он встал, даже не взглянув на нее, и пошел в душ.
Пару минут она лежала, не шевелясь. Больше всего на свете ей хотелось бы сейчас умереть, ничего это не помнить. Ей было противно, стыдно, больно, горько, но в то же время в ней бушевала такая ярость, что хотелось убить своего обидчика, пусть даже это и был некогда любимый ею мужчина. И вдруг она рывком села на кровати, натянула штаны, открыла шкаф: бросила на пол чемодан и стала без разбору кидать в него вещи, смела с прикроватного столика рамки с фотографиями и бросила их туда же, потом вытащила ящик комода, перевернула его, раскидав по полу все содержимое, оторвала приклеенный к дну конверт, бросила его в чемодан, за стегнула молнию и тихо прошла в коридор. Майк принимал душ, и что-то напевал. Задушив в себе желание пустить ему кипяток, Лора пошла дальше к входной двери. В глаза ей бросилось любимое пальто, подаренное ей мамой - она быстро одела его и тихо прикрыла дверь.
Лора перестала теребить губу и посмотрела на запястья. Никаких следов не было.
- "Неужели такое жуткое обращение не оставляет следов? Как будто ничего не произошло. Зато душа вся изранена и кровоточит, но кто это увидит?"