Он был старше ее. Она была хороша,
В ее маленьком теле гостила душа,
Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам.
И все вокруг говорили: чем не муж и жена?
И лишь одна ерунда его сводила с ума -
Он любил ее, она любила летать по ночам.

Он страдал, если за окном темно,
Он не спал, на ночь запирал окно,
Он рыдал, пил на кухне горький чай,
В час, когда она летала по ночам.
А потом, по утру, она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.

А он дарил ей розы, покупал ей духи,
Посвящал ей песни, читал ей стихи,
Он хватался за нитку, как последний дурак.
Он боялся, что когда-нибудь под полной луной,
Она забудет дорогу домой,
И однажды ночью вышло именно так.

Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно,
Он не спал, пил на кухне горький чай,
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.

И три дня и три ночи он не спал и не ел,
Он сидел у окна и на небо глядел,
Он твердил ее имя, выходил встречать на карниз.
А когда покатилась на убыль луна,
Он шагнул из окна, как шагала она,
Он взлетел, как взлетала она, но не вверх, а вниз.

Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно,
Он не спал, пил на кухне горький чай,
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.


"Машина времени", "Отрываясь"