Иногда я представляю себе людей вокруг в виде разноцветного ассорти жевательных конфет. Причем всенепременно тех, что содержат лакрицу. Знаете, такие мармеладки, одна часть которых черная, а другая - нормальная, конфеточного цвета и вкуса. Иногда цветов бывает больше, чем два. И за всю жизнь я встретила не больше пары человек, обожавших их. Включая меня саму.
Люди, по сути, такие же, как эти конфетки. (И их, очевидно, тоже многие недолюбливают).

Вот, например, человек говорит мне, что всем плевать на чьи-либо жизни, кроме своих собственных. И тут же добавляет, что он бы, может, хотел даже экранизировать свою биографию. Хотя ему и до сих пор тяжело об этом рассказывать, ступор, все сжимается внутри. Фильм рассказывал бы об истории разрушившийся в 90-ые семьи.
Его предложения явно заканчиваются многоточиями, хотя я не задаю ни одного вопроса. У себя в голове я пытаюсь представить, какого цвета была бы его "нормальная" часть, будь он лакричной мармеладкой.

А вот другой человек. Он сидит передо мной в 7 утра в круглосуточном ресторане на Невском. Мы пьем вино, пока кто-то за огромным окном уже бредет на работу. Человек говорит, что ему никто сейчас не нужен, потому что есть другие задачи.
Мы впервые встретились час назад, и почему-то нам комфортней, чем мы, наверное, оба ожидали.
И вдруг посреди забавно-нелепой беседы он самым обыденным тоном, будто о покупке хлеба, рассказывает о раке, которым болеет его мама.
Мы впервые списались три часа назад, и я изливала на него свой гормональный сбой, унижая и оскорбляя постороннего человека, предложившего мне выпить посреди ночи выходного дня.
А теперь я знаю, что матери этого человека недавно ампутировали ногу. Хотя не задала ему ни одного вопроса.
Сколько цветов, кроме черного, содержала бы эта конфетка?

Они оба рассказывают мне о своем одиночестве. И продолжают раз за разом переводить диалоги на свое, личное.
Они оба говорят, что никому не интересны судьбы других. И что им никто не нужен.

Передо мной сидят лакричные мармеладки. То ли завернутые в сладкую оболочку, то ли наоборот - в черную.
Передо мной сидят сгустки боли и переживаний.
Наверное, они ждут от меня реакцию. Хотя вряд ли мои слова будут иметь значение.

Мы все верим, что кто-то будет рядом и поймет нас. Что кто-то сможет забрать хотя бы часть нашей мрачной доли. Но единственное, что мы можем на самом деле понять - мы никогда не почувствуем и не осознаем, как и насколько другому тяжело или хорошо. Все эмоции и особенно боль человек переживает исключительно сам, один. Как бы ни хотелось думать иначе.
Но человек все равно продолжает искать тех, кто скажет - эй, я здесь, тебе сейчас станет легче.

Но мы все лишь лакричные конфетки, засыпанные случайно в одну большую пачку. Кого-то достанут раньше, кто-то будет в ней до конца. Кто-то повлияет на наш вкус и запах. А с кем-то мы пролежим все время в разных углах.
Но всех нас когда-то съедят.