«Три сестры» Деклан Доннеллан (Россия, как ни странно)
         Полный зал колумбийцев, аплодирующих стоя в течение двадцати минут. Так приветствовали в   Боготе пьесу «Три сестры» в постановке английского режиссера Деклана Доннеллана.
        Для человека, полгода прожившего в другой стране, среди людей совершенно иной культуры, это было подобно глотку даже не свежего воздуха, а чистого кислорода. Восхищение вызывало просто все: великолепная игра актеров, буквально проживавших жизни своих персонажей, умеренные, но не скупые и очень точные декорации.
         Это то, что называется классическим русским драматическим театром. Классическое произведение в классической постановке. Возможно я консерватор. Но спектакль, длящийся более трех часов, смотрится буквально на одном дыхании.
         Остается только удивляться, как англичанин смог так прочувствовать Чехова. Ни одного «плоского» персонажа. Каждый по-своему прав и по-своему неправ. Каждый на что-то надеется, каждый по-своему несчастен. По-моему, именно в этом и заключается «драматизм драм» А.П.Чехова: он не делит героев на «плохих» и «хороших», до жестокого ярко показывая, как каждый из них равно заслуживает сострадания или порицания:. Он не встает на сторону кого-то одного, давая тем самым читателю иллюзию «хэппи энда»: хорошим хорошо, плохим плохо. В его пьесах, как и в жизни, если и уцелеют овцы, то во имя насыщения волков в расход пойдут козы. И именно это актерам удалось воспроизвести на сцене. Даже столь однозначно трактуемая обычно Наташа получилась у Екатерины Сибиряковой живой и вполне настоящей: и она тоже способна чувствовать, желать лучшего себе и своим близким… только это лучшее в ее восприятии никем не разделено, даже мужем, - и в этом ее трагедия.
         Из самых ярких образов, конечно, сестры (Галина Тюнина – Ольга, Ирина Гринева – Мария, Нели Уварова – Ирина). На меня и моих коллег, с которыми мы смотрели спектакль, самое сильное впечатление произвела Маша. Глядя на нее, трудно было поверить, что это всего лишь театр, что Ирина Гринева – актриса и у нее может быть какая-то еще жизнь. А колумбийцы, в свою очередь, прониклись игрой Нели Уваровой. В одной из центральных газет даже вышла статья, посвященная лично ей. 
 http://eltiempo.terra.com.co/cult/2006-04-03/ARTICULO-WEB-_NOTA_INTERIOR-2823006.html
         Еще нельзя не вспомнить великолепного Кулигина в исполнении Виталия Егорова. Своей фонтанирующей энергией он «заводил» даже своих коллег – стоило ему появиться на сцене, как все актеры, и без того игравшие потрясающе, начинали делать это еще лучше, если только такое было возможно.
         Спектакль очень сильный и оттого тяжелый. На три часа забываешь о проблемах на работе, невымытой посуде и поехавших колготках. Наверное, в этом и состоит истинное призвание настоящего искусства – заставить эту ленивую, самодовольную и самовлюбленную дрянь под названием «человек» задуматься о чем-то кроме собственной шкурки в данный конкретный момент, посмотреть на вещи глазами других, самую малость приподняться над повседневной «текучкой», пусть не надолго…

«Война и мир» Петр Фоменко (Россия) 

Легенда и идол современного театра труппа Петра Фоменко впервые играла на латиноамериканской сцене. Забавно, но, наверное, стоило на пару лет уехать в командировку на другой конец света, чтобы попасть на представление «фоменок», на которых в Москве очередь формируется за полгода.

В Боготу труппа привезла постановку «Войны и мира» Л.Н.Толстого, вернее, первого тома бессмертной эпопеи. Выходишь из зала со смешанными чувствами:

а). – Это Толстой. Вне всякого сомнения, это Толстой. Очень узнаваемые и яркие персонажи: потрясающе «пьеристый» Пьер Безухов (Андрей Казаков), удивительно, буквально по-толстовски, непосредственная Наташа Ростова (Полина Агуреева), воплощение кротости и покорности – княжна Мария Болконская (Галина Тюнина), которой, тем не менее, не чуждо ничто человеческое и девичье, экспансивная Анна Шерер (та же Галина Тюнина).

б). – Это не классический театр. Удивительно точно переданные образы создаются на сцене совершенно не традиционными средствами. Костюмы – это не платье образца начала XIX века, но его идея. Они удивительно подчеркивают самую сущность героев. Декорации, как всегда «по – фоменковски», минимум, как всегда функциональна каждая деталь. Даже занавес превращается в часть «интерьера»: он служит то картой Европы, то занавесом, то портьерой. Удивляет и то, с какой легкостью актеры работают с нетрадиционным реквизитом, буквально заставляя его работать. Так что, если кто-то из героев в процессе действия заберется на скромно стоящую посередине сцены стремянку, или легко пробежится по столу, то это нисколько не «режет глаз», а лишь помогает донести до зрителя свою идею.

в) – Великолепная игра актеров, почти каждый из которых исполнил в спектакле по три роли (постановка состоит из трех действий, в каждом из которых артисты преображались до неузнаваемости). Полина Агуреева – холодная и надменная красавица Элен во втором акте превращается в непосредственную и открытую Наташу Ростову. Экспансивная Аннет Шерер, Галина Тюнина, за пятнадцать минут антракта перевоплощается в уравновешенную княжну Марию Болконскую. «Маленькая княгиня» Лиза Болконская, миленькая до оскомины (Ксения Кутепова), становится рассудительной Соней, а после восторженной и романтичной Жюли.

Из самого запоминающегося… сцена обеда и праздника у Ростовых. Детский спектакль. Удивительно, как точно и выразительно артистам удалось сыграть детей, ставящих спектакль: переполненные серьезностью лица, пафос, доходящий до курьеза… ощущение веселья и праздника в большой дружной семье.

Что резало глаз. Как ни странно, один из центральных персонажей – Андрей Болконский (Илья Любимов). Из толстовского любимого героя, думающего, чувствующего, постоянно эволюционирующего получилась ходячая палка. Он просто никакой. Если не сосредоточиться, то его можно просто не заметить! Это Болконского в «Войне и мире»! Я уже молчу, что не припомню, чтобы у Толстого князь Андрей был РЫЖИМ!

Единственный вопрос, который остается после просмотра спектакля – ЗАЧЕМ? А для чего потрачено столько сил, во что вложено столько таланта и титанического труда? Зачем растягивать один том на четыре часа «эфирного времени»? Где логика? Почему именно этот отрывок? Что же хотели донести до зрителя? – показать, как умеют играть, перевоплощаться и работать с необычным реквизитом актеры? А суть? Какая идея? Смысловая нагрузка?

Быть может, я слишком требовательна и консервативна, но у меня после спектакля осталось некоторое разочарование. Разочарование оттого, что за столь замечательным действием, разворачивавшимся на сцене в течение четырех часов, не стоит ничего, кроме банального «а мы можем вот так». Вижу. Можете. А зачем?

"Невский проспект" Театр "Потудань" (Россия)

Каюсь, не видела :(

«Две сестры» Колумбия 

Банальная история любовного треугольника: две сестры и супруг одной из них. Но в постановке одного из ведущих режиссеров Боготы, ближайшего соратника Фани, Фабио Рубиано, она прозвучала, по меньшей мере, выразительно. История развивается ретроспективно: от конца к началу. Все это время на сцене… обещанные две сестры! Это спектакль-диалог. Причем диалог, выстроенный настолько удачно и продуманно, что зритель не только получает представление о том, что же произошло в жизни этих двух женщин, он может посмотреть на ситуацию глазами каждой из них. Искренне радует отсутствие «плоскости» - нет однозначно плохого и хорошего. Рубиано удалось показать всю сложность этой истории: два по-настоящему близких человека вынуждены пройти через предательство и непонимание.

Опять же, это не классическая постановка, но, я бы сказала, удачный эксперимент: на сцене две актрисы, из декораций – стол и один стул. И этого вполне достаточно. Видимо, сестрой этой краткости, и правда, является талант.

Непривычно было лишь то, что даже в этой драматичной ситуации нашлось место юмору. Где-то проскакивали откровенно пошловатые шуточки, местами это было похоже на комедию положений. Только позже я поняла, что в этом все колумбийцы – театр для них это, в первую очередь, развлечение. Поэтому элемент веселья и «развлекухи» должен, просто обязан, присутствовать во всем. Но, стоит признать, что в этот раз это было даже уместно.

«Дядя Ивам» Колумбия 

Невероятно, но факт – колумбийцы замахнулись на Антона нашего Чехова! Но решили перенести действие пьесы в колумбийскую тропикальную глубинку! Колумбийский колорит с чеховским психологизмом. Гости из столицы приезжают на финку (что-то вроде фермы)… тут-то все и начинается. (к слову, дядя Ивам, тоже адаптация под местный колорит, негр).

Идея замечательная. Даже более того, я получила искреннее удовольствие: когда еще и кто мне сможет показать лучше, чем сами колумбийцы, что такое колумбийская провинция, что такое местная провинциальная рутина?

А вот сыграли они отвратительно. И даже добавить нечего.

«Три варианта» Уругвай 

Пожалуй, одна из самых запомнившихся мне вещей, из «латиносии». Здесь было все – профессионализм, классическая постановка, какой-то подтекст.

Дана исходная ситуация: семейная пара: он – ученый-исследователь, немного простофиля и недотепа, она – успешный адвокат, уверенная в себе, несколько стервозная. Вечер. Нежданно приходят гости, еще одна семейная пара, и в ходе беседы сообщают пренеприятную для мужа-ученого новость. А далее те самые три варианта, как и кто ведет себя в этой довольно критической ситуации, кто и как мог бы повести себя, и к чему это могло бы привести.

И опять же, идея далеко не нова. Но мне понравилось то, как это было сделано. Особого уважения заслуживает тот факт, что, разыгрывая различные варианты развития событий, актеры не меняли характеров своих персонажей – лишь их настроение. Именно это и позволило создать потрясающую реалистичность – начинаешь верить, что так много в жизни зависит именно от нашей уравновешенности и нашего душевного состояния – порой сказанное в запале слово может кардинально изменить ситуацию… причем не всегда в нашу пользу.

Театр «Чарентон» Куба 

«Марат и Маркиз де Сад» (Петер Вайс)

Трудно подобрать слово, достаточно емкое, чтобы выразить саму суть этого явления. Ближе всего будет выражение «театр в театре». Спектакль о том, как обитатели сумасшедшего дома под чутким руководством одного из пациентов, небезызвестного маркиза да Сада, ставят пьесу о Великой Французской революции. Здесь было все – песни на испанском и французском, элементы оперы, уличного театра и классической драмы. Все это в купе с удивительным профессионализмом производит неповторимое и неизгладимое впечатление.

Все действие разворачивается вокруг одного факта – убийства «друга народа» Марата. Но через этот единственный эпизод актерам удается показать всю суть революции, как явления: радужные надежды, безудержное веселье, страх, агрессия и, наконец, анархия. Удивительно и то, как поразительно похоже выглядят на сцене революционная реальность и сумасшедший дом. Под конец просто забываешь, что это психи ставят спектакль – так, до жути реалистично, звучит тема «народного бунта», без сомнения, имеющего что-то общее с сумасшествием. Возможно, сама идея далеко не нова – с чем только не сравнивали революционную одержимость – но талантливая пьеса в великолепном исполнении придает ей совершенно неповторимое звучание.

Спектакль длится полтора часа без перерыва, не имеет четкой сюжетной линии, но смотрится буквально на одном дыхании. Единственное, о чем я жалела, это то, что не успею больше посмотреть ни одной постановки этого коллектива. 

P.S.: Недавно Любимов поставил эту пьесу в Театре на Таганке. Интересно было бы сравнить…

«Фивы» Китай (!) 

Классическая греческая трагедия в не менее классическом китайском исполнении. Это не кошмар моего коллеги студента – историка времен первого курса в ночь перед экзаменом по культуре Древнего мира, это гастроли китайской оперы в Боготе в рамках все того же X Ибероамериканского театрального фестиваля.

Театр из Поднебесной поставил «Антигону» Софокла. Первое, что нельзя не отметить, это высочайший профессионализм актеров: они выполняли на сцене акробатические трюки, сразу же, не понятно, как успев отдышаться, начинали петь, а затем снова исполняли сальто с места в несколько оборотов. Правда, для «европейского уха» китайское пение звучало достаточно резко и порой откровенно неприятно: значительные перепады интонаций, высокие ноты… обилие, избыток высоких нот, от которых начинало звенеть в тех самых бедных «европейских ушах». Непривычные музыкальные инструменты – до странного много ударных и «бренчащих». Но это, пожалуй, единственное, что затрудняло восприятие действия, развивавшегося на сцене.

Музыка. Непривычные для европейца разрешения и переходы. Порой даже приятная (когда не участвует «ударная гвардия» ), но не запоминающаяся.

Китайский театр делает акцент на зрелищности. Здесь нет привычного нам вживания в роль, игры в «настоящую жизнь». Здесь совершенно иное – эмоции передаются с помощью потрясающей пластики жестов. Что-то сродни пантомиме. Актер не живет на сцене, а словно священнодействует, воздействуя на эстетическое восприятие зрителя.

Костюмы – не менее классические китайские кимоно; грим, напоминающий китайские маски. Все это создает непередаваемый колорит. В моем, весьма далеком от востоковедения вообще и китаистики в частности, восприятии это действие (или действо?) ассоциировалось со средневековым Китаем. Но, в силу отсутствия необходимых познаний в данной области, просто боюсь навешивать ярлыки.

Уходишь со спектакля с ощущением соприкосновения с чем-то непривычным и, по большому счету, не очень понятным, но имеющим древние традиции, несущим какую-то свою мудрость, глубокий или даже глубинный смысл. (однако в ушах потом звенит еще долго).

Немцы. «Вертер» 

Монолог. История молодого человека (в исполнении Николаса Стеманна), искренне полюбившего девушку, помолвленную с другим. Композиция имеет форму дневниковых записей. Актер на сцене переживает историю этой трагической любви с момента знакомства и до драматической развязки – самоубийства.

Из реквизита – стол, стул, букет цветов и… видеокамера, проецирующая изображение на экран позади актера. Интересная находка. Уважение вызывает и то, как Николас управлялся со столь необычным «партнером» по сцене.

А вот сам спектакль… быть может, это мое предубеждение. Но мне было откровенно неприятно смотреть историю паранойи. Пусть даже и великолепно сыгранную, буквально прожитую на сцене (быть может, оттого, что прожитую, еще более неприятно). Я снова вышла из зала с вопросом «и что?» «а зачем?». История любви банальна. А что за ней? Только великолепная игра актера? Сценические находки в виде видеомонтажа? Происходящее на сцене вызывает отторжение, не давая никакой пищи для размышлений. Выходишь и забываешь.

La Guarda Аргентина

Около года назад это безобразие шло в Москве. Какое счастье, что меня туда не занесло. И какое НЕсчастье, что я «посмотрела» на это здесь!

Быть может, я просто чего-то, как это принято сейчас говорить, «не догоняю», но это единственная вещь, которую душа поэта не вынесла. Маленький душный зал, толпа людей, стоящих «плечом к плечу», оглушительная, бьющая по ушам музыка (если это, конечно, можно назвать музыкой). Действие: «актеры» или акробаты, не знаю, как точнее обозвать их, «парят под потолком», т. е. болтаются на страховочных поясах. Откуда-то и зачем-то нагнетается дымовая завеса, чуть поодаль льется вода. Периодически эти самые «актеры» выхватывают кого-то из публики и болтаются в воздухе с этим «счастливчиком». А потом появляются они… голые задницы. Видимо, не дано мне понять, что сие признано символизировать… но я об этом как-то не жалею.

Назвать сие действо спектаклем или представлением просто не поворачивается язык (только если светопреставлением). Но почему-то и в Москве, и здесь, ЭТО пользовалось оглушительным успехом. Помнится в «Приключениях Гекельбери Фина» мошенники устраивали такой аттракцион: просто надували публику, зазывая на необычное феерическое зрелище, собирали деньги, а зрелища-то и не было. Но, когда их захотели побить и выгнать из городишки, находчивые импресарио  объяснили разъяренной несостоявшейся публике, что весь город будет потешаться над тем, как их надули заезжие мошенники. А потому был дан такой совет: расхваливать шоу на каждом шагу, чтобы а) – не стать посмешищем, б) – устроить «бяку» соседям – пусть они тоже попадутся.

Ну вот, пожалуй и все. Надеюсь, теперь вам стало ясно, куда я провалилась на столь долгое время. Думаю, нет необходимости уточнять, что, несмотря на дичайшую усталость и хронический недосып, я просто счастлива, что эти две недели прошли именно так.

Объявляю особую благодарность тем, кто смог дочитать это до конца.