Вот и я, вслед за прогрессивной мировой общественностью, посмотрел фильм «Олдбой» корейского режиссера Пак Чхан-Ука. Скажу честно – мне понравилось.
Размышляя об этой картине, я вдруг неожиданно понял, можно сказать почувствовал на своей шкуре, что мир меняется, и меняется очень быстро. То, что он меняется, я, конечно, давно знал, но так остро ощутил, наверное, впервые. И изменения не в технике, или в морали, а, скажем так, в культуре. Впрочем, это неправильно… Изменения во всём.


И вот что я ещё «почувствовал»: нельзя угнаться за «постмодернизмом», нельзя в него влиться. Либо ты в нём, либо нет. И тот «европейский» постмодернизм, о котором в последнее время так много говорили, по крайней мере, в моём окружении, мягко говоря, устарел. Позвольте процитировать одного своего знакомого: «Это было смешно двадцать секунд назад».
Стоит ли контекстуализироваться под тысячелетнюю европейскую или даже, что нам ближе, «православную» культуру, если в ближайшем будущем придется учить китайский? Америка тонет, переживает один кризис за другим, делает тщетные попытки бороться с исламским терроризмом. Страны Европейского Союза не могут прийти к согласию, конституцию не утвердили, того и гляди, от евро опять вернутся к национальной валюте. Опять же, исламские террористы… Россия никак не определится с национальной идеей, реформа ЖКХ… террористы, опять же. И только Азия исподволь берет бразды правления в свои руки.
Оглянитесь вокруг, неужели ещё не заметили, что мир изменился? Какой народ самый большой в мире? Китайцы. Товары какой страны преобладают на рынке? Китая. Какая культура начинает доминировать? Скажете, американская? Да? Это только так кажется.
Может быть, нам, жителям европейской части России, наступление азиатской культуры не так заметно, за уральским хребтом все по-другому… Там эта культура прям на улицах ходит…
Давайте разберемся… Раз уж поводом для размышления стал фильм, то позвольте мне рассмотреть тему кинематографа более подробно.
Японская фирма Sony давно уже владеет несколькими крупнейшими кинокомпаниями Голливуда, приглядитесь, в титрах блокбастеров часто мелькают названия японских концернов. Даже «наш любимый сериал» «Моя прекрасная няня» создан компанией Sony pictures. Ну да ладно, кто там чем владеет, нас особо не волнует, может, в компании Sony уже ничего азиатского не осталось, обычная международная корпорация (хотя я в этом сомневаюсь).
Лучше разберемся с культурными тенденциями. Мне так кажется, что все современные «блокбастеры» (ну, может, не все, но многие) без Азии вообще обойтись не могут. Даже не будем рассматривать то, что во всех «крутых» боевиках сцены поединков ставит какой-нибудь китаец, типа Юен Ву-Пинга, дело даже не в этом. Сам киноязык изменился… Все эти модные рапиды (замедления), быстрая смена кадров, композиция, как будто из японских комиксов… Может быть, это не заметно, но то, что мы видим сегодня в американском и даже европейском кино, можно было посмотреть вчера в японском и гонконгском. Монтируют, как Джон Ву, дерутся, как Джеки Чан, с двух рук стреляют, как Чоу Юнь-Фат… Или вот «лидер постмодернизма» Квентин Тарантино. Первый его фильм «Бешеные псы» является ничем иным как американским вариантом фильма Ринго Лама "Город в огне" (1987). Он этого особо и не скрывает, впрочем, и не подтверждает. А уж фильм «Убить Билла» – это просто гимн восточному кинематографу!
Помнится, у Квентина спросили: «Кем из великих режиссеров Вы хотели бы быть, если бы не были самим собой?» Тарантино ответил: «Джеки Чаном». И я с ним согласен. Джеки для меня ничуть не меньше Чаплина. По крайней мере, для развития кино он сделал, пожалуй, столько же.
В России восточное кино в массах не очень популярно. Хотя азиатские режиссеры стабильно получают призы на мировых кинофестивалях, их фильмы нам не очень известны. Мы по-прежнему смотрим на запад. А в это время они тихонько подбираются с востока. А если серьезно, на нас это тоже влияет. Не напрямую, так опосредовано. Например, подарили мне на день рождения ручку с надписью «First American Funds», а в уголке маленькая такая надпись: «China». Так и с остальным: все вроде американское, а приглядишься – в титрах одни японцы да китайцы. Прозападный канал MTV крутит аниме, это сейчас пик моды.
Ну так вот, ближе к телу… Я вообще-то про фильм «Олдбой» собирался написать. Все эти Тарантины со своими навеянными гонконгскими боевиками фильмами, это хорошо. Но чего-то не хватает… Вернее, когда смотришь «Kill Bill», кажется, что всего хватает, но это только кажется… Мне нужно было посмотреть «Олдбоя», чтобы понять, что никогда нам не понять восток… Можно только с ним слиться, что, по моему мнению, нам и грозит в ближайшем будущем.
«Олдбой», в отличие от того же Тарантино – это не постмодернизм, вернее, не тот постмодернизм, к которому мы привыкли. Я не знаю, как это называется, только мне отчетливо стало ясно, что американо-европейская ирония, за которой мы прячемся, чтобы не увидеть того ужаса, что окружает нас; всё это фигня.
«Олдбой» тоже вроде с иронией снят, есть моменты, где можно посмеяться, но страшно-то по-настоящему! И даже не шокируют некоторые сцены насилия, или там, поедание живого осьминога… Тут вся история ужасна… И всех жалко… И О Дэ-су, просидевшего в тюрьме 15 лет, даже не зная, за что его посадили, и вышедшего с намереньем отомстить, и Мидо, его новую подругу, счастье которой состоит в том, что она не помнит своего настоящего имени, и даже Ли У-Чжина – жестокого похитителя, вся жизнь которого, как оказалось, была направлена на осуществление плана мести «слишком много болтающему» О Дэ-су.
Фильм оставляет двойственное ощущение. С одной стороны – экранизация манги, герой, оставляющий за собой толпы поверженных врагов, интеллектуальные загадки, таинственные коробки в подарочной упаковке, усыпляющий газ. В общем, комикс он и есть комикс – ничего реального. Но с другой стороны… С другой стороны – герой вовсе не супермен, и дерется он «по-сельски» без всяких там боевых искусств, подручными средствами. И в финале картины он, убитый знанием страшной тайны, буквально на коленях умоляет своего врага, чтобы эту тайну не узнал никто другой. Ему сочувствуешь, его проблемы можно понять, происходит идентификация с персонажем. С тобой тоже может это случиться, сколько неосторожных слов мы обронили и забыли об этом? А может быть, кто-то этого не забыл?
Европейская свобода и независимость меркнет перед простыми и сложными трагедиями корейских «маленьких людей», и режиссеру не надо заставлять страдать вместе с героями, как это делает со мной Ларс Фон Триер, старательно выжимающий слезы из зрителей. Я и сам пострадаю, и даже катарсис переживу.
Современное общество можно охарактеризовать фразой, многократно повторяющейся в фильме: «Смейся, и весь мир будет смеяться с тобой. Плачь, и ты будешь плакать в одиночестве». Ирония, высмеивание, отсутствие авторитетов и ценностей – отличительные черты постмодернизма. Пока это смешно, мы будем смеяться, но как только кто-то заплачет… Никто не хочет плакать, это очень страшно – видеть горе. И от этого и спасает «индивидуализм», «независимость». Но это уже не работает. От этого экзистенциального ужаса не спрячешься, постмодернисты только кажутся такими спокойными, а у всех уже давно стоит кардиостимулятор, пульт управления которым лежит в кармане – так, на всякий случай, вдруг надоест играть кого-то в этом мире, и можно просто нажать на кнопку, чтобы остановить сердце.
И только китайцы с упорством продолжают делать компьютерные мышки, шить джинсы и усердно размножаться, занимая брошенные европейским человеком пространства и культурные ниши.