Весь вечер я с самим собой в борьбе,
как Маркс при написаньи "Капитала"...
Любовь моя,скучаю по тебе...
Копейка жизнь-инфляция настала...
Все тлен да пустота,тоска,как гвоздь,
застряла в мягком теле настроенья.
Приглушен свет и звук...мы снова врозь..
А вместе...Разве только в сновиденьях?
Скользят гирлянд бегущие огни
в бессмысленном прерывистом движеньи.
Мне чудится:вот мы с тобой одни...
в окна холодном мутном отраженьи.
Рассудок трезв,пока еще в строю...
Гитара под рукою-это славно!
Вот потому-то горькую не пью:
пою-страдаю песнями о главном.
Свингует ветер в вытяжной трубе...
какое-то немыслимое соло...
Будь проклят!Я скучаю по тебе!
Не снять успокоительным уколом
болезненный синдром моей тоски...
Все на круги своя и мы опять в разлуке.
В ладах гитары-нелады строки,
не строят струны по причине скуки.
Щекочет нос сандала аромат,
послание с далекого Востока.
Происхожденьем я не азиат,
но мне,как Будде,нынче одиноко.
Тараню взглядом стену,как и он-
святой инакомыслящий бездельник.
И,будь неладен,шлю тебе поклон,
счастливый мой вчерашний понедельник!
Прекрасен был ты,вторник не такой:
наперекор законам и приметам
вцепился в горло мертвою рукой
и,знаю,не отпустит до рассвета.
Сложилось так.видать,в моей судьбе:
благоволит к моей любви разлука...
Ты спишь...а я скучаю по тебе...
Люблю...скучаю...вот какая штука...

Накрыло вдруг:а как она придет,
костлявая,с косой и в балахоне?
Сыграть бы в прятки-все одно найдет...
Бежать?Напрасно,все равно догонит...
Взмахнет клинком зазубренной косы,
связующую нить души и тела
подрежет лихо,бросив на весы
все то,что мыслил,говорил и делал.
Ей не пристало быть весовщиком,
она не подотчетна,властьдержаща.
Один контракт-и тот с гробовщиком,
пока и этот не сыграет в ящик.
Здесь кто-то к справедливости взывал?
Она сравняет правых,виноватых:
сравняются скромняга и нахал,
распявший будет примирен с распятым.
Молитву деет Сим,батрачит Хам...
Яфет,так получилось,власть имеет.
И только Смерть-нема,слепа,глуха...
Калека,словом,только всем владеет.
Пренебрежет разметкою границ,
махнет на суверенность территорий,
на превосходство рас,полов и лиц-
поставит точку,утверждаясь в споре.
Вся жизнь напоминанием полна
о ней одной...Желаете-проверьте:
в санскрита вязи,в рунных письменах,
в тибетских книгах-все слова о смерти.
Распятие на шее-смертный крест...
Церковный звон-погоста отголоски...
Молись и плачь,пока не надоест,
печаль оставив на размякшем воске...
За окнами-сплошь иллюзорный мир,
юдоль страданий,скорби и лишений.
Всей сутью он напоминает тир
с бесчиленным количеством мишеней.
Небесной тверди беспредельна высь...
Наш цирк хранит сферическая крыша...
Смертельный номер под названьем "Жизнь"
окончится,сорвав твою афишу.
Наступит тьма...Но кто же виноват?
Логично все-пришла пора заката..
Но ты уйдешь-и новый акробат
стопой коснется нового каната...

Я был распят без гвоздей и креста-
злая молва,беспощадные судьи...
Скалясь,злословили с пеной у рта
люди,обычные смертные люди.
Полосовала по венам Любовь
огненным чувством и холодом бритвы
и заливала горячая кровь
остров души за щитами молитвы...

День трепетал,будто пламя свечи...
Сбудется ночь,как ведуньи пророчество...
в двери холодной рукой постучит
одиночество...одиночество...

Связан со мною единой судьбой
ветер,наполненный духом свободы...
Ветер,ты слышишь?Мы платим с тобой,
щедро даря одиночеству годы.
Зубы сцепил...словно загнанный зверь...
выхода нет в окружении стен...
сердце стучит,словно движется смерть
тропами нервов,дорогами вен...

Дни истекают песком из горсти
в Вечность Вселенной,обратно,к истоку...
Смилуйся,бог,и позволь мне пройти
рядом,чтоб не было нам одиноко!

День был задут,словно пламя свечи...
Ночь на пороге...но веровать хочется
в то,что к душе потеряет ключи
одиночество...одиночество...

Я хочу умереть со счастливым лицом,
будто в мире усопших,куда я иду.
мне обещан дворец с золоченым крыльцом,
тот,в котором меня с нетерпением ждут.

я с улыбкой хочу на губах умереть,
будто там то,чего я так долго искал.
Лишь бы доктор,что будет описывать смерть,
не воспринял ее за предсмертный оскал.

Смертный холод лавиной пройдет по спине
и отверзнет ворота небесная твердь...
Ты позволь умереть мне,Всевышний во сне...
без ненужных прощаний свечой догореть...

Коль не в силах позволить мне счастливо жить-
будь хотя бы по смерти со мной справедлив:
ты прости уж,обязан хоть раз услужить,
эту жалкую горстку минут одолжив..

Жизнь внесет коррективы,загладив мой след
макияжем метели на лике зимы,
но хотелось бы в памяти вспыхнуть,как свет,
разгоняющий мертвое облако тьмы.

Я хочу умереть,не оставив долгов,
я хочу без остатка истратить себя
не на страсть к образам эфемерных богов-
на тебя дорогая моя...на тебя...

Но пока я живой,среди тысяч икон,
безучастных к моей неприметной судьбе,
я хочу свою душу поставить на кон,
поклоняясь одной лишь богине-тебе...

Я уйду,не марая тетрадку строкой,
но когда в твоем сердце поселится грусть,
сквозь оконце.залитое лунной рекой,
в сны твои,точно в дверь постучу и вернусь...

Все,как обычно...И голуби сизые кружат над городом...
и переполнены людом гуляющим улицы шумные...
Но дышит ночами август в тетрадку сдержанно холодом
и чернее,чем вход в преисподнюю,ночи безлунные...

Солнце расставит лучом золотистым меж строк многоточия...
руки ласкает да в губы целует,в глаза улыбается...
Но август низложен,как старый король и сложил полномочия:
это агония-лето уходит,лето прощается...

Долгими ливнями небо разрезано,громом расколото...
Ужель мы истратили все подчистую,что было обещано?
Сквозь малахит потускневшей листвы пробивается золото,
которым расшиты наряды заплаканной сумрачной женщины.

Держит позиции и не сдается стоблик термометра,
но силы небесные в душу вливаются с холодом просини...
Вырваны первые листья из крон и развеяны по ветру
от поцелуя холодного сдержанной женщины Осени...

Рыжие локоны Осени тронут морозы сединами-
время безжалостно,нет от его беспредела спасения...
Но все это тлен,дорогая,единственная и любимая-
лишь бы улыбки твоей не коснулись мотивы осенние

Бабье лето паутинкой
Ловит капельки дождя.
Изумрудною бусинкой
Сквозь окно зовет меня.

Эта осень, словно юность,
Манит золотом листвы...
Утром, кажется, проснусь я,
А вокруг весна,.. цветы...

Дождь стучит уже в окошко
И весна прошла давно.
Мысли стынут по немножко...
С грустью я смотрю в окно...

Задержись немножко осень,
Не хлещи в душе дождем,
На висках еще не проседь,
А тепло мы подождем...

Мой друг на творческой диете,
Рецепт творений породил,
Закрывшись плотно в "кабинете"
В нём ОЖИДАЕМО сходил!

И смыв позыв собственноручно,
Его от мысли улыбнуло,
С метеоризмом благозвучным
Как поразит НЕЖДАННЫМ стулом!

Жил да был… Да разве это житуха?
Наплодили басурманы уродов.
Вот и Ваню подвела повитуха –
Уронила карапуза при родах.

Правда, рос он здоровенным верзилой –
В шесть годков поколотить мог корову.
А шпана его всегда обходила
По добру, как говорят, по здорову.

А с мозгами вышла, знать, неполадка –
Был задумчив он, да ладил в подвале
Что-то странное, так мамка и папка
Дураком его в глаза называли.

Или девушки - придут среди ночи
И поют срамные песни детине,
А он в нос себе по щучьи лопочет
И на девок даже взгляда не кинет.

Тут исполнилось шестнадцать годочков,
Сон приснился: тень от старого вяза,
А в тени с Иваном царская дочка...
В общем, он теперь жениться обязан.

И с утра орал сильнее набата,
Аж свеча потухла возле иконы:
Отправляйте, мол, к царю нынче сватов,
Забираю дочку царскую в жёны.
.........................................................
Это быль, а в ней конец характерен -
В этот раз не приключилось эксцесса,
Не пустили дурака в царский терем,
Так и заперли в подвале балбеса.

Октябрь улицам усталым
Ладони моросью омоет,
Засыплет пёстрыми листами
Для встречи с долгою зимою...

Морозец ягодам рябины
Добавит шарма терпкой сласти.
Посеребрит газоны иней
По ювелирному бесстрастно.

В ночи испуганное небо
Оденет город в саван белый.
Факир на час покажет небыль
Ветвям деревьев оробелых.

Неугомонное светило
Лучами слижет снег случайный,
И жар его неотвратимый
Дома почувствуют плечами.

Ещё не время грустным блюзам
Плыть высью, зазывая зиму.
Ещё заманивают музы
Собой в стихи неотразимо…

Не прочат досрочно подстрочные буквы
Условным словам золотой немоты.
Под такт метронома сердечного стука
Распахнуты створки в страдательный тыл.

Слова незабытые память мусолит,
Рефреном строкам раздаваться веля.
Слеза просочилась сквозь звук ноты "соль", и
Просохла до эпистолярного "ля".

Стучит за грудиной особенно гулко
Рассветной порою в разгар сентября.
Прорежутся слухи глухих переулков,
Лишь только лучи лица улиц взбодрят...

Я творческих мук не имУ.
Противник терзаний сознанья.
Все строки перу моему
Написаны буд-то зарание.

В страданиях строк не писал,
И мне лишь одно интересно -
Кто именно их набросал,
Ведь автор не я, если честно...

Чужую строку я спишу,
Чтоб в вашей душе преломилась.
Насилием я не грешу,
Сама ко мне Тётка явилась.

Приходит Она без стыда,
И сыплет одни комплименты,
Ведь голая Правда всегда,
Завидуют мне импотенты.

Как жаждет бродяжья душа
Испить родниковую воду,
Кропаю опять неспеша,
Душевной Сирене в угоду...

"To be or not to be?" - вопрос решён.
Конечно - "be", как апельсин понятно.
Сто пятьдесят принять на посошок,
И, двинуть в путь, к юдоли белым пятнам.

Ко всем чертям разнузданный комизм,
Замешанный на одури харизмы,
Болотисто смердящий конформизм,
Детерминизм, грозящий фатализмом.

Слюной обид, подсоленной слезой
Несбывшихся надежд, под ноги плюнуть.
И, вперив взгляд в нечёткий горизонт,
Ступить на серебро дорожки лунной...

Лето на год постарело,
Личное Лето моё.
Вот уже привкусом прелым
Пряность его отдаёт.

Лёгкою дымкою грусти
Задрапирован рассвет.
Каждые: деревце, кустик -
В осень купили билет.

Втайне держа перемены
В облике внешнем своём,
Лето уходит степенно,
Слёз понапрасну не льёт.

Песни дарует закатам,
Оды лучистости зорь,
Цвета скрывая утрату
И увядания хворь.

Лето моё пожилое,
Ты уходи, не скорбя.
Лето, даю тебе слово,
Вспомню стихами тебя

Критик, прости, не бей
Словом мне по башке.
Помню, что я - плебей.
Место моё - Бишкек.

Ну, помечтал чуток.
Разве мечтать нельзя?
Ты ж, на роток - платок,
Знамо - графья, князья.

Сирым меня назвал,
Думал, обижусь вмиг.
Не на того напал,
Cлёз не дождёшься – Фиг!

Я памятник себе воздвигну заибатый
Который за семь дней не обойти
И нахуй посылать, если залезу
На постамент из метров десяти

Что Маяковский, Пушкин, Ломаносов
Придурки гениальных гениталий
Так Ленин называл их беспрестрастно
Не в силу своих умственных умений

Все заибало, все достало напрочь
И не осталось кого можно посылать
Не только нахуй, даже просто в магазины
Пиздец, ведь правда некого послать

А жрать охото, даже больше чем ебаться
Конечно лучше хавая ебать
Ну ладно, хватит надо возраждаться
И начинать стихи пиздатые писать....

Я по шпалам бегу впереди паровоза
Зажигалкой во тьме освещая свой путь.
Кто я -смертник-бегун иль глава леспромхоза?!
Нет, простой человек. (Долбанутый чуть-чуть)

Жил-был Иван. Он жил во все века,
И в сказке жил, и в нашей жизни – тоже.
Все прочили его за дурака:
Мол, на других он нравом непохожий.

Все делал он не так: не так умел хитрить,
Не предавал, а лгал, то понапрасну…
Ну, в общем, не умел “как люди” жить.
И вот – вердикт : судьба его несчастна !

Но, к счастью своему, Иван не унывал,
В душе жалея и врага, и друга,
О жизни он всегда чуть больше знал,
Чем Знатоки того большого круга.

Он умирал и воскресал не раз,
Любил до слез и, верно ,был любимым …
Да он за нас – в огонь хоть и сейчас!
Да он за веру будет век гонимый!

Живет Иван. Он любит мир людской.
Его душа поет, смеется, плачет !
Мир без него – без красок холст пустой,
А БЫТЬ В ЕГО ДРУЗЬЯХ – БОЛЬШОЕ
СЧАСТЬЕ ЗНАЧИТ!

Хорошо быть идиотом,
Чтоб вопросы: быть - не быть??
И не личные заботы,
С лёгким сердцем, позабыть.

Философией подонков,
В неземной цвести красе,
И заметить миру тонко:
Одинаковы вы все!!!!!

Ни за что не быть в ответе.
Стать загадочным слегка,
И зарю однажды встретить,
Возле мусора бачка.

Старея, безнадёжно-невозможным
Я становлюсь, угрюм мой взгляд и вид,
Клинки желаний греются по ножнам,
Но счастья нет среди могильных плит,
Я не хочу сюда. Присяду рядом. Можно?

Вензеля заглавных будней,
Иероглифы недель
Разобрать довольно трудно -
На рассудке и воде.
В предысториях зеркальных
Знойный запах западни.
Унисона уникальность
В том, что мы у нас одни,
Не приемля проволочек,
Экивоков на закат.
Вероятность многоточий
Чрезвычайно велика...