Цитата сообщения Sapfir_t Юрий Дроздов: Россия для США - не поверженный противник

Юрий Дроздов



Начальник Управления нелегальной разведки КГБ СССР, живая легенда отечественных спецслужб, генерал-майор Юрий Дроздов рассказывает о секретных соглашениях Госдепартамента США и объясняет, что источник межнациональных конфликтов в России находится на Западе.

— Согласно внешнеполитической доктрине США само существование Советского Союза было несовместимо с американской безопасностью. Изменилось ли, на Ваш взгляд, отношение США к России после официальной констатации окончания «холодной войны» и распада СССР?

— К 1991 году, если судить по документам МВФ и ряду документов внутри самих США, американцами было проведено глубокое изучение нашей экономики и морально-политического состояния и настроения советского народа. Конгресс США рассмотрел эти материалы и в результате был принят закон 102 от 1992 года под оскорбительным для России названием «Закон о свободе для России и новых независимых государств». Одновременно, осенью 1992 года, Объединённый комитет начальников штабов США доложил президенту и Конгрессу оценку состояния Вооружённых Сил США, где в первом же абзаце 11-й главы «Специальные операции» говорится, что, не смотря на то, что руководители России взяли на себя обязательства реформировать свои Вооружённые Силы и правоохранительные органы, Россия всё равно будет оставаться нашим главным противником, требующим самого пристального внимания.

— Но можно ведь и сказать, что это были только первые постсоветские годы, и США, быть может, ещё находились под впечатлением недавнего милитаристского с их точки зрения прошлого нашей страны? Просто-напросто не спешили нам доверять.

— Можно сказать, что тогда ещё было горячее время, «лихие 1990-е», но… Несколько лет тому назад Норвежский институт стратегических исследований опубликовал работу, написанную бывшим советским офицером, который, вероятно, когда-то «ушёл» на Запад (я специально не исследовал это обстоятельство) под названием «Может ли территория бывшей сверхдержавы стать полем боя». В ней он, исходя из собственного опыта и на основании анализа многих документов, даёт заключение, какое сопротивление на территории России могут встретить военные подразделения стран НАТО: в каком месте их будут встречать камнями, в каком месте будут стрелять, а в каком будут приветствовать.

Насколько нам удалось понять, в дальнейшем наблюдая за судьбой этой работы, она прошла большой круг исследования в странах НАТО и была очень серьёзно принята в США. Они, конечно, никогда в этом не признаются, но это так. Так что я полностью уверен, что со времён крушения Советского Союза отношение США к нам не изменилось. Сегодняшнее внимание США к России — это внимание к не поверженному окончательно в 1991 году противнику. И США руководствуются этим принципом в осуществлении своей внешней политики.

— Если США по-прежнему нам не доверяют и, мягко говоря, не способствуют нашему развитию, то почему они не боялись возрождения послевоенной Германии, своего реального врага на поле боя?

— Возрождения послевоенной Германии американцы не боялись, как не боятся её усиления сейчас, потому что в 1949 году, прежде чем окончательно сформировалась ФРГ, которой разрешили иметь Бундесвер, Германию по рукам и ногам связали соглашениями с США и другими странами НАТО. Бывший начальник военной контрразведки Бундесвера генерал Камоса опубликовал книгу «Секретные игры тайных служб», где прямо пишет, что согласно послевоенным германо-американским соглашениям, каждый новый канцлер Германии, приходящий к управлению страной, должен сразу после выборов приехать в США и подписаться под документом под названием «Канцлер-акт». Срок окончания «Канцлер-акта» — 2099 год.

Процитирую вам выдержку из «Секретных игр тайных служб»:

«21 мая 1949 года Федеральная разведка опубликовала под грифом «Совершенно секретно» тайный государственный договор, в котором были изложены основные принципы подходов победителей к суверенитету Федеральной республики до 2099 года…»

Останется ли к этому времени немец немцем? Останется ли к этому времени Бундесвер способным воевать так, как он воевал во Второй Мировой войне? Каково вообще конечное назначение «Канцлер-акта»? Вот какие вопросы возникают при чтении этой книги.

Кстати, генерал Камоса был очень осторожен, поэтому не осмелился издать «Секретные игры тайных служб» в Германии, а вынужден был выпустить книгу в Австрии. Был небольшой шум. Наши корреспонденты, которые прочитали «Секретные игры тайных служб» в Австрии, опубликовали маленькую заметку: отдаёт ли себе отчёт генерал Камоса, какую «бомбу» он выдал? Вместе с тем они задались вопросом: а что подписали в 1991 году наши руководители? Политический обозреватель «Независимой газеты» Фаенко полгода назад в одной из своих статей выложил свою «бомбу»… Он пишет, что в США очень многие видные политические деятели и крупные бизнесмены недовольны тем, что Россия не придерживается негласных соглашений, которые были подписаны её руководителями.

— Была ли, на Ваш взгляд, у СССР вообще хоть когда-нибудь, пусть теоретическая, возможность стать полноценным партнёром США? Ну, хотя бы на пике советско-американского сотрудничества во Второй Мировой войне.

— Нет, потому что вина за то, что немцы в 1941 году напали на СССР, в том числе лежит и на США. Об этом почему-то сейчас не вспоминают, но ведь в 1940-м году советник английского премьер-министра Черчилля — Монтгомери Хайд, который помогал Уильяму Доновану (один из руководителей американских спецслужб — авт.) создавать Управление стратегических служб, передал ему для вручения президенту США Рузвельту письмо Черчилля, где тот писал: поскольку США не находятся в состоянии войны с Германией, то не могли бы вы побудить Гитлера оставить в покое Балканы и ускорить мероприятия в отношении России. С той поры прошло уже много лет и многим на Западе кажется, что про это письмо все забыли. Но забыть можно лишь тогда, когда ты не хочешь помнить о чём-то.

Сегодня никто не вспоминает также, что на самом деле подготовка ко Второй Мировой войне началась в 1929 году со встречи американского президента Герберта Гувера с виднейшими предпринимателями США из центра Рассела; есть у них такое тайное общество. Оно заявило Гуверу:

«Приближается кризис, попытаться избежать трудного положения, в котором могут оказаться США, можно лишь изменив расстановку сил в мире. Для этого надо оказать помощь России, чтобы она окончательно избавилась от разрухи — последствий гражданской войны, и помочь Германии избавиться от тисков Версальского договора». «Но на это нужны деньги, — возразил Гувер, — несколько миллиардов. Да и для чего нам это нужно, что будет потом?». «А потом надо столкнуть Россию и Германию лбами для того, чтобы, воспрянув после кризиса, США оказались только один на один с оставшимся из этих противников».

Такие деньги в результате были выделены. И те же самые американские концерны, которые помогали России восстанавливать хозяйство — строили заводы, участвовали в создании Днепрогэса — восстанавливали и оснащали Германию. Не зря же дед президента США Буша — Прескотт Буш, который в 1930-е годы помогал немцам, сразу после начала войны был лишён права управлять своим имуществом, исходя из того, что США в данный момент находятся в состоянии войны с Германией. Всё это документально зафиксировано, в том числе и в пятитомнике американского экономиста и историка Энтони Саттона. А что было после войны, известно: американцы на протяжении всего 20 века вели очень серьёзную, продуманную работу по уничтожению оставшегося у них одного сильного противника в лице СССР.

Кстати, наглядно принцип выборочной памяти в отношении истории демонстрировал сегодня, например, Сванидзе в своей передаче «Суд времени», где регулярно нарочно умалчивает о важных фактах, ну, а если собеседник ему о них напоминает, то он его быстро обрывает. Смотреть эту передачу, конечно, было противно, но интересно, потому что она показывает глубину работы американцев по осуществлению операции влияния на противную сторону. В Америке же разработана очень интересная система влияния на большие людские массивы, для того, чтобы убедить их принять американскую точку зрения по тому или иному поводу.

— С 1979 по 1991 год Вы возглавляли Управление нелегальной разведки КГБ СССР, поэтому наверняка лучше всех знаете, каковы, кроме чисто гуманитарного навязывания американского взгляда на прошлое и настоящее той или иной страны, ещё цели деятельности «системы влияния на большие людские массивы»?

— Например, чтобы получить во взаимоотношениях с тем или иным государством какое-либо дипломатическое преимущество. Именно поэтому политическая линия США по разрушению внутреннего спокойного содержания той или иной страны глубоко продумана, а не локальна и спонтанна, как иногда кажется. Для этого во многих странах создаются прослойки людей, распространяющих те идеи, которые им диктуют на Западе, чтобы облегчить ему овладение конкретной территорией. Ведь ещё Сунь Цзы говорил, что лучше покорить страну, не сражаясь. США, начав серьёзно изучать нас в 1917-м году, больше никогда не оставляли вне поля своего зрения, занимались не просто аналитической или научной работой, а вели и очень серьёзную разведывательную деятельность.

Кстати, интересный факт. После взрыва башен-близнецов в Нью-Йорке американцы провели большую работу по изучению опыта борьбы советской власти с басмачеством. Между прочим, и развитие терроризма в странах Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии, и на нашей территории — явление отнюдь не случайное. Если внимательно посмотреть, кто учился в специальных школах на территории США и Великобритании, то становится понятно, что именно там готовили моджахедов и ваххабитов, скажем, для подрывной деятельности в Уфе или на Северном Кавказе.

А то, что происходило в Татарстане в районе Зеленодольска — было, видимо, подготовлено англичанами, я имею в виду волнения среди мусульман, спровоцированные ваххабитами, которых, к счастью, сами татары быстро подавили; люди, организовавшие эти волнения, ведь ездили на подготовку в Англию, и очень много было таких людей. Или взять сложности, которые сейчас переживает Башкирия. Они тоже имеют западные корни. И удивляться тут нечему, потому что американцы создали специальное учреждение — Объединённый университет по подготовке лидеров антитеррористических организаций, под эгидой которого и готовятся кадры для организации волнений в различных регионах мира, а не только для реальной борьбы с террором.

Тут надо ещё сказать вот что… Запад использует территорию Афганистана и территории наших Среднеазиатских республик для проникновения в Россию. В Афганистане готовят людей, которые создают очаги напряжённости в Киргизии, Таджикистане, Узбекистане… В данном случае американцы осуществляют план, который изложен в работе «Задачи ВВС США на Северном Кавказе и в Средней Азии» — разделять бывшие республики СССР на куски, чтобы тут же подбирать то, что отвалится.

— Вы несколько лет работали резидентом советской разведки в Нью-Йорке и знаете Америку и её политическое устройство, что называется, изнутри. Скажите, может ли политика США в отношении России колебаться в зависимости от личностных особенностей тех или иных персон американского правящего истаблишмента? Насколько независимы, по Вашему мнению, в принятии решений высшие государственные деятели США?

— Несколько лет назад Конгресс США возложил на президента в качестве одной из приоритетных его задач работу с общественными организациями, а руководитель Госдепартамента США Кондолиза Райс незадолго до своего ухода с этого поста утвердила специальную директиву «О задачах Госдепартамента при осуществлении специальных операций политического влияния», где расписаны функции каждого дипломатического сотрудника: от посла до самого маленького драгомана.

В контексте ответа на ваш вопрос большой интерес представляет работа, подготовленная Rand Corporation (неофициальный мозговой центр правительства США — авт.) «Внешняя политика США до и после Буша», где дана оценка целому комплексу политических мероприятий правительства США и выработана национальная стратегия в отношении стран, которые представляют для США большой интерес. Так что политика США по отношению к России и к другим интересным им странам — это тщательно продуманный подход при подготовке любых официальных или неофициальных мероприятий. Другое дело, что выводы, которые делают те или иные американские аналитики из того же Rand Corporation, не всегда воспринимаются администрацией США при разработке конкретных мероприятий — и это святое право любого государственного деятеля — но то, что к ним внимательно прислушиваются, это точно.

— Декларировали когда-нибудь вслух США свои интересы к недрам СССР или идея освоить природные богатства нашей страны стала витать в воздухе только в постсоветское время?

— В отношении экономических богатств нашей страны у США аппетиты были большими всегда. Мало кто знает, что в конце Великой Отечественной войны, когда странами-участницами антигитлеровской коалиции обсуждалось будущее мира, были приняты два решения, цитирую:

«создать Организацию объединённых наций с Советом безопасности — как прообраз мирового правительства» и — на нём особенно настаивали американские миллиардеры — «создать трёхстороннюю комиссию для осуществления постепенных попыток слияния экономик США и СССР».

И такая комиссия была создана. Она существовала. Она действовала. Когда я работал в Америке, мне приходилось принимать участие в некоторых встречах с Рокфеллером, и по его вопросам мне становилось понятно, что в результате хотят от СССР американцы.

Для них главной политической целью работы в этой комиссии было, конечно, полное поглощение нашей экономики, о чём некоторые люди из ЦК КПСС, стоявшие тогда у руля нашей экономической политики, знали или догадывались, но участвовали в этой игре, надеясь в свою очередь перехитрить противника и посредством этой комиссии усовершенствовать торговые контакты между СССР и Западом. В некоторых случаях им это удавалось, в некоторых нет, а вот Западу, чтобы полностью реализовать свои замыслы, понадобилось, как мы видим, около 50-ти лет.

— Судя по тому, что Вы пишите в своей книге «Операция «Президент». От «холодной войны» до перезагрузки», всё ужасное для России только начинается:

«Мир вступил в фазу наиболее опасного противостояния — цивилизованного. Цена поражения в этом противостоянии — полное исчезновение с лица Земли одной из цивилизаций».

- В данном случае под словом «цивилизация» понимается система или системы ценностей, объединяющих людей разных национальностей, живущих в разных государствах и исповедующих разные религии. Могущественные транснациональные олигархические кланы уже определили будущее всего человечества, а академические круги Запада даже придали ему для большей убедительности научно-теоретическую форму. Практический процесс глобализации уже идёт, и с каждым годом мир неуклонно приближается к торжеству Нового мирового порядка.

При этом история Запада не даёт никаких оснований для надежды на то, что его правящие круги предоставят не западным странам и народам необходимые ресурсы и материальные блага, которые западные государства целеустремленно отбирали у них на протяжении столетий. Вся мировая история убедительно свидетельствует, что они никогда и ни при каких обстоятельствах не пойдут на уменьшение своего потребления ради выживания не западных народов. В этих условиях России уготована участь тельца, который должен быть принесён в жертву «для блага всего человечества», как и предлагал почти сто лет назад личный советник президента США Вильсона полковник Хауз.

— Каково в этой ситуации будет значение органов госбезопасности, призванных охранять суверенитет страны?

— Голландский учёный, лауреат Нобелевской премии Ян Тинберген прямо говорил:

«Обеспечение безопасности нельзя отдать на усмотрение суверенных национальных государств. <…> Мы должны стремиться к созданию децентрализованного планетарного суверенитета и сети сильных международных институтов, которые будут его осуществлять…».

Вот так. Глобальная структуризация и иерархизация мира при одновременном упразднении суверенитета национальных государств откроет олигархии свободный доступ ко всем природным ресурсам планеты.

— Давая оценку советскому политическому наступлению периода разрядки, администрация США делала вывод, что активность советских разведывательных операций в пять раз превышает размеры деятельности ЦРУ и союзников. Но если иметь в виду, что могильщиком СССР всё-таки стали США, то возникает резонный вопрос: а почему же мы проиграли?

— Американский разведчик, бывший резидент США в Индии Гарри Розицки в своей книге написал, что если бы в США была такая нелегальная разведывательная служба, как в Советском Союзе, численностью хотя бы человек в 100, то Америка могла бы чувствовать себя спокойно. Так что, разведка не проиграла. Проиграла страна в целом. А проиграла, потому что у нас не было времени. Ведь практически весь период первых пятилеток, когда нам удалось кое-что создать, и то происходил в условиях борьбы. Причём борьбы, как извне, так и в результате очень серьёзных споров и разногласий в политическом руководстве СССР. Причём эти разногласия были и в последние годы существования СССР.

В частности, на примере взаимодействия разведки и политической власти СССР могу сказать, что работа наших руководителей по использованию установленных нами связей в политических интересах государства в какой-то мере была ослаблена. Каждый из руководителей считал свою точку зрения истиной в последней инстанции, у них были серьёзные споры друг с другом. Скажем, по делу Шевченко (в 1970-е годы зам представителя СССР в ООН, сбежавший на Запад – авт.) мне Юрий Владимирович (Андропов — авт.) прямо сказал:

«Я прочитал всё, что ты писал. Ты был прав, и никто тебя наказывать не будет».

Дело в том, что заподозрив Шевченко в измене, я, как резидент нашей разведки в США, стал сигнализировать об этом в Москву. А в результате получил… запрет на наблюдение за Шевченко! Тем не менее, я сам себе сказал: «Нет, так дело не пойдёт!» и продолжал отправлять компрометирующие Шевченко материалы в центр.

— Запрет трогать Шевченко был внутриведомственным конфликтом и нежеланием бросать тень на МИД или в Москве его берегли агенты влияния во властных структурах?

— Мне сложно сейчас сказать, почему мне не разрешали трогать Шевченко, но я знаю, что влияние самого Шевченко на наших руководителей было достаточно высоким. Он и его семья были в очень близких отношениях с Громыко. Кроме этого, у Шевченко была ещё группа хороших знакомых на разных должностях и в разных позициях, которые могли ему подыгрывать, оказывая влияние на наших руководителей, которые рассматривали мои материалы по Шевченко. Поскольку Шевченко проработал в Нью-Йорке большой промежуток времени, мои предшественники, которые там с ним общались, тоже чувствовали себя немного связанными, боялись получить выговор, если что-то всплывёт и не поехать потом за границу. Это естественные вещи… Бывают в жизни, к сожалению, такие истории. (Вздыхает). Трояновский (советский дипломат, следующий, после Шевченко, представитель СССР в ООН — авт.) тогда меня прямо спросил:

«А что, разве не может советский человек выбрать себе новую родину?»

Я ему ответил:

«Родина — одна, можно сменить место жительства».

И нажил ещё одного недруга.

— Тогда, быть может, одной из внутренних причин гибели Советского Союза было то, что, как Вы выразились, «работа наших руководителей по использованию установленных нами связей в политических интересах государства в какой-то мере была ослаблена», что, говоря простым языком, означает: информацию разведчиков принимали к сведению, но использовать не спешили. Вы ощущали политический или дипломатический эффект от своей работы?

— В принципе, ощущал, и даже бывал на приёмах у наших руководителей, которые знакомились с результатами работы нелегальной разведки и принимали на её основании решения, но, с другой стороны, скажем, в моём личном деле, как мне говорили, есть резолюция ещё самого Никиты Сергеевича Хрущёва, которого в 1960-х годах я, как резидент советской разведки в Китае, предупреждал о готовящихся столкновениях на Даманском, а Хрущёв на материале с этой моей информацией написал:

«Не верю».

А ведь мы тогда специально отправили людей в район сосредоточения китайских подразделений напротив Даманского, где тогда жили бывшие белогвардейцы; эти люди встретились там с нашим древним «источником», который рассказал, что китайцы прогнали его с собственной пасеки, построили на её месте гигантский ящик с песком, в котором воссоздали всю территорию по ту сторону границы, которая принадлежала СССР, и проводят там военные учения.

После этой информации мы изучили положение дел на китайских железных дорогах — какие и куда осуществляются перевозки, поговорили с иностранцами, а окончательный вывод, к сожалению, оказавшийся верным, нам помогло сделать одно обстоятельство. У меня была встреча с представителями концерна «Крупп», которым мы поставляли водку и которых по целому ряду вопросов обхаживали китайцы, и один из этих представителей мне прямо сказал:

«Вы что — слепые? Не видите, что китайцы делают? А я вижу, потому что я — «Крупп», я — сталь, а сталь — это война!».

Вот и весь разговор, который тем не менее переполнил чашу наших догадок. Мы обобщили информацию и сделали вывод: следует ожидать вооружённой провокации в районе Даманского. Но Хрущёв нам не поверил.

Заместитель покойного Александра Михайловича Сахаровского (в то время руководитель ПГУ КГБ СССР — авт.) генерал-лейтенант Мортин, который в это время сидел на его месте, когда я приехал в отпуск и с ним встретился, сказал мне: «Слушай, ты меня в инфаркт вгонишь своими телеграммами!» (Смеётся). Его можно понять, была ведь трудная обстановка. В Китае шла культурная революция, всё больше и больше приобретающая антисоветский и антирусский характер, в которой, кстати, активно участвовали бывшие троцкисты, которых выкинули из США и почему-то бросили в Китай; это произошло в разгар маккартизма в конце 1940-х годов. Я с некоторыми из них был знаком. Хорошо знал Анну Луизу Стронг, Ванштейна. Все они хорошо говорили по-русски.

- … Слушаю и не понимаю, за что же Вас тогда было поздравлять с днём рождения самому Мао Цзэдуну?

— Мао Цзэдун не мог меня поздравить. Это была шутка моих коллег. Когда я справлял в Китае один из своих дней рождения, ребята, которые входили в состав нашей резидентуры, изготовили «сообщение» сводки «Синьхуа» (китайское информационное агентство — авт.) по этому событию. (Смеётся). Спустя много лет после этого случая, когда я приехал на работу в Нью-Йорк, где встречал своё 50-летие, то застал там несколько моих бывших сотрудников, которые хорошо помнили тот наш китайский период. Они-то и принесли и положили передо мной рулон телетайпной ленты, где сообщалось, что Юрия Дроздова с юбилеем поздравил Мао Цзэдун. Я говорю:

«Опять сотворили провокацию?»

…Тут надо понять, что «американцы» и «китайцы» были в разведке двумя внутренне доброжелательно соперничающими структурами, а эта шутка дала мне понять, что большая легальная резидентура в США приняла меня за своего.

— Возвращаясь к Китаю… Как я понимаю, в 1960-е годы разглядеть истоки китайского экономического чуда было ещё нельзя? Разведке не из чего было делать такие далеко идущие выводы?

— Когда в 1968 году я заканчивал свою работу на посту резидента советской разведки в Китае, мне из центра прислали телеграмму:

«Несмотря на то, что ваша работа в Китае завершена, Юрий Владимирович просит вас задержаться на месяц и написать свои соображения относительно положения в Китае и перспектив советско-китайских отношений».

В течение этого месяца я написал 103 страницы, где среди прочего было сказано, что ситуация, которая складывается в настоящее время в Китае, изменчива, китайцы решают вопрос создания новой общественной формации, но в этом нет ничего удивительного, к этому надо относиться терпимо и исходить из того, что китайцы будут использовать в интересах своей страны передовые элементы как социалистической, так и капиталистической систем.

После моего возвращения из Китая прошло больше года, когда мне однажды позвонил Андропов: «Возвращаю тебе твой отчёт по Китаю» и отдал мне мой материал. И добавил: «На нём есть пометки. Знаешь, чьи?» Пожимаю плечами:

«Нет, не знаю». «Эта пометка такого-то, эта такого-то, а вот эта такого-то… — называет Андропов фамилии высоких политических деятелей. — А вообще-то смело написано!».

— Правда, что в кабинете одного из американских контрразведчиков висел портрет Андропова?

— Да, правда. Это был начальник отделения ФБР в штате Нью-Джерси. Это было в середине 1970-х. Лично я этого портрета не видел, его видел наш сотрудник, который поддерживал контакты с ФБР по обмену наших товарищей, которые тогда сидели в центральной нью-йоркской тюрьме. Энгера и Черняева. Кстати, фактически их выдал как раз Шевченко, хотя, в принципе, их не должны были поймать, однако, во время одной из операций Черняева и Энгера задержали, потому что мы не учли, что американцы пустят в воздух небольшой спортивный самолётик, с которого и будут вести наблюдение за нашими разведчиками. Так вот. Когда наш сотрудник был в кабинете у начальника отделения ФБР, он поднял глаза, увидел на стене портрет Андропова и страшно удивился. Был ответ:

«А чего ты удивляешься? Я что, не могу повесить портрет руководителя лучшей разведки мира?».

— Было ли с Андроповым у СССР перспектив выжить больше, чем с любым другим советским лидером? Каковы Ваши впечатления об Андропове?

— Помню, Семичастный (в начале 1960-х руководитель КГБ СССР — авт.) впервые отправил меня на доклад к Андропову, как к заведующему отделом социалистических стран ЦК. Я не ожидал, что встречу в ЦК абсолютно другого, нежели остальные партийные руководители, человека, с которым можно разговаривать, интересного; мы просидели с Андроповым тогда больше 4-х часов, он расспрашивал о Китае, а в это время к нему в кабинет заходили и выходили люди, некоторых Андропов оставлял:

«Сиди, слушай, тебе это нужно».

Андропов, например, читал всё: и приятное, и неприятное, а ведь были и такие руководители, которые читали только приятную информацию.

Андропов никогда никому не мстил. Если видел, что у человека что-то не получается, то просто переводил его на другую работу, а если, к примеру, он убирал чекиста, совершившего какую-то ошибку, в другое подразделение, то, получив дополнительное объяснение, почему человек ошибся, мог и изменить свою точку зрения. Помню, как-то во время нашего доклада Андропову, Юрий Владимирович сказал, что у него есть другая, отличная от нашей, информация. Я возразил: «Это не так». Андропов говорит:

«Сколько надо дней, чтобы проверить, кто прав: я или ты?» «Дней 40-50. Сложные условия».

…Крючков меня потом упрекал, зачем я среагировал так грубо, но я сказал, что Андропов с давних пор просил меня говорить только правду. Спустя срок меня встречает тот же Крючков:

«Ну как?» - «К сожалению, прав оказался я». (Смеётся).

Сейчас ФСБ готовит к выходу книгу «Команда Андропова», куда я написал свои впечатления об отношениях с Юрием Владимировичем, которые озаглавил «Ю.В.Андропов (на партучёте в нелегальной разведке)». (Улыбается). Он ведь действительно был членом нашей партийной организации. Приходил. Но не каждый раз, человек он всё-таки был очень занятый.

_____

— Каковы были максимальные сроки пребывания разведчиков на нелегальном положении? И, кстати, когда нелегала было подготовить проще: в Ваше время или сейчас?

— В те годы, когда приходилось работать нам, будущий нелегал зачастую не имел тех качеств, которые имеют сегодня самые обычные люди; у наших сотрудников, к примеру, изначально не было зубастой хватки людей, занимающихся бизнесом. Поэтому нередко приходилось смотреть, какие личностные качества присущи конкретному человеку и фактически давать ему второе образование, от средней школы — до высшего. У нас не было нелегалов, которые знали бы только один иностранный язык, минимум 2-3. То есть мы проделывали огромную работу.

В одном случае, самый короткий срок подготовки нелегала для конкретной цели у нас составил 7 лет, после чего человек 3 года отработал за рубежом и украсил свою грудь 2-мя орденами и знаком «Почётный чекист». Естественно, что срок подготовки нелегала зависит от поставленной перед ним цели. А цель бывает разная: от хорошего места, где он может спокойно жить и работать, до сейфа какого-нибудь зарубежного руководителя. В этом смысле самый длинный период от начала работы в нелегальных условиях до выполнения поставленного задания составил 17 лет; человек этот, к слову, вернулся Героем Советского Союза.

Если говорить о сроках непрерывного проживания за границей в качестве разведчика-нелегала, то Вартанян, например, пробыл в такой роли 43 года. Фактически всю свою жизнь! У одной пары наших нелегалов за рубежом родились два ребёнка, и когда в результате предательства Гордиевского им пришлось вернуться всей семьёй на родину, то дети стали просить родителей уехать обратно:

«Мама, поехали домой! Здесь ни кока-колы, ни бананов нет». (Смеётся).

— Какими побудительными мотивами руководствуются люди, решившие идти в разведку «делать жизнь» другого человека? Романтика?

— Конечно. Приведу пример. Однажды в Ростове в КГБ пришла 16-летняя девушка и сказала, что хочет работать в разведке. Начальник управления её спрашивает:

«Ты школу закончила? Иностранные языки знаешь?» - «Нет» - «Тогда сначала закончи институт, выучи язык, а потом приходи».

Она переспрашивает:

«А какой язык я должна выучить?».

Начальник отвечает:

«Какой хочешь!».

Через несколько лет она опять приходит к этому же начальнику управления:

«Вы меня помните? Я закончила институт, владею иностранным языком…» и повторяет свою просьбу».

Упорная девушка!.. (Улыбается). Мы её взяли. Подготовили. Выдали замуж за нашего хорошего сотрудника…

- … но отказаться она имела право?..

- … Имела, конечно, их же предварительно познакомили, показали друг другу… И они как пара уехали на работу. Помогали там друг другу. И сейчас живут, как муж и жена. Хотя бывали, конечно, случаи, что они ссорились за границей, и обратно из аэропорта ехали в разных машинах. Для советского нелегала за границей наступала совершенно другая жизнь: дети, к примеру, могли учиться в католических монастырях, и когда некоторые из нелегалов возвращались домой, то им приходилось заново вживаться в окружающую среду, хотя, казалось бы, это была их родина.

— Если мы уж затронули деликатную тему… По заданию разведки сотрудник-нелегал мог жениться за границей?

— Мог. У меня были такие знакомые. Незадолго до объединения двух Германий коллеги-немцы у меня спрашивают:

«Вы знаете такую-то женщину?».

Я говорю:

«Знаю».

«Мы можем её использовать?».

Отвечаю: «В том случае, если она согласна».

Они с ней стали разговаривать. Она спрашивает:

«С кем из сотрудников я должна уехать? С ним? — вспоминает человека, с которым она до этого работала. — С ним хоть на край света! А с другим — нет». (Смеётся).

Кстати, парень, которого она вспомнила, был из Ленинграда. Он уже умер.

— Вам же тоже, Юрий Иванович, если не случилось жениться по приказу, то в начале 1960-х пришлось обрести нового «родственника» в лице легендарного разведчика Рудольфа Абеля, чтобы помочь ему выбраться из американской тюрьмы… Сами решили стать его «двоюродным братом» Юргеном Дривсом?

— Сам, но по заданию Центра, и как я сегодня считаю, действовал несколько легкомысленно. Когда мне сказали, что я должен принимать участие в операции по возвращению Абеля, у меня были только документы легального сотрудника, то есть мне надо было как-то документироваться. И вот однажды, возвращаясь с одного задания из Западного Берлина, я прочитал на железной ограде полуразрушенного дома: «Доктор Дривс Ю.» Про себя подумал:

«Вот уже и фамилия есть и адрес. И главное, что этот адрес в Западном Берлине».

И когда зашла речь о том, какие мне документы делать, чтобы стать «родственником» Абеля, принять участие в этой комбинации и в переписке с Джеймсом Донованом (в то время нью-йоркский адвокат Абеля — авт.), я назвал эти имя-фамилию и адрес в ГДР. Так и сделали.

А в Германии тогда было правило: для того, чтобы участковый-полицейский мог видеть, кто где живёт, необходимо было на доске, так называемый «Тихий портье», написать свою фамилию и повесить на забор рядом с домом или рядом с дверью в дом. Американцы дали задание проверить «мой» адрес своему «источнику», который задание выполнил, нашёл это здание, хотя очень боялся территории ГДР, на которой располагался Западный Берлин. Я потом читал его рапорт американцам.

Во время операции мне приходилось разговаривать с Донованом, встречать-провожать его — мы даже распили с ним бутылку вина, и позже в мемуарах он написал:

«У Дривса были большие волосатые руки». (Смеётся).

Я долго думал:

«Разве у меня волосатые руки?» (Демонстрирует руки).

— «Подкрышники» — обидный термин?

— Совершенно не обидный. Это человек, который в силу своей занятости постоянным местом работы имеет какое-то гражданское учреждение, частное или государственное. В США, например, я числился заместителем нашего постоянного представителя при ООН.

— Известны слова 10-го советника по национальной безопасности президента США Бжезинского: «Мы сознательно увеличиваем возможность того, что Советский Союз направит войска в Афганистан». Была ли возможность избежать силового варианта развития событий, не вестись на провокацию? И знала ли об этих словах разведка?

— Знала. Но избежать введения наших войск в Афганистан было нельзя, потому что сами американцы туда активно лезли, выдвигали свои технические наблюдательные посты к нашим южным границам и даже заключили с Китаем соглашение по Афганистану. Так что это была объективная необходимость. Кстати, это был не первый случай, когда мы входили в Афганистан с подобной миссией, а третий или четвёртый. Кроме того, мы совершенно не собирались там задерживаться…

- … Действительно в виде документа существовал план вывода советских войск из Афганистана в 1980-м году?

— Да. Я уничтожил этот документ. Спустя несколько лет после ввода войск, пришёл к Крючкову и говорю: «С 1980-го года у меня лежит такой вот материал, до реализации которого дело не дошло. Что будем делать?» Он отвечает:

«Уничтожь».

Я и уничтожил. Довольно интересный и хороший документ, который мы готовили вместе с Ахромеевым (в то время первый замначальника Генерального штаба Вооружённых Сил СССР — авт.).

Между прочим, сегодня афганцы, в том числе и Раббани (в 1979-1989 гг. — один из командующих моджахедами, в 1992 — 2001 гг. — президент Афганистана — авт.) говорят: «Какие мы дураки, что тогда воевали с русскими! Лучше бы мы с ними тогда дружили». И натовцы уже давно хотят уйти из Афганистана, но я очень сомневаюсь, что афганцы их так просто выпустят, потому что натовцы в отличии от нас только и делали, что стреляли и бомбили, а мы один раз стреляли, потом получали пулю в ответ, но при этом продолжали строить; мы же очень много объектов построили в Афганистане.

Во время пребывания наших войск в Афганистане бывали случаи, когда, к примеру, под Кандагаром, где в то время была очень сложная обстановка, к начальнику нашего спецподразделения пришёл ночью с бутылкой коньяка руководитель местных моджахедов и говорил:

«Я новую власть принимать не буду, но с тобой воевать не хочу. Давай не будем стрелять друг в друга?».

А сегодня американцы, датчане, англичане привыкли смотреть на эти вещи несколько иначе:

«Подчиняйся — и всё!».

Тут надо ещё сказать вот что… Запад использует территорию Афганистана и территории наших Среднеазиатских республик для проникновения в Россию; в Афганистане готовят людей, которые создают очаги напряжённости в Киргизии, Таджикистане, Узбекистане… В данном случае американцы осуществляют план, который изложен в работе «Задачи ВВС США на Северном Кавказе и в Средней Азии» — разделять бывшие республики СССР на куски, чтобы тут же подбирать то, что отвалится.

— Бен Ладен — американское изобретение?

— В кабинете, в котором мы с вами сейчас беседуем, сидел бывший американский руководитель Осамы Бен Ладена. Мы с ним долго разговаривали. В ту афганскую войну американцы принимали непосредственное участие в деятельности моджахедов. Когда лет 5 назад к управлению в Пентагон пришла новая когорта молодых генералов, они приехали в Москву, с ними встречался Леонид Григорьевич Ивашов, который на эту встречу пригласил и меня. Там американцы меня спрашивают:

«Что такое Басаев?».

А известно же, что Басаев был одним из руководителей подразделения специального назначения, причастного к военным. Я отвечаю американцам:

«Басаев наша ошибка, а ваша ошибка Бен Ладен. В результате ошибки в организации отношений Бен Ладена с руководителем местного спецформирования у вас с Бен Ладеном и произошёл разрыв. Также произошло и у нас».

— Чего, на Ваш взгляд, не хватает нашим компетентным органам в борьбе с терроризмом? Вы можете привести пример современного эффективного способа справиться с этой напастью XXI века?

— Арнольд Шварценеггер — очень умный в этом смысле человек, когда был губернатором Калифорнии, прекрасно организовал у себя в штате антитеррористическую работу. Шварценеггер прекрасно знал свой штат, его население, понимал, как надо оповещать население об угрозах терактов и организовывать сбор необходимой информации — для этого он даже создал свой собственный центр разведывательных операций. А главное, он занимался тем, чем не хотят заниматься наши — серьёзной, продуманной агентурной работой, для того, чтобы держать в руках регион. Агентурная работа ведь лежит в основе основ всех антитеррористических действий, а наши эту работу просто-напросто боятся. Об этой работе не надо много болтать, но заниматься ею надо серьёзно.

— В этом году исполняется 30 лет легендарному разведывательно-диверсионному отряду «Вымпел», инициатором создания которого являетесь Вы. Зачем в то, относительно благополучное время, стране понадобилось такое спецподразделение?

— О необходимости создании такого спецподразделения я начал думать давно; история борьбы с оуновским подпольем на Украине, высадка американской агентуры с воздуха на Украине и в Прибалтике — говорили о том, что решение о ликвидации по политическим соображениям в 1950-е — 1960-е годы подразделений, осуществлявших специальные мероприятия на территории противника и способных к оперативной переброске по всей территории страны, требует пересмотра. Утвердился я в своей мысли, когда увидел, как выглядят «наши» вооружённые силы, прибывшие в Афганистан, и в какой физической форме находятся там некоторые мои бывшие сотрудники.

Руководствуясь этими соображениями, я в 1980-м году доложил о своей идее Андропову. «Зачем это надо?» — удивился он. Отвечаю:

«К примеру, сложилась острая обстановка, вы нас выбрасываете на место, мы решаем основные задачи, а к вечеру подтягиваются главные силы…» - «Сколько человек вам надо?» - «Тысячи полторы».

Год, после того, как мы подготовили все документы, этот вопрос рассматривался в Центральном комитете и Совете министров. И только 19 августа 1981 года было принято соответствующее решение. Ещё живы ребята, которые разрабатывали этот материал, писали бумаги… Я, помню, «резал» их, поправлял, высказывал свои мысли… Интересный получился документ, за год, пока его рассматривали, я в Кремль протоптал небольшую дорожку. (Смеётся). Отчитывался и перед юристами, и перед такими, и перед сякими… Чего только не было! Вспоминали даже схожие мероприятия, которые были и в довоенный период.






— По какому принципу отбирали людей в первый «Вымпел»?

— Тех, кто принимал участие в афганских событиях, сделали основой костяка, на который наращивали потом чьё-то мясо. Брали только добровольцев со всего Союза, только офицеров КГБ и войск. Офицеров КГБ было меньше, во-первых, потому что большое количество их набрать было сложно, а, во-вторых, как только мы готовили такого офицера на своих курсах, он потом садился к письменному столу, и, смотришь, через 3-4 года уже растолстел, значит, уже не годится. Маршал Ахромеев, когда посмотрел на них в Афгане, потом мне говорит:

«Слушай, а почему они у тебя такие толстые?» (Смеётся).

Полное комплектование заняло полтора-два года, но, создавая маленькое подразделение человек в 100 и дав ему основную подготовку, мы сразу же отправляли его на боевое задание. Ходили они на задания под разными названиями: «Каскад», «Вымпел», по-моему, одна группа даже называлась «Вега». Некоторые сотрудники «Вымпела» прошли, естественно, нелегально, «стажировку» в подразделениях специального назначения НАТО, а 90% сотрудников «Вымпела» знали иностранные языки, многие имели по 2-3 высших образования, некоторые даже окончили Сорбону, но при этом, подчеркну, тренировки, скажем, по рукопашному бою для всех без исключения шли не на мягком ковре, а на асфальте.

Материальное обеспечение «Вымпела» отличалось от обеспечения сотрудников обычных органов в два раза, потому что люди отдавали себя своей работе фактически целиком. Внимание правительства к ним было огромным…

- … вплоть до того, что любую операцию мог разрешить только лично председатель КГБ СССР…

- … только он один. Потому что сразу же задействовались огромные силы…

- … причём за пределами СССР. Чем занимались и где именно?

— Прежде всего в Афганистане, Анголе, Мозамбике, Никарагуа, на Кубе… Делали всё, что делается на войне. И даже больше. «Воровали», к примеру, людей, которые являлись секретоносителями, с территории противника. Или, в одной из стран Ближнего Востока были захвачены в заложники граждане СССР. Переговоры с террористами не дали никаких результатов. И вдруг при невыясненных обстоятельствах погибают один за другим лидеры бандитов. Оставшиеся получают ультиматум: если они не выпустят заложников, то придётся выбирать самим, кто будет следующим… Всех отпустили.



— О подготовке «Вымпела» ходят легенды…

— «Вымпеловцы» были подготовлены всесторонне. Могли, к примеру, использовать дельтапланы во время своих небольших операций. Могли, если это надо было для дела, выпить две бутылки водки и оставаться трезвыми — есть же специальный медикамент, который превращает спирт в чистую воду. Использовали специальные патроны, позволяющие превращать в мощное средство поражения обычные предметы: авторучки, зонты, трости. Умели изготовить взрывчатку из средств бытовой химии. Знали, каких пауков можно есть, а каких нельзя, с какой травой нужно сварить ту же крысу, чтобы она стала пригодной к употреблению в пищу. На территории ряда стран мы оборудовали тайники с хранящимся там специальным снаряжением для разведывательно-диверсионной деятельности в «особый период». Есть ли они сейчас? Скажу так: пусть от этого вопроса поболит голова ещё кое у кого.

Маскироваться «вымпеловцы» умели очень хорошо. Как-то, помню, инспектировавшего нас генерала-армии Захарова привезли на место, где наши ребята проводили учения. Он их не обнаружил. Тогда, чтобы продемонстрировать ему, что замаскировавшиеся «вымпеловцы» его видят, мы попросили Захарова сделать какие-нибудь движения, и включили погромче рации. Спрашиваем:

«Что сейчас делает генерал?»

Они отвечаю:

«Поправляет фуражку». (Смеётся).

А в районе подмосковной Черноголовки по «вымпеловцам» и вовсе буквально шли, когда их искали — настолько они слились с природой. Когда ребятам это надоело, они условным сигналом спросили:

«Брать можно?».

Им ответили:

«Можно». Они преследователей моментально положили.

— На территории СССР «Вымпел» действовал?

— Были учения, но зато какие!.. В середине 1980-х по просьбе руководства мы проверяли боеготовность спецслужб и правоохранительных органов страны. Выбросили на территорию СССР, от Одессы до Ленинграда, 182 человека «диверсантов» со снаряжением; вышли, например, из подводной лодки в районе Севастополя, прошли весь Крым, дошли почти до Киева, и на нас не поступило ни одного сигнала, хотя на ребят всерьёз натравили все местные органы: Московское управление КГБ, КГБ Украины, Белорусский КГБ просили усилить наблюдение за стратегически важными объектами, потому что, мол, ожидаются диверсанты. Никого не поймали.

В результате мы спокойно вышли на те объекты, которые были нами намечены для «диверсий»: мы проверяли, скажем, Воронежскую и Белоярскую атомные станции, незаметно изучили их строение, добрались до реакторов и условно заминировали, а на Ереванскую АЭС вообще с воздуха сбросили десант. Тогда же большой участок нефтепровода «Дружба» до самой границы «заминировали» аж в 16-ти местах, да ещё повесили на одну из дежурных будок табличку «мины». Или. Проникли даже в райотдел КГБ в Дубне.

— Судьба «Вымпела» трагична — он стал заложником политических разборок среди руководства новой демократической России…

— Да. Ельцин не простил «Вымпелу» отказ штурмовать Белый дом в 1993 году, хотя в 1991 году «Вымпел» в аналогичной ситуации также не стал брать штурмом здание Верховного Совета, где тогда укрывался тот же Ельцин. 23 декабря 1993 года Ельцин подписал указ о переподчинении «Вымпела» МВД. 112 человек сразу подали рапорты об отставке. 150 человек ушли в контрразведку, в разведку, в МЧС. Часть бывших сотрудников создали частные охранные предприятия или свой бизнес; насколько мне известно, никто из них не запятнал себя службой криминальным авторитетам, которые за колоссальную плату предлагали советническую работу. В МВД тогда остались только 50 человек. Насколько я помню, это ребята, которые пришли в «Вымпел» на его позднем этапе, в конце 1980-х годов, когда в стране начало развиваться кооперативное движение. Поэтому, что касается настоящих «вымпеловцев», которые создавали это подразделение, я уверен, что если бы в стране не изменилась обстановка, они бы у меня до сих пор продолжали повышать свои боевые качества

— У Вас была очень нелёгкая жизнь: штурмовали Берлин в 1945-ом и видели распад страны-победительницы, кочевали по миру под чужими именами во имя безопасности родины и застали время, когда на родине имена чекистов огульно придавали остракизму… Вроде бы, можно и на покой, но, знаю, что вы ещё в строю, Юрий Иванович. Чем сегодня занимаетесь, если, конечно, это не государственная тайна?

— Миром! У меня же полем моей профессиональной деятельности всегда был весь мир. В моей памяти, кроме тех стран, о которых я вам рассказал, и Огненная земля, и Чили, и Новая Зеландия, и много-много других; в памяти люди, связанные с этими странами. Но вот какую парадоксальную вещь я хочу вам сказать… С точки зрения понимания целого ряда тонкостей в политических хитросплетениях мировой политики раньше, как ни странно, я был беднее, чем сейчас, потому что аналитикой занимался только по узким проблемам, касающимся меня непосредственно как руководителя данного направления. Поэтому рискну сказать, что работа в аналитическом центре, который я создал сразу после отставки в 1991 году, памятуя о 16-ой главе американского наставления разведчикам «Использование открытых источников информации», с точки зрения понимания обстановки в мире дала мне не меньше, чем управление советской нелегальной разведкой.

Беседовал Лев Сирин, Москва,fontanka.ru