Не оставляю попыток вернуть прежний стиль, и рассказывать про детство, а не про то как я ненавижу Путина и железные дороги.

Я мальчик упорный и настырный =)

Так вот, до 11 лет я жил в дачном домике, который принадлежал отцу. Судебная тяжба тянулась уже много лет — о, как я понимаю героев "Холодного дома" Диккенса — но у папы иногда просыпались остатки человечности. К примеру, однажды он подарил мне железную дорогу производства ГДР. Там был чудесный маленький паровозик и штук пять крохотных вагончиков. Я гонял их без устали, но за окном был гораздо более увлекательный мир зарослей крапивы и рябины, пшеничных полей и еловых лесов, так что только когда папа окончательно выиграл суд и выселил меня и бабушку нахуй в Москву, я понял, как сильно я ошибался в этой железной дороге. У неё была колея 9 мм, а у моих новых друзей была 12 мм.

У них были пластмассовые станции с надписями по-немецки (откуда я до сих пор помню слово bahnhof), ангары, эстакады, стрелки и разъезды. Газоны из кусочков зелёной банной губки. Сейчас-то понятно, что это выглядело неубедительно, но тогда вся эта машинерия казалась венцом мироздания.

А у меня был паровозик. Паровозик как паровозик — на колею 12 мм, на подаренную папой дорогу он не подходил, и я просто любовался им как отвлечённым символом технической мысли. И как-то я заикнулся, что у меня есть такой паровозик.

Это был именно паровоз — с трубой, с тендером, с колёсиками, по которым елозили такие палки — не знаю, как они называются — а у друзей были только тепловозы, локомотивы, всякая эта современная дрянь.

Я помню, как принёс этот свой самый настоящий паровоз у которого колёса были подкрашены красным, а эти дурные палки — как же они называются? тяги? — блестели нержавейкой — паровоз, который никогда ни разу не ездил, и его поставили на рельсы, и — о, чудо — он встал на рельсы! — и прицепили ему вагончиков, и повернули рычаг на пульте управления — ...

У него зажглись фары.

У моего паровоза зажглись фары. И он поехал. И повёз все вагоны. И реально освещал себе путь — потом специально в темноте проверяли. Представляете, господа, в полной темноте едет игрушечный паровоз, и освещает себе дорогу. Рельсы, шпалы, вытертый советский ковёр. Пластмассовый вокзал с газонами из советской банной губки. Это было маленькое чудо. Очень маленькое, но чудо.

Паровоз я подарил тому мальчику, у кого были пластмассовые вокзалы, переезды со шлагбаумами, газоны из губки, и прочие атрибуты сказочного игрушечного пейзажа. И ни разу не было жалко. У него ведь он ездил, и светил крошечными фарами. Просто в те времена, это были другие времена, как бы это выразить, хм. Всё было по-другому.