Кузнечный горн и скорость — наше время!

Несется голос с быстротою света.

И молния в высоком шпиле тонет,

Словно корабль в бездонном океане,
 

И человек на легком аппарате,

Как окрыленный, рассекает воздух.

Лишенная и тайны и величья,

Любовь, едва родившись, умирает

От пресыщенья. Город — это клетка,

Вместилище голубок умерщвленных

И алчных ловчих. Если бы разверзлись

Людские груди и распалась плоть,

То там внутри открылось бы не сердце,

А сморщенный, засохший чернослив.

Здесь любят на ходу, на улицах, в пыли

Гостиных и бульваров. Дольше дня

Здесь не живут цветы. Где скромная краса,

Где дева чистая, которая готова

Скорее смерти вверить свою руку,

Чем незнакомцу? Где живое сердце,

Что выскочить стремится из груди?

Где наслаждение в служенье даме?

Где радость в робости? И тот блаженный миг,

Когда приблизившись к порогу милой,

Заплачешь вдруг от счастья, как дитя?

Где взгляд, тот взгляд, что на лице девичьем

Румянец в ярый пламень превращает?

Все это вздор! И у кого есть время

Быть рыцарем! Пусть украшеньем служит,

Как золотая ваза иль картина,

Красавица в салоне у магната.

А жаждущий пускай протянет руку

И отопьет из первого бокала,

Который подвернется, а потом

Бокал пригубленный швырнет небрежно

На землю, в грязь. И дегустатор ловкий

В венке из миртов и с пятном кровавым,

Невидимым на доблестной груди,

Своей дорогой дальше зашагает.

Тела уж не тела — ошметки плоти,

Могилы и лохмотья. Ну, а души

Напоминают не прекрасный плод,

Который не спеша душистым соком

На материнской ветке набухает,

А те плоды, которые до срока

Срывают и выносят на продажу.

Настало время губ сухих, ночей

Бессонных, жизней недозрелых,

Но выжатых еще до созреванья.

Мы счастливы… Да счастливы ли мы?

Меня пугает город. Здесь повсюду

Пустые иль наполненные чаши.

И страшно мне. Я знаю, в них вино

Отравлено, и в плоть мою и в вены,

Как демон мстительный, оно вопьется.

Того напитка жажду я, который

Мы разучились пить. Знать, мало я страдал

И не могу еще сломать ограду,

Скрывающую виноградник мой.

Пусть жалких дегустаторов порода

Хватает эти чаши, из которых

Сок лилий можно жадными глотками

Испить без состраданья или страха.

Пусть они пьют, я пить не буду с ними.

Я добрый человек, и я боюсь.

Хосе Марти