О войне, любви и судьбе…
В августе 41-го, докатилась война и до наших мест. Бронь с папы сняли, и он ушел на фронт. Фашисты прорвали линию обороны где-то в пределах Запорожской области, точнее не могу сказать, и то воинское подразделение, а точнее 13000 не обмундированных и невооруженных солдат, в число которых входил и мой отец, были окружены и взяты фашистами в плен. Пленных солдат пригнали в лагерь для военнопленных на территории теперешнего завода "Мотор-Сич". И началась для отца и его однополчан новая жизнь, полная унижений, страданий душевных и телесных! Строили пленные укрепления для фашистов, рыли траншеи и рвы. Как же унизительно было работать на врага! Укреплять его оборону! При этом кормили пленных отходами с кухни, которая обеспечивала питанием солдат рейха, бурдой, состоящей неизвестно из чего. Отец был гордым человеком, и ему это было унизительно, мучительно, больно. Он и еще группа таких же достойных мужчин, ему в 41-м было 34, перестали выходить на работы и отказались от еды. Голодовка привела к тому, что отец стал пухнуть от голода... Жить ему оставалось недолго. Мама не надеялась уже увидеть его живым - ушел из дома в августе и до октября не подавал вестей! А однажды в конце октября, в дом постучал парень из соседнего села. Ему каким-то образом удалось вырваться из лагеря - то ли откупился, то ли бежал... О том, что он уходит, отец знал и попросил зайти к маме и сказать, где он и что с ним, передать прощальные слова. Парень выполнил папину просьбу.

Мама обрадовалась, что жив муж и засобиралась к нему - выручать, спасать! Дочь умоляла взять ее с собой «папу повидать», но мама попросила Ольгу пойти с ней. Нагрузили они сумки продуктами, повесили их через плечи и пешком (какой там транспорт,!) пошли в Запорожье. Не пугало их ни расстояние в 130 км, ни возможность быть застреленными каким-нибудь фашистом. Пришлось преодолевать взорванные мосты и мостики через протоки Днепровских плавней, бережно перенося через водные преграды драгоценную еду. Четверо суток понадобилось им, чтобы дойти до Запорожья! К вечеру они были у завода 29 (Мотор-Сич).

Солнце спряталось за горизонт. Было еще совсем светло и полоска пыли висела в воздухе. Октябрь 41-го в Запорожье был тихим и теплым. Мама, Ольга и еще с десяток таких же женщин стояли на бугорке в ожидании возвращения пленных с работ. Томительно было то ожидание! Чтоб скоротать время, женщины тихонько разговаривали между собой: кто и откуда пришел, к кому. Мама разговорилась с женщиной из Гуляй-Поля. Та рассказала, что до нее дошел слух о муже, о лагере. Оставила троих детей дома и пошла «мужа выручать из беды». Так за разговором не заметили, как время прошло и увидели, что близится колонна военнопленных. Да, такая же колонна, как показывали в фильме «Судьба человека», снятом по рассказу М.Шолохова! Усталые, оборванные, униженные... Мужья, братья, сыновья, отцы... В окружении автоматчиков с овчарками - очень правдиво все это было показано в кино! Женщины затихли и каждая высматривала своего, силясь в заросших, оборванных и уставших мужчинах в толпе увидеть своего, дорого и любимого!.. А пленные жадно всматривались в стайку женщин на бугорке с надеждой. Женщины бросали в колонну куски хлеба, картофель... И увидела своего мужа, выделила из тысячной колонны одинаково измученных и униженных мужчин, СВОЕГО, единственного та солдатка, мать троих детей из Гуляй Поля! Закричала пронзительно: « Митя!». У мамы и после войны долгие годы все еще звучал этот голос, полный и радости, что увидела, и боли от того, что именно увидела!

И вслед за криком той солдатки тихий и теплый воздух запорожской осени пронзила автоматная очередь. Как подкошенный упал пленный солдат, а на его жену, бросившуюся мужу навстречу, была спущена фашистская овчарка! Овчарка "успешно" справилась со своей задачей - смерть женщины была быстрой. Вот под впечатлением произошедшего мама с Ольгой и направились к коменданту лагеря…

Ольга, воспитанная в Советской стране, обратилась к нему: «Товарищ комендант!», - чем привела фашиста в ярость: - «Какой я тебе товарищ! Свинья!» Ольга стала плакать и просить его отпустить пленного солдата, который приютил ее и стал практически ей отцом, что ее родители репрессированы, и она погибла бы, не будь этого солдата. У нее спросили фамилию пленного. Были отданы какие-то распоряжения и стали они с мамой ждать. А в это время, по папиным рассказам, его вызвали к коменданту. «Ну все, нас кто-то выдал!». Он попрощался со своими единомышленниками, назвал адрес, куда сообщить о его кончине и на распухших ногах поковылял в комендатуру. И вдруг увидел там сначала Ольгу, потом - маму: «Да нет, это еще не конец, похоже!». Из комендатуры вынесли бумаги и им разрешили уйти. Скольких усилий стоило маме, сохранив принесенную ему еду, не дать съесть все и сразу. Часть она раздала, побросала в колонну пленным, а для него ведь оставила! Злился, умолял, просил. А мама, увидев его опухшие ноги, поняла: поест досыта - умрет. Шли домой долго и опять, конечно же, пешком 5 суток! Так Ольга спасла жизнь моему отцу. Ольга Фердинандовна Либельт.