Притча: Организованная истина ...
ОПАСАЙТЕСЬ ОБИДЕТЬ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРОГО БЕРЕГУТ ВЫСШИЕ СИЛЫ - (0)ОПАСАЙТЕСЬ ОБИДЕТЬ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРОГО БЕРЕГУТ ВЫСШИЕ СИЛЫ ОПАСАЙТЕСЬ ОБИДЕТЬ ЧЕЛОВЕКА, КО...
Для чего носили черные маски без рта женщины Венеции, как эти эти маски прикрепляли, если на них не было завязок. - (0)На картинах итальянских художников XVII-XVIII веков можно встретить странные женские изображ...
Патриарх Кирилл — агент КГБ ...и еще о нем... - (0)Патриарх Кирилл — агент КГБ ...и еще о нем... Как живет Патриарх Кирил...
Старинные «рыбные» амвоны в Восточной Европе - (0)Старинные «рыбные» амвоны в Восточной Европе Католическая приходская&nbs...
На львиных телах колыхались длинные шеи: кто такие серпопарды? - (0)
Хирон - что должно случиться чтобы бессмертный захотел умереть?История мудрого кентавра и учителя героев. - (0)
Сколько на самом деле в атоме "пустого места"? - (0)
Ватикан отказывается от чудес? - (0)
Самая ужасная болезнь, которую "черти называют адской мукой" и как с ней справиться, по мнению Генриха Гейне - (0)
Как Гумилёв доказал, что музыку не понимает никто |
Как Гумилёв доказал, что музыку не понимает никто
Поэт Николай Степанович Гумилев был полнейшим профаном в музыке: не любил, не знал и не понимал её. Однако он настойчиво утверждал, что о музыке можно говорить все, что угодно: не понимает её будто бы никто.
В редакции «Всемирной литературы» он как-то увидел ученейшего, авторитетнейшего музыковеда Николая Александровича Бруни и сказал приятелям:
— Сейчас я с ним заведу разговор о музыке, а вы слушайте! Только вот о чем? О Бетховене? Что там Бетховен написал? Ах, да, «Девятая симфония», знаю…
Он подошел к Бруни и завел такой разговор:
— Как я рад вас видеть, дорогой Николай Александрович! Именно вас! Знаете, я вчера всю ночь почему-то думал о Бетховене. По-моему, у него в «Девятой симфонии» мистический покров превращается в нечто контрапунктически-трансцедентное лишь к финалу… Вы не согласны? В начале тематическая насыщенность несколько имманентна… как, например, в ноктюрнах Шопена…
Тут на лице Бруни выразилось легкое изумление, брови поднялись. Гумилев спохватился:
— Нет, конечно, не того Шопена… нет, — Шопена проблематического… Впрочем, я у него признаю лишь третий период его творчества! Но у Бетховена слияние элементов скорей физических с элементами панпсихическими в «Девятой симфонии» находит свое окончательное выражение в катарсисе, как у Эсхила… или, нет, не у Эсхила, а, скорей, у Еврипида…
Длилась эта вдохновенная импровизация минут десять. Под конец Бруни взволнованно сказал:
— Николай Степанович, вы должны непременно написать это! Непременно! Все это так оригинально, так ново, и позволю себе сказать… нет, не скромничайте, не возражайте!... все это так глубоко! Вы меня чрезвычайно заинтересовали, Николай Степанович.
Торжествующий Гумилев возвратился к приятелям.
— Ну что? Кто был прав? И ведь какую околесицу я нес!
____________________________
Из: zaist.ru
Рубрики: | =ЧАКРЫ=/Ноты |
Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |