Я, как муха в сетях паутины,
Бьюсь с жужжаньем в гостиных. Довольно!
Ваши женщины, песни и вина,
Понимаете, безалкогольны.

И дошло до того, что, ей-богу,
На Таити из первой кофейни
Я уйду, прихватив на дорогу
Папирос и два томика Гейне.

Там, под первою пальмой, без риска
Получить менингит иль простуду,
Буду пить натуральные виски
И маис там возделывать буду.

И хотя это (вы извините)
С точки зрения вашей нелепо,
Буду ночью лежать на Таити,
Глядя в синее звёздное небо.

А когда, кроме звёздной той выси,
И Эрот мне окажется нужен,
Заработав кой-что на маисе,
Накуплю там наложниц пять дюжин.

И, доволен судьбой чрезвычайно,
Буду жить там, пока с воплем странным,
Пьяный негр, подвернувшись случайно,
Не зарежет меня под бананом.





Николай Агнивцев. Довольно! 1921

Анри Руссо. Портрет-пейзаж. Март 1890

В двадцать пятом веке, наконец,
разыскали, воскресили и стали чествовать того,
кто изобрёл колесо.
А он ходил, печальный,
с одного молочного банкета на другой,
и каждый раз, захмелев от парного,
бил себя в грудь:
- Братцы, что вы меня хвалите, я-то что?
Колесо, ведь оно, как солнце,
опять же, круги по воде идут,
если камень бросишь...
Не много ума надо, чтоб до колеса допереть.
А вот кто ось придумал - это да!

Хороший был этот парень,
который придумал колесо.









Леонид Енгибаров. 1935-1972
Парень, который придумал колесо

Ганс Кёрниг. Колесо обозрения. 1957

Весна. И с каждым днём невнятней
Травой восходит тишина,
И голуби на голубятне,
И облачная глубина.

Пора! Полощет плат крылатый,
И разом улетают в гарь
Сизоголовый, и хохлатый,
И взмывший веером почтарь.

О, голубиная охота!
Уже воркующей толпой
Воскрылий, пуха и помёта
Развеян вихрь над головой!

Двадцатый год. Но мало, мало
Любви и славы за спиной.
Лишь двадцать капель простучало
О подоконник жестяной...








Эдуард Багрицкий. Голуби. 1922

Мария Мыслина. Голуби на балконе. 1968

Девочка плачет: шарик улетел.

Её утешают, а шарик летит.


Девушка плачет: жениха всё нет.

Её утешают, а шарик летит.


Женщина плачет: муж ушёл к другой.

Её утешают, а шарик летит.


Плачет старушка: мало пожила...

А шарик вернулся, а он голубой.












Булат Окуджава. Голубой шарик. 1957

Сергей Лучишкин. Шар улетел. 1926

Безмолвие. И утра сны легки.
И через лёгких снов непостоянство
Из труб струятся серые дымки
В умытое прозрачное пространство.

Над шифером оттаявшим спираль
Седого дыма вьётся мелким бесом.
Её сшибает и уносит вдаль
Легчайший ветер над туманным лесом.

А день спросонок дышит с вышины,
Вернее, только пробует дыханье.
И стряхивает капли тишины
Дремучий бор под веток колыханье.

Дым, словно шерсть, клубится в мокрой мгле
В перемещенье белизны и сини,
И припадает волнами к земле,
И заливает ямы и низины.

И этот дым, струящийся в тиши,
Показывает новую примету
Святой прямолинейности души
В её стремленье к высоте и свету...







Савва Голованивский. Март. 1966

Василий Нечитайло. Весеннее солнце. 1965

Наклеив небо на февраль,

Наносим ретушь -

Столбы, дома, теплоцентраль...

Деревья? Нет уж.


Дома, столбы, ещё столбы -

И, с видом глупым,

Обводим серые клубы

Над серым клубом.


Слегка подчёркиваем даль,

Подводим реки,

Чтоб не просвечивал февраль

В свои прорехи.







Михаил Придворов. Фотошоп. 2007

Гюстав Кайботт. Вид на крыши, эффект снега (фрагмент). 1878

Вот снег неумелый и мокрый

по горло дворы завалил.

И привкус живительной охры

на фоне февральских белил.


А большего нам и не надо,

такая у нас благодать,

такая простая отрада -

снежки в мирозданье кидать...










Владимир Полетаев. 1970

Константин Истомин. Московский переулок. 1926

Когда б не снег, ненужный и нежданный,

(как гость, что задержался до утра)

кто б знал, как город грязен был вчера,

как резок чёрной птицы крик гортанный,

как лёгок первый след ста тысяч ног,

как тополь за оградой одинок,

как ветви-руки ввысь вознесены...


Семьсот часов осталось до весны.










Светлана Плахутина. 31 января. 2007

исчерпан день

распался мир

на ледяные

кубики квартир


Павел Настин. Клоун и Зима. 1998












Николай Акимов. Зимний вечер. 2006

Кусок небосвода причудливо вырезан кровлями.
Пей крепкое зелье мороза - заплачено кровными!
Январь-стеклодув потрудился над хрупкими кронами,
И столько стекла, что бей, не жалея, и счастье уже обеспечено.
Луна обесточена. Всё в эту ночь обесцвечено.
Лишь полночь бела.

Юрий Ряшенцев. Январь. 1965

Кружился снег, сто раз воспетый,
кружился медленно и строго,
и под полозьями рассвета
плыла январская дорога.

Неприбранная мостовая
лежала в белом беспорядке,
мучительно напоминая
об ученической тетрадке.

Ах, сколько снега, сколько снега,
какая чистая страница -
пройти, не оставляя следа,
и в пустоту не оступиться.

Ах, детство, детство, моё детство,
моё фарфоровое блюдце,
мне на тебя не наглядеться,
мне до тебя не дотянуться.

Над розовыми фонарями,
над фонарями голубыми
кружился снег, и губы сами
произносили чьё-то имя...






Владимир Полетаев (1951-1970). Снег. 1968

Лишь бы жить, лишь бы пальцами трогать,
лишь бы помнить, как подле моста
снег по-женски закидывал локоть,
и была его кожа чиста.

Уважать драгоценную важность
снега, павшего в руки твои,
и нести в себе зимнюю влажность
и благое терпенье любви.

Да уж поздно. Я, милая, стыну
и старею. О взлёт наших лиц -
в снегопаданье, в бархат, в пустыню,
как в уют старомодных кулис.

Было ль это? Как чисто, как крупно
снег летит! И, наверно, как встарь,
с январём побрататься нетрудно.
Но минуй меня, брат мой, январь...









Белла Ахмадулина. Снег. 1974

Из осени растёт осень, из зимы - зима.
Чем холоднее, тем больше зима...
Меняется мой возраст, и снова рождаюсь я.
Невозможно сейчас узнать того прежнего мальчика.
Предо мной дорога задумчиво морщится.
Сердечной улыбке места нет.

Наивной вере - "ой, весна придёт!" -
Улыбаюсь как ребёнок,
Но это не улыбка, лишь горький смех.
И небо пасмурно от этого смеха.

А зима всё холодней...

Гун-Ааржавын Аюрзана. 2001



Рокуэлл Кент. Аляска. Вид с Лисьего острова зимой. 1919

Троллейбусы уходят в темноту,
дрожат дворцы, опущенные в воду,
и прирастают крыльями ко льду
по-птичьему раскинутые своды.

Полно теней. Так бело за окном.
Как обморок до самоисступленья,
твои шаги, прибитые к ступеням,
твою печаль - отпразднуем вином.

И душен снег. И брошены дела,
одно в другом, за дикие ограды.
О эта ночь сплошного снегопада!
Ты оторвись от тёмного стекла:

Троллейбусы уходят, дребезжа,
вот комната, а вдруг она - душа?











Леонид Аронзон. Сонет. 1960

Пустыри на рассвете,
Пустыри, пустыри,
Снова утренний ветер,
Как школьник.
Ты послушай, весна,
Этот медленный ритм,
Уходить - это вовсе
Не больно.

Это только смешно -
Уходить на заре,
Когда пляшет судьба
На асфальте,
И тени деревьев,
И на каждом дворе
Весна разминает
Пальцы.

И поднимет весна
Марсианскую лапу.
Крик ночных тормозов -
Это крик лебедей,
Это синий апрель
Потихоньку заплакал,
Наблюдая апрельские шутки
Людей...








Михаил Анчаров. 1966

Илья Глазунов. Телефонные будки. 1966

Голос умирающего здания
Раздаётся в воздухе сыром:
Чердака глухое чертыханье,
Половиц прогнивших тяжкий стон.

Натиска не выдержали времени
Стены, покосившиеся вкривь,
Некогда стоявшие уверенно,
Два окна нацелив на обрыв.

Некогда ступени пели весело,
Радостно пружиня каждый шаг,
А теперь, затянутые плесенью,
Превратились в деревянный прах.

Но встаёт в моём воображении
Комната, знакомая до слёз,
Полная весеннего смятения,
Ароматной талости берёз.

Как вернуть хотя бы половину
Счастья, что потратил сгоряча?
Медленно урча, бульдозер двинул
Груду досок, щебня, кирпича...







Евгений Глазков. Март 1990

Алоис Хёниш. Ранняя весна. 1909

Уже предчувствие весны
Сквозит повсюду,
И сердце снова видит сны
И верит чуду.
И сладок гул колоколов,
Что сердцу снится...
Полна невиданных цветов
Весны кошница.

Георгий Иванов. 1915



Станислав Жуковский. Первые предвестники весны. 1910

Синий снег,
Зелёная луна,
Чёрная ограда -
Цветы из чугуна.

Господи, не надо
Чудовищных друзей,
Чья преданность - как подвиг
И подвигов музей.

Я не хочу их подвигов собранью
принадлежать:
Я так невелика,
что предпочту лежать
в горшке с геранью -
в земле, достаточной для одного цветка.










Юнна Мориц. 1996

Борис Домашников. Зимнее окно. 1960

В пользу февраля можно сказать только одно: в этом месяце мало дней...

Герд Нюквист. Травой ничто не скрыто. 1966



Вячеслав Стримайтис. Апраксин двор. 1981

Прибрежной хризантемы яркий куст -
Торжественно и пышно расцветает,
Не согревает солнце, но в мороз
В цветах сверкает, искрится и тает...

Оуян Сю. 1007-1072



Вячеслав Пичугин. Хризантемы. 1976

В рассветной тишине
протяжный скрип лопаты!..

Проснулся, а в окне -
отбеленные скаты.

Слепящий этот снег как будто ждал меня,
Он в комнату проник холодным блеском дня,
Невинной белизной равнин обледенелых,
Пустых, пугающих! Ах, сколько хлопьев белых
Нападало, пока я странствовал вдали
От заколдованной невидимой земли,

Чей выросший простор
бесшумно слился с небом.

Приметы милые полночным
стёрты снегом.

Кругом безгласная, безликая страна,
Но кровля красная по-прежнему видна,
А жизнь приютная в безмолвье различима
По струйке тёплого обыденного дыма...





Поль Валери. Снег. 1922

Альфред Сислей. Снег в Лувесьенне. 1874

Дворцов и замков свет, дворцов и замков,
цветных кирпичных роз, зимой расцветших,
какой родной пейзаж утрат внезапных,
какой прекрасный свист из лет прошедших.

Как будто чей-то след, давно знакомый,
ты видишь на снегу в стране сонливой,
как будто под тобой не брег искомый,
а прежняя земля любви крикливой.

Как будто я себя и всех забуду,
и ты уже ушла, простилась даже,
как будто ты ушла совсем отсюда,
как будто умерла вдали от пляжа.

Ты вдруг вошла навек в электропоезд,
увидела на миг закат и крыши,
а я ещё стою в воде по пояс
и дальний гром колёс прекрасно слышу.

Тебя здесь больше нет. Не будет боле.
Забвенья свет в страну тоски и боли
слетает вновь на золотую тризну,
прекрасный свет над незнакомой жизнью.

Всё так же фонари во мгле белеют,
всё тот же теплоход в заливе стынет,
кружится новый снег, и козы блеют,
как будто эта жизнь тебя не минет.

Тебя здесь больше нет, не будет боле,
пора и мне из этих мест в дорогу.
Забвенья нет. И нет тоски и боли.
Тебя здесь больше нет - и слава богу.

Пусть подведут коня - и ногу в стремя,
всё та же предо мной златая Стрельна,
как будто вновь залив во мгле белеет,
и вьётся новый снег, и козы блеют.

Как будто бы зимой в деревне царской
является мне тень любви напрасной,
и жизнь опять бежит во мгле январской
замёрзшею волной на брег прекрасный...


Иосиф Бродский. Стрельнинская элегия. Январь 1960

Снег падал за моим окном.
На землю тишина сходила -
Стал тихим мир, стал тихим дом,
Затихло всё, что в доме было.

Всё подчинилось тишине -
От запахов до старой пыли.
Часы в гостиной на стене
И те на цыпочках ходили.

И я к стеклу окна приник,
И нос, как водится, расплющив,
Смотрел, как сказочный старик
Мешал снежинистую гущу.

Та становилась всё живей -
Подобной пуху становилась,
Взмывала вверх и на людей
Снежком доверчивым ложилась,

А те спешили кто куда -
С зимою не договориться,
Ложился снег на провода,
На ветки, даже на ресницы...

Ложился снег, ложился снег
На этот мир, такой любимый.
Что мне ваш двадцать первый век
С его всегдашней суетой
И наспех слепленной картиной,
Когда на землю сам покой
Шлют в вечность сказочные зимы?..

Терентий Травник. 2014

Сергей Смирнов. Дворик в Замоскворечье. 1995

Чем запомнится уходящий год?
Есть у каждого лишь свои, так несхожие
Точки отсчёта. Под один знаменатель не подведёт
Их никто - бесполезная это затея,
Все мы разные. Даже Время и Землю измеряем
И ценим иначе в горе, в радости ли,
И смеёмся по-своему, по-своему плачем,
Может, только вот этим и выделяемся
Из множества множеств обитателей
Нашей прекрасной и хрупкой планеты?

Не остаётся зарубок на сердце у тигра,
Не ложатся морщины на лбу у коровы,
Муравьи не подвержены стрессам,
От несчастной любви не страдают бабочки,
Да и есть ли у них сердце? Всё-таки, видимо, есть.
Есть и души, но какие они?
Мир закрыт на засов?
Не согласен, не верю -
Мир открыт, доверительно светел.

Вздорнейшую ахинею,
Словно пепел,
По ветру рассею,
Но сомнения остаются...







Евгений Глазков. Перед полуночью. 1996

Валентин Чекмасов. Вид из окна. 1971

Снег тихо падал. За окном
Шла ночь зимы в беззвучном зале.
Декабрь выставил на кон
Себя. Со всей своей печалью.

Снег постепенно накрывал
И парк, и детскую площадку,
И безвозвратно исчезал
Вчерашний мир в неравной схватке.

И утром будет не узнать
Тот мир - он весь преобразится.
И жизнь предложит вновь начать
Зимой рождённую страницу.

И жизнь подскажет новый цвет,
И аккуратность первых строчек
От прошлых выкроится лет,
Из прошлых запятых и точек,

Из клякс, из загнутых страниц.
Из позабытых небрежений
На безупречно чистый лист
Шагнёт наш выстраданный гений...







Терентий Травник. 2013

Игорь Грабарь. Московский дворик (фрагмент). 1931

Седое утро, юный снег...
Мой город вновь зимой одет.
Под белым флагом хрупкий мир
домов, подъездов и квартир.
С чего начать и где искать
твою любовь - мою печаль.
И стрелки городских часов
здесь птицею, летящей в даль.

И я пою, но город спит,
здесь сон, как праздник.
И я кричу, но город спит,
здесь сон, как смерть.
Я вижу свет...
По крышам месяц, словно всадник.
И мой вопрос - незаданный ответ.

Здесь утро, чтоб ложиться спать,
под вечер снег и сон не в руку.
И я иду тебя искать,
оставив сладостную муку.
Изящных танцев, нежных слов,
кривых зеркал, беззубых ртов -
от поворота до угла
под скрип солдатских сапогов.

Моя любовь - моя разлука,
ты мой герой и мой палач.
Ты мне протягиваешь руку
и старый зонт, и рваный плащ.
Декабрь оставит нас в покое,
Съедая летнее тепло.
Я заберу тебя и вскоре...
замёрзнет битое стекло.

Терентий Травник. 1994

Хайдар Сайбаталов. Зимнее окно. 1965

Заметало ночью снегом:
Падали, ложились с негой
Хлопья белые, кругом
Было тихо, лишь скрипела
Старая сосна, и в тему
Чуть подскрипывал ей дом.

Заметало ночью снегом
Тропки малые, тропинки.
В эту сказочность картинки
Так тянуло, где снежинки -
Ниоткуда балеринки -
Между веток в сонный сад
Опускались наугад.

Я смотрел, к стеклу прижавшись,
Было в комнате темно.
Этой ночью за окном
Мне открылось чудо-царство.

Заметало ночью снегом,
Пеленала мир зима.
Будто вовсе и не с неба,
А привычным ею следом
В этот раз пришла она...








Терентий Травник. Декабрь. 2012

Орест Верейский. У окна. 1991

Под зимним небом воют волки,
Окно заносит мокрый снег.
Спят гении на книжной полке,
Я книгу взял: я - человек!

Как синий дым над водопадом,
Мне снится в шуме жизнь моя -
Долина детства где-то рядом,
И к ней бегу без шапки я.

Неслышная, легко и прямо,
Уходит женщина в закат.
Не ты ли это? Мама? Мама!
Не уходи, вернись назад...

Молчание, под свист метели
Поёт сверчок, хрипят часы.
И вижу: человек в шинели
Кладёт два мира на весы.

И, вихрем в комнату влетая,
Заносит книги мокрый снег,
Скребётся в двери волчья стая...
Я взял ружьё: я - человек!








Михаил Голодный. Волки. 1940

Николай Андронов. Зимнее окно. 1990

Татьяна Короткевич. Улицы, знакомые с детства. ООО "Лакарт Дизайн" - 2021

Здесь сучья лип чернеют строго,

Морозный блеск и тишина.

И облетают понемногу

С продрогших веток семена.


Кружат над снежною поляной

И падают оцепенев.

И странно видеть бездыханный,

На снег ложащийся посев.


Для невнимательного взора

Природа севера бедна.

Но разве беден лес, который

Доверил снегу семена?






Валентин Берестов. Декабрь. 1979

Владимир Гремитских. Зимнее солнце. 1973

Настенный календарь "Времена года". Изд-во "Контэнт" - 2013

Татьяна Короткевич. Улицы, знакомые с детства. ООО "Лакарт Дизайн" - 2021

Издержки духа - выкрики ума
и логика, - вы равно хороши,
когда опять белёсая зима
бредёт в полях безмолвия души.

О чём тогда я думаю один,
зачем гляжу ей пристально вослед -
на этот раз декабрь предвосхитил
её февральских оттепелей свет.

Какие предстоят нам холода?
Но, обогреты давностями, мы
не помним, как нисходят города
на тягостные выдохи зимы.

Какой-то ужас в этой белизне.
И вижу я, что жизнь идёт как вызов
бесславию, упавшему извне
на эту неосознанную близость.








Иосиф Бродский. Элегия. Декабрь 1960

Борис Бочкарёв. Декабрьское утро. 1956

Татьяна Короткевич. Улицы, знакомые с детства. ООО "Лакарт Дизайн" - 2021

Татьяна Короткевич. Улицы, знакомые с детства. ООО "Лакарт Дизайн" - 2021

Олег Михайлов. Калина. 1998

Сегодня выпал снег с утра,
Алеют гроздья на рябине.
Какая славная пора -
Предзимье.

На крышах и на проводах
Сверкает иней.
Какая странная пора -
Предзимье.

Птиц перелётных караван,
И что-то улетает с ними.
Такая хрупкая пора -
Предзимье.

Любовь во всём была права.
Нас не покинет
Такая дивная пора -
Предзимье.

Поверь, что это не игра:
В ней сердце стынет.
Какая грустная пора -
Предзимье.

Пускай заполнит вечера
Свет тёмно-синий...
Благословенная пора -
Предзимье.






Евгений Глазков. Ноябрь. 1988