Ветер чуть слышно поёт,
Липа вздыхает у сада…
Чуткая музыка всюду живёт –
В шелесте трав,
В шуме дубрав –
Только прислушаться надо.
Звонко струится ручей,
Падает гром с небосвода –
Это мелодией вечной своей
Мир наполняет природа!
Тихие слёзы свои
Ива роняет у брода…
Трелью приветствуют ночь соловьи.
Звоном ветвей, песней дождей
Мир наполняет природа.
Птицы встречают восход,
Ласточка солнышку рада!
Чуткая музыка всюду живёт, -
Только прислушаться надо.

 Вадим Семернин.

Нашла в инете.Очень понравилось...

Стирает память время перемен
И зов души к тебе стирает
А что я получу взамен?

Пока, увы, никто не знает…
Отламывая каждый день куски
Сухого и затравленного сердца
Бросаю в угол, тая от тоски,
Пытаюсь хоть куда –нибудь, но деться…
Так хочется избавиться навечно,
Ото всего, что убивает медленно
И ощутить другую бесконечность
В нее, лишь, окунуться преданно…
Уж слишком часто сняться «наши» сны
В которых, все вальсирует назад
Боюсь, что не дождусь другой весны,
И стоп! я не смогу себе сказать…

Автор: Мэри Кли

Прочитала рассказ Галины Мурадхановой.

У сына в 5 классе было в учебнике такое стихотворение

Атомная сказка


Эту сказку счастливую слышал

Я уже на теперешний лад,

Как Иванушка во поле вышел
И стрелу запустил наугад.


Он пошёл в направленье полёта

По сребристому следу судьбы.

И попал он к лягушке в болото,
За три моря от отчей избы.


– Пригодится на правое дело! –

Положил он лягушку в платок.

Вскрыл ей белое царское тело
И пустил электрический ток.


В долгих муках она умирала,

В каждой жилке стучали века.

И улыбка познанья играла

На счастливом лице дурака.

но это еще пол дела, учительница задала им на дом сочинить стихотворение в таком же ключе. Хочешь, не хочешь, пришлось мне подключиться. Под непрекращающиеся едкие комментарии мужа, получилось такое:
Баллада о трех поросятах

Все меняется время от времени,
Ускоряет планета бег.
И по-новому старые сказки
Пересказывает человек.

Жил на свете давно ли, недавно ли
Пожилой и воспитанный волк.
Мясо он покупал в магазинчике –
От охоты, какой нынче толк.

Телевизор смотрел на диванчике,
И газетки читал на крыльце,
Чай заваривал в самоварчике
Он с улыбкою на лице.

Но вот рядом с ним поселились
Брата три молодых, озорных.
Отдыхать лишь они не ленились,
А работа была не про них.

День и ночь на поляне резвились
Трое взрослых парней-кабанов
Шум и песни их разносились,
Едкий дым валил от костров.

И решил урезонить нахалов
Наш знакомый воспитанный волк...
Но не ждем от судьбы мы ударов,
Да и кто бы подумать мог.

Что три милых, румяных ребенка
Превратятся в нахальных свиней,
Что спокойного старого волка,
Изведут на старости дней.

Стали те над волком глумиться.
Дескать, стар ты и слаб, старичок,
И не лучше ль тебе удалиться,
И закрыть свой рот на крючок.

Но не думали глупые свиньи,
Что зверя в волке не стоит будить,
Что придется от старого волка
Ноги в лес поскорей уносить.

Тот не стал утруждать свои ноги,
А достал припасенный обрез...
Пара выстрелов... Хруст у дороги...
И свинячий табор исчез...

Снова волк сидит на диванчике,
Смотрит «Вести», котлету жует...
За свининой волк в этом месяце
В магазинчик уже не пойдет.

Нашла в инете.Какой глубокий смысл...

Облака уплывают в даль,
Облака бегут от меня.
И, наверно, немного жаль,
Больше их не увижу я.
Может быть вы когда-нибудь
Возвратитесь сюда опять.
И проделав нелегкий путь,
Захотите меня забрать.
Может мой не настал черед.
Рано мне еще может-быть
Совершать свой последний полет
Чтоб потом с облаками плыть.
Облака-это души людей,
И блуждают они пока:
Разорвутся звенья цепей
И спадут оковы греха.
И прольются сырым дождем
И расстают они навсегда
Уступая дорогу тем,
Кто сегодня ушел туда.
Все, что было, нельзя вернуть
Все, что будет гляжу с тоской.
Проважаю в последний путь
Череду облаков над собой.

У брега холодного синего моря,
Когда-то давненько стояло подворье.

Пожалуй, подворье уж сказано громко,
Косая избенка, на крыше соломка. Забор повалился, ворота упали,
Хромая телега в убогом сарае. Стеклина вот-вот упадет из окошка,
Из всей животины - собака да кошка.

Причина ясна: старику со старухой,
Не просто справляться с житейской разрухой.
Поскольку не в Сочи они проживали,
Курортникам комнат они не сдавали. Давно стариков позабыли внучата,
И денег фальшивых старик не печатал.

В горшках не хранилось фамильное злато. Старик со старухой не жили богато.

Помимо детей ими было нажито, Две пары лаптей, да худое корыто.
И жизнь их была тяжела да убога. Всего-то и счастье, что море под боком.
Старик не лентяй, да и сеть сохранилась, А рыба в ту пору в достатке ловилась.
Да так бы и жили, свой век коротая, Ни жизни другой, ни богатства не зная,
Ни шатко, ни валко, ни сладко, ни худо, Коль не было б небом им явлено чудо.

Пошел как-то раз старичок, как обычно,
К холодному морю за рыбной добычей,
Закинул он невод в белесые волны, На берег присел в ожиданье улова.
Забывшись, уставился в небо рябое, Да так и уснул под шипенье прибоя.
Проснулся старик от гуденья и воя - На берег несется волна за волною.
Буруны взлетают, что кони лихие. Видать, разошлась не на шутку стихия.
Водою и пеной играется ветер. Как медные струны, натянуты сети.
Дубовые колья сгибает лучиной. Вот-вот весь улов устремится в пучину.
Старик ухватился за сеть что есть мочи, Тяжелую ношу из моря волочит.

Богатый улов ему в сети прибило.
И вдруг от сиянья в глазах зарябило.
Вгляделся старик, и в ногах стало зыбко: В сетях видит он - необычная рыбка.
Её чешуя, словно тысяча блесток, И златом сверкает корона с наперсток.
И понял старик, от волненья икая, Что в сети попала Царица морская.
Пока от волненья старик оправлялся, Из невода голос девичий раздался:
Послушай, рыбак, по вине провиденья, Сегодня я пленницей стала твоею.
И, как полагается царскому сану, Стоять за любою ценою не стану.
Проси о достойной Царицы награде, Проси о рубинах, алмазах и злате.

На дне океана, в пучинах бездонных, Таких безделушек разбросаны тонны.
Тебе же обещано - не прогадаешь. Я вижу, что ложкой ты мед не хлебаешь.
Вон, куртка худая, да лапти сносились. На заднице латки давно отвалились.
И в сетке своей дыры ты не латаешь. Еще два закида - и хрен что поймаешь.

С минуту, подумав, старик отвечает: - Конечно, награда твоя впечатляет.
Кому ж не нужны янтари да алмазы? Купить с ними можно и много и сразу.
Такая награда любого согреет. С такого богатства и царь охренеет.
Вот только один недостаток у злата - Уж быстро свыкаешься с жизнью богатой.

Едва окунешься - уже засосало. Сегодняшней роскоши к завтрему мало.
Дворцы, ипподромы, поместья, цыгане - Причин для растрат - что воды в океане.
Продулся, ограбили, гости явились - И деньги меж пальцев песком заструились.
А с бабьей фантазией - вдрызг заморочка, Твои ж сундуки не бездонная бочка.

Глядишь, на последний целковый напьешься. А разве тебя вновь еще дозовешься?
Пускай все богатство на дне остается. Быть может, еще с кем считаться придется.
Ни денег, ни злата мне даром не надо. Мне душу согреет иная награда.
Прошу возвратить я Царицу морскую, В обмен на свободу, мне силу мужскую.

...У рыбы аж екнуло что-то в гортани: - Не мало влетала я в сети по пьяни,

Но честно скажу - сколько раз не ловили, Такого еще никогда не просили.
Ну, избу, ну титул, ну яхту в Венеции, - Но чтобы меняли добро на потенцию?!
О люди, о нравы! Куда же мир катится?
Свихнулся старик, чтоб мне быть каракатицей!

Ведь, если подумают все о старушках,
Кому же сбывать мне свои побрякушки?
Старик же упрям, на свое напирает: - Верни, мол, мне силу, что плоть поднимает.
А будешь упрямиться, хоть и царица - Придется на ужин тобой угоститься.
Увидев, что золото сбагрить не светится, -Да будет, по-твоему,- молвила пленница.

Всем телом о волны ударила с силой, И с темя до пят старика окатила.
И чувствует он вдруг в себе изменение. Поверить не может - в штанах шевеление.
Вдруг стали видны все приметы мужчины. И это без видимой внешне причины.
О боже, а если вдруг ЭТО расправится,
Когда же такая возможность представится?

Старик в нетерпении сети бросает, Всю рыбу назад в океан выпускает.
Какая рыбалка, едят её мухи!!! И резвым аллюром несется к старухе.
Увидев супруга, старушка упала - Такого со свадьбы она не видала.
Кому же лежащая баба не в радость? В тот раз до постели она не добралась.

А силы у деда растут раз от раза. Доводит он бабу свою до экстаза.
Лишь солнце за гору - кровать их, что скрипка.
Воистину, славно сработала рыбка. Забыты невзгоды, недуги, печали.
Любви предаются супруги ночами. И утром их бодрость не знает границы.
Засыпан амбар урожаем пшеницы.

Дед новую избу в неделю построил - Такие хоромы, что царь не достоин.
И баба отныне подстать ему тоже - Лицом и душой лет на сорок моложе.
Как девка, по дому кругом успевает. Метет, пришивает, готовит, стирает.
Старик теперь ходит в атласном кафтане, Вареники вилкой валяет в сметане.
Гусятину с хреном вином запивает, И рыбку златую добром поминает.
Ни чары достатка, ни максимум власти, Никак не заменят энергию страсти,
Пусть будет у Вас эта мощная сила,
И чтобы она Вас на век вдохновила.

http://www.stihi.ru/2002/05/19-285

********************
Жил у моря один старый перец.
Он рыбалкой всю жизнь промышлял.
В ремесле этом был он умелец,
И однажды рыбешку поймал.

Не простую селедку, а цацу,
С золотой диадемой во лбу.
Эта рыба провякала старцу:
Отпусти меня, перец, ко дну.

Я желанья твои все исполню,
Если кинешь меня в окиян.
Отпусти меня, перец, на волю.
Будешь сыт перманентно и пьян.

Дед глухой был на правое ухо,
Через это он суть не просек.
Не накормишь рыбешкой старуху.
И уплыл в окиян карасек.

Дальше дождь приключился и слякоть,
Не задалась рыбалка в тот день.
Будет бабка голодная плакать,
И погонит пинком за плетень.

Чтоб утешить сварливую бабу,
Стал он вешать лапшу про улов:
Мол, карась мне попался неслабый –
Золотой от хвоста до зубов.

Только мелкий и дюже слезливый –
Начал ныть, что икры полон дом,
Не увижу ни дочку, ни сына,
Не вскормлю их своим молоком.

Растревожил, разбил мое сердце,
Нервы, душу на жалость пробил!
Называл уважительно перцем.
Не стерпел, и домой отпустил.

Бабка вся сзеленела от злости: –
Ах ты, старый козел! Ну дебил!
Забодай ревматизм твои кости!
Ты зачем карася отпустил!?

Накануне по телику диктор
Говорил, что карась тот крутой,
Дескать может, как Клавкин муж Виктор
Все достать и доставить домой.

У меня ж нет машины стиральной,
Телевизор не кажет совсем.
Дому нужен ремонт капитальный,
И оклейка обоями стен.

А прикид у меня? Курам на смех!
Стыдно в гости к соседке пойти.
В общем так: перекусывай наспех,
И, как хошь, карася мне найди!

Дед на кухне нашел корку хлеба,
Поелозил по ней чесноком.
Закусил и, хоть хмурилось небо,
Двинул к морю обратно пешком.

Прихватил с собой шланг для дыханья,
Прицепил на конец поплавок.
Пробурчал: – Вот же, блин, наказанье!
И нырнул под волну поперек.

И столкнулся на счастье иль горе
Носом к носу он с тем карасем,
Что гулял и резвился на воле,
Запивая ботву коньяком.

Дед попал на хмельное застолье,
И про бабкины нужды забыл.
Замахнул грамм пятьсот иль поболе,
И ваще на проблемы забил!

Танцевал, обнимался с русалкой,
Карасю признавался в любви...
На крыльце поджидала со скалкой
Бабка перца до самой зари.

А, увидев явленье супруга,
Так и села крестцом на порог.
Налегая мышцой на подпругу,
Дед добра целый короб волок.

Бабка ныне в мехах, бриллиантах
Кофе пьет, обливая постель.
Клавка, зависть за пазуху спрятав,
Сериалы глядит вместе с ней.

Ну а дед сыт и пьян перманентно,
По привычке рыбачит с утра.
Он русалку за хвост незаметно
Волочит до густого куста.

Там, укрывшись от взоров нескромных,
Выпивает с ней свой брудершафт.
А потом от лепешек коровьих
Отмывает ей хвост, грудь и шарф.

Так свезло старику на рыбалке,
Что попался карась золотой.
Что он спит под кустом на русалке,
И старуха довольна судьбой.

Только рано расслабился перец –
Бабку жаба грызет один хрен.
Мол, карась, всех сокровищ владелец,
Нужен ей, старику на замен.

От такой беспредельной предъявы
Впал в неистовство рыбий пахан.
Перекрыл поступленье халявы,
И уплыл далеко в окиян.

Вот мораль ненасытным старухам:
Не ищите добра от добра.
А не то вам случится проруха,
Иль другая кака лабуда.
**************
Жил на свете мужичок
В славном городе Одессе.
Как-то, съев окорочок,
(Не ищите это в прессе)
К морю синему пошёл
(Захотелось, видно, рыбки),
Сеть попутно приобрёл
(Ту, что надо – без ошибки).
Помертвела моря гладь
(А была ультрамарином).
Первый раз закинул, глядь –
Дело пахнет керосином!

В сетях плещется улов –
Толь акула, толь русалка.
Чуть не выпав из штанов
(Мужичку добычи жалко!),
Чудо на берег достал,
(Ярким золотом блеснуло)
Он от счастья заорал,
Как джигит среди аула.
Ведь эмоций не сдержать,
Коль улов – Злотая рыбка!
Надо что-то загадать,
А желаний много шибко…

И пуская пузыри,
Рыбка молвила: «Решайся!
Не переборщи, смотри,
Но и скромностью не майся!
Я желание твоё
Для тебя исполню вскоре,
Ты ж не мешкай, ё-моё.
Мне пора обратно - в море!»
- Почему ж одно всего?
Сотвори хоть три желанья!
- В мире кризис, о-го-го!
Нет насущного питанья!

- Что ж, уж, коль всего одно,
Я хочу (взбесился с жиру)
Не дворец, понятно, но
На Крещатике квартиру.
Чтоб пять комнат было в ней,
Кухня, ванна и кладовка…
Ясно, что не мавзолей,
Но чтоб была обстановка,
Вид хороший из окна,
И ремонт разряда «Евро»…
- Не проблема, старина!
Документ подпишем спЕрва.

Хочешь - выбирай кредит,
А не хочешь – ипотеку!
Что-то ты угрюм, сердит,
Может, сбегаешь в аптеку?
- У меня нет просто слов,
От таких чудес в натуре,
Думал – сказочный улов,
Знать сварю тебя в кастрюле!
- Как такое смог сказать?!
Я же Чудо неземное…
- А желанье исполнять?
Заболтался я с тобою!

Твой базар меня смутил.
Предлагаю выбор встречный:
Масло иль топлёный жир?
Этот вариант конечный.
Мне уже домой пора,
Мыть скорее сковородку.
Соберется полдвора,
Люди скинутся на водку.
Так что, Чудо, выбирай:
Хочешь «Лакомку» иль в кляре?..
- Твой Крещатик, забирай!
Ты мужик, видать, в ударе!
****************************
Нет, не в некоторой сказке,
А взаправду, как-то раз
В ластах мужичок и в маске
Аж ликуя вел рассказ:
«Ну, не удалась рыбалка,
Я собрал уж снасти все.
Но уйти пустому жалко,
Взял наживку на овсе.
И, не мудрствуя лукаво,
Присобачил на крючок.
Это ж сущая халява…» -
Восхищался мужичок:

«Тут же клюнула добыча –
Рыба цветом в самовар.
Плавником злаченым тычет,
Мол я чудо, не товар!
Отпусти меня же срочно
В бирюзовую волну!
В лучшем виде, то есть точно
Твой заказ я проверну…»
- У меня одно желанье,
Чтоб всегда мне так везло!..
Улыбнулась на прощанье,
Брызги пали на весло.

Ну, мужик в пивную с ходу, -
Дегустация там вдруг.
Пиво даром словно воду
Наливает бармен друг.
К казино уже веселый
Мужичок ускорил шаг.
Там добавил пепси-колы,
Банк взял с ходу словно маг.
В покер, блэк-джек и рулетку
Выиграл наличность всю.
Миллион сложил в жилетку
И кричит: «Хочу в Хонсю!»

Тур экзотик? Нет обмана!
Наш в Японии герой:
Саке, суши, икебана…
Он качает головой,
Требуя бордель покруче,
Гейш оставил за спиной.
Индианку взял из кучи
Выдающихся ценой.
Как во лбу увидел точку,
Не сводил с красотки глаз.
Оплатил товар в рассрочку
И повел с собой заказ.

Наконец-то мужичок
Выбор свой увлек в покои.
Тишину прервал смешок,
Дикий хохот… Что такое?
Весь в восторге наш герой
Шепчет (как это по-русски):
«Я всего лишь лоб потер
У индейки иль тунгуски…
А под точкой побежала
Вдруг бегущая строка
“Главный приз! Игра сначала!”»
… Жалко стало мужика.

(Из инета).

Наша Таня громко плачет
На осклизлом бережке:
Грязевым потоком мячик
В октябре снесло к реке.

Наша Таня громко плачет,
Нет конца её нытью:
В январе у Тани мячик
Укатился в полынью.

Наша Таня громко плачет,
Вой стоит на всё село:
У неё в апреле мячик
Половодьем унесло.

Нет конца семейной драме.
Таня, милая, окстись!
На тебя ни нервов маме,
Ни мячей не напастись!

Ты прислушайся к советам,
Чтоб не плакать ни о чем:
Пересохнет речка летом -
Вот тогда играй с мячом!

«Наша Таня громко плачет - уронила в речку мячик...»

Гораций:

Громко рыдает Татьяна, горе ее безутешно;
Вниз с розопламенных щек слезы струятся рекой;
Девичьим играм в саду беззаботно она предавалась -
Мяч озорной удержать в тонких перстах не смогла;
Выпрыгнул резвый скакун, по склону вниз устремился,
С края утеса скользнув, упал в бурнопенный поток.
Милая дева, не плачь, утрата твоя исцелима;
Есть повеленье рабам - свежей воды привезти;
Стойки, отважны они, ко всякой работе привычны -
Смело пустятся вплавь, и мячик вернется к тебе.

Блок:

Безутешно рыдает Татьяна,
И слеза, словно кровь, горяча;
Ей припала сердечная рана
От упавшего в речку мяча.

То прерывно вздыхает, то стонет,
Вспоминая былую игру.
Не печалься. Твой мяч не потонет -
Мы достанем его ввечеру.

Маяковский:

В этом мире
Ничто
Не вечно,
Вот и теперь
Матерись или плачь:
Прямо с берега
Сверзился в речку
Девочки Тани
Мяч.
Слезы хлещут
Из глаз у Тани.
Не реви!
Не будь
Плаксивою девой!
Пойдем за водой -
И мячик достанем.
Левой!
Левой!
Левой!

Крылов:

Девица некая по имени Татьяна,
Умом изрядная и телом без изъяна,
В деревне дни влача,
Не мыслила себе досуга без мяча.
То ножкою поддаст, то ручкою толкнет,
И, заигравшись с ним, не слышит и вполуха.
Господь не уберег, случилася проруха -
Игривый мяч упал в пучину вод.
Рыдает, слезы льет несчастная Татьяна;
А водовоз Кузьма - тот, что всегда вполпьяна, -
Картуз совлек
И тако рек:
«Да полно, барышня! Сия беда - не горе.
Вот Сивку запрягу, и за водою вскоре
Помчуся вскачь.
Багор-то мой остер, ведро мое просторно -
Из речки я умело и проворно
Добуду мяч».
Мораль: не так просты простые водовозы.
Кто знает толк в воде, тот утишает слезы.

Есенин
Хороша была Танюша, краше не было в селе,
Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.
У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру,
И ногой пинает мячик - любит странную игру.

Вышел парень, поклонился кучерявой головой:
"разреши, душа-Татьяна, тоже пнуть его ногой?"
Побледнела, словно саван, схолодела, как роса.
Душегубкою-змеею развилась ее коса.

"Ой ты, парень синеглазый, не в обиду я скажу,
я его ногою пнула, а теперь не нахожу".
"Не грусти, моя Танюша, видно, мяч пошёл ко дну,
если ты меня полюбишь, я тотчас за ним нырну".

Лермонтов
Белеет мячик одинокий
в тумане речки голубой -
сбежал от Тани недалёкой,
оставил берег свой родной...

Играют волны - ветер свищет,
а Таня плачет и кричит,
она свой мяч упрямо ищет,
за ним по берегу бежит.

Под ним струя светлей лазури,
над ним луч солнца золотой...
А он, мятежный, просит бури,
как будто в бурях есть покой!
Пушкин

Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью:
река глубOка и туманна,
игрушку чудную свою
с моста случайно уронила...
О, как ты этот мяч любила!
Ты горько плачешь и зовёшь...
Не плачь! Ты мячик свой найдёшь,
он в бурной речке не утонет,
ведь мяч - не камень, не бревно,
не погрузИтся он на дно,
его поток бурлящий гонит,
течёт по лугу, через лес
к плотине близлежащей ГЭС

Красная Шапочка с бантом в косичке
C песней в лесу собирала лисички,
В белом передничке, в белых носочках,
Ножичком острым срезая грибочки.

Ну, а пока наполнялось лукошко,
Бабушка внучку ждала у окошка.
Очень любила старушка лисички,
Ну и к лисичкам - стопарь по привычке.

В это же время бесшумно по следу
Крался, прельстившись халявным обедом,
Серый, голодный и очень опасный
Волк кровожадный за Шапочкой Красной.

Расплата была справедливой и скорой:
Корчится в муках позорный Волчара...
Просто лисички от мухоморов
Красная Шапочка не отличала.
*************
О бабушке и Красной шапочке.

В глухих лесах, возможно под Тамбовом,
Хотя молчат историки об этом,
Огромный серый волк, на вид суровый,
Не выезжая жил зимой и летом.
Среди лесов таилась деревушка,
Дворов пятнадцать- двадцать, небольшая,
И в деревушке той жила старушка
У-шу в часы досуга изучая.
Старушку в деревушке уважали,
Сосед в бидоне молоко таскал,
И, если молоко не свежим было,
Случалось, пяткой в ухо получал.
Так и жила: кто молока, кто пряник,
Кто через лес в Тамбов за водочкой сгоняет
Довольна бабка, а в деревне праздник,
Никто сегодня трендюлей не получает.
А в городе,( наверное в Тамбове )
Жила в те дни старушки этой дочка,
Заведовала женщина столовой,-
Была такая общепитовская точка.
И у неё, ( короче, заморочка
В моём повествованьи получилась,)
Росла одна хорошенькая дочка,
Что внучкой старой бабке приходилась.
Та внучка, ( назовем её условно Света),
Училась хорошо, пятерки приносила,
И мама ей на радостях за это
На лето шляпку красную купила.
В семье, похоже, не было мужчины,
Сейчас такое встретишь повсеместно,
Возможно, были к этому причины,
Но мне они пока что неизвестны.
И вот, однажды, в летний день прекрасный,
Пирог огромный испекли они, с грибами,
И чтоб не зачерствел тот понапрасну,
Кусок решили отослать старушке-маме.
Но вот беда: в лесную деревеньку
Автобус не идет, такси не возит,
Решили подрядить соседа- Веньку,
Так тот пять тысяч за доставку просит.
А за пять тысяч маму душит жаба,-
Такие деньги выкинуть на ветер?
И вот, тогда решила дура-баба,
Пирог нести придется дочке, Свете.
Как ни пыталась Света отвертеться,
Ссылаясь, типа, на свою больную ногу,
Ей стало ясно - никуда не деться,
И Света быстро собралась в дорогу.
Взяла пирог, бутылку самогона,
(на мухоморах настоялось зелье)
Сама сто грамм махнула для разгона,
И в лес вошла...И началось веселье!
Идет по лесу. песню распевая,
Про то что видит, что на ум придется,
Для связки-матом сочным разбавляя,
Сейчас хип-хопом это творчество зовется.
И вдруг, навстречу Свете, из-за ёлки,
Огромный волк, схватил её, в чащобу тащит,
Другой бы пожалел, что нет с собой двустволки,
А Света думает:- ну нифига, меня таращит!
А волк принес девчушку на опушку,
И, разглядев её, подумал так:
Я жрать не стану эту чертову пьянчужку,
Она страшнее Ксении Собчак!
Спросила Света:- ты откуда взялся?
Я тороплюсь, несу для бабушки пирог,
А ну-ка отвали, чего, блин, привязался?
Пристал, как банный лист, позорный волк!
А где, скажи, живет твоя бабуля?
- моментом серый уши навострил,
И есть ли у нее коров, овцы?
Я б сена ей по лесу нашустрил!
И Света спьяну волку правду рассказала
Есть три овцы, в загоне травку ест бычок,
У серого слюна из пасти побежала,
Уж очень он любил покушать, дурачок.
Ну чтож,- сказал он - поспешай, Светлана!
Но прямо не ходи, в болото попадешь!
Иди вон той, окольной тропкой. ладно?
Тогда без приключений к бабке попадешь.
А сам рванул тропой прямой в деревню,
И думал серый об одном тогда
Что утащить бычка у бабки древней
Он сможет безо всякого труда.
Подкрался тихо к дому старушонки,
Схватил бычка, и в лес хотел бежать,
Но только волк не рассчитал своей силенки,
Быка не смог и от земли он оторвать.
А в тот момент старушка появилась,
И, оценив картину, озверела вмиг,
как сто чертей, наверно, разозлилась,
И провела коронный лоу-кик...
Никто не стал тревожить докторов,
Поступок волка был, увы, фатальный,
Удар у бабки оказался- будь здоров!
Исход, как говорят врачи, -летальный...
Вот так, друзья, чтоб много лет прожить,
И никаких напастей не бояться,
Всем надо с физкультурою дружить,
Или у-шу, как та старушка, заниматься!
***************************************

Лес зеленый, небо сине
Куст малиновый цветет.
Вот и наша героиня
В красной шапочке идет.
Ей дорога не загадка,
(хоть трудна и далека),
Если ждёт родная бабка,
Приболевшая слегка.
Тут не трудно догадаться,
Кто ей встретился в пути.
То да сё, да как добраться,
Как до бабушки дойти...
Внучка, как и полагалось,
Исповедалась ему.
Но при этом улыбалась
Чему-то своему...
Ладушки-ладушки,
До скорого...у бабушки...
Хищный зверь с повадкой танка
Вышел к цели напролом.
Вот та самая полянка,
Палисадничек и дом.
На крылечке остановка:
"Ну, бабуля, погоди..."
"Дерни, детка, за веревку,
Вытри ножки и входи!"
И ворвался он в избушку
Без понятия о том,
Что окажется старушка
"ворошиловским стрелком".
Вот она, взглянув сурово,
Глаз сощуривщи слегка,
Из оружья именного -
бабах! - продырявила волка.
Волк не дожил до получки
В этой притче. Ё-моё!
Дело вовсе не во внучке,
Дело в бабушке её.
Дело в каждом, кто не против
Усмирять звериный нрав.
Видишь вывеску напротив
"Вступим в общество ДОСААФ!"?
Ладушки, ладушки...
А чем мы хуже бабушки?

Как бы рассказали "Красную шапочку"...

Эдгар По
На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую
вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и
будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная
Шапочка.

Эрнст Хемингуэй
Мать вошла, она поставила на стол кошелку. В кошелке было молоко,
белый хлеб и яйца.
- Вот, - сказала мать.
- Что? - спросила ее Красная Шапочка.
- Вот это, - сказала мать, - отнесешь своей бабушке.
- Ладно, - сказала Красная Шапочка.
- И смотри в оба, - сказала мать, - Волк.
- Да.
Мать смотрела, как ее дочь, которую все называли Красной Шапочкой,
потому что она всегда ходила в красной шапочке, вышла и, глядя на свою
уходящую дочь, мать подумала, что очень опасно пускать ее одну в лес; и,
кроме того, она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав
это, она почувствовала, что начинает тревожиться.

Ги де Мопассап
Волк ее встретил. Он осмотрел ее тем особенным взглядом, который опытный
парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая все еще
старается выдать себя за невинную. Но он верит в ее невинность не более
ее самой и будто видит уже, как она раздевается, как ее юбки падают одна
за другой и она остается только в рубахе, под которой очерчиваются
сладостные формы ее тела.

Виктор Гюго
Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в
пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей,
как сомнабула в печке...

Джек Лондон
Но она была достойной дочерью своей расы; в ее жилах текла сильная кровь
белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на
волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним
классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед,
улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

Ярослав Гашек
- Эх, и что же я наделал? - бормотал Волк. - Одним словом обделался.

Оноре де Бальзак
Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в
середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал ее из модного в то
время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил ее на
железные петли, которые в свое время, может быть, и были хороши, но
ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров,
только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили,
что ее сделал собственной шпорой Селестен де Шавард - фаворит Марии
Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки
Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не
следует останавливаться на ней более подробно.

Оскар Уайльд
Волк. Извините, вы не знаете моего имени, но...
Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем
пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришел, чтобы вас съесть.
Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
Волк. Но я говорю серьезно.
Бабушка. И это придает особый блеск вашему остроумию.
Волк. Я рад, что вы не относитесь серьезно к факту, который я только что
вам сообщил.
Бабушка. Нынче относиться серьезно к серьезным вещам - это проявление
дурного вкуса.
Волк. А к чему мы должны относиться серьезно?
Бабушка. Разумеется к глупостям. Но вы невыносимы.
Волк. Когда же Волк бывает несносным?
Бабушка. Когда надоедает вопросами.
Волк. А женщина?
Бабушка. Когда никто не может поставить ее на место.
Волк. Вы очень строги к себе.
Бабушка. Рассчитываю на вашу скромность.
Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает ее).
Бабушка. (из брюха Волка). Жалко, что вы поспешили. Я только что
собиралась рассказать вам одну поучительную историю.

Эрих Мария Ремарк.
Иди ко мне, - сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они
вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость -
тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
- Конечно, - сказала она. - Нам не на что надеяться. У меня нет
будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.

(Ц) ................))))))