potapo-s@yandex.ru

potapov-art@mail.ru

Фотографии Потапов_Сергей :

картины

Его картины покоряют даже тех, кто совершенно далек от живописи.
Свежий, неординарный взгляд на вещи. Изысканность образов. Потрясающие краски, которые были, по-моему, только у импрессионистов. О художнике Сергее Потапове нельзя сказать, что «он войдет в искусство». Он уже вошел! Причем, в парадную дверь, поскольку каждая из его картин – событие.
Загадка.
Повод к размышлению.
Десять с лишним лет Сергея Потапова сопровождает огромный успех - на вернисажах в Дании, на выставках в Москве, Петербурге. Несколько работ «ушли» в частные коллекции за рубеж – в США и в ОАЭ. Ряд полотен экспонируется в галереях Англии и Израиля.



В мастерской Сергея Потапова всё буквально кричит о творчестве.
Коробки с кистями и тюбиками красок.
Эскизы.
Новое полотно, на котором ещё не успели просохнуть краски.
Множество завершенных, на первый взгляд, работ, которые художник держит, не выпуская к зрителям, словно птенцов в гнезде.
На стене - рама для будущей картины, а внутри – обычные часы: другого свободного места не нашлось. Но мне эта случайность показалась символичной. В творчестве Потапова есть прекрасная работа - «Песочные часы», которая напоминает о том, что время быстротечно, оно уходит, ускользает, тает, как песчинка в океане, и нельзя его разменивать на что-то скоротечное и второстепенное. Возможно, рама с часами в замкнутом пространстве мастерской и отозвалась на уровне подсознания вот этой неожиданной интерпретацией образов, тайн, ассоциаций.
Долгое время Сергей Потапов был поклонником классического стиля. «Горел» русскими художниками – Репин, Серов, Коровин, позднее - Малявин. Русская школа повлияла сильно. Но писать как «классики» - значит … повторять их? А как же собственный путь?
В поиске самого себя помогала учеба в «Грековке», у известного преподавателя и художника Мамонтова. Тот сумел создать необычайную атмосферу: не давил на своих учеников, а помогал выразить себя. Молча ходил. Смотрел. Рядом с кем-то останавливался, брал кисть, делал два- три мазка, и … происходило чудо: холст превращался в картину. Но как добиться этого самому?.. Только за счет постоянной учебы.
У старых мастеров, чьи полотна, потрескавшиеся от времени, завораживают силой таланта.
У окружающей природы, с богатством красок которой не может соперничать ни одна палитра.
У музыки, которая дарит мир эмоций, и рождаются образы, прежде совершенно неизвестные.
«Инлэйсизм» (от английского слова «сплетать») – так назвал Потапов одно из направлений в своем творчестве. Самые яркие образцы – «Бархатный сентябрь», «Донское солнце», «На даче», «Букет сирени». То, что в искусствоведении скучно называется «живопись гобеленов», у Потапова превращается в роскошные, сочные тона фактуры в сочетании с воздушностью.
«Импалсизм» (от английского «порыв», «импульс») – тоже новшество Потапова. Дать чему - то имя - значит обрести над ним власть, и художник, назвав направление, в котором работает, проявляет себя как истинный творец. «Псовая охота». «Ирисы», «Солнечный день», «Рандеву», «Пегас», «Щука» - полотна, за которые коллекционеры готовы любые деньги заплатить, только бы их иметь в своем собрании. Случаются и полугрустные- полуанекдотичные истории в связи с этим. Одна из недобросовестных галерейщиц объявила копию работы Потапова как подлинник. «А где подпись?!» - поинтересовался клиент. «Через полчаса приедет – поставит». Так случилось, что Потапов обо всем узнал последним и очень удивился: «Какая картина? Какая подпись?! Да я с её галереей вообще не сотрудничаю». Если вы не видели ни одной из этих работ, то, конечно, трудно понять, из-за чего кипят такие страсти. Но кто знает творчество Потапова, удивляться не станет. Те же «Ирисы» - да от них аромат идет!
Какой человек - такое и творчество.
Потапов- романтик. Вспомните его «импалсизм»: краски ликуют, смеются, грустят, размышляют. Истинные сотворцы в его диалоге с музой. «Натюрморт с виноградом», «Весна» - ливень эмоций по отношению к окружающему миру.
Потапов – поэт. «Розы», «Магический кристалл», «Букет» … Каждая из картин - как сонет Шекспира.
Потапов - философ. По собственному признанию, интересуется всем, что затрагивает темы мироустройства, космоса. «Я верю, что есть энергоинформационное поле, ноосфера, существуют космические законы, которые включают в себя все, что «наработано» в прежних жизнях и в нынешней. Еще академик Козырев писал, что время существует одновременно в прошлом, настоящем и будущем. Сколько вокруг совершенно необъяснимых вещей – Стоухендж, дольмены… За триста километров кто-то, выходит, тащил эти глыбы? Для чего? Даже ученые не могут объяснить».
Философско-мистические подтексты присутствуют во многих работах Сергея Потапова. Тема Гипербореи («праматери мировой цивилизации») буквально захлестнула. «Перед тем, как писать картину, я посмотрел даже старинные карты. А там - … Гиперборея! Не континент, а четыре острова. Никаких вымыслов – реальность. Та реальность, в которой жили наши прадеды (даже Нострадамус называл россиян «народом гиперборейским»). Может, в этом и кроется менталитет следующих поколений, ожидающих вечного чуда без особых трудов? Воспоминание на генетическом плане? Я, когда съездил в Данию, обратил внимание на их сказки. В русских – лежебока на печи, ковер- самолет, сапоги- скороходы, а в датских – вначале потрудись сам, а потом уже – дождь изобилия. Так возник образ щуки. Родился цвет. Нежно- розовый, ассоциирующийся с мечтами, фантазиями, грезами. А дальше – по Плинию. Щука носом упирается в Северный полюс, где-то за Полярным кругом, как раз там, где когда-то была Гиперборея. А «ведро», в которое вот - вот удастся поймать щуку - это Земля. Розовые мечты сбываются без всякого труда, достаточно только пожелать…»
Слушать комментарии Сергея Потапова к «философским картинам» - значит, погрузиться в мир образов, метафор, изысканных размышлений.
-Помните сказку про колобка? А почему колобок? Может быть, Коло-бог? Символ Солнца? Коло-бог превратился в закамуфлированный образ сдобного колобка. Символ России в этой сказке – Лиса, которая «съела», то есть спрятала от непосвященных тайные, сакральные знания, которые наши прадеды – славяне пытались сохранить для потомков. Видимо, в небезопасное время, когда только так и можно было передать сквозь века важную информацию. Моя трактовка не традиционна, да? Я лично подобной не слышал. Но ведь наша история древняя. Может быть, самая древняя: ведь был когда-то один- единственный язык. А потом их стало несколько, все перемешалось, и распалась связь времен, народов. Земля – аккумулятор. Люди раньше были духовнее. С веками эта духовность стала утрачиваться, таять, как весенний снег под солнцем. И тогда мудрые приняли решение сохранить знания в виде сказок. А русский язык - он самый яркий, богатый, мощный. Как ни один другой способствует передаче духовного потенциала. Английский, например, рассчитан на прагматичность мира, общества, на «звон монет». Русский язык – камертон истинной духовности».
Я слушаю Сергея Потапова и думаю о том, как правы окружающие: если бы Потапов не стал живописцем, то мог бы стать писателем. Или искусствоведом… Или журнальным критиком… К счастью, Потапов выбрал путь художника! Он дарит зрителям совершенно волшебный мир, в котором господствуют красота, любовь, доброта, а значит, будет по-прежнему кружить в тихом полете маленькая Земля…
Эмилия Слюсарева
Июльский калейдоскоп х.м. 80х90

Солнечный вальс х.м. 100х80
Дессерт х.м. 60х90

Художник


ВИНТАЖНАЯ СВЕЖЕСТЬ
Вера Котелевская

Что получится, если протереть ветошью старинный холст и обнаружить там вдруг ослепительный снег или фосфорецирующие рыбы? Прорывая туман, на свет выступают яркие и тревожные персонажи, фактурные вещи… Получится стиль «импалсизм», к которому художник Сергей Потапов шел 12 лет.


А пока искал свое, делал классические пейзажи. Но как писать их после Шишкина, как превзойти мэтра? Это на картине у Сергея Потапова щука превратилась в «Розовую мечту», а жить по щучьему веленью он не умеет. «Когда посетил Данию с персональной выставкой, был удивлен их фольклором. В русских сказках герой ведь все желает чуда, чтобы счастье свалилось на него по волшебству. А в датских сказках нужно что-то делать, делать – и тогда ты получаешь в конце вознаграждение».

Вознаграждение к художнику пришло не сразу. Над отдельными полотнами работал месяцы, над иными – год, два. В картине «Мечта» видишь целый дождь рыбы, словно проливающийся из рога изобилия, а в натюрморте «Весна» что-то цветущее – может быть, липа или белая сирень – обрушивается на нас жизнерадостным потоком. В импульсивности – авторский почерк Потапова.

«В начале 1990-х на меня оказала воздействие книга китайского живописца Цибай Ши. Своих учеников он наставлял так: «Если вы хотите, чтобы бабочка или стрекоза были, в рисунке живыми, не мешайте карандашу свободно двигаться по бумаге». Полностью отдаться интуиции, понимаете? Я тоже пытаюсь не мешать кисти и мастихину свободно двигаться по холсту. Этот путь на холсте бывает таким непредсказуемым! Точнее, это управляемая непредсказуемость. Помню, и в училище нам говорили, что в рисунке должна оставаться какая-то недосказанность. В погоне за совершенством, бесконечно исправляя себя самого, можно ведь и картину испортить. Я всегда оставляю что-то абстрактное, пусть зритель завершит образ сам своим воображением».

Постепенно к нему придут и геометрическая форма мазка, и стихийная бесформенность заднего плана – с экспрессивными красками плана переднего, - и техника «старения», под антик, которая превратит скатерти, кувшины, самовары и даже обычную огородную тыкву в таинственные археологические раритеты. Пожалуй, наиболее отчетливым импалсизм становится в триптихе «вкусных» натюрмортов: с тыквой, грушей и виноградом. «Натюрморт с виноградом» завораживает янтарной выпуклостью ягод, языческим ликованием света на всех предметах. И эта же языческая восторженность – во всех цветочных натюрмортах, будь то розы, ирисы или тюльпаны. Насыщенность цвета, способность фона отступить и дать зазвучать источающим влагу, свежесорванным бутонам – так чувственно художник передает энергетику утра. Он словно дает говорить самим вещам, предоставляя себя в качестве чуткого инструмента.

«Импалсизм, от английского impulse, проявляется в постоянном движении фантазии, ее капризных траекториях. Сначала идея картины может быть одной, а пока ты готовишь холст, кисти, - она уже изменилась, приняла новые очертания. И на этом воображение не останавливается. «Соколиную охоту» я писал год. А начиналось все с банальных разговоров об охоте вообще, потом я размышлял об этом ритуале – соколиной охоте, об удивительном мастерстве, позволяющем приручить птицу и научить ее приносить тебе дичь…»

Прихотливость фантазии ощущается в жанровых композициях художника. Цикл картин, посвященных карнавалу, картина «Коррида» или «Танцы майя» отражают стихийные состояния человеческой души, близкие трансу. В них контуры вещей словно надорваны, кисть поддается экстазу. Трибуна испанского стадиона – фейерверк, в котором неразличимы ни лица, ни силуэты, все слилось в едином устремлении к арене, дыхание замерло. В других же работах проступает отчетливая ностальгия по аристократическим временам, когда жизнь была красивым ритуалом. Кажется, такой тонкой ностальгией проникнута картина «Псовая охота». Здесь поступь легковесных коней столь же изящна, сколь и осанка наездников и наездниц, а белизна снега подчеркивает их точеные силуэты.

Когда же Сергей Потапов устает от «импалсизма» нашей жизни – нестабильности и стихийности, настигающей нас с телеэкрана, в автомобильных пробках и в толпе, он удаляется рыбалить. Говорит, что чудо-рыб поймать не удавалось, зато душа находит полное отдохновение. «Сутолока отступает, забываешь даже о работе – ни мельтешения цвета, ни напряженных мыслей о композиции, прорисовках… Просто замираешь и медитируешь на поплавок. Воду слушаешь».

Донская вода оставила свой след в творчестве Сергея Потапова. Триптих «Осень. Набережная» посвящен сентябрьскому Ростову. Глубокий зеленый цвет объединяет сушу – с еще не облетевшими каштанами – и реку. Новая же встреча с набережной состоится в картине «Рандеву», где уже знакомы е нам два катера снова греются бок о бок, погруженные в черно-зеленую воду, и абсолютно равнодушны к белизне сугробов-простыней, загромоздивших тротуары. Над ними мудрый соглядатай – чистый холст, идеально-белое небо, которому не нужны краски. Сергей и Светлана, супруга, любят эти картины. А самую любимую – «Розовую мечту» с щукой – продавать наотрез отказываются. «Выставим, но продавать – нет. Не можем. Родная она».

В своих философических работах – «Натюрморт с компасом», «Песочные часы» - Сергей Потапов пренебрегает законами перспективы. Пространство несколько искажено под воздействием всесильного времени. И изящно изогнувшиеся часы, которые должны бы являться безупречной мерой, здесь так же бренны, как сухой букет, едва хранящий аромат степей. Из 44 картин, представленных на персональной выставке художника, ни одна не кажется случайной. Каждая – какое-то важное, звенящее сообщение. Читая эти письмена, испытываешь смешанное чувство посещения стилизованной «лавки древностей» и дачной церемонии с дымящимся самоваром. Все очень горячо и свежо! Изысканный винтаж разворачивается в философию времени.

Гиперборея х.м. 60х100
Ирисы х.м. 100х90
Псовая охота х.м. 90х90
Рандеву х.м. 90х90