К Новому году отослала приятелю-однокурснику строчки из Рождественского романса И. Бродского.
Ну, знаете, эти:
Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необъяснимой,
Как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и много хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
Мои любимые у него, кстати. Потому, что ведь понятно на самом деле, что ничего этого не будет. И вот это как раз и цепляет. И моего приятеля зацепило. И он проникся, как здорово я , оказывается, его понимаю и тоску по ушедшему и эту самую ностальгию.
В ответ получаю восхищенное письмо. Что-то в письме меня озадачило. Полезла в "отправленные". Ну, понятно - стихи были отправлены без ссылки на автора. Такой тонкий ход. Схватилась за голову: что делать, надо опровергать и открещиваться от чужой славы. В отчаянии села и написала:

А в сочельник меняются краски.
Все немножко съезжают с ума,
покупают игрушки и маски,
елки тащат из леса в дома,

позволяют мечты и причуды....
И, как в детстве, томится душа,
что живет и трепещет покуда,
волшебства ожидая и чуда,
встав на цыпочки и чуть дыша.

Скрип шагов по морозному снегу.
Стук в стекло, различимый едва.
Тайна тайн - все же был он иль не был?
И уйдет предрассветно - куда?

Что оставит, уйдя безвозвратно?
Что возьмет - безвозвратно - с собой?
Вспоминая его многократно,
захотим ли однажды обратно,
словно блудные дети, домой?

Но пока, устремившись навстречу
обещаньям неверным ночным,
Уходящего смутные плечи
мы не видим и не грустим.

В общем, реабилитировалась. Это, конечно, не Бродский, но все-таки.... А опровержение с извинениями отправила, и со стишком - не удержалась. И вот ведь молчит, собака!