Я вновь проснулся один. Это принесло мне облегчение - от вчерашней вспышки по отношению к Ромео не осталось и следа. Я лениво потянулся, затем рывком поднялся на ноги и отправился в ванную. В такие минуты я любил представлять себе, что я жив и сейчас субботнее утро, и я должен принять утренний душ, почистить зубы и побриться. Разумеется, ничего подобного я делать не стал, мне было достаточно переодеться и ополоснуть лицо холодной водой. Впрочем, и это было скорее прихотью, чем необходимостью. Надо кончать с манерой спать в том, в чем ходишь. Сильно мнется. Вытираясь полотенцем, я кинул взгляд в зеркало и замер: на моей шее виднелись потеки крови, полусмытые водой, но все еще явно заметные! Я нервно сглотнул, провел по шее кончиками пальцев и поднес их к носу. Ничем не пахнет - кровь вампира. Либо Ромео зачем-то побрызгал меня своей кровью, либо она моя... и это куда вероятнее. Недоумевая, я смыл алые следы, надел чистую белую рубашку и пошел в кухню. Мишель, разумеется, была там - она всегда ужинает примерно в это время. На этот раз я застал ее за чашкой кофе. Не представляю, как она пьет эту бурду - сахар и сливки делают его сносным, но ведь она не добавляет ни то, ни другое!
- Доб'ый вече', - вполне мирно поздровалась она.
Я молча наполнил первую попавшуюся чашку смесью крови с вином из графина и сел за стол. Краем глаза отметил, что чашечка попалась веселенькая - ярко-зеленая, в ромашках и собачках.
- Что еще случилось? - Поинтересовалась Мишель, интонацией ясно давая понять, что ее это абсолютно не интересует. Видимо, вчерашний холодок еще не выветрился.
Я помотал головой, не желая ничего объяснять. Медленно глотая смесь, я чувствовал, как алкоголь согревает изнутри. В кухню вошел Ромео - как всегда, безупречно одетый, аккуратно расчесанные волосы обманчиво небрежно раскиданы по плечам, спина прямая, походка летящая - кажется, я знаю, почему создатели дали ему такое имя. Наверняка в шестнадцать он выглядел юным греческим богом.
Он поздоровался в своей обычной игривой манере и уселся напротив с полным бокалом в руках. Ну да, в отличие от меня он никогда не упустит возможности покрасоваться с хрустальным бокалом, наполненным багрово-алой жидкостью.
- Как спалось?
- Нормально, - не вникая в вопрос, ответил я, размышляя о своем. Если это была моя кровь, то я уже не узнаю, откуда она взялась, потому что ранка, конечно, быстро затянулась. На мне все заживает, как на собаке. Ну хорошо, а откуда могла взяться ранка? Не сам же я себя оцарапал, в самом деле? Сколько помню, я всегда просыпался точно в том же положении, в котором засыпал. Иногда к вечеру тело затекало, и мне было тяжело подняться, но любую неудобную позу я сохранял на весь день. Тут я поднял глаза и встретился взглядом с Ромео.
Его лицо было неподвижно, но глаза искрились иронией, когда он подносил ко рту свой бокал. Меня осенило. Сатана, старый подлец, он воспользовлся моим вчерашним опрометчивым обещанием, чтобы пить мою кровь! Я почти физически почувствовал, как во мне все закипело. Я чуть было не зарычал, но спохватился. Надо же, в посленее время со злости я окрестил его Сатаной. Но сейчас не время думать об этом. Мне просто необходимо поговорить с ним наедине. И уж тогда я из него всю душу вытрясу... если она есть. Нельзя же так ловить меня на слове! Ну ляпнул я глупость в состоянии аффекта, так что теперь, мне за это вот так расплачиваться? В буквальном смысле - кровью! Ах, как хочется выложить ему все, но нельзя закатывать этот скандал при Мишель. Ее и так достали наши ссоры. Однако мои мысли плавно переключились на Ромео. Старый развратник... Да как он смеет!
Волнуясь, я допил содержимое чашки с собачками в несколько глотков и внимательно следил за Ромео. К своему удовольствию, я серьезно подпортил ему аппетит. Под моим пристальным взглядом он заволновался, пытаясь сообразить, чем он вызван. Наконец, когда последние капли исчезли с донышка бокала, я рывком поднялся и кивнул в сторону комнаты, приглашая следовать за собой. Мишель с интересом посмотрела на нас, но следом не пошла. Какая она все-таки понятливая.
Едва дождавшись, пока Ромео прикроет дверь, я закатил ему звонкую пощечину. Вряд ли ему было больно, хотя я бил со всей силы, его бесстрастное лицо даже не шелохнулось. Зато он сразу понял, что разговор будет серьезным.
- В чем дело? - Несмотря на все его старания, голос немного дрогнул, как я отметил к своему удовольствию.
- Даже не знаю, с чего начать... Возможно, с того, что некий старый вампир пьет мою кровь, когда я не в состоянии за себя постоять?!
- Ах, ты об этом. Ты ведь сам позволил мне.
- Ты знаешь, что я не мог позволить тебе ничего подобного! Ты воспользовался моими словами, вот и все! Подлец!
Ромео вздохнул, опустился на диван и увлек меня за собой. Я вновь чувствовал нехватку кислорода.
- Понимаешь, - начал он, пытаясь говорить как можно убедительнее, - мне так тяжело каждый вечер просыпаться и видеть тебя спящим. Ты похож на ангела, который спустился на землю и прилег отдохнуть... Ты и сам знаешь, что красив. Твое лицо так спокойно и так прекрасно. Тебе невозможно представить, что это за искушение. Думаю, пришло время поговорить начистоту. Я и раньше позволял себе прикасаться к тебе, я гладил твои волосы, и эти мгновения делали меня самым счастливым старым подлым вампиром на свете. - Он мечтательно улыбнулся. Теперь он смотрел в окно, словно сквозь меня, полностью погрузившись в свои чувства. - Вы, молодые, так похожи на людей и в то же время такие чистые и безупречные. За долгие годы я научился ценить красоту во всем. Думаешь, я слишком стар, чтобы оценить внешность Мишель? Мне нравится наблюдать за ней. Возможно, именно поэтому я сделал ее своей ученицей и передал ей все свои знания. Но она умна, даже слишком умна для смертной женщины, и у нее есть способности, огромный потенциал. Не сочти мое отношение к тебе влюбленностью или личной привязанностью, я просто восхищаюсь тобой, как произведением искусства. Твоей энергией, твоей молодостью...
- Достаточно. - Я уже слышал все, что нужно. Вот так вот он хитро поставил вопрос - вроде как я ему произведение искусства. Отличная отмазка. Вопрос про мою кровь на шее он благоразумно обошел.
Ромео мягко улыбался. Казалось, мой взгляд его совсем не трогает.
- Послушай, когда ты стал вампиром, Шекспира еще не было и в проекте. Как тебе дали это имя?
- Это произошло много позже. Поверь, тогда я ему вполне соответствовал.
- Зачем тебе моя кровь? - Ха, я опять застал его врасплох. Мне нравится видеть, как он теряется.
- Ты хочешь знать? - Уточнил он. Видимо, еще не придумал.
Я выдержал театральную паузу.
- Да.
- Тогда попробуй.
Он подался ко мне всем телом. Наклонил к себе мою голову и прижал мои губы к артерии. Где-то в глубинах моего сознания зародилась мысль, что я ошибался. Он-то прекрасно знал, зачем ему моя кровь.
Я медлил. Мне совсем не хотелось пить из него, как я делал это с множеством людей до этого. До сих пор я пробовал его кровь всего раз, и, помнится, это было восхитительно.
Заметив мои колебания, он уверенно коснулся губами моей шеи и сделал небольшой надрез, как мне показалось, одним клыком. Я повторил его действие, не так умело, но все же... До сих пор мне как-то не приходило в голову, что двое могут пить кровь друг друга одновременно. Извращение какое-то, вроде позы 69. Не поверю больше ни единому его слову по поводу "произведения искусства"! Это скорее напоминало секс - физическое слияние двух тел. Я почувствовал, что задыхаюсь – уже не от ярости, а от страсти. Меня охватила крупная дрожь. Я вновь ощутил вкус его крови - я уже описывал его, и он ни на йоту не изменился. Только теперь и он пил мою кровь, и это, как ни странно, тоже было приятно.
Я не знаю, сколько времени мы провели, прижавшись друг к другу, как два любовника. Нас прервала Мишель, которая зашла в комнату и вскрикнула. В руках у нее был флакон духов - через секунду он катился по полу, проливая жидкость на ковер. Помнится, потом в этой комнате пару дней просто нельзя было дышать...
Ромео неожиданно отпустил меня, и я упал из его рук, совершенно не владея собой. Я все слышал и видел, и прекрасно понимал, что лежу навзничь наполовину на полу, наполовину на диване, но не мог заставить себя подняться или хотя бы сказать Мишель, что все в порядке. Ромео вытолкал ее из комнаты, попутно обещая все объяснить позже. Затем, кажется, он хлопал меня по щекам, брызгал водой, умолял что-то сказать, по-моему, даже плакал, я помню все это, словно сон. Я все еще переживал те мгновения, которые провел в его руках, я ненавидел себя за то, что поддался ему, и за то, что мне было так хорошо. Когда я очнулся, то обнаружил себя лежащим на диване в позе покойника - какой-то юморист скрестил мои руки на груди. Я даже знаю, какой. Впрочем, меня это ни капли не задело. Я все еще чувствовал слабость, голова приятно кружилась, и мне было трудно сфокусировать взгляд на одном предмете. Стараясь идти как можно ровнее, я дошел до двери и едва не упал. К счастью, меня подхватили заботливые руки - разумеется, он уже здесь.
- Как ты себя чувствуешь?
Вот тут я серьезно задумался. Спорный вопрос. С одной стороны - безусловно хреново, похоже на похмелье, хоть я о нем и знаю только по книжкам да фильмам, с другой - у меня ничего не болело и где-то в глубине души я все еще сохранил то ощущение, которое испытал...
Стоп.
Начнем сначала. Этот тип что, опять исхитрился соблазнить меня? Ну и подлые у него приемы. А теперь он заботливо поддерживает меня под локоть и интересуется, как я себя чувствую. Что-то подсказывало мне, что он прекрасно знает, как я себя чувствую.
Я позволил усадить себя на диван, но мысли оставались кристально ясными. Сознание того, что я опять стал жертвой, отрезвило как ничто.
- Прости меня, - прошептал Ромео. Он сидел рядом и обнимал меня за плечи, и вид у него был ужасно виноватый - я ни разу такого не видел. Интересно, с чего это вдруг он решил извиниться? Помнится, раньше он воспринимал победы как победы.
- За что? - Я горько усмехнулся. Удерживать мысли в строгом порядке было ужасно сложно.
- Понимаешь, - начал он, я видел, как он волнуется, - когда два вампира пьют кровь друг друга, отданную добровольно... В общем, между ними образуется особая связь - ее называют Узы Крови. Что-то вроде союза. Мы теперь связаны невидимой нитью - если с одним из нас что-то случится, воторой сразу же узнает об этом. Мы будем чувствовать друг друга, между нами больше не будет тайн. Я всегда буду знать, что ты лжешь, и ты всегда сможешь уличить меня в неискренности...
Он, кажется, говорил еще и еще. Я молча переварил информацию. Интересно, почему он - как огурчик, а я - как алкаш со стажем?
- Ну и что? - Наконец выдал я. На лице Ромео ничего не отразилось, но я ощутил его изумление. А что, неплохо - по крайней мере теперь буду знать, что он чувствует. Потому что по его лицу это невозможно определить.
- Ты... не сердишься на меня?
- За что?
- Я же знал... Но не подумал об этом, понимаешь, я просто не мог! Даже если бы вспомнил - все равно бы не удержался.
- Да ты себе же сделал хуже. Теперь ты меня не обманешь.
К удивлению Ромео, я подмигнул.
- Да и какая, в общем, разница? Нам так и так предстоит быть вместе - по крайней мере, до полного падения моральных устоев. И я не уверен, что мы разойдемся после этого... Как бы то ни было, я привык к тебе и твоим тараканам.
- Каким тараканам? – Окончательно запутался мой собеседник.
- В голове.
- Ты действительно... хочешь остаться со мной?
- А почему бы и нет? - Ввиду моего состояния я говорил совершенно искренне - да и солгать я все равно не мог, если то, что он рассказал про Узы Крови, мне не приснилось.
Прежде чем я додумал эту мысль до конца, Ромео крепко поцеловал меня в губы. От него пахло вином и яблоками. Я не ответил на поцелуй, но он, похоже, не смутился. Конечно, не то, что его кровь, но тоже довольно приятно...
В дверном проеме стояла Мишель. Она улыбалась, ее глаза сияли. Кажется, она была довольна. Теперь-то точно никто из нас не покинет ее, догадался я.