Хуже всего смотреть, когда знаешь следующую фразу и только ждешь, как же ее обыграют. За этой угадайкой почти потерялся для меня спектакль. Но все же какое-то впечатление осталось, хотя оно скорее разбросано по сценам и характерам. Хотя и это можно объяснить спецификой постановки, здесь каждый сам по себе, совершенно отдельно, одинокий, непонятый и не пытающийся понять другого. Разве что Ирина иногда тянется к Ольге, как к матери.
Ольга упрекает Машу: «я бы любила мужа!», ее цепляние за гипотетическое замужество – последняя надежда. Отчаяние настолько сильно, что она выливает из лампы керосин на пол и чуть не поджигает дом – лишь бы что-то изменить, вот хоть так. Очень встряхивает эта сцена.
Ирина – как и всегда – почти ребенок, но создается ощущение, но она просто не хочет ничего осознавать, намеренно отодвигает от себя реальность.
А Маша настоящая истеричка, вся на нервах.
Замечательно хорош Кулыгин, внешность наиблагороднейшая, совершенно отлично понятно, и почему Маша замуж за него вышла, и почему терпеть не может – слушать, что он говорит, невозможно. И моя любимая сцена в финале, где он ее заранее прощает – на ять.
Интересен Тузенбах, такой необязательный, совсем обычный офицер, как раз за полчеловека, Ирину любит, и все его мечтания только в угоду ей. Фраза про кофе – не замена чего-то такого важного, что передумал говорить, как у фоменок, а просто способ остановить, задержать Ирину. Примерно как у Доннеллана, вообще из всех ранее виденных постановок Спиваковские сестры больше всего именно его спектакль напоминают.
Соленый был бы замечательный, здесь он впервые из виденных мной версий не полубезумный злодей, а просто очередной прозоровский гость, да и любит Ирину трогательнее, чем барон. Но реплики из пьесы никуда не убраны, и Ирина по-прежнему бежит от него, как от чумного, и поэтому образ получается незавершенным.
Очень понравились «немые» сцены, не обозначенные в пьесе, вроде Ольгиной со спичками. Или когда Тузенбах и Соленый поздравляют Ирину – разыгрывают рыцарскую сценку. Или Соленый приносит для Ирины гитару, а она ее передает барону, наливает для нее чай, а она снова – барону. Много красивых романсов, как всегда, хочется слушать и слушать.