Его хитро прищуренные глаза смотрели на нас с подозрением, длинные усы топорщились, а пальцы нервно теребили осколок стекла. Я откинулся в пластиковом стуле и сложил руки на груди.
- У нас есть весёлая проблема.
Молочник усмехнулся и покосился на притихших мимов.
- Предлагаю заключить временное перемирие и объединить усилия.
Молочник неопределённо пошевелил ладонью.
- Их можно взрывать.
Молочник заинтересованно вскинул брови.
- Говорят, если взорвать клоуна, то из него вылетят конфетти.
Молочник вопросительно дёрнул подбородком. Крыса и мимы переглянулись. Аллигатор Виталик робко поднял лапу.
- Простите, я вас правильно понял? Вы сказали: «Конфетти»? Из клоунов?
- Ну, кровь, кишки, органы там разные. Иногда конфетти.
- А вы в этом абсолютно уверены?
- Ну...
Молочник устало закатил глаза, достал из корзины бутылку и запустил её в ближайшую палатку со сладостями. Мгновение спустя раздался оглушительный взрыв. Нас обдало жаром и на стол с неприятным звуком упала окровавленная нога в нелепом ботинке и остатками полосатых штанов.
- Ну, я же сказал, иногда.
Крыса, которая почему-то очутилась под столом, показала свою остроносую морду и, оглядевшись, дёрнула ушами:
- Кажется, мы привлекли внимание.
Я тоже огляделся. Ярмарку окутало зловещее молчание. Каждое разрисованное лицо было обращено в нашу сторону. Я поёжился.
- Думаю, нам пора, как бы...
Виталик внезапно вскочил и, с криком: «Спасайтесь! Ради бога-крокодила, спасайтесь!», бросился прочь. Мы поспешили за ним. За нашими спинами нарастал яростный вой и тяжёлый топот множества ног. Клоуны бросились в погоню.

На следующий день, дорогой дневник, мы встали пораньше, чтобы отправиться на поиски новых союзников. Мимы, оказавшиеся вполне неплохими хоть и склонными к обморокам ребятами, неблагоразумно решили присоединиться к нам. Конечно, наша маленькая грозная компания была способна внушить страх, трепет и обмоченные штаны, однако противопоставить что-то размалёванной армии клоунов она не могла. Пока не могла.
В первую очередь следовало разведать обстановку и отыскать остатки моей прежней армии. План был хорош, хотя придерживаться его было затруднительно, так как повсюду мы натыкались на Развесёлые представления, устраиваемые вездесущими Клоунами. Так, побывав на ярмарке, поглазев на глотателей огня, похлопав дрессированным собачкам, мы в конце концов сели ужинать в прикучемусорном кафе, где и встретили, наконец, первого человека, чья физиономия не была обезображена ярко красным носом и нарисованной улыбкой.
По странному стечению обстоятелств это оказался Злобный Молочник.

Общение с Виталиком подарило мне множество незабываемых минут и массу необычных впечатлений. Гигантский альбинос-аллигатор, уминающий за обе щеки козинаки и рассказывающий в подробностях о том, как именно он пожирал Злобных Клоунов — прекрасный образчик Абсолютного Абсурда, которым переполнена моя Свалка.
Этот факт и ещё невероятно острые зубы, сподвигли меня на мысль заполучить Виталика в союзники. В том, что грядёт Вторая Война за Свалку — сомневаться не приходилось, а герои Первой войны давно канули в лету(а возможно ещё и в нечто более материальное), так что надежды на них не было.
Я предпринял несколько безуспешных попыток намекнуть Виталику на сотрудничество, но он лишь недоумённо таращился на меня и чесал затылок, явно не понимая, к чему я клоню.
Выручила меня Крыса, которую Виталик, похоже, не сильно пугал.
- Слушай, беленький, нам эти клоуны тоже поперёк глотки встали. Может нам объединиться и вломить им вместе?
Виталик подскочил и оскалился так жизнерадостно, что пришедшие в себя мимы снова повалились на пол.
- С радостью!
Вот как у неё так получается? Одно слово — Крыса.

Полчаса спустя мы сидели за столом и попивали чай с козинаками двухгодичной давности, которые я нашёл в шкафу. Благодаря преклонному возрасту, они скорее напоминали обмазанный мёдом булыжник, что, впрочем, не помешало Виталику с явным удовольствием дробить их своими челюстями. Нам оставалось только в немом восхищении наблюдать за этим удивительным процессом. Впрочем, у мимов нашлось несколько бутербродов с невидимой, но очень вкусной, колбасой, так что голодными мы не остались.
 Между тем, дорогой дневник, Виталик рассказал нам свою трагическую историю, обильно сдобренную крупными, с грецкий орех, слезами и горестными вздохами. Впрочем, ничего особенного в истории не было. Некий олигарх решил завести себе аквариум с аллигаторчиками, которые наскучили ему примерно через месяц, после чего были безжалостно спущены в крайне дорогой и чрезвычайно платиновый унитаз. Выжил только Виталик, обитавший все эти годы в канализации. Став слишком большим для узких канализационных ходов, он решил выбраться на поверхность, где и провёл последние полтора года.
Данная бесхитростная история была самым безжалостным образом растянута на два часа рыданий и всхлипываний. Мы терпеливо выслушали его (быть терпеливыми нам помогали устрашающие зубы, теснившиеся в огромной аллигаторской пасти), сочувственно покивали, после чего я рискнул поинтересоваться о его взаимоотношениях с оккупировавшими свалку клоунами. Реакция Виталика была неожиданно бурной:
- Эти раскрашенные уроды! - мимы мелко задрожали, - они мне житья не давали, сволочи! Стоило мне попасться им на глаза, как они тут же начинали швыряться в меня всякой гадостью и вопить о том, что из меня вышли бы неплохие сапоги! Представляете?! Сапоги! Из меня!!!!
- Да, белые сапоги на Свалке – тот ещё бред, - согласился я.
Виталик посмотрел на меня с осуждением. Я попытался спрятаться под столом. Аллигатор вздохнул и мечтательно посмотрел в окно.
- В общем, уроды они, эти клоуны, - задумавшись на секунду, он подытожил, - Хотя на вкус – ничего так.
Мимы поочерёдно свалились в обморок.

А обернувшись, расплылся в бритвенно-острой улыбке:
- Ой, здрасте!
Мужественно поёжившись, я решительно, хоть и несколько нервно, кивнул в ответ. Раз эдак десять… В секунду. Когда мне, наконец, удалось совладать с трясущейся головой, я поинтересовался:
- А ты кто?
Странно, мой голос звучал так, будто какой-то садист-инквизитор, с радостным воодушевлением сжал клещами мои яйца. Аллигатор смущённо потупился:
- Виталий Петрович я. Можно просто Виталик.
Мы с крысой переглянулись. Это был какой-то неправильный аллигатор. Виталик! Ну кто даёт аллигаторам такие имена?
- А скажи, э-э, Виталик, что ты делаешь у меня на чердаке?
- Так это ваш дом? – Виталик застенчиво ковырнул когтем половицу. Половица треснула пополам, - простите, пожалуйста – я не знал. Я думал тут никто не живёт. Тогда я уйду, не волнуйтесь, только вещи соберу. Я тут немного пообжился… Эх, видать не судьба…
Казалось, что Виталик вот-вот расплачется. Мне даже захотелось утешить бедного убийцу-альбиноса, способного в мгновение ока перекусить меня пополам. Пришлось жестоко подавить в себе это желание. К тому же Крыса меня уже опередила. Она стояла рядом с Виталиком и ободряюще похлопывала его по лапе. Аллигатор смущённо улыбнулся.
В этот момент мимы, обойдя Виталика вдоль стены, на негнущихся ногах прошли мимо меня и совершенно беззвучно вывалились в чердачное окно. Я почесал затылок. Ну вот что мне теперь с этим зубастым монстром делать? Вздохнув, я махнул рукой.
- Ладно, пошли вниз – выпьем чаю, а там посмотрим. Ты пьёшь чай?
Аллигатор радостно кивнул и чуть не сбил Крысу с ног:
 - С козинаками!

В колонках играет - Бой барабанов

Настроение сейчас - Зубастое

 

Дорогой дневник. Наконец-то мы закончили с уборкой, покончили с пылью и прикончили слизней. Осталось разобраться только с тварью на чердаке. Вооружившись своим ружьем и парой обнаруженных под кроватью гранат – я отважно пригрозил одному из мимов и отправил его в разведку на чердак.
Весьма натурально изобразив панический ужас, мим скрылся на крыше. Прошло около пяти минут, прежде чем… мы решили подождать еще минут десять, по истечении которых крыса весьма благоразумно отправила на чердак второго мима.
Когда прошло еще полчаса – у нас с крысой возник небольшой спор по поводу того, кто должен лезть на крышу следующим. Как это ни удивительно, дорогой дневник, но оказалось, что следующим должен лезть я. Я так и не понял, почему я принял Крысиные аргументы. Может быть потому, что в конце каждого предложения она лягала меня по ногам, с каждым ударом поднимаясь всё выше и выше.
Заглянув во тьму чердака, я с удивлением обнаружил там огромного белого аллигатора, чья туша едва помещалась в отнюдь не тесном чердачном помещении. Мне сразу стало понятно, куда подевались мимы – аллигатор выглядел чрезвычайно сытым и довольным. Я уже хотел было подать образине на десерт смачный выстрел в спину, когда вдруг услышал:
- И вот, значит, ползу я по канализации…
Нет, не может быть! Аллигаторы ведь не говорят, дорогой дневник! Точно не говорят! Животные вообще разговаривать не умеют!
- Ну, что там происходит? – поинтересовалась снизу Крыса.
Я честно признался ей, что на чердаке сидит белый аллигатор и рассказывает кому-то историю про канализацию.
- Что за бред – животные разговаривать не умеют! – Крыса проворно поднялась ко мне и удивленно присвистнула, после чего указала куда-то вглубь чердака. Я пригляделся и с удивлением обнаружил живых и здоровых мимов, чьи напудренные физиономии бледнели в дальнем углу чердака. На каждой физиономии застыла сведённая ужасом нервная улыбка.
- А он на меня со своим топором, как бросится!
Аллигатор увлеченно взмахнул лапами, демонстрируя, как некто бросается на него с топором. При этом он очень натурально оскалился, продемонстрировав мимам полный комплект бритвенно острых зубов. Мимы начали сползать на пол.
Решив прекратить это безобразие, я решительно (приготовившись тут же спрыгнуть и убежать), но при этом крайне тактично кашлянул. Аллигатор обернулся.
 

 

В колонках играет - Чим-чим-чирю
Настроение сейчас - Невыдумывательно-убирательное

Более-менее разобравшись в ситуации, мы с Крысой, прежде чем разработать план дальнейших действий, решили сперва убраться в моей хибаре, которая за два прошедших года изменилась хоть и не сильно, но в крайне неприятную сторону. Многие ценные вещи были украдены, в туалете поселилось семейство слизней, на чердаке урчал и тяжело топал какой-то крупный зверь и повсюду была пыль, пыль, пыль. Решив оставить зверюгу на потом, мы занялись жилыми комнатами. Крыса, решившая временно поселиться у меня – отправилась воевать со слизнями. Мимы, которых мы отпустили на все четыре стороны решили почему-то остаться и принялись помогать мне, ловко орудуя воображаемыми мётлами, совками, тряпками и пылесосом. Как ни странно – пыли после их действий становилось на порядок меньше. Полезные ребята.

В колонках играет - Мелодия тишины

Настроение сейчас - Воображаемое

 

Я в четвертый раз включил воображаемую лампу. Мимы зажмурились.
- Говорите!
Мимы послушно изобразили молчаливую беседу друг с другом. Я достал из духовки воображаемую раскаленную кочергу и начал тыкать ею в мимов:
- Хватит изображать глухонемых идиотов! Быстро отвечайте, откуда на моей Свалке взялось столько клоунов?!!!
Мимы сперва изобразили вопли ужаса и боли, а затем стали быстро-быстро шевелить губами, бровями и ладонями рук. Я долго прислушивался, пытаясь понять, что они такое говорят, даже поковырялся пальцем в ухе, однако так ничего и не услышал. Я уже хотел снова ткнуть в мимов кочергой, но тут вмешалась Крыса:
- Говорят, клоуны на свалке уже пару лет как.
- Ты их понимаешь?
Крыса пожала плечами. Я почесал воображаемой раскаленной кочергой затылок (один из мимов при виде этого зрелища вытаращил глаза и упал в обморок).
- Ничего не понимаю. Только вчера их тут…
Мой взгляд упал на газету, которую, вероятно, мимы читали перед нашим приходом. Как ни странно, газета была вовсе не воображаемой. И, судя по дате, с момента нашего с Крысой подрыва Портала прошло около двух лет (плюс-минус месяц – свежие газеты ко мне на Свалку никогда не попадали)
Осознав сей удивительный факт, рассказав о нём Крысе и приведя её после этого в чувство (стаканом воды и двумя звонкими пощёчинами), я снова обратил своё внимание на мимов. Включив рубильник воображаемого электрического стула, я принялся допытываться, каким образом клоуны смогли захватить Свалку, кто их предводитель и почему никто из обитателей Свалки не дал захватчикам достойного отпора.
После того, как мимы перестали дёргаться в конвульсиях, я, при помощи Крысы, выяснил, что клоуны ввели всех в заблуждение своими трюками, шутками, шариками и милыми, но бесполезными игрушками, так что никто и не заметил, как клоуны вскоре начали вовсю командовать на Свалке. Возглавляет этих размалёванных захватчиков некий мегаклоун Дон Макдональдс, а главные его помощники - генералы…
Тут Крыса замолчала и, посмотрев на меня вытаращенными от ужаса глазами, произнесла два слова, от которых я чуть не грохнулся на пол:
- Дымочка и Подписям!
 

 

В колонках играет - Французская уличная песенка

Настроение сейчас - Мимичное

 

Дорогой дневник, я наконец-то добрался до своей хибары. Пришлось, правда, прорубаться сквозь ряды назойливых клоунов, но Крыса очень ловко лупила их по ногам обломком трубы и клоуны быстро отваливались. Мне даже не пришлось воспользоваться ружьем. Впрочем, это было бы непростительной глупостью – клоунов было слишком много. Клоуны были везде! Клоуны копались в мусоре, клоуны спали в ржавеющих канализационных трубах, клоуны продавали всё, что представляло для них хоть какую-то ценность (а ценность представляли в основном попкорн, вата, воздушные шарики и всевозможные уродливые игрушки)

Как ни странно, игрушки были хоть и уродливыми, но, тем не менее, привлекательными. Мы с крысой даже прикупили парочку.

 

Распахнув дверь в свое жилище я с удивлением обнаружил расположившихся на кухне двух мимов, режущихся в дурака… Воображаемыми картами. Мимы посотрели на меня с жалостливо-удивленным выражением лица (точнее, выражением, нарисованным на лице) и вопросительно развели руками.

Сперва я даже не нашелся, что ответить, а затем пожал плечами и обвел стволом ружья окружающую обстановку:

- Это мой дом! – затем указал в сторону выхода, - пошли вон!

Мимы понуро склонили головы и побрели к выходу, однако натолкнулись в дверном проеме на воображаемый барьер и в испуге зашлепали по нему ладонями. Я собирался уже помочь преодолеть им этот барьер, как вдруг крыса ткнула меня лапой в ногу:

- Могут пригодиться – развяжем им языки.

Крыса была права. Раз уж мы наткнулись на этих ребят – не помешало бы их допросить. Заодно проясним ситуацию. Я постучал их по плечам и, добившись внимания, связал их воображаемой веревкой и усадил на воображаемые стулья. Направив им в лица воображаемую лампу, я приступил к допросу.

 

 

В колонках играет - Тики-таки часики
Настроение сейчас - Вневременное

Ну, что ж, дорогой дневник. Вот я снова пишу в тебя свои спутанные мысли. Крыса сидит рядом, обхватив лапами голову и хрипло ругается. Произошло что-то странное. Сегодня (сегодня ли?) утром мы обложили портал динамитом, подожгли фитиль и укрылись за ближайшей кучей мусора. А потом…
Потом произошел взрыв, а за ним… За ним еще один взрыв. Точнее очень громкий «ч-ч-ч-чпок!», что-то сверкнуло и мы отрубились. Как только я снова смог разобраться кто я такой, что здесь делаю, и почему меня бьет по лицу метровая крыса в шахтерской каске – я заорал, вскочил на ноги и попытался оценить обстановку.
Обстановка меня не оценила. В радиусе пятидесяти метров всё было как обычно, но затем… Затем начиналось что-то странное. Нет, там тоже была моя Свалка, но какая-то подозрительная. Чего стоили нелепые конструкции на вершине каждой мусорной кучи и посыпанные конфетти дорожки, вдоль которых на веревочках трепыхались гигантские воздушные шары. Повсюду тут и там торчали киоски, торгующие попкорном и сладкой ватой, в которых восседали румяные, улыбающиеся, веселые… КЛОУНЫ!!!!
Что произошло?! Дорогой дневник, мне только предстоит в этом разобраться.

В колонках играет - актер в плохом кино
Настроение сейчас - дырочное

После испытанного стресса мы с Крысой решили отправиться ко мне домой – перекусить тем, что завалялось у меня в холодильнике и осталось после Машиного налета. Да, да, я помню, что Маша не копалась в моем холодильнике, а просто стояла возле дома. Поэтому во мне еще теплилась надежда, что в холодильнике что-то осталось. В крайнем случае можно будет подстрелить пару крыс по дороге. Хотя Крыса сказала, что каннибализмом не увлекается и тут же запустила обломком трубы в пробегающую мимо кошку. Ну, пирог с кошатиной – тоже деликатес. По своему. Наполеон с нами не пошел – по его словам отправился штурмовать русские укрепления. Флаг ему в руки.

Нам повезло. По пути мы столкнулись с выводком уткозайцев – жертв генетических экспериментов, которых ученые выбросили, посчитав сдохшими. Однако уткозайцы выжили и расплодились. Мясо у них преотменное, так что ужин должен получиться на славу. Мы настреляли с десяток жалких на вид, но вкусных существ и собирались было отправиться дальше, как вдруг услышали неподалеку чьи-то голоса. Переглянувшись, мы с Крысой, помня о недавней неприятной встрече, под прикрытием горы ржавых автомобилей приблизились к источнику звука.
Как ни странно, это оказались вовсе не клоуны. Несколько человек в военной форме, возглавляемые небритым типом в полковничьих погонах, рыскали по округе, стараясь дышать ртом и не наступать в особо подозрительные кучки. Среди вояк затерялся невысокий, щуплый очкарик, прижимающий к груди видавший виды ноутбук. Позади вояк среди куч мусора возвышалась какая-то поставленная на попа хреновина, напоминающая кольцо со странными символами. Внутри кольца, как это ни забавно, плескалась вода. Почесав затылок, я вспомнил, что уже видел прежде эту гадость, но воды в ней раньше не было.

Тем временем очкарик закончил возиться с ноутбуком и подошел к полковнику:
- Похоже, здесь произошла какая-то глобальная экологическая катастрофа. Причем совсем недавно. Возможно, кто-то остался в живых, но передвижение без средств защиты здесь может быть опасным.
Он продолжал в таком же духе еще минут двадцать и все это время полковник с умным видом кивал, мужественно тер щетину на подбородке и периодически сплевывал.
Когда очкарик закончил, полковник похлопал его по плечу, похвалил за отлично проделанную работу и приказал бойцам подыскать место для лагеря. Бойцы осмотрелись, прикинули, в какой стороне можно найти зелененький лесок, уютную полянку и чистую воду, но вскоре прекратили это бесполезное занятие и начали разбивать лагерь там же, где стояли.
Эти ребята не вызывали у меня особого доверия, но Крысе они, похоже понравились. Не взирая на мои возражения, она вылезла из нашего укрытия и, помахав бойцам лапой, что-то радостно пискнула. Кажется, это было «Привет придурки».
Солдаты, как им и положено, тут же взяли Крысу на прицел. Крыса подпрыгнула от неожиданности и пискнула еще раз. Насколько я понял – это было «Ой, мать!». После чего попыталась снова скрыться за машинами. Однако в этот момент очкарик замахал руками и встал между ней и солдатами. Насколько я понял из его воплей, он убеждал бойцов опустить оружие и не стрелять в аборигена. Крыса прекратила пятиться и, опершись на обломок трубы, стала заинтересованно слушать. В конце концов полковник приказал бойцам опустить оружие. Крыса трижды хлопнула в ладоши и показала очкарику зубы: «Круто выдал, очкастый!».

«Крутой» очкарик приблизился к Крысе. Потыкав кнопки в ноутбуке, он почесал репу и выдал что-то вроде:
- Пи-ип пип пи-пи-пи-пипип.
Крыса вытаращилась на него и вопросительно пискнула. Очкарик пожал плечами.
- Странно, вроде язык пипурианских рыс, и на вид пипурианская рыса
Крыса возмущенно пискнула: «Сам ты пипурианская рыса!»
- Может, диалект не тот?
Крыса насмешливо пискнула: «Может мозг сгнил?».
- Может ее интеллект недостаточно развит для высокого диалекта?
Крыса задумчиво взвесила обломок трубы на ладони: «А железом по зубам?». В этот момент, решив, что конфликт с вооруженными до зубов солдафонами моей Свалке совсем не нужен, я решил вмешаться и вышел из своего укрытия. Солдатики повторили свой трюк с автоматами и резво взяли меня на прицел. Я примирительно поднял руки и солдаты, немного подумав, опустили оружие. Встав рядом с Крысой, я вопросительно посмотрел на очкарика, ожидая от него новых забавных звуков. Очкарик посмотрел на мои летные очки, на шарф, прикинул, на кого из известных ему уродцев я могу быть похож, сделал озабоченное лицо, потыкал кнопки в ноутбуке и выдал:
- Щелк, цок, цок, цок-щелк, чпок, щелк, чпок, чпок.
Я какое-то время тупо таращился на него, а затем пожал плечами и пощелкал в ответ языком, поплямкал губами, поцокал и поцыкал.
Очкарик поправил очки, снова сверился с ноутбуком и озадачено хмыкнул. Затем постучал по кнопкам и поинтересовался:
- Чпок, цок, цык, щелк, чпок, щелк, цык-цок?
Я, почувствовав себя внезапно самым нормальным из присутствующих, выдал целую тираду из пощелкиваний и поцокиваний. У очкарика глаза полезли на лоб. В этот самый момент к нам подошел полковник и поинтересовался у очкарика:
- Ну, что он говорит?
- Э, я не совсем уверен, но мне кажется, он сказал: «Я твоя зелененькая волосатая нога с ведром червячков. Эй, большая сырная голова, давай сольемся в экстазе, пупсик».
Я с интересом заглянул в ноутбук очкарика.
- Я что, и правда это сказал?

Теперь настало время очкарика с полканом таращиться на меня. Вдоволь натаращившись, они попытались выяснить – кто я такой и откуда знаю их язык. Пришлось признаться, что я великий и ужасный всегалактический император Зарк и мне ведомы все языки и народы вселенной. Очкарик доверчиво покивал, полковник недоверчиво усмехнулся. На вопрос, что это за место, я ответил, что это галактическое чистилище, куда попадает все отжившее свой век в галактике. Немного подумав, я добавил, что если они не уйдут отсюда в скором времени, то придет Большой О и сожрет их. Пока я нес всю эту ахинею, Крыса, еле сдерживая смех, с умным видом кивала и согласно попискивала.
Похоже, мой бред возымел действие, особенно после того, как в паре от нас проскакал молодой бобромамонт. Когда земля прекратила подрагивать, я сообщил, что это была гончая Большого О и вскоре он сам будет здесь. Полковник, все еще смотрящий на меня с недоверием, тем не менее, приказал сворачивать лагерь.
Когда лагерь был почти свернут, земля снова начала подрагивать. Я подумал было, что это снова бобромамонт, но вслед за этим послышалось жуткое завывание, в котором я сразу же узнал «Во поле береза стояла» в исполнении Маши. Мда, похоже, солдатам посчастливилось и они, если не поторопятся, вскоре встретятся с самим, вернее с самой Большой О. Я не преминул сообщить ребяткам эту радостную новость, после чего они удвоили усилия и исчезли в круглой хреновине, оказавшейся каким-то порталом, в считанные минуты. Мы с Крысой тоже поспешили убраться – встречаться с Машей нам совершенно не хотелось. Завтра обязательно вернусь сюда, обложу эту дрянь (Портал, а не Машу), динамитом и подорву к едрене фене.

В колонках играет - Макака на тромбоне
Настроение сейчас - Пупырчатое

Клоуны приблизились и тот, что пониже, мерзким, писклявым голосом весело прокричал:
- Почтеннейшая публика, не пожалейте рублика! Шутками подкованы, к вам явились Клоуны!
Он дрыгнул ногами и дернул шнур стартера. Бензопила завизжала, рассекая воздух многочисленными лезвиями. Тот клоун, что повыше, обвел нас, стоящих на вершине мусорной кучи, мрачным взглядом и произнес:
- Нехорошо покидать представление, не досмотрев его до конца.
Направив на нас ствол пулемета, он добавил:
- Вы ведь так и не увидели нас – веселых Дымочку и, - он кивнул на своего напарника, - Подписяма.
Странно, дорогой дневник, но в его угрюмом голосе не было и намека на веселость. Я мрачно пялился на клоунов поверх стволов ружья и раздумывал, какую часть тела клоуну отстрелить, чтобы он не смог потом мне ответить. Мне совсем не улыбалось попасть под пулеметную очередь. Тем временем Крыса, прячась за ржавыми консервными банками и старыми покрышками, начала приближаться к клоунам, надеясь обойти их с тыла. Наполеон же, пребывая в своем собственном мире, поправил на голове бумажную треуголку и радостно возвестил:
- Ми, великий Бонапарт объявляем сих паяцев нашими подданными и жалуем им честь лобызать мои сиятельные ноги по три раза в неделю! – он выставил вперед свою ногу, обутую в разноцветный тапочек с помпоном, - можете приступать!
Клоуны переглянулись и оскалились, демонстрируя гнилые, но чрезвычайно острые зубы. Думаю, им ничего не стоило бы откусить Наполеоновскую ногу вместе с тапком. Однако Наполеон, не понимающий, чем рискует, продолжал балансировать на одной ноге, протягивая вторую в сторону клоунов.
- Ню, паяц, бистро, бистро!
Дымочка поднял пулемет и направил его на Наполеона. Я поспешно отодвинулся от великого и безумного императора всея Франции. Мало ли, вдруг у Дымочки рука дрогнет и очередь из пулемета, вместо того, чтобы сделать много-много дырочек в Наполеоне, сделает из меня много-много маленьких, желтых лоскутков.
Клоун уже собрался было нажать гашетку, когда вдруг подкравшаяся к нему сзади Крыса, с героическим воплем подпрыгнула и со всего размаху саданула клоуна обломком трубы по темечку. Клоун жалобно ойкнул и стал заваливаться набок. Заметив это, Подписям пропищал что-то нецензурное, но маловразумительное и, замахнувшись бензопилой, резко развернулся, намереваясь сделать из Крысы крысиное филе. При этом он сделал одну, но очень большую ошибку. Он выставил в мою сторону прекрасную мишень для выстрела, а именно – свою необъятных размеров задницу. Чем я моментально и воспользовался, выстрелив сразу из обоих стволов. Дробь с чавкающим звуком вошла в жирную, трясущуюся плоть.
Подписям резко выпрямился, вытаращил свои заплывшие жиром глазки и заорал настолько пронзительно, что стоявшую перед ним Крысу буквально снесло звуковой волной в сторону ближайшей горы гнилой одежды, а Наполеон, все еще стоящий на одной ноге, потерял равновесие и плюхнулся лицом в кучку чего-то неприятного и, судя по всему, дурно пахнущего.
Но, как выяснилось, праздновать победу было еще рано. Дымочка, неожиданно прекративший заваливаться, вдруг резко выпрямился, поднял ствол пулемета и с явно недобрыми намерениями направил его в нашу сторону. Я бросился на землю, стараясь не оказаться лицом в той же куче, в которой уже нашел свой приют Наполеон. Благодаря этому первый залп прошел у нас над головами, но Дымочка быстро сориентировался, взял чуть ниже и уже собирался дать второй залп, как вдруг его в темечко ударила неизвестно откуда прилетевшая бутылка из под молока. Дымочка покачнулся во второй раз, но, похоже, его черепушка, привыкшая к подобным неприятностям, могла выдержать и не такие удары судьбы. Клоун быстро пришел в себя и, зарычав от злости, огляделся в поисках обидчика.
И он нашел его! Из-за ближайшей кучи мусора вышел мой нестарый, и недобрый враг – Злобный Молочник. В одной руке он держал проволочную корзину с молочными бутылками, а в другой, уже занесенной для броска, еще одну бутылку – на этот раз с тлеющим тряпичным фитилем. Я, знающий, какие сюрпризы таятся в бутылках Молочника, даже немного посочувствовал бедолаге Дымочке. Но только немного.
С воплем: «Ненавижу клоунов!», Злобный Молочник метко швырнул бутылку Дымочке под ноги. Оказавшись внезапно в луже пламени, Дымочка завопил ничуть не хуже своего напарника, совершил невероятный по свой неуклюжести прыжок и, приземлившись в нескольких метрах от огня, принялся кататься по земле, пытаясь сбить пламя, охватившее его широченные полосатые штаны.
Это ему удалось, но Злобный Молочник, не теряя даром времени, уже готовил к броску следующую бутылку. Я также успел подняться с земли (точнее с кучи мусора) и перезарядить ружье. Да и Крыса, выбравшись из кучи одежды, подобрала обломок трубы и теперь только ждала удобного момента, чтобы нанести еще один удар по темечку клоуна.
Видя, что ситуация складывается не в его пользу, Дымочка схватил своего напарника за шиворот и необычайно быстро поскакал прочь, успев бросить на прощание ужасно банальную в таких ситуациях фразу:
- Мы еще встретимся!
Мы ничего не ответили. Только Злобный Молочник швырнул ему вслед бутылку с огнесмесью. Но клоун ловко увернулся и лужа пламени разлилась позади него.
Я облегченно выдохнул, поднял Наполеона за шиворот и спустился с горы. Мы со Злобным Молочником смерили друг друга хмурыми взглядами, после чего, решив отложить выяснение отношений на другой раз, кивнули друг другу и разошлись каждый своей дорогой.