Приехал как-то московский бомж Степан Васильич в Тверскую губернию. Поездку он не планировал, просто снова заснул в электричке.
Вышел из вагона, а на улице очень солнечно и птички чирикают. У Васильича душа запела, он вытянул руки в стороны и прокричал - "Солнце, ё-моё!"
Истошный вопль услышал местный бомж Петрович и решил подойти к "странному" человеку, авось у него есть выпить.
- Чего разорался-то? - возмущенно задал вопрос Петрович незнакомцу.
- А тебе жалко что ли? У меня может настроение хорошее. - ответил Степан Васильич.
- Так ты, чай, не местный?
- А что это за место, я не знаю. Уснул, понимаешь ли, в электричке, так народ такой пошел, не могли меня в Клину разбудить. Я им еще припомню! - Васильич сжал руку в кулак и нахмурил грязное лицо.
- Так ты в Тьверь попал, у нас тут хорошо, тебе понравится.
- Мне всерно, я ж нигде не прописан. Птица вольного полета, так сказать.
- Слыш ты, птица, - заржал Петрович, - может у тебя есть че хряпнуть?
- Хряпнуть нету, а вот куревом могу тебя угостить.
У Степана Васильича всегда был в кармане газетный кулек с бычками. Он достал его, развернул уголок и протянул руку с трофеем новому знакомому:
- Ты какие предпочитаешь? У меня тут на любой вкус.
- Красиво живете, чай в столице. Ты ведь оттуда? - Петрович углубился в кулек и извлек бычок "Парламента". - Попробую хоть буржуйских сигарет, а то название на слуху, а пробовать ни разу не приходилось.
- Ага, с Москвы я. Только у нас там все злые, у кого не попросишь мелочишки, хрен дадут. А сами ходят все в золоте-бриллиантах, да на каблуках высоких. Даже противно.
- У нас хоть и не носят эти цацки, если только олихархи, да их тут на пальцах перечесть можно, но монетку-другую иной раз подкинут. Видят, чай, что тяжело нам приходится и жалеют.
- Тебя звать-то как, собрат по несчастью? Я вот Степан Васильич из дворянского рода.
- Петрович я, крестьянский отрок.
- А имя-то какое?
- Зачем мне имя? Петровичем родился, Петровичем и помру.
- Дурак ты Петрович, имя у всякого должно быть. Ну да ладно, черт с тобой. Пожрал бы я чего-нибудь.
- Так двинемся в мое убежище, под мост. У меня есть там куриные кости, что с супа какого-то остались. Из-за них с собакой на помойке подрались. Дал я псу одну кость, чтоб отстал от меня. Вконец собаки оборзели.
- Не, Петрович. Я такое не ем, щас же птичий грипп ходит по России. Боюсь заразиться.
- Ишь, бляха-муха, элита московская пожаловала к нам, а мы и не готовы. Ты бы хоть телеграмму отбил, я бы подольше в помойке покопался, чай, макарон с рисом принес бы.
- Ебнулса ты с горя, Петрович, что ли? Не ем я с помойки. У нас в Москве Макдональдс есть. Ресторан такой. Там вкусно готовят.
- Хуяссе, буржуй ты. По ресторанам хаживаешь, у меня отродясь столько денег не было.
- Так я что ли за деньги хожу, ты думаешь? Я в туалет туда хожу! А пока иду до туалета и обратно, успеваю взять со стола недоеденный чизбургер с картошкой фри. Иной раз даже соус оставляют олигархи наши, зажрались совсем. Но мне-то хорошо, я вообще никогда не голодаю. Да и меня там знают, я ж как постоянный клиент.
Петрович никогда не был в Москве, но услышав такое, непременно захотел туда на ПМЖ. Он не знал, что такое чизбургеры и картошка фри, но Степан так аппетитно про них рассказывал и Петрович решил, что надо ехать, обязательно надо ехать.
На следующей же электричке бомж тверской и бомж элитный (московский) отправились в столицу, чтоб она их накормила и согрела.