В оригинале 66—й сонет звучит так:
1. Tired with all these, for restful death I cry, 2. As, to behold desert a beggar born, 3. And needy nothing trimm'd in jollity, 4. And purest faith unhappily forsworn, 5. And gilded honour shamefully misplaced, 6. And maiden virtue rudely strumpeted, 7. And right perfection wrongfully disgraced, 8. And strength by limping sway disab(e)led, 9. And art made tongue—tied by authority, 10. And folly (doctor—like) controlling skill, 11. And simple truth miscall 'd simplicity, 12. And captive good attending captain ill: 13. Tired with all these, from these would I be gone, 14. Save that, to die, I leave my love alone.

прозаическом переводе это может быть передано так:
1. Утомленный всем, я призываю всеуспокаивающую смерть (покой смерти), 2. Видя достоинство от рождения осужденным (обреченным) на нищету, 3. И пустое ничтожество процветающим в веселье (блеске), 4. И чистейшее доверие (веру) злосчастно (недостойно) обманутым (одураченным), 5. И позлащенные почести, позорно воздаваемые, 6. И девственную добродетель, жестоко поруганную (попранную), 7. И истинное совершенство, обидно оскорбленное (в несправедливой опале), 8. И силу, затираемую хромой (недостойной) властью, 9. И искусство, осужденное начальством (властями) на молчание, 10. И глупость, наставительно (докторально) проверяющую знание, 11. И простодушную (честную) правдивость, называемую глупостью, 12. И порабощенное добро в услужении у победившего зла.
13. Утомленный всем этим, я бы хотел избавиться (уйти) от всего, 14. Если бы, умирая, мне не пришлось оставить одиноким того, кого люблю (мою любовь)
Тебя, о смерть, тебя зову я, утомленный.
Устал я видеть честь низверженной во прах, Заслугу — в рубище, невинность — оскверненной, И верность — преданной, и истину — в цепях.
Глупцов, гордящихся лавровыми венками, И обесславленных, опальных мудрецов, И дивный дар небес, осмеянный слепцами, И злое торжество пустых клеветников.
Искусство — робкое пред деспотизмом власти, Безумья жалкого надменное чело, И силу золота, и гибельные страсти, И Благо — пленником у властелина Зло.
Усталый, льнул бы я к блаженному покою, Когда бы смертный час не разлучал с тобою.
Червинский 19 век.

Измучась всем, я умереть хочу.
Тоска смотреть, как мается бедняк, И как шутя живется богачу, И доверять, и попадать впросак,
И наблюдать, как наглость лезет в свет, И честь девичья катится ко дну, И знать, что ходу совершенствам нет, И видеть мощь у немощи в плену,
И вспоминать, что мысли заткнут рот, И разум сносит глупости хулу, И прямодушье простотой слывет, И доброта прислуживает злу.
Измучась всем, не стал бы жить и дня, Да другу трудно будет без меня.
Пастернак

Нечто похожее мы видим и в переводе О. Румера:
Я смерть зову, глядеть не в силах боле, Как гибнет в нищете достойный муж, А негодяй живет в красе и холе; Как топчется доверье чистых душ,
Как целомудрию грозят позором, Как почести мерзавцам воздают, Как сила никнет перед наглым взором, Как всюду в жизни торжествует плут,
Как над искусством произвол глумится, Как правит недомыслие умом, Как в лапах Зла мучительно томится Все то, что называем мы Добром.
Когда б не ты, любовь моя, давно бы Искал я отдыха под сенью гроба.

Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж Достоинство, что просит подаянья, Над простотой глумящуюся ложь, Ничтожество в роскошном одеяньи,
И совершенству ложный приговор, И девственность, поруганную грубо, И неуместной почести позор, И мощь в плену у немощи беззубой,
И прямоту, что глупостью слывет, И глупость в маске мудреца, пророка, И вдохновения зажатый рот, И праведность на службе у порока.
Все мерзостно, что вижу я вокруг…
Но как тебя покинуть, милый друг!
С.Я. Маршак