**** У женщины осень в красивых глазах, И мудрость, имеющей право На счастье не только в случайных мечтах, Которого, в общем-то, мало. Ведь в осени этой, почти золотой Она и сама быть достойна мечтой...
У этой женщины в глазах осенний блюз - Немного грусти под насмешливостью взгляда... В её годах - всё многоцветье листопада, Пьянящее и терпкое на вкус. Всё в этой женщине - неповторимый мир, Задумчивый, глубокий до предела, В нём по своим законам правит королева, Но я бы всё на свете ей простил. Мне с этой женщиной так нравится молчать, Ей чьи-то мысли по глазам читать не ново, Чтит по поступкам человека, ценит слово... Но душу любит молча изучать. С ней даже влажность проливных дождей Отнюдь не кажется унылостью безликой, Иду за нею как Орфей за Эвридикой По золоту осенних нот и дней. Как с этой женщиною тянет говорить! Нет-нет, не глупости - она их не приемлет... В её ладони лучик солнца кошкой дремлет, И как её за это не любить?
У этой женщины в глазах осенний блюз -
Немного грусти под насмешливостью взгляда...
В её годах - всё многоцветье листопада,
Пьянящее и терпкое на вкус.
Всё в этой женщине - неповторимый мир,
Задумчивый, глубокий до предела,
В нём по своим законам правит королева,
Но я бы всё на свете ей простил.
Мне с этой женщиной так нравится молчать,
Ей чьи-то мысли по глазам читать не ново,
Чтит по поступкам человека, ценит слово...
Но душу любит молча изучать.
С ней даже влажность проливных дождей
Отнюдь не кажется унылостью безликой,
Иду за нею, как Орфей за Эвридикой
По золоту осенних нот и дней.
Как с этой женщиною тянет говорить!
Нет-нет, не глупости - она их не приемлет...
В её ладонях лучик солнца кошкой дремлет,
И как её за это не любить?
Солнце моё ненаглядное,
Счастье моё несусветное,
Было же небо закатное…
Стало с тобою – рассветное.
Осень просилась дождливая,
С инеем в стёкла и холодом,
А постучалась красивая,
С синью и шёлковым золотом.
Лучиком сшиты как ниткою,
Тоньше височного волоса…
Мне не напиться улыбкою,
Мне не наслушаться голоса.
Странно - щемящее, новое,
Искреннее и желанное –
Счастье моё непутёвое,
Радость моя долгожданная!
Ночь звёздной россыпью светится,
Шарик по-прежнему крутится,
Разве могли мы не встретиться,
Если сильней и не любится?
Ты - красивая, очень красивая,
Ты такая, что трудно дышать...
Твоё имя, по венам пульсируя,
Обещает единственным стать.
Ты - хорошая, правда, хорошая,
Ты такая, каких не найти...
Вот и лезет любовь из подвздошия,
Душу скручивая в узелки.
От которых всё туже под кожею,
От которых звенит в голове...
Мне бы встретить другую - похожую,
Чтобы так не тянуло к тебе.
Чтобы небо качалось помедленней,
Не свистел о тебе соловей...
Мне б попроще какую, поветренней -
Не твоих королевских кровей.
Чтобы жить..., безответно не мучиться,
В полнолуние волком не выть -
Всё равно ничего не получится,
Так зачем же такую любить?
Что за мука мне невыносимая -
Не надеясь на что-то, мечтать...?
Ты - любимая, просто любимая,
Ты такая, что трудно дышать.
Растрепать твои волосы пальцами нежно,
Написать снова имя губами на коже,
И любовью беречь тебя свято и грешно,
Удивляясь - ну как мы с тобою похожи!
Гладить тонкую спину рукой осторожно,
И смотреться в глаза, и тереться носами,
Отдаваться и брать твоё тело безбожно,
Каждой клеточкой чувствуя божье над нами.
И дышать этой нотой, и слиться дыханьем,
Потерявшись навек между цветом и звуком,
Возведя понимание над обладаньем,
И прошить это намертво сдвоенным стуком.
Расстелить ночь как простынь, и за облаками
Обнажённое чувство застенчиво прятать,
И искать, как всё выразить это словами,
И опять не найти... и от счастья заплакать...
Ну а если мы оба в плену наважденья?
Я боюсь, что однажды ты сможешь проснуться...
Дай мне, Господи, сил на твоё отреченье
Промолчать, и, лишь, горько в ответ улыбнуться...
ЖАННА-АЛЕКСАНДРА
