В полутьме, в забытье, в одиночестве,

Среди гула людского дорожного,

Вспоминал о тебе настороженно,

Как последний трус и убожество.

Вспоминал и кому-то рассказывал:

Одному, второму, десятому,

И красавице и неопрятному

Фотографию нашу показывал.

Лишь обычной поездной братии

Я могу рассказать свои боли,

Ведь меня глубоко укололи:

Все друзья оказались предатели.

И не скажешь об этом знакомому,

Но кому-то ведь надо открыться,

Чтоб очиститься, чтоб осветиться,

Подготовиться чтобы к новому.

В темноте, в забытье, в бесконечности,

Я рассказывал правду и плакал,

Осеняли меня крестным знаком,

И я чувствовал след человечности.