Чтение. О славянофильстве

"...Светлая неожиданность славянофильства в том, что после давнего разложения образованного общества и его дехристианизации в XVIII веке возникло движение яркое, смелое и чистое к возрождению христианства в этом образованном обществе и к преображению всей России на основе христианства. Суть славянофильства, конечно, не "славяне" и совсем даже не "народ" как таковой, а только христианский народ, то есть Церковь. "Славянофилы придавали и народности значение не самой по себе, а только как органу, призванному осуществить в жизни учение Христа" (Д. Самарин, "Поборник вселенской правды", СПБ, 1890).

 "Для России возможна только одна задача: сделаться самым христианским из человеческих обществ" (Хомяков).

 "Славянофильство есть не что иное, как высшая христианская проповедь" (Ив. Аксаков).

 Возврат к чистому христианству - вот что такое старое славянофильство, имеющее очень мало общего с позднейшим национализмом и реакцией..."

Итак, почему Медведев возглавил левоцентристскую партию, хотя сам придерживается правоцентристских взглядов?

Думаю, Медведев ищет рычаги влияния. Став во главе самой многочисленной партии, имеющей к тому же большинство голосов в парламенте, он этот рычаг получает.

 У него есть разногласия с Путиным. Этот поступок позволяет Медведеву сохранить возможность влиять на принимаемые новым Президентом решения. 

Хорошо это или плохо? На мой взгляд - хорошо. Путин - славянофил, а Медведев - западник. Ни первое, ни второе направление в своем чистом виде до сих пор не помогло России обрести свою главную национальную идею. А вот синтез этих направлений как раз и может помочь приобрести существенное преимущество в стремлении России к прогрессу. Этот синтез будет уравновешивать крайности, будет способствовать диалогу и эволюции, уведет от потрясений и революций. 

К тому же этот пример может стать заразительным, посадив за стол переговоров многих вчерашних противников.

И еще я не удивлюсь, если Медведев, став премьером, пригласит в правительство Михаила Прохорова. У них одинаковые политические взгляды. Но нахождение на посту Президента славянофила Путина не позволит Прохорову реализовать свои самые спорные идеи, вроде вхождения в зону Евросоюза и отказа от рубля, как национальной валюты.

Посмотрела встречу Познера с редактором "Независимой газеты" Константином Ремчуковым. ...И еще раз удивилась, какая у людей каша в голове... даже у самых умных.

Делясь своим пониманием текущего момента, Ремчуков признался, что перечитал "Феноменологию духа" Гегеля и многое понял про протестные митинги. А понял он, что сторонниками либеральной идеи в России становится все больше людей.  

??? Гегель никогда не был либералом! И второе. Ремчуков видит в Путине жажду власти, ему кажется, что для удержания этой самой власти Путину придется пойти на уступки либерализму. 

Никогда! славянофил (а Путин - славянофил)  не использует власть КАК СРЕДСТВО для удовлетворения собственных амбиций. Славянофил руководствуется понятиями "миссия", "служение", "долг", "отечество".  У славянофила и либерала в корне различное отношение к понятию СВОБОДА. И суть происходящих событий именно в этом - в РАЗНОМ подходе к понятию СВОБОДА. 

Либерал: приоритет личности над обществом.

Славянофил: приоритет общества над личностью.

Именно Гегель, его философия послужила источником для рождения славянофильства в России. Это уникальное явление, это мировоззренческое течение могло возникнуть только в России с ее духом общинности, коллективизма.  

Это старый спор, перешедший в наши дни. Гегель и Кьеркегор, Соловьев и Алистер Кроули, Михаил Леонтьев и Бжезинский.

Понимание, которое предложил Гегель, является не только идеей-методом, но и атрибутом действительности. Хотим мы или не хотим, все происходит так, как и описал Гегель, придав законченную форму картине мира, тщательно выстраивавшуюся на протяжении тысячелетий древними безымянными исследователями, создавшими символическую картину мира, Пифагором, Майстером Экхартом, Якобом Беме, а затем и Гегелем. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ВАЖНЕЕ ЭКЗИСТЕНЦИИ.  Никто не может выпасть из общего процесса. Можно тешить себя иллюзиями о приоритете человека, но, даже проявляя героизм или гениальность, человек делает это для людей. Получается, что общественные интересы действительно выше индивидуальных. Об этом российская власть и говорит: свобода для России, а не Россия для свободы.

А либеральная идея - это любимая идея Запада. Разве либеральная идея доказала свою безупречную состоятельность?

Вот как по этому поводу высказался Сергей Юрский:

" ...стандарты западной демократии, столь привлекательные для «защитников свободы» – изжили себя, «…так называемая сверхдемократия, безбрежный либерализм сегодня, на мой взгляд, уперлись мордой в стенку, и теперь нужно возвращаться назад, к дисциплине». ("Аргументы и факты", №10, 2010 год)".

Только как много еще охотников упираться "мордой в стенку"!

ursa, "Форум ИноСМИ" (Россия).




Ну, раз тут Достоевского цитируют, то и я себе позволю… Вот эта цитата, по-моему, менее известна. А тоже – очень полезна в наше время.

"В двенадцатом году, выгнав от себя Наполеона, мы не помирились с ним, как советовали и желали тогда некоторые немногие прозорливые русские люди, а двинулись всей стеной осчастливить Европу, освободив ее от похитителя. Конечно, вышла картина яркая: с одной стороны шел деспот и похититель, с другой - миротворец и воскреситель. Но политическое счастье наше состояло тогда вовсе не в картине, а в том, что этот похититель был именно тогда в таком положении, в первый раз во всю свою карьеру, что помирился бы с нами крепко-накрепко и искренно, и надолго, может быть, навсегда. За условие, что мы не будем ему мешать в Европе, он отдал бы нам Восток, и теперешний Восточный вопрос наш - гроза и беда нашего текущего и нашего будущего - был бы уже теперь давно разрешен.

Похититель это сам говорил потом, и наверно не лгал, говоря, ибо ничего-то бы он не мог лучше сделать, как впредь быть с нами в союзе, с тем, чтоб у нас был Восток, а у него Запад. С европейскими народами он бы наверно справился и тогда. Они же были слишком еще слабы тогда, чтоб нам помешать на Востоке, даже Англия. Наполеон, может быть, и пал бы потом, или после его смерти династия его, а Восток остался бы все-таки за нами. (У нас тогда было бы море, и мы могли бы даже и на море Англию встретить.) Но мы всё отдали за картинку. И что же: все эти освобожденные нами народы тотчас же, еще и не добив Наполеона, стали смотреть на нас с самым ярким недоброжелательством и с злейшими подозрениями.